Резная рамка холодила ладонь. Однажды это зеркало показало ему Мириамель; в другой раз Джирики извлек из его глубин лесной город Энки э-Шаосай. Теперь оно отражало лишь суровое лицо Саймона, нечеткое в меркнувшем свете дня.
— Я дарю его тебе. Оно служило нашей семье талисманом с незапамятных времен. Вне моих рук оно будет простым зеркалом. — Джирики поднял руку. — Нет, это не совсем так. Если тебе нужно будет поговорить со мной, если придет нужда во мне, настоящая нужда, обратись к зеркалу. Я услышу и узнаю. — Джирики направил на безмолвного Саймона палец. — Но не думай, что я тут же явлюсь в облаке дыма, как в одной вашей сказке. Я не обладаю такими способностями, такими волшебными силами. Я не могу даже обещать, что приду. Но узнав о твой нужде, я постараюсь помочь по мере сил. У зидайя есть друзья даже в этом новом мире, где живут смертные.
Губы Саймона зашевелились.
— Спасибо, — наконец вымолвил он. Маленькое серое зеркальце вдруг показалось очень тяжелым. — Спасибо.
Джирики улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. И снова Саймону показалось, что среди своего народа он всего лишь юноша.
— У тебя есть еще и кольцо. — Он показал на другую руку Саймона, на тонкий золотой обруч со знаком рыбы. — Кстати о сказках про гоблинов, Сеомая! Белая стрела, черный меч, золотое кольцо и зеркало ситхи — ты так нагружен важной добычей, что будешь звенеть на ходу. — Принц засмеялся: трель шелестящих звуков.
Саймон посмотрел на кольцо, которое было спасено для него из руин жилища доктора и послано Бинабику — последняя воля Моргенса. Замызганное кольцо не слишком привлекательно выглядело на его почерневшем от грязи пальце.
— Я все еще не знаю, что означает надпись внутри, — сказал он. В минутном порыве он стащил его с пальца и передал ситхи. — Бинабик тоже не смог прочесть ее, он понял только что-то насчет драконов и смерти. — Внезапно его осенила мысль: — Может быть, оно помогает убивать драконов? — Это его как-то не обрадовало, тем более что ему все казалось, что он не смог убить этого ледяного червя. Неужели это был всего лишь магический трюк? По мере того как к Саймону возвращалась былая сила, он стал все больше гордиться своей отвагой перед ужасным Игьяриком.
— То что произошло на Урмсхейме, произошло между тобой и сыном древней Идохеби, Сеоман. Никакого волшебства не было! — Улыбка исчезла с лица Джирики. Он торжественно возвратил кольцо. — Но я не могу сообщить тебе ничего более о кольце. Если мудрый Моргенс не объяснил тебе всего, когда послал кольцо, я не возьмусь рассказывать о нем. Наверное, я и так обременил тебя лишними знаниями за время нашего краткого знакомства. Даже самые отважные из смертных устают от избытка правды.
— Ты можешь прочесть, что здесь написано?
— Да, это написано на одном из языков зидайя, хотя, что особенно интересно для вещи, принадлежащей смертному, на одном из самых малоизвестных. Вот что я тебе скажу, однако: насколько я понимаю значение надписи, она никак не связана с твоим нынешним положением и знание ее содержания никаким ощутимым образом тебе не поможет.
— И это все, что ты мне скажешь?
— Пока да. Может быть, при нашей новой встрече я лучше пойму, почему его дали тебе. — Лицо ситхи выглядело обеспокоенным. — Удачи тебе. Ты необычный юноша для смертного.
В этот момент они услышали крик Хейстена, который направлялся к ним, чем-то размахивая: он поймал снежного зайца и с радостью возвестил, что огонь разведен и можно готовить еду.
Несмотря на приятную сытость в желудке от мяса, тушенного с травами, Саймон долго не мог уснуть в эту ночь. Когда он лежал на тюфяке и смотрел на красные отблески, играющие на потолке пещеры, в голове его проносилось все происшедшее с ним: все эти невероятные события, участником которых он оказался.
Я попал в какую-то историю, так сказал Джирики. В историю, подобную той, что рассказывал Шем, а может быть, это История, которой обучал меня доктор Моргенс ? Но никто не говорил мне, как ужасно оказаться в середине сказки, не зная конца…
Постепенно сознание отключилось, но ненадолго. Внезапно он проснулся. Хейстен, как всегда, похрапывал и вздыхал в бороду, объятый крепким сном. Джирики исчез. Эта необычная пустота в пещере подтвердила Саймону, что ситхи действительно ушел, отправился вниз, в свои родные места.
Охваченный одиночеством, даже несмотря на сонное бормотание стража неподалеку, он вдруг заплакал. Он плакал тихо, стыдясь этой немужественной слабости, но не мог сдержать поток слез так же, как не смог бы поднять на плечах гору Минтахок.
Саймон и Хейстен пришли в Чидсик Уб-Лингит в час, указанный Джирики: час после рассвета. Мороз усилился. Лестницы и ременные мосты раскачивал холодный ветер, на них никого не было видно. Каменные переходы Минтахока стали еще более коварными, чем обычно, так как их покрывал местами тонкий слой льда.
Когда двое пришельцев пробирались через толпу болтающих троллей, Саймон тяжело опирался на руку Хейстена. Он плохо спал после ухода ситхи, сны его были наполнены тенями мечей и притягательно-необъяснимым присутствием темноглазой девочки.
Тролли вокруг них были наряжены, многие надели ожерелья из резной кости, черные волосы женщин украшали гребни из черепов, птиц и рыб. Мужчины и женщины передавали друг другу бурдюки с каким-то горным горячительным напитком и жестикулировали, прикладываясь к нему. Хейстен неодобрительно наблюдал за всем этим.
— Я уговорил одного из них дать мне попробовать, — сказал страж. — На вкус как лошадиная моча, не лучше. Чего бы я не дал за каплю пирруинского красного!
В центре зала, прямо у рва с незажженным маслом, Саймон и Хейстен обнаружили четыре табурета, искусно вырезанных из кости с сиденьями из натянутой кожи, которые стояли перед пустым помостом. Так как суетливые тролли уже удобно расположились повсюду, оставив эти четыре сиденья свободными, чужаки догадались, что два из них предназначены им. Не успели они усесться, как окружавшие их йиканукцы встали. Раздался странный звук, отражавшийся от стен кратера, — торжественное глухое песнопение. Непонятные канукские слова в море этих звуков казались плавающими обломками, возникающими над волнами и снова ныряющими в пучину стенаний. Звук был необычным и тревожащим душу.
На мгновение Саймону показалось, что эти песнопения как-то связаны с его и Хейстена появлением в пещере, но темные глаза собравшихся в зале были устремлены к двери в дальней стене.
Через эту дверь появился, наконец, не хозяин Йиканука, как ожидал Саймон, а фигура еще более экзотическая, чем окружавшие его. Вошедшим был тролль, судя по росту. Его маленькое мускулистое тело было так натерто маслами, что блестело в свете ламп. На нем была кожаная юбка с бахромой, а лицо скрывала маска из бараньего черепа, украшенная нарядной резьбой и отполированная так, что казалась филигранной белой корзинкой вокруг черных глазниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215
— Я дарю его тебе. Оно служило нашей семье талисманом с незапамятных времен. Вне моих рук оно будет простым зеркалом. — Джирики поднял руку. — Нет, это не совсем так. Если тебе нужно будет поговорить со мной, если придет нужда во мне, настоящая нужда, обратись к зеркалу. Я услышу и узнаю. — Джирики направил на безмолвного Саймона палец. — Но не думай, что я тут же явлюсь в облаке дыма, как в одной вашей сказке. Я не обладаю такими способностями, такими волшебными силами. Я не могу даже обещать, что приду. Но узнав о твой нужде, я постараюсь помочь по мере сил. У зидайя есть друзья даже в этом новом мире, где живут смертные.
Губы Саймона зашевелились.
— Спасибо, — наконец вымолвил он. Маленькое серое зеркальце вдруг показалось очень тяжелым. — Спасибо.
Джирики улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. И снова Саймону показалось, что среди своего народа он всего лишь юноша.
— У тебя есть еще и кольцо. — Он показал на другую руку Саймона, на тонкий золотой обруч со знаком рыбы. — Кстати о сказках про гоблинов, Сеомая! Белая стрела, черный меч, золотое кольцо и зеркало ситхи — ты так нагружен важной добычей, что будешь звенеть на ходу. — Принц засмеялся: трель шелестящих звуков.
Саймон посмотрел на кольцо, которое было спасено для него из руин жилища доктора и послано Бинабику — последняя воля Моргенса. Замызганное кольцо не слишком привлекательно выглядело на его почерневшем от грязи пальце.
— Я все еще не знаю, что означает надпись внутри, — сказал он. В минутном порыве он стащил его с пальца и передал ситхи. — Бинабик тоже не смог прочесть ее, он понял только что-то насчет драконов и смерти. — Внезапно его осенила мысль: — Может быть, оно помогает убивать драконов? — Это его как-то не обрадовало, тем более что ему все казалось, что он не смог убить этого ледяного червя. Неужели это был всего лишь магический трюк? По мере того как к Саймону возвращалась былая сила, он стал все больше гордиться своей отвагой перед ужасным Игьяриком.
— То что произошло на Урмсхейме, произошло между тобой и сыном древней Идохеби, Сеоман. Никакого волшебства не было! — Улыбка исчезла с лица Джирики. Он торжественно возвратил кольцо. — Но я не могу сообщить тебе ничего более о кольце. Если мудрый Моргенс не объяснил тебе всего, когда послал кольцо, я не возьмусь рассказывать о нем. Наверное, я и так обременил тебя лишними знаниями за время нашего краткого знакомства. Даже самые отважные из смертных устают от избытка правды.
— Ты можешь прочесть, что здесь написано?
— Да, это написано на одном из языков зидайя, хотя, что особенно интересно для вещи, принадлежащей смертному, на одном из самых малоизвестных. Вот что я тебе скажу, однако: насколько я понимаю значение надписи, она никак не связана с твоим нынешним положением и знание ее содержания никаким ощутимым образом тебе не поможет.
— И это все, что ты мне скажешь?
— Пока да. Может быть, при нашей новой встрече я лучше пойму, почему его дали тебе. — Лицо ситхи выглядело обеспокоенным. — Удачи тебе. Ты необычный юноша для смертного.
В этот момент они услышали крик Хейстена, который направлялся к ним, чем-то размахивая: он поймал снежного зайца и с радостью возвестил, что огонь разведен и можно готовить еду.
Несмотря на приятную сытость в желудке от мяса, тушенного с травами, Саймон долго не мог уснуть в эту ночь. Когда он лежал на тюфяке и смотрел на красные отблески, играющие на потолке пещеры, в голове его проносилось все происшедшее с ним: все эти невероятные события, участником которых он оказался.
Я попал в какую-то историю, так сказал Джирики. В историю, подобную той, что рассказывал Шем, а может быть, это История, которой обучал меня доктор Моргенс ? Но никто не говорил мне, как ужасно оказаться в середине сказки, не зная конца…
Постепенно сознание отключилось, но ненадолго. Внезапно он проснулся. Хейстен, как всегда, похрапывал и вздыхал в бороду, объятый крепким сном. Джирики исчез. Эта необычная пустота в пещере подтвердила Саймону, что ситхи действительно ушел, отправился вниз, в свои родные места.
Охваченный одиночеством, даже несмотря на сонное бормотание стража неподалеку, он вдруг заплакал. Он плакал тихо, стыдясь этой немужественной слабости, но не мог сдержать поток слез так же, как не смог бы поднять на плечах гору Минтахок.
Саймон и Хейстен пришли в Чидсик Уб-Лингит в час, указанный Джирики: час после рассвета. Мороз усилился. Лестницы и ременные мосты раскачивал холодный ветер, на них никого не было видно. Каменные переходы Минтахока стали еще более коварными, чем обычно, так как их покрывал местами тонкий слой льда.
Когда двое пришельцев пробирались через толпу болтающих троллей, Саймон тяжело опирался на руку Хейстена. Он плохо спал после ухода ситхи, сны его были наполнены тенями мечей и притягательно-необъяснимым присутствием темноглазой девочки.
Тролли вокруг них были наряжены, многие надели ожерелья из резной кости, черные волосы женщин украшали гребни из черепов, птиц и рыб. Мужчины и женщины передавали друг другу бурдюки с каким-то горным горячительным напитком и жестикулировали, прикладываясь к нему. Хейстен неодобрительно наблюдал за всем этим.
— Я уговорил одного из них дать мне попробовать, — сказал страж. — На вкус как лошадиная моча, не лучше. Чего бы я не дал за каплю пирруинского красного!
В центре зала, прямо у рва с незажженным маслом, Саймон и Хейстен обнаружили четыре табурета, искусно вырезанных из кости с сиденьями из натянутой кожи, которые стояли перед пустым помостом. Так как суетливые тролли уже удобно расположились повсюду, оставив эти четыре сиденья свободными, чужаки догадались, что два из них предназначены им. Не успели они усесться, как окружавшие их йиканукцы встали. Раздался странный звук, отражавшийся от стен кратера, — торжественное глухое песнопение. Непонятные канукские слова в море этих звуков казались плавающими обломками, возникающими над волнами и снова ныряющими в пучину стенаний. Звук был необычным и тревожащим душу.
На мгновение Саймону показалось, что эти песнопения как-то связаны с его и Хейстена появлением в пещере, но темные глаза собравшихся в зале были устремлены к двери в дальней стене.
Через эту дверь появился, наконец, не хозяин Йиканука, как ожидал Саймон, а фигура еще более экзотическая, чем окружавшие его. Вошедшим был тролль, судя по росту. Его маленькое мускулистое тело было так натерто маслами, что блестело в свете ламп. На нем была кожаная юбка с бахромой, а лицо скрывала маска из бараньего черепа, украшенная нарядной резьбой и отполированная так, что казалась филигранной белой корзинкой вокруг черных глазниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215