а кто сказал, что Павел дома?! И что ему все это интересно?!
Тот же прохладный кабинет, та же спокойная обстановка старого, с традициями, дома. Разве что крендельков на этот раз не было, Пашка предложил только кусок пирога с вареньем, да и то начавшего черстветь.
И минуты не ушло у Ирины, чтобы рассказать, как ее кинула мама:
— Пашка, я готова сама искать клад! Я сама хочу залезть в пещеру! Пашка, поехали сами на Малую Речку!
Скажем откровенно — Ирка выпалила это без особенной веры в успех.
Ну кто такой Павел? Что он может? Даже если и захочет, возможностей у него — не намного больше Иркиных.
Ирина уже находилась в том состоянии, когда женщины готовы платить чем угодно, в том числе платить собой за исполнение желания, а девчонки помоложе в таком состоянии отдаются старым селадонам и неразборчивым мужчинам средних лет, считая, что они-то уж точно помогут. А те поступают по-разному…
И потому Ирина, скажем опять же честно, нехорошо стала думать про Павла. И чего она к нему пришла?! Вот будь он взрослым, будь у него ружье, машина, право самому что-то решать… А Пашка почесал в голове, хмыкнул: «Ну да, куда уж ему, сопляку…» И сказал Ирке вполне ответственно:
— Что ж, поехали.
И осеклась Ирина, обалдело уставилась на Пашку.
— Ты серьезно?
— А ты? Если ты серьезно — я серьезно.
— Ну-у… А когда ехать?
— Давай завтра.
И опять поперхнулась, обалдела Ирина, с трудом удержалась от кашля:
— Как — завтра?
— Я зачем тянуть? Снаряжение у нас свое… Денег у папы возьмем.
— Н-нет, Пашка… Ты это серьезно?!
— А ты — серьезно?! Все уши кладом прожужжала, а теперь вот тормозишь! Если готова — давай завтра же и выезжать.
— Ну-у… Давай тогда, собираться будем.
— Подожди…
И Павел совершил еще один поступок, мало понятный Ирине.
— Папа! Тебя можно на минутку?
Второй раз в жизни Иры перед нею появился папа, кивнул головой, опустился в кресло прадеда.
— Ну, что у вас?
— Клад, — коротко ответил Павел, и глаза папы весело округлились.
— Папа, можно мы возьмем снаряжение, ружье и съездим на Малую Речку?
— Гм… Все что надо, бери. На Малую Речку? Надолго?
— Я думаю, дней за пять управимся.
— Насчет клада — это ты не шутишь?
— Не шучу… Папа, это не мой секрет, Иркин… Но искать клад мы точно будем.
— От Малой Речки далеко?
— День ходу.
— Дорога есть?
— Еще не знаем.
— Тогда бросай дней пять только на поиски. И неделя — на всю экспедицию. Все верно?
— Пожалуй, да…
— Тогда так… До Малой Речки сколько билет стоит? И сверху этого — двести… Вроде бы хватит?
— Папа, у меня же еще свои есть!
— А-ааа… — отмахнулся папа. Его лицо отразило полное презрение к подобным мелочам. — На Речке остановитесь где? У Мараловых?
— Конечно, у Мараловых, Андрей давно звал.
— А теперь давай честно… клад — это ваша выдумка, чтобы дома отпустили, или и правда есть клад?
Паша думал несколько мгновений.
— Клад есть… Ирка, может расскажешь ему про клад? Решай сама, но ты же видишь…
Взгляд Ирки метнулся затравлено. Не говоря о том, что близости не водилось в ее семье, Ирку многовато предавали последнее время, и все больше взрослые и близкие. Но выхода, пожалуй, уже не было. Другое дело, что и саженей в Иркином рассказе стало двадцать, и отмерять их следовало на юго-восток.
Папа слушал тихо и внимательно, потом стал задавать вопросы, и Ирина взмокла, отвечая. Откуда известно про клад? Серьезный ли человек был Миронов? Как у него было с психикой? Особенно последние пять лет? Что именно может быть в кладе? На какую сумму, приблизительно? А почему так странно завещал — внучке, а не дочери, минуя непосредственных наследников? Была ли Ирина когда-нибудь в Малой Речке? Умеет ли копать? Нет, не грядки, промышленный грунт?
В общем, вопросов было много. Ирина с уважением почувствовала в папе человека… скажем так, с неплохо тренированным умом. Папа встал, потянулся, размял неуклюжее тело. Ирка замерла — вот сейчас-то все решится.
— Значит, так… Все, что обещал, даю. Но прошу вас как людей, ребята… Не рискуйте вы без дела, а?! Есть там клад или нет, еще неясно, а вот охотники за кладом — точно есть. Даже если клада не существует, то уж точно существует молва о нем, раздутая стократ. Там лежит на миллион рублей, а сказок — про сто миллионов долларов. А когда речь идет о такой сумме, то всегда найдется кто-то, кто сперва подстрелит вас, ребята, а потом будет разбираться — был ли клад? Вам это надо? — неожиданно подвел итог папа.
— Но ты считаешь, что клад есть? — тоже гнул свою линию Павел, ничуть не менее упорно.
Папа взял старую, со всех сторон обгрызенную трубку, стал ее сосать и грызть зубами. И без курения воняло так, что Ирина вспомнила невольно квартиру магов и волшебников.
— Вообще-то за то, что клад реально существует, говорит уже неясность суммы… Если бы речь шла о точно известной и огромной сумме — я не поверил бы. Если бы говорилось: там лежит столько-то! Столько-то в золотых монетах, остальное — в драгоценностях! А так… Вполне возможно, что какой-то клад и есть. Во-вторых, обстоятельства дела… Гарантии нет никакой, но вполне мог быть клад в такое время, при таких делах в стране. Вполне мог… А третье, — вскинул папа голову, — третье вот в чем… Ира, у тебя дедушка был из каких?
— В смысле — из каких?
— В смысле, он где родился? В какой семье? В каком сословии?
— Родился в Кекуре… Это деревня к северу, под Сухобузимо…
— Я знаю. А родители у него кто? Чем занимались?
— Отец у деда был купец… Плоты гонял. Но только дедушка от него убежал, Вы не думайте! Совсем маленьким убежал. Сначала в Карск, потом в Москву уехал. Представляете, ехал под поездом, в «собачьих» ящиках!
— А почему с таким восторгом, Ирочка? Это же так неудобно — ехать в «собачьих» ящиках? Ты что, за дедушку радуешься?
— Так ведь он убежал… Сам не стал купцом… ни, там, кулаком… Он стал трудящимся…
— Трудящийся? Это который клад закапывает? Н-да… Труженик он наш. Так вот, последние штрихи. Сибирские купцы верили, что клад должен отлежаться. Тот, кто его положил, пользоваться им не смеет. И дети его тоже не должны, и внуки. Если дети или внуки положившего найдут и выкопают клад, будет им плохо. На кладе — проклятье тех, кого ограбил положивший. Честные деньги ведь закапывать никто не станет, сами понимаете. Пользоваться может только четвертое поколение. Вот одна деталь, из-за которой я почти что верю в клад. Раз твой дед из сибирских купцов, должен был знать про поверье.
— Ты в это веришь? — быстро спросил Павел.
— Скорее да, чем нет… Возьми хоть историю Матониных. Жил вот в селе Кекур такой мужичок — Петр Григорьевич Матонин… Так вот, грабил Матонин проезжих и на всякий случай убивал, чтобы не оставлять свидетелей тем делам. И закопал клад, чтобы им могли пользоваться потомки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136