Без формального одобрения императора я ничего делать не буду.
Крисп чуть было не послал его в лед. Но сдержался. Как же убедить Явдая сделать то, что казначей и сам признавал справедливым?
– А может, не будем называть это новым законом? – подумав, предложил Крисп. – Давайте назовем его просто поправкой. В таком случае моего распоряжения будет достаточно?
Явдай отрешенно уставился вдаль.
– Полагаю, с точки зрения технической будет вполне корректно определить проект как поправку к существующему закону. Правда, составлена бумага иначе, однако ее можно переработать и подать в виде пересмотренной статьи нынешнего уложения о завещаниях. А для пересмотра статьи не требуется ни подписи, ни печати. – Казначей просиял, глядя на Криспа. – Благодарю вас, почитаемый и почтенный господин! Вы нашли остроумное решение сложной проблемы, обойдя при этом не только недостатки нынешней законодательной процедуры, но и трудности, вызванные упрямством Автократора.
– Э-э… Да. – Крисп поспешил откланяться. Беседы с высокопоставленными функционерами напоминали ему о недостатках собственного образования. Он умел читать и писать, складывать и вычитать, но по-прежнему чувствовал себя неуверенно, когда люди загружали свою речь учеными словами исключительно ради удовольствия их произнести. Зачем напускать такого туману? Почему бы прямо не сказать, что ты думаешь и что собираешься делать? Но по крайней мере он понял, что Явдаю его план пришелся по душе. И на том спасибо.
Он пожаловался Даре, вызвавшей его после полуночи:
– Просто зло берет от этой волокиты, через которую приходится проходить каждый раз, как только хочешь чего-то добиться. Я не могу вечно выдумывать новые окольные пути, чтобы обойти Анфима, и из-за этого страдает дело. Если бы только Анфим…
Крисп осекся. Ему не следовало говорить об Автократоре, лежа в постели Ацфима с его императрицей. Но иногда его охватывало такое отчаяние, что не было сил удержаться.
Дара положила ладонь на голую Криспову грудь, ощущая, как сердцебиение приходит в норму после соития.
– Не пренебрегай он мною, ты бы здесь не лежал, – заметила она с улыбкой. – И все-таки я прекрасно тебя понимаю. Я, как и ты, надеялась, что без дяди Анфим начнет править сам. Но теперь…
– Но теперь ему так надоели мои попытки приучить его к власти, что он не хочет делать даже ту малость, которую делал раньше. – «И, кстати, именно ты заставляла меня давить на него», – подумал Крисп. Однако оставил эту мысль при себе. Дара как могла радела о своем муже и об интересах империи. Не останься Анфим равнодушен к ее стараниям, все было бы прекрасно.
– Забудь на время об Анфиме, – шепнула Дара, испытывая, очевидно, такое же чувство неловкости. Она прижала его к себе. – Может, попробуем еще разок, по-быстрому?
Крисп повиновался. Императрице «нет» не говорят. Потом он встал и оделся. «Превратившись, таким образом, из любовника обратно в вестиария», – подумал он не без досады. Выскользнув из императорской спальни, Крисп захлопнул за собою дверь. Пошел было в свою комнату, но по пути передумал и решил перекусить; И направился по коридору к кладовой.
Возвращаясь назад с полным ртом, набитым булочкой с медом, Крисп увидел голову без тела, плывущую навстречу ему по воздуху. Челюсть у него отвисла; кусок булочки выпал изо рта и смачно шлепнулся на пол. Крисп остолбенело застыл на месте, выпучив глаза. И пока он так стоял, охваченный ужасом, не в силах вскрикнуть и убежать, Крисп узнал голову. Она принадлежала Анфиму.
Голова тоже узнала его – и заговорила, подмигнув. Крисп нахмурился, прислушиваясь к ее беззвучным словам.
– У меня тебя накормили бы повкуснее, – вроде бы сказала она.
– П-пожалуй, ваше величество, – выдавил Крисп. А сам подумал: если Анфим в состоянии выдать такой фокус по пьянке, он и впрямь становится незаурядным магом. А вслух добавил:
– Вы напугали меня до смерти.
Императорская голова ухмыльнулась. Взглянув на нее повнимательнее, Крисп обнаружил, что она просвечивает. Ему немного полегчало: перестало мерещиться безголовое тело Анфима, лежащее на кушетке вповалку между дружками. Он попытался улыбнуться в ответ.
По-прежнему ухмыляясь, Автократор – вернее, присутствующая его часть – проплыл мимо Криспа. Голова приблизилась к двери императорской спальни. Крисп решил, что сейчас она пройдет сквозь дерево. Случись такое несколькими минутами раньше… Крисп поежился. Он знал, что увидела бы голова.
Но, вместо того чтобы просочиться, подобно призраку, сквозь закрытые двери, проекция императорской головы долбанулась о них со стуком, который, несмотря на свою нематериальность, был, очевидно, довольно болезненным, судя по выражению слегка туманного лица и словам, вырвавшимся изо рта.
Крисп еле удержался от смеха; возможно, Анфим и превращался в могущественного мага, но беспечным как был, так и остался.
– Хотите, я открою вам дверь, ваше величество? – вежливо поинтересовался Крисп.
– А пошел ты! – рявкнула Анфимова голова. Через мгновение она исчезла.
Крисп, прислонившись к стене, глубоко и медленно вздохнул. А после обратил внимание на свою липкую правую ладонь: он и сам не помнил, когда умудрился расплющить булочку с медом в бесформенный блин. Швырнув его на пол, Крисп пошел в кладовую за водой, чтобы вымыл руку. Вторую булочку он брать не стал. У него пропал аппетит.
* * *
Один из халогаев, стоящий на часах возле императорской резиденции, обернулся и заметил Криспа, шедшего по коридору.
– Там к тебе пришли! – крикнул северянин.
– Спасибо, Нарвикка. Сейчас выйду. – Крисп положил кипу выстиранных туник, которую нес в спальню, и вышел на крыльцо. Несколько раз моргнул, щурясь от ослепительного солнечного света.
Изнуренный человек, сидящий верхом на изнуренной лошади, был ему незнаком.
– Я Крисп, – сказал он. – Чем могу служить?
Изнуренный всадник приложил палец к полям своей соломенной шляпы:
– Меня зовут Басе, почитаемый и почтенный господин. Я императорский гонец. Боюсь, я привез вам плохие вести.
– Что ж, давай, выкладывай. – Крисп старался не выдать волнения, гадая про себя, что же стряслось на сей раз. Воображение подсказало уйму вариантов: землетрясение, чуму, голод, восстание, даже вторжение иакуранцев, несмотря на договор о мире.
Но Басе имел в виду плохие новости для Криспа лично, а не для империи.
– То золото, что вы послали своей сестре и зятю, почитаемый и почтенный господин… – Гонец облизал губы, пытаясь сообразить, как бы выразиться поделикатнее. И в конце концов рубанул правду-матку напрямик:
– Мы не смогли передать золото по назначению, господин, поскольку от деревни мало что осталось после того, как эти подлые варвары, которые вроде нам были союзники, прошли через нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Крисп чуть было не послал его в лед. Но сдержался. Как же убедить Явдая сделать то, что казначей и сам признавал справедливым?
– А может, не будем называть это новым законом? – подумав, предложил Крисп. – Давайте назовем его просто поправкой. В таком случае моего распоряжения будет достаточно?
Явдай отрешенно уставился вдаль.
– Полагаю, с точки зрения технической будет вполне корректно определить проект как поправку к существующему закону. Правда, составлена бумага иначе, однако ее можно переработать и подать в виде пересмотренной статьи нынешнего уложения о завещаниях. А для пересмотра статьи не требуется ни подписи, ни печати. – Казначей просиял, глядя на Криспа. – Благодарю вас, почитаемый и почтенный господин! Вы нашли остроумное решение сложной проблемы, обойдя при этом не только недостатки нынешней законодательной процедуры, но и трудности, вызванные упрямством Автократора.
– Э-э… Да. – Крисп поспешил откланяться. Беседы с высокопоставленными функционерами напоминали ему о недостатках собственного образования. Он умел читать и писать, складывать и вычитать, но по-прежнему чувствовал себя неуверенно, когда люди загружали свою речь учеными словами исключительно ради удовольствия их произнести. Зачем напускать такого туману? Почему бы прямо не сказать, что ты думаешь и что собираешься делать? Но по крайней мере он понял, что Явдаю его план пришелся по душе. И на том спасибо.
Он пожаловался Даре, вызвавшей его после полуночи:
– Просто зло берет от этой волокиты, через которую приходится проходить каждый раз, как только хочешь чего-то добиться. Я не могу вечно выдумывать новые окольные пути, чтобы обойти Анфима, и из-за этого страдает дело. Если бы только Анфим…
Крисп осекся. Ему не следовало говорить об Автократоре, лежа в постели Ацфима с его императрицей. Но иногда его охватывало такое отчаяние, что не было сил удержаться.
Дара положила ладонь на голую Криспову грудь, ощущая, как сердцебиение приходит в норму после соития.
– Не пренебрегай он мною, ты бы здесь не лежал, – заметила она с улыбкой. – И все-таки я прекрасно тебя понимаю. Я, как и ты, надеялась, что без дяди Анфим начнет править сам. Но теперь…
– Но теперь ему так надоели мои попытки приучить его к власти, что он не хочет делать даже ту малость, которую делал раньше. – «И, кстати, именно ты заставляла меня давить на него», – подумал Крисп. Однако оставил эту мысль при себе. Дара как могла радела о своем муже и об интересах империи. Не останься Анфим равнодушен к ее стараниям, все было бы прекрасно.
– Забудь на время об Анфиме, – шепнула Дара, испытывая, очевидно, такое же чувство неловкости. Она прижала его к себе. – Может, попробуем еще разок, по-быстрому?
Крисп повиновался. Императрице «нет» не говорят. Потом он встал и оделся. «Превратившись, таким образом, из любовника обратно в вестиария», – подумал он не без досады. Выскользнув из императорской спальни, Крисп захлопнул за собою дверь. Пошел было в свою комнату, но по пути передумал и решил перекусить; И направился по коридору к кладовой.
Возвращаясь назад с полным ртом, набитым булочкой с медом, Крисп увидел голову без тела, плывущую навстречу ему по воздуху. Челюсть у него отвисла; кусок булочки выпал изо рта и смачно шлепнулся на пол. Крисп остолбенело застыл на месте, выпучив глаза. И пока он так стоял, охваченный ужасом, не в силах вскрикнуть и убежать, Крисп узнал голову. Она принадлежала Анфиму.
Голова тоже узнала его – и заговорила, подмигнув. Крисп нахмурился, прислушиваясь к ее беззвучным словам.
– У меня тебя накормили бы повкуснее, – вроде бы сказала она.
– П-пожалуй, ваше величество, – выдавил Крисп. А сам подумал: если Анфим в состоянии выдать такой фокус по пьянке, он и впрямь становится незаурядным магом. А вслух добавил:
– Вы напугали меня до смерти.
Императорская голова ухмыльнулась. Взглянув на нее повнимательнее, Крисп обнаружил, что она просвечивает. Ему немного полегчало: перестало мерещиться безголовое тело Анфима, лежащее на кушетке вповалку между дружками. Он попытался улыбнуться в ответ.
По-прежнему ухмыляясь, Автократор – вернее, присутствующая его часть – проплыл мимо Криспа. Голова приблизилась к двери императорской спальни. Крисп решил, что сейчас она пройдет сквозь дерево. Случись такое несколькими минутами раньше… Крисп поежился. Он знал, что увидела бы голова.
Но, вместо того чтобы просочиться, подобно призраку, сквозь закрытые двери, проекция императорской головы долбанулась о них со стуком, который, несмотря на свою нематериальность, был, очевидно, довольно болезненным, судя по выражению слегка туманного лица и словам, вырвавшимся изо рта.
Крисп еле удержался от смеха; возможно, Анфим и превращался в могущественного мага, но беспечным как был, так и остался.
– Хотите, я открою вам дверь, ваше величество? – вежливо поинтересовался Крисп.
– А пошел ты! – рявкнула Анфимова голова. Через мгновение она исчезла.
Крисп, прислонившись к стене, глубоко и медленно вздохнул. А после обратил внимание на свою липкую правую ладонь: он и сам не помнил, когда умудрился расплющить булочку с медом в бесформенный блин. Швырнув его на пол, Крисп пошел в кладовую за водой, чтобы вымыл руку. Вторую булочку он брать не стал. У него пропал аппетит.
* * *
Один из халогаев, стоящий на часах возле императорской резиденции, обернулся и заметил Криспа, шедшего по коридору.
– Там к тебе пришли! – крикнул северянин.
– Спасибо, Нарвикка. Сейчас выйду. – Крисп положил кипу выстиранных туник, которую нес в спальню, и вышел на крыльцо. Несколько раз моргнул, щурясь от ослепительного солнечного света.
Изнуренный человек, сидящий верхом на изнуренной лошади, был ему незнаком.
– Я Крисп, – сказал он. – Чем могу служить?
Изнуренный всадник приложил палец к полям своей соломенной шляпы:
– Меня зовут Басе, почитаемый и почтенный господин. Я императорский гонец. Боюсь, я привез вам плохие вести.
– Что ж, давай, выкладывай. – Крисп старался не выдать волнения, гадая про себя, что же стряслось на сей раз. Воображение подсказало уйму вариантов: землетрясение, чуму, голод, восстание, даже вторжение иакуранцев, несмотря на договор о мире.
Но Басе имел в виду плохие новости для Криспа лично, а не для империи.
– То золото, что вы послали своей сестре и зятю, почитаемый и почтенный господин… – Гонец облизал губы, пытаясь сообразить, как бы выразиться поделикатнее. И в конце концов рубанул правду-матку напрямик:
– Мы не смогли передать золото по назначению, господин, поскольку от деревни мало что осталось после того, как эти подлые варвары, которые вроде нам были союзники, прошли через нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115