«Может, ребрышки изысканным блюдом и не назовешь, – подумал Крисп, подходя к большой чаше, где они свободно плавали в вонючем рыбном соусе, – но пахнут они что надо». Один из гостей, с которым Крисп был вместе на охоте, опередил его, схватил ребрышко и откусил большой кусок.
Ребрышко исчезло. Зубы молодого аристократа звучно клацнули.
Хорошо уже поддатый, он с глупым видом воззрился на испачканную соусом, но пустую руку. Потом перевел взгляд на Криспа.
– Я же держал его, да? – спросил он не очень уверенно.
– Я сам видел, – ответил Крисп. – Погоди-ка, давай я попробую.
Он взял с подноса ребрышко – солидный кусок мяса с косточкой.
Крисп поднес его ко рту. Но как только попытался откусить, ребрышко пропало.
Некоторые из зрителей начертили на груди солнечный круг. Другие, более искушенные в Анфимовых забавах, глянули на Автократора. По лицу его расплылась мальчишеская ухмылка:
– Я велел повару приготовить мясо понежнее, но не настолько же, чтобы оно растворялось в воздухе!
– Я думал, вы скажете, что велели ему снова приготовить гусиную печенку из камня, как в прошлый раз, – заметил кто-то из гостей.
– На этой печенке полдюжины моих друзей обломали зубы, – сказал император. – Эта шутка безобиднее. Ее Скомбр придумал.
Евнух самодовольно усмехнулся, радуясь тому, что Крисп попался на удочку. Крисп сунул пальцы в рот, чтобы облизать рыбный соус, смешанный с соком от ребрышек. Вкус оказался восхитительным. До чего же несправедливо, что какое-то дурацкое колдовство лишило его такого нежного мяса!
Он взял еще одно ребрышко.
– Есть такие люди, у которых упрямства больше, чем мозгов, – заметил Скомбр, откинувшись в кресле и предвкушая очередное унижение Криспа.
На сей раз, однако, Крисп не пытался откусить мясо. Похоже, заклятие начинало действовать именно тогда, когда человек смыкал зубы. Взяв со стола нож, Крисп отрезал по куску мяса с каждой стороны косточки.
Он поднес один кусок ко рту. Крисп понимал, что, если мясо, несмотря на принятые меры предосторожности, исчезнет, у него будет глупый вид. Он вонзил в ароматный кусок зубы, улыбнулся и начал жевать. Не зря он надеялся, что, отрезанное от косточки, мясо утратит колдовские свойства!
Медленно, тщательно прожевывая, он съел оба куска. Потом срезал мясо с другого ребрышка, положил на тарелку и поднес ее Анфиму:
– Не хотите попробовать, ваше величество? Вы были правы: мясо изумительно нежное.
– Спасибо, Крисп. Я не прочь. – Анфим поел, затем вытер пальцы. – Вкусно.
– Как вы думаете, – продолжал Крисп, – ваш почитаемый…Евнухам полагалось свое собственное титулование, относившееся только к ним. – …вестиарий тоже не откажется?
Автократор взглянул на Скомбра, который сидел с каменным лицом.
– Нет. Он славный малый, но мяса у него на костях и так слишком много, – усмехнулся Анфим.
Крисп пожал плечами, поклонился и с равнодушным видом пошел прочь. Лучшего способа, чтобы всадить нож в толстое брюхо Скомбра еще глубже, невозможно было вообразить.
После того, как Крисп придумал средство избавления от заклятий, ребрышки быстро исчезли – и уже не в воздухе, а в желудках кутил. Слуги убрали подносы. В залу вышли новые менестрели, лавируя меж гостей. За ними выступила еще одна эротическая труппа, а потом акробатов с их курбетами сменили танцоры.
Мастерство артистов было безупречным. Крисп улыбнулся. Анфим мог позволить себе все самое лучшее.
Скомбр то и дело шагал через залу с хрустальной чашей, полной шариков. К Криспу он не приближался. Аристократ, выигравший десять фунтов золота, особого восторга по поводу своей удачи не выразил, из чего Крисп заключил, что тот и так богат. Мысль его подтвердил Анфим, обратившись к счастливчику:
– Ну что, Сфранцез, спустишь все на самых ленивых лошадей и самых резвых женщин?
– На самых резвых лошадей, ваше величество, – ответил Сфранцез посреди всеобщего смеха.
– С чего бы тебе вдруг менять свои привычки? – удивился Автократор. Сфранцез развел руками, признавая свое поражение.
Кто-то из пирующих выиграл десять павлинов. Интересно бы попробовать жареного павлина, размечтался Крисп. Но птицы, доставленные слугами, были живыми – и даже чересчур. Они клекотали, верещали, распускали свои великолепные хвосты и путались у всех под ногами.
– Что мне с ними делать? – стенал их обладатель, зажав по птице под мышками и гоняясь за третьей.
– Не имею ни малейшего представления, – ответствовал Анфим, беспечно махнув рукой. – Затем я и придумал такой фант – чтобы выяснить.
Выигравший ушел с двумя павлинами, плюнув на остальных. После изрядной суматохи гулякам, слугам и артистам удалось-таки выставить восьмерых павлинов за двери.
– Пускай халогаи с ними воюют, – высказал кто-то удачную, по мнению Криспа, мысль.
Когда птицы удалились – крики, доносившиеся с улицы, не оставляли сомнений в том, что обозленные павлины доставили императорской охране немало хлопот, – пирушка немного утихла, словно всем собравшимся необходимо было слегка перевести дух.
– Интересно, сумеет он их снова завести? – сказал Крисп своему случайному соседу. Они стояли возле чаши с засахаренными фруктами в желатине, выглядевшими не очень аппетитно из-за множества павлиньих следов.
– Не знаю, – отозвался сосед, – но думаю, что сумеет.
Крисп покачал головой. Скомбр снова пошел по кругу с хрустальной чашей. На сей раз он остановился возле молодого человека, первым попытавшегося съесть заколдованное ребрышко.
– Хотите испытать удачу, высокочтимый Пагр?
– А? – Пагр не сразу очнулся от пьяной полудремы. Он долго копался, вытаскивая шарик, еще дольше раскрывал его. Потом начал читать пергамент, шевеля губами. Но вместо того, чтобы объявить вслух о выигрыше, повернулся к Анфиму и заявил:
– Не верю!
– Чему ты не веришь, Пагр? – спросил император.
– Десять тысяч блох, – ответил Пагр, заглянув еще раз для верности в пергамент. – Даже ты не настолько безумен, чтобы собрать десять тысяч блох.
В другой раз за столь фривольные речи аристократ мог поплатиться языком. Но Анфим тоже был пьян и, как обычно в таком состоянии, добродушен.
– Так значит, ты сомневаешься во мне? – Он показал на дверь, в которой появился слуга с большим алебастровым кувшином. – Полюбуйся: десять тысяч блох!
– Не вижу никаких блох. Я вижу только дурацкий кувшин! – Пагр нетвердой походкой подошел к слуге, выхватил кувшин, откинул крышку и остолбенело уставился внутрь.
– Если хочешь пересчитать их, Пагр, лучше поспеши, – заметил Анфим.
Пагр не стал пересчитывать блох. Он попытался захлопнуть крышку, но кувшин, выскользнув из неловких пальцев, разбился о мраморный пол. Довольно солидная кучка черного перца, подумал Крисп. Но эта кучка двигалась и разбегалась в стороны без всякого ветра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115