Душу Жанны захлестнула волна негодования.
— Подлец! — вскричала женщина. — Мерзкий лгун! Это твои козни отвратили от меня супруга. Но я не сомневаюсь: Франсуа страдает в разлуке не меньше, чем мучаюсь я!
— О, дорогая матушка! Я вас не оставлю! — воскликнула Лоиза.
— Конечно же, нет, девочка моя… Ты моя единственная радость…
Анри хмуро глядел на мать и дочь, которые стояли, крепко обнявшись.
— Ладно, — произнес он, пытаясь говорить хладнокровно. — Позже вы все узнаете и поймете, от какой ужасной беды я вас избавил; возможно, тогда вы посмотрите на меня с меньшим презрением. А теперь я объясню вам, зачем пришел. Оставаться в этом доме вы больше не можете. Та же опасность, что угрожала вам на улице Сен-Дени, подстерегает вас и здесь… Прошу вас собраться: через час экипаж доставит вас в одно место, где вы сможете жить спокойно… До свидания, мадам…
Жанна радостно встрепенулась, что не укрылось от глаз Анри.
— Хочу добавить, — ледяным тоном отчеканил он, — что не советую вам кричать, шуметь и устраивать скандалы по дороге. Все это совершенно бесполезно… Более того, это может очень плохо кончиться — особенно для вашей дочери…
Услышав эти слова, Жанна ощутила предательскую слабость; смелость, которая давала ей силы противостоять ненавистному врагу, внезапно покинула ее. Женщина оцепенела от ужаса.
— Мы погибли, — прошептала она. — Моя бедная доченька…
Встреча с Анри де Монморанси убедила Жанну в том, что этот человек остался точно таким же, каким был много лет назад.
Читатель, наверное, помнит, что Монморанси нанес узницам визит в первый же день их плена. Он внезапно возник в дверях в ту самую минуту, когда мать и дочь пытались понять, кому понадобилось лишать их свободы.
Тогда он ничего не объяснил им. Летели дни, однако Жанна и Лоиза больше не видели хозяина этого дома. И в душе измученной женщины затеплилась надежда на то, что Анри устыдился и теперь горько сожалеет о содеянном… Но сегодня ей стало ясно, что она имеет дело все с тем же бешеным Монморанси-младшим, которого, как и в далекой юности, терзает неистовая страсть.
— Что с нами будет? — простонала Жанна.
— Не падайте духом, матушка, — подбодрила ее Лоиза. — Пусть отправляет нас, куда хочет! Главное, что мы вместе.
Наступила ночь, а их так никуда и не увезли. Вконец обессилев от волнения, под утро они задремали, прильнув друг к другу.
Дело в том, что произошло событие, отвлекшее маршала де Данвиля от мыслей о бедных узницах.
XXXIV
НА УЛИЦЕ ДЕ ЛА АШ
Невероятно, но, поговорив с Жанной де Пьенн, маршал де Данвиль ощутил прилив радости. Он составил план действий и начал его осуществлять — словом, нанес первый удар. К тому же он решил, что удачно обманул женщин, внушив им, что запер их в своем доме исключительно для того, чтобы оградить от некой ужасной опасности.
Разумеется, ему не хотелось отсылать Жанну, однако весть о появлении в городе брата и возможный визит Франсуа во дворец Мем вынудили подыскать более укромное убежище.
Примерно в половине восьмого, когда Париж уже погрузился в темноту, маршал де Данвиль закутался в черный плащ, надвинул на глаза широкополую шляпу, вооружился кинжалом и выскользнул из дворца. Не прошло и получаса, как он стоял на углу улицы де Ла Аш и улицы Травьер и стучал в дверь домика Алисы де Люс.
В доме царила тишина, но маршал успел заметить огонек, мелькнувший за створками окна и тут же погасший.
«Похоже, хозяйка скрывается от незваных гостей! — подумал он. — Но она, во всяком случае, тут. Черт возьми, я заставлю ее отпереть!»
И он принялся колотить в дверь. Наверное, в доме заволновались, как бы упрямый посетитель не привлек внимания прохожих, ведь хозяйка вовсе не стремилась попасться кому-нибудь на глаза. Потому Анри вскоре услышал шаркающие шаги и сердитый голос:
— Проваливайте отсюда или я позову стражников!
— Лаура! Это я! Открой! — сказал Анри.
Раздался тихий вскрик.
— Лаура, немедленно впусти меня! — рассердился Анри де Монморанси. — Или я вышибу эту чертову дверь!
Лаура тут же отперла и изумленно всплеснула руками:
— Так это вы, монсеньор?
— Я, а что тут странного?
— Так вы ведь уж год к нам не заглядывали…
— Тем более могла бы встретить меня полюбезней. Ну ладно, мне необходимо повидать Алису.
— Она уехала из Парижа, монсеньор.
— Конечно! — расхохотался Анри. — Только вот в Лувре все твердят о том, что она вернулась.
— Вернулась — и снова отправилась в провинцию.
— Раз так, я буду ждать ее здесь. Могу прожить у вас и целый месяц.
В эту минуту в дверях возникла женская фигура и послышался негромкий голос:
— Пожалуйте в дом, монсеньор.
Это была Алиса; маршал тут же узнал свою бывшую подругу и отвесил вежливый поклон. Однако приветствие получилось немного нагловатым, чего знатный гость даже не старался скрыть.
Алиса вошла вслед за маршалом; Лаура зажгла свечи, и Анри пристально посмотрел на фрейлину. Бледная Алиса стояла, держась рукой за стену и опустив веки. Дождавшись ухода старой горничной, она заговорила:
— Я слушаю вас, монсеньор. Вы ворвались в мой дом, едва не высадив дверь, устроили скандал, поздоровались со мной, как с уличной девкой — и все потому, что я была вашей любовницей. Так что же привело вас сюда теперь?
Похоже, ее резкий тон ошеломил Анри.
— Что меня привело?.. Ну хотя бы желание увидеть вас. Извините за бесцеремонное вторжение, но Лаура не хотела впускать меня…
Анри окинул взглядом гостиную, которую так хорошо знал.
— А тут все по-прежнему… Нет, кое-что изменилось. Во-первых, вы сами; вы все хорошеете, Алиса…
— А во-вторых?
— Во-вторых? Раньше вон на той стене висел портрет…
— Верно. Это был ваш портрет, монсеньор. Я расскажу вам, почему убрала его, почему не хотела принимать вас, почему умоляю теперь не задерживаться здесь и — главное — почему прошу забыть меня навсегда… У меня появился жених.
Если бы Анри сумел заглянуть в душу своей бывшей любовницы, он бы понял, какие муки и какая самоотверженность стоят за ее откровенным признанием.
В словах Алисы не было ни вызова, ни рисовки: она просто предупредила маршала де Данвиля о переменах в своей жизни, надеясь, что он сохранит ее трогательный секрет.
— Значит, мое место уже занято, — ухмыльнулся Анри, даже не замечая, что обижает Алису. — Что ж, я рад. Дело в том, что у меня к вам одна деликатная просьба. Но чтобы выполнить ее, вы должны забыть о нашей любви, однако помнить о нашей дружбе.
— Я по-прежнему питаю к вам самые теплые чувства.
— Тогда я буду говорить прямо, — тряхнул головой маршал, опустившись на один стул и указав Алисе на другой.
Но та вдруг побелела, испуганно вскрикнула, вцепилась Анри в руку и потащила его в соседнюю комнату. Он пытался сопротивляться, но безумное волнение, охватившее женщину, утроило ее силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140