Впрочем, цена трона слишком высока даже для меня.
– Тогда я знаю, где взять богатство, чтобы купить тысячу тронов. – В ее голосе звучала такая убежденность, что насмешливая улыбка сошла с его лица.
– Надеюсь, ты говоришь о стоящем деле.
– Именно.
– Постой-постой, я начинаю понимать. Так ты хочешь получить свободу и сохранить свою честь в обмен на свои несметные богатства?
Ее изогнутые гордо брови взметнулись вверх.
– Я не стала бы менять Гвинтал на какой-нибудь пустяк только ради собственной корысти.
– Гвинтал?
– Я родилась там.
– И там спрятаны эти несметные сокровища?
Бринн утвердительно кивнула.
– Ты даже в мечтах не встречал более прекрасного… Изумруды, рубины и чаши, полные золота… – Она внезапно замолчала. Он смотрел на нее без всякого интереса. – Ты мне не веришь. Так я докажу тебе.
– Как?
– Поехали в Редферн.
– И ты укажешь мне, где клад? Я-то было решил, что он в Гвинтале.
– Верно, но в Редферне я покажу тебе доказательство, что он существует.
Гейдж молчал.
– Ты сомневаешься? Я ведь предлагаю тебе то, к чему ты всей жизнью стремишься.
– Пока я не получил от тебя ничего. – Гейдж пробежал взглядом по ее фигуре, задержавшись на груди. – Совсем ничего.
Теплая волна опять окатила ее тело, и на мгновение Бринн почувствовала себя снова прижатой им к дереву. Она попыталась стряхнуть это наваждение.
– Я тебе толкую о сделке, цена которой – невиданное богатство и корона, а ты все о похоти.
– А может, я только и думаю, как раздвинуть твои бедра и вонзиться внутрь тебя. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Чего ты просишь в обмен на свой клад?
Он все еще не доверял ей, но до желаемого было рукой подать, и ждать оставалось не так уж долго.
– Я хочу, чтобы ты, не прикасаясь ко мне, доставил меня в Гвинтал. Когда мы доберемся туда и ты получишь сокровища, то уйдешь и оставишь меня там. Моя просьба – ничто по сравнению с ценой за трон, – едко добавила она.
– Ты права, – улыбнулся он. – Если клад существует на самом деле. Согласен, дельце и вправду любопытное, но где это видано, чтобы рабыня отказывалась от клада? Когда за него, если верить тебе, ты можешь купить не только свою свободу, но и сам трон?
– Едем в Редферн, и я докажу тебе.
– На кой черт тебе Редферн?
– Там доказательство.
Гейдж медленно покачал головой.
– И не только оно, верно?
Бринн едва удержалась от искушения рассказать ему об Эдвине, но тогда он заподозрит ее в стремлении затащить его в поместье только ради ее собственной выгоды. Еще не время говорить всю правду.
– Остальное тебя не касается.
Его губы сжались в узкую линию.
– И тебя тоже. Не иначе как ты жаждешь увидеться с тем смазливым Иудой, которому так не терпелось подсунуть тебя мне?
– Там ты убедишься, что я не вру, – упорствовала Бринн. – Через неделю Малик вполне сможет ехать с нами. Отправимся в Редферн, тогда тебе не придется питаться от милостей Вильгельма.
– Я не жду от него покровительства. – Гейдж ласково посмотрел на нее. – Ты продолжаешь упорствовать и думаешь таким образом поддеть меня.
– С какой стати?
– Чтобы вынудить меня исполнить твое желание.
– Я предлагаю тебе то, о чем ты даже мечтать не смел, – с отчаянием взмолилась Бринн. – Ну почему ты не хочешь до конца выслушать меня?
– Потому что не верю в мистические клады.
– Тогда ты полный идиот.
На его лице появилось неприкрытое удивление.
– О боже, да ты и вправду уверена, что можешь предложить мне невиданное богатство.
– Едем в Редферн. Гейдж покачал головой.
– Вильгельм недоволен моей задержкой из-за ранения Малика. Медлить нельзя. Надо спешить к нему.
– Ты же сказал, что не ждешь от него милостей.
– Но и не отрекаюсь от своего правителя.
– Я же сказала…
– Но не убедила. Убеждай себя в своих россказнях. Ведь ты уверена и в том, что лечишь мужчину, лежа с ним в одной постели. – Его лицо вдруг осветило нестерпимое желание, и он раскрыл свои объятия. – Вылечи мою болезнь, Бринн из Фалкаара.
– С какой стати? Ты – ослепленный собой норманн, только и думающий, как ублажить свою плоть, а не смело броситься вперед и ухватить самое важное для себя же. Ты заслуженно глотаешь пыль, тащась позади Вильгельма. Малик ошибался. Ты скорее захлебнешься в грязи, чем…
– Хватит!
– Нет! Ты пришел, считая меня пустым местом и надеясь, что я стану твоей подстилкой…
– Я сказал, замолчи! – Он закрыл ей рот ладонью, грозно взглянул в глаза. – Я обращался с тобой гораздо мягче, чем ты заслуживаешь, хотя и могу сделать с тобой все что угодно. Ты – моя собственность.
Она укусила его в сжимавшую ей рот ладонь, и от неожиданности он отнял руку.
– Я не принадлежу никому! – выкрикнула она гневно.
– Даже своему красавчику лорду Ричарду? – Его рука снова схватила ее за грудь, но на этот раз без всякой нежности, только со страстным желанием обладать ею. – Забудь о нем! Ты никогда больше не увидишь ни его, ни Редферн.
Почему его упорно преследует мысль, что она как-то связана с этим ничтожеством? Он просто мог угрожать жизни Эдвины.
– Мне надо в Редферн. Там… – Бринн негромко вскрикнула, когда его рука непроизвольно и больно сжала ее грудь. Негромко охнув, он отступил.
– Я не хотел… Не думал… – путаясь в словах, пробормотал Гейдж. – Не в моих правилах насиловать женщин.
Бринн не сводила с него удивленных глаз. Он и вправду был обескуражен тем, что причинил ей боль. Ни Делмас, ни лорд Ричард даже не задумывались о наносимой ими обиде и напрочь забывали обо всем, получив желаемое.
Пристально посмотрев на нее, Гейдж добавил:
– Хотя ты сама виновата во всем. Ты я святого вынудишь применить силу.
– Не больно-то ты на него похож…
– Опять? Твои язычок спалит что угодно. – Он не договорил, пытаясь прийти в себя. – Я не хочу обидеть тебя.
– А насилие?
– Его не будет, если ты не станешь сопротивляться мне.
– Всего-то? Безжизненно распростертое обмякшее тело, на которое ты уляжешься сверху?
– Как и большинство мужчин. – Он неожиданно замолчал на полуслове. – О Боже, нет, я хочу тебя жаркой и жаждущей. Хочу, чтобы ты билась от страсти, когда я войду в тебя, и мы сольемся воедино, и ты позволила бы делать с собой что угодно, испытывая наслаждение.
Дрожь охватила ее.
– Я не готова к тому, о чем ты просишь. Этого не будет.
– Так было всегда. И будет впредь. Твой лорд Ричард прав, ты, как он говорил, полна страсти. – Его губы скривились. – Вот только, похоже, надо бы мне научить тебя изливать эту страсть лишь на меня.
Страсть? Неужели то жаркое, сильное вожделение, вызывающее озноб, и в самом деле страсть? Как бы то ни было, переживаемое ею ощущение оказалось слишком сильным, и с ним ей надо справиться.
– Не хочу…
– Может, больше желаешь того, кто ждет тебя в Редферне? – Помолчав, он предложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Тогда я знаю, где взять богатство, чтобы купить тысячу тронов. – В ее голосе звучала такая убежденность, что насмешливая улыбка сошла с его лица.
– Надеюсь, ты говоришь о стоящем деле.
– Именно.
– Постой-постой, я начинаю понимать. Так ты хочешь получить свободу и сохранить свою честь в обмен на свои несметные богатства?
Ее изогнутые гордо брови взметнулись вверх.
– Я не стала бы менять Гвинтал на какой-нибудь пустяк только ради собственной корысти.
– Гвинтал?
– Я родилась там.
– И там спрятаны эти несметные сокровища?
Бринн утвердительно кивнула.
– Ты даже в мечтах не встречал более прекрасного… Изумруды, рубины и чаши, полные золота… – Она внезапно замолчала. Он смотрел на нее без всякого интереса. – Ты мне не веришь. Так я докажу тебе.
– Как?
– Поехали в Редферн.
– И ты укажешь мне, где клад? Я-то было решил, что он в Гвинтале.
– Верно, но в Редферне я покажу тебе доказательство, что он существует.
Гейдж молчал.
– Ты сомневаешься? Я ведь предлагаю тебе то, к чему ты всей жизнью стремишься.
– Пока я не получил от тебя ничего. – Гейдж пробежал взглядом по ее фигуре, задержавшись на груди. – Совсем ничего.
Теплая волна опять окатила ее тело, и на мгновение Бринн почувствовала себя снова прижатой им к дереву. Она попыталась стряхнуть это наваждение.
– Я тебе толкую о сделке, цена которой – невиданное богатство и корона, а ты все о похоти.
– А может, я только и думаю, как раздвинуть твои бедра и вонзиться внутрь тебя. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Чего ты просишь в обмен на свой клад?
Он все еще не доверял ей, но до желаемого было рукой подать, и ждать оставалось не так уж долго.
– Я хочу, чтобы ты, не прикасаясь ко мне, доставил меня в Гвинтал. Когда мы доберемся туда и ты получишь сокровища, то уйдешь и оставишь меня там. Моя просьба – ничто по сравнению с ценой за трон, – едко добавила она.
– Ты права, – улыбнулся он. – Если клад существует на самом деле. Согласен, дельце и вправду любопытное, но где это видано, чтобы рабыня отказывалась от клада? Когда за него, если верить тебе, ты можешь купить не только свою свободу, но и сам трон?
– Едем в Редферн, и я докажу тебе.
– На кой черт тебе Редферн?
– Там доказательство.
Гейдж медленно покачал головой.
– И не только оно, верно?
Бринн едва удержалась от искушения рассказать ему об Эдвине, но тогда он заподозрит ее в стремлении затащить его в поместье только ради ее собственной выгоды. Еще не время говорить всю правду.
– Остальное тебя не касается.
Его губы сжались в узкую линию.
– И тебя тоже. Не иначе как ты жаждешь увидеться с тем смазливым Иудой, которому так не терпелось подсунуть тебя мне?
– Там ты убедишься, что я не вру, – упорствовала Бринн. – Через неделю Малик вполне сможет ехать с нами. Отправимся в Редферн, тогда тебе не придется питаться от милостей Вильгельма.
– Я не жду от него покровительства. – Гейдж ласково посмотрел на нее. – Ты продолжаешь упорствовать и думаешь таким образом поддеть меня.
– С какой стати?
– Чтобы вынудить меня исполнить твое желание.
– Я предлагаю тебе то, о чем ты даже мечтать не смел, – с отчаянием взмолилась Бринн. – Ну почему ты не хочешь до конца выслушать меня?
– Потому что не верю в мистические клады.
– Тогда ты полный идиот.
На его лице появилось неприкрытое удивление.
– О боже, да ты и вправду уверена, что можешь предложить мне невиданное богатство.
– Едем в Редферн. Гейдж покачал головой.
– Вильгельм недоволен моей задержкой из-за ранения Малика. Медлить нельзя. Надо спешить к нему.
– Ты же сказал, что не ждешь от него милостей.
– Но и не отрекаюсь от своего правителя.
– Я же сказала…
– Но не убедила. Убеждай себя в своих россказнях. Ведь ты уверена и в том, что лечишь мужчину, лежа с ним в одной постели. – Его лицо вдруг осветило нестерпимое желание, и он раскрыл свои объятия. – Вылечи мою болезнь, Бринн из Фалкаара.
– С какой стати? Ты – ослепленный собой норманн, только и думающий, как ублажить свою плоть, а не смело броситься вперед и ухватить самое важное для себя же. Ты заслуженно глотаешь пыль, тащась позади Вильгельма. Малик ошибался. Ты скорее захлебнешься в грязи, чем…
– Хватит!
– Нет! Ты пришел, считая меня пустым местом и надеясь, что я стану твоей подстилкой…
– Я сказал, замолчи! – Он закрыл ей рот ладонью, грозно взглянул в глаза. – Я обращался с тобой гораздо мягче, чем ты заслуживаешь, хотя и могу сделать с тобой все что угодно. Ты – моя собственность.
Она укусила его в сжимавшую ей рот ладонь, и от неожиданности он отнял руку.
– Я не принадлежу никому! – выкрикнула она гневно.
– Даже своему красавчику лорду Ричарду? – Его рука снова схватила ее за грудь, но на этот раз без всякой нежности, только со страстным желанием обладать ею. – Забудь о нем! Ты никогда больше не увидишь ни его, ни Редферн.
Почему его упорно преследует мысль, что она как-то связана с этим ничтожеством? Он просто мог угрожать жизни Эдвины.
– Мне надо в Редферн. Там… – Бринн негромко вскрикнула, когда его рука непроизвольно и больно сжала ее грудь. Негромко охнув, он отступил.
– Я не хотел… Не думал… – путаясь в словах, пробормотал Гейдж. – Не в моих правилах насиловать женщин.
Бринн не сводила с него удивленных глаз. Он и вправду был обескуражен тем, что причинил ей боль. Ни Делмас, ни лорд Ричард даже не задумывались о наносимой ими обиде и напрочь забывали обо всем, получив желаемое.
Пристально посмотрев на нее, Гейдж добавил:
– Хотя ты сама виновата во всем. Ты я святого вынудишь применить силу.
– Не больно-то ты на него похож…
– Опять? Твои язычок спалит что угодно. – Он не договорил, пытаясь прийти в себя. – Я не хочу обидеть тебя.
– А насилие?
– Его не будет, если ты не станешь сопротивляться мне.
– Всего-то? Безжизненно распростертое обмякшее тело, на которое ты уляжешься сверху?
– Как и большинство мужчин. – Он неожиданно замолчал на полуслове. – О Боже, нет, я хочу тебя жаркой и жаждущей. Хочу, чтобы ты билась от страсти, когда я войду в тебя, и мы сольемся воедино, и ты позволила бы делать с собой что угодно, испытывая наслаждение.
Дрожь охватила ее.
– Я не готова к тому, о чем ты просишь. Этого не будет.
– Так было всегда. И будет впредь. Твой лорд Ричард прав, ты, как он говорил, полна страсти. – Его губы скривились. – Вот только, похоже, надо бы мне научить тебя изливать эту страсть лишь на меня.
Страсть? Неужели то жаркое, сильное вожделение, вызывающее озноб, и в самом деле страсть? Как бы то ни было, переживаемое ею ощущение оказалось слишком сильным, и с ним ей надо справиться.
– Не хочу…
– Может, больше желаешь того, кто ждет тебя в Редферне? – Помолчав, он предложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85