– Поговорим? – мрачно спросил он. Сердце ее бешено забилось, и она очнулась от сна. Бринн села и откинула оделю.
– Сейчас. Где Малик? – Она оглядела палатку.
– Греется на солнце. Сегодня тепло, как летом.
– Мне надо приготовить ему еду.
– Лефонт назначил человека, и тот позаботится о нем. Ты ему пока не понадобишься. – Помолчав, он добавил:
– То, что случилось вчера, не должно повториться. Нам действительно нужно поговорить, Бринн.
– Согласна. – Она взяла накидку, кусок мыла и пошла к выходу из палатки. – Только приведу себя в порядок и умоюсь. Я иду к пруду искупаться. Если хочешь, пойдем со мной.
Бринн надеялась услышать отказ. Она еще не готова быть с ним.
– Разумеется, пойду.
***
Гейдж оказался прав – солнце припекало, и Малик дремал под его теплыми лучами. Бринн сбежала по холму и вошла в лес. Встав на колени у пруда, она плеснула на лицо холодной воды и, увидев свое отражение в воде, скорчила ему рожицу. Наспех умывшись прошлой ночью, она только размазала грязь по щекам. В волосах листва, а лицо…
Услышав за спиной хруст сухих листьев под башмаками Гейджа, Бринн вся напряглась. Она не готова. А вдруг ей удастся… Хватит, он прекращает искать уловки. Вчера она приняла решение, но только с ее согласия, а не по его прихоти.
Бринн встала и повернула к нему лицо.
– Я стану твоей, вот только смою пыль. – Она подняла руки и развязала кожаную ленточку, стягивающую волосы. Густым дождем они упали ей на плечи, и она погрузила в них пальцы. – Не люблю себя грязной. Я заметила, тебе это тоже не нравится. Странно, если верить слухам, норманны моются раз в год.
– А у саксов по две головы, они изрыгают огонь и дурно пахнут. Только дураки верят сплетням. А теперь, когда мы закончили разговор о чистоте тела, скажи, почему ты расстроилась так, что убежала в лес и заблудилась там?
– Я не заблудилась.
– Не увиливай. Что сказал тебе этот наглец? Он… Черт побери, что ты делаешь?
– Снимаю платье. – Не глядя на него, Бринн развязала шнуровку и нагнулась снять башмаки. – Я же говорила тебе, что не люблю… грязи.
Она вошла по пояс в воду. Ее обожгло ледяным холодом, но Бринн его не чувствовала. Тело ее горело…
– Посмотри на меня, – охрипшим голосом приказал Гейдж.
Ей хотелось окунуться и охладить свое пылавшее тело. Усилием воли Бринн заставила себя повернуться и взглянуть ему в глава.
Глубоко вздохнув, она так и стояла – обнаженная, беззащитная.
– Почему? – спросил он. – Почему именно сейчас?
– Так надо. – Она судорожно сглотнула слюну. – Я должна ехать в Редферн, ты сказал, что требуешь… вознаграждения.
Гейдж неотрывно смотрел на нее, краска постепенно заливала его лицо, ноздри раздувались.
Не в состоянии больше выносить его взгляд, она нырнула и принялась яростно мыть голову.
– Надеюсь, возможность получить сокровища – достаточное вознаграждение.
– Не совсем.
– А ты, оказывается, такой же жадный и ненасытный, как все мужчины.
– Даже более ненасытный.
Бринн услышала всплеск воды. Обнаженный, он плыл к ней. Мощь. Мускулистые ноги били по воде, словно в сражении на поле брани. Черные волосы покрывали его широкую грудь, треугольник волос темнел и в низу его живота… Она отвела взгляд.
Выражение его лица изменилось, оно было почти всецело отдано властно раздиравшему его чувству. Он остановился напротив нее.
– Я жадный, – резко произнес Гейдж, – и плоть моя жаждет больше любого мужчины, который до этого был у тебя. Порой я был готов разорвать тебя в клочья, вобрать в себя целиком. – Подавшись вперед, он выхватил у нее мыло. – Я так и сделаю. – Он намылил руки и бросил мыло на берег. – Не двигайся.
Даже при всем своем желании Бринн не могла бы сдвинуться с места. Он словно заворожил ее. Все, что ей оставалось, – это только смотреть и ждать. Ей сразу стало холодно, страшно, и она перестала вообще что-либо понимать.
Намыленными руками он обхватил ее груди.
Она вздрогнула, и его ладони сжались.
– Только не надо, – прохрипел он. – Только не убегай от меня на этот раз.
– Я и не… думаю.
– То-то, тебе ведь все равно не вырваться. Никогда больше. – Его руки скользили по ее груди, нежно массируя, сдавливая соски. – Знаешь, каково я чувствовал себя той ночью в лесу, то и дело боясь натолкнуться на тебя, истерзанную, на какой-нибудь тропе? – Он подтащил ее к отмели, где вода доходила ему только до бедер. – Раздвинь ноги.
Его намыленные руки скользнули по ее телу ниже, и мыльная пена проникла в ее лоно.
Она выгнулась, и ее, словно молнией, пронзило непередаваемое, сладостно-острое ощущение.
– Что… что ты делаешь?
– Помогаю тебе. – Два его пальца легко вошли в ее пылающее лоно, совершая ритмичные круговые движения. – Я – крупный мужчина и не хочу сделать тебе больно.
«Как благородно», – подумала она. Делмасу всегда было наплевать, что она чувствует. Он только утолял свою похоть, а она мучилась от боли и отвращения.
Второй рукой Гейдж продолжал изучать ее тело, его большой палец мягко надавил интимный бугорок.
– Нет! – вырвалось у Бринн, от остроты ощущения она вцепилась ногтями в его плечи. Гейдж замер.
– Я сделал тебе больно?
Зародившееся в ней чувство сладострастия оказалось настолько необычным, что она приняла его за боль, но ее пожирал жаркий трепет и пугающая пустота внутри.
– Не думаю, что… Я не поняла… я никогда…
– Прекрасно, я не могу больше, я так хочу тебя! – Его широкие ладони обхватили ее ягодицы, он поднял ее. – Держись за меня ногами.
Она тихо всхлипнула и, обхватив его ногами за спину, обняла за шею. Его бедра двинулись назад, затем подались вперед, ладони намертво прижали ее к его телу. Бринн показалось, что она вместе с ним стала единым существом. Прежде она не слышала, чтобы мужчины брали женщин таким способом. А может, такое под силу только Гейджу с его исполинской мощью?..
– Двигайся, – жарко шепнул он ей в ухо. – Иди ко мне, дай мне…
Она подчинялась заданному им ритму. Но ей хотелось прижаться к нему еще больше, ей надо слиться с ним, вжаться в него.
Он вынес ее на берег, не отпуская от себя. Дикие звери спаривались с тем же неистовым бешенством, как они сейчас. Она же не животное…
Но ей надо идти к нему, надо дать…
Она лежала на спине на опавших листьях, у пруда, а он возвышался над ней несокрушимой скалой.
Вперед. Назад. Длинный. Короткий. Как сладко… Небо мутно-голубым пятнышком возникало и пряталось за его плечом, и с каждым судорожным вздохом она чувствовала запах земли, сосен и мыла. Ритмичный хруст сухой листвы под их телами возбуждал так же сильно, как и его прерывистое дыхание у нее над ухом. Он хотел не просто взять ее, а получить всю целиком.
«Мы так не договаривались», – с отчаянием подумала она. Он и в самом деле словно пожирал ее, как и грозился с самого начала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85