– Еще далеко, Бринн? – вернул ее на землю Гейдж. Очнувшись от своих дум, она огляделась.
– Как раз за следующим поворотом. Там выступ пошире и есть площадка, где можно пристать к берегу.
Лодка причалила к площадке. Наверное, и она, впервые попав сюда с матерью, так же нетерпеливо рвалась увидеть сокровища. Теперь эти игрушки для нее устарели.
– В стене пещеры пролом, – показала она рукой. – Там и лежат сокровища.
Бринн последней вошла в пещеру и услышала восторженный возглас Эдвины.
Гейдж замер: десятки сундуков, доверху набитых жемчугом, драгоценными камнями и золотом.
– Господи! – как в бреду бормотал он. – Надо было мне выторговать побольше вьючных лошадей.
– Ты можешь все вывезти за несколько раз.
– Как красиво… – Эдвина нагнулась и потрогала золотой слиток.
У Бринн полегчало на душе: Эдвина не была алчной. Точно такая же реакция, как и у Бринн, когда она ребенком впервые увидела всю эту роскошь. Эдвина вышла замуж еще девочкой, не успев окрепнуть и повзрослеть. Ей не пришлось играть в детские игры.
Бринн села в угол возле сундука.
– Эдвина, мне нравится вот это. – Она вытащила длинную золотую цепь с квадратными прозрачными красными камнями. – Я всегда играла с этим ожерельем, когда мать приводила меня сюда.
Эдвина присела рядом с ней.
– Это рубины?
Бринн надела ожерелье на Эдвину.
– Да. Они очень крупные. Рубин дает защиту от злых духов, он укрепляет сердце, возвращает утраченные силы, гонит тоску, награждает женщину плодородием. Это твой камень. Это ожерелье тебе к лицу.
Эдвина только покачала головой. У нее разбежались глаза. Столько красоты! Подойдя к сундуку, она вытянула другую цепочку – с аметистами и жемчугом.
– Эта должна пойти тебе. – Она надела цепочку на шею Бринн и поправила на груди. – Впрочем, нет. Жемчуг слишком бледен для тебя… Я слышала, он приносит слезы и утрату иллюзий. Правда, он вместе с кровавым аметистом. Им хорошо друг с другом?
Бринн посмотрела на радостное лицо Эдвины.
– Да, они могут ужиться. Аметист гонит дурные мысли, делает бодрым и разумным…
Но Эдвина уже не слушала Бринн. Встав на колени перед сундуком, она вытащила колье.
– Изумруды! – Она радостно поднесла его к лицу. – Зеленые. Я всегда думаю о тебе, глядя на деревья и траву.
– Я тоже, – вступил в разговор Гейдж. Бринн бросила на него быстрый взгляд, ожидая недовольного, нетерпеливого выражения. Он снисходительно покачал головой. – Игрушки.
Малик подошел к небольшому сундуку, стоявшему ближе всего к выходу.
– Этот первым?
Гейдж посмотрел в его сторону.
– Какая разница?
– Вам нужна наша помощь? – спросила Бринн.
– Сами мы быстрее управимся. – Гейдж был спокоен и сдержан. – В лодке будет больше места. А вы пока поиграйте тут.
Бринн ту же повернулась к сундуку и достала корону.
– Это, Эдвина, диадема с великолепными синими, чистой воды сапфирами, в глубине каждого горит шестиконечная звездочка и пересекают ее три линии, главные силы жизни – вера, надежда, любовь. Я воображала себя королевой фей и считала, что диадема – дар неба.
– Откуда ты все знаешь о камнях?
– От матери.
– Мы можем ехать, – сказал, вернувшись, Гейдж. – Если вы сумеете оторваться от своих игр.
– Но вы не взяли и четвертой части всего, – поднялась с колен Бринн. – Вам больше не нужно?
Гейдж улыбнулся.
– Ты же прекрасно знаешь, что я хочу забрать все. Такова моя натура: все или ничего.
– Тогда почему не забираешь?
– На животных больше не погрузить. – Он помог Эдвине встать. – А потом, как ты и говорила, уже взятого хватит, чтобы купить целое королевство, если оно мне понадобится. Даже я останусь доволен. Пока… – добавил он. – Вскоре мы можем снова вернуться сюда.
– Разумеется.
Бринн сняла с головы диадему и аккуратно положила ее обратно в сундук.
– Не хочешь ее взять? – спросил Гейдж. Бринн покачала головой.
– Зачем? Мне и этого хватит.
Он так хитро улыбался, что Бринн не выдержала:
– А ты о чем подумал?
– Твоя мать отлично справилась со своей задачей. – Он повернулся к Эдвине. – Хочешь взять что-нибудь, кроме ожерелья из рубинов?
– Больше ничего. Это подарок Бринн. – Эдвина пошла к лодке. – Но я не откажусь от той доли, которую она предлагает мне. Я не дурочка, чтобы надеяться, что смогу прожить безбедно одна-одинешенька в этом мире.
– А Бринн считает, что ей не нужен никто и ничто, – пробормотал Гейдж, помогая женщинам забраться в лодку. – Как приятно услышать хоть одно здравомыслящее рассуждение!
Бринн хотелось возразить ему, поклявшись, что не может без него и что она только и живет в реальном мире с тех пор, как вступила на землю Гвинтала. Ее терзали постоянные сомнения: быть ли ей с Гейджем, или расстаться с ним? Смерть Делмаса стояла между ними. От боли у нее разрывалось сердце, но теперь все кончено. Гейдж получил свой клад. А что осталось у нее?
Конечно, у нее есть Гвинтал. О нем она мечтала с той поры, как ребенком покинула родные места.
Но останься она здесь, тогда ей придется расстаться с Гейджем. Он-то уж здесь не задержится. Опять же Делмас, пропоротый вилами. От всего она испытывала такую острую боль, что невольно сжалась, пытаясь ее унять. У нее еще есть время подумать об окончательном решении и жизненных отречениях.
– Полагаю, Гейдж, ты понимаешь, что бедным старым животным не под силу дотащить поклажу к нашим лодкам, – сказал Малик, когда они вышли из пещеры на свет. – Даже если они пойдут медленно, то для них этот груз слишком тяжелый.
– Тогда мы останемся в замке, а ты вернешься на берег и приведешь Лефонта и солдат в помощь. – Гейдж посадил Бринн в седло. – А еще приложишь все свое искусство убеждать, дабы милые деревенские жители дали нам хорошую крепкую повозку.
Малик что-то недовольно буркнул себе под нос.
– Я так не думаю. – Он бросил искоса взгляд на Эдвину. – В последнее время я утратил это искусство.
– Я это заметила, – подтвердила Эдвина спокойно. – Но как знать, некоторые люди более восприимчивы к бахвальству и пустословию, чем кое-кто.
Бринн почти не слышала их разговора. Она неотрывно смотрела на лес, через который им предстояло пройти, чтобы добраться до замка.
– Мы очень медленно пойдем? – спросила она. – Сюда мы доехали за два дня.
– Сейчас будем добираться три, – ответил Гейдж. – Если тронемся не мешкая, до рассвета.
– Тогда в путь.
Бринн пустила лошадь рысью. Три дня до замка, три дня до безопасности. Как только они доберутся до крепости Гевальда, все будет хорошо. После прихода Лефонта Гейдж будет под охраной солдат. И тогда ему не страшна никакая беда.
Но только когда они доберутся до замка.
***
До замка оставался день пути, когда Бринн ощутила на себе чей-то взгляд.
Она поила лошадь у узкого ручейка, как вдруг ей стало неспокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85