Поздним вечером он привел животных в лагерь.
Малик, едва взглянув на них, недовольно покачал головой.
– Ты разочаровал меня. И этого человека у меня в стране называют Принцем обмена? Несчастные, они же падут, не прожив и дня!
– Они не так уж плохи! – раздраженно ответил Гейдж. – Нам вовсе ни к чему боевые кони, способные покрывать большие расстояния.
– Верно, но нам нужны лошади, у которых хотя бы ноги не заплетались.
– Тогда иди и торгуйся сам. – Гейдж сел у костра и вытянул к огню руки. – Но не надейся, что управишься до утра или сторгуешься на что-нибудь получше.
– Неужели такие неприветливые?
– Ты был более приветлив со мной, всадив при первой нашей встрече мне в руку свой меч. – Гейдж поежился. – Хотя, как мне кажется, они не представляют угрозы. Сомневаюсь, чтобы во всей деревне нашлось хотя бы одно боевое оружие. Они уставились на меня, как на волка, жаждущего их съесть.
– Естественно, – торопливо вступила в разговор Бринн. – У тебя грозный вид.
– Что правда, то правда. – Гейдж поморщился. – И я выглядел бы более грозным, пробудь с ними подольше. Меня так и подмывало постричь им шерсть, когда они украдкой проходили мимо меня.
– Они не овцы.
– Недалеко ушли от них. – Он взял котелок из рук Малика, налил себе похлебки и принялся есть. – И не такие тихони, когда пытались перебороть меня при торговле.
– Поставлю-ка я этих несчастных созданий туда, где трава пожирнее. – Малик взял животных за поводья. – Как знать, может, это их последний ужин! Ты поможешь мне, Эдвина?
– Ты даже этих кротких созданий не способен вывести на пастбище без посторонней помощи? – Вопреки своим насмешливым словам Эдвина резво вскочила и пошла за ним.
– Здешние жители не овцы, – повторила Бринн. – Они лишь привыкли жить в мире и согласии, их так научили.
– Гевальд Великий?
– Почему ты такой жестокий? – Она закусила нижнюю губу. – Ты говоришь так, словно ненавидишь их. Перед тем как ответить ей, он закончил есть.
– Возможно. Наверное, мне хочется, чтобы в них вообще не было ничего хорошего, тогда бы они ничего не значили для тебя. – Он поставил котелок на землю и стал смотреть на огонь. – Некоторые жители деревни, с которыми я разговаривал, вспомнили твою мать… и тебя.
– Ты спрашивал о ней?
– Разумеется, я расспросил их о ней. – Его голос слегка дрожал, но он постарался придать ему твердость. – Я заметил, как старый священник обидел тебя своим безучастием.
– Я не обиделась.
– Черта с два!
– Я просто не понимаю, почему он мог решить, что она обманула их. Она их любила. Может, так думает только отец Том, а другие наверняка не отвергают ее.
Гейдж продолжал смотреть на огонь.
– Неужели они так думают? – прошептала она.
– Нет, конечно, нет! Так считает только этот выживший из ума старик.
Он заведомо говорил не правду. Гейдж, который никогда не лгал, сейчас придумывал небылицы в надежде облегчить ее страдание.
– Так несправедливо! Пока она не уехала, она охотно делилась с ними своим даром.
– Похоже, слишком охотно. Может, они привыкли к ее дару, и он стал их частью? Тебе надо бы сделать выводы из ее безоглядной доброты. – Он спросил о другом:
– Где в Фалкаарском лесу лежит клад?
– С южной стороны острова, в скалах, пещера. Там спрятаны сокровища.
– Если они еще там. – Он помолчал. – А твоя мать когда-нибудь рассказывала о кладе твоему отцу?
Он считает, что ее отец мог вернуться и украсть золото, поняла Бринн.
– Нет.
– Почему ты так уверена?
– Насколько мне помнится, она не доверяла ему.
– Но ведь она его любила, раз решилась оставить Гвинтал вслед за ним.
– Я не говорила, что она была к нему равнодушна. Просто не доверяла. Она боялась, что он приведет чужестранцев за сокровищами и разрушит тихую жизнь Гвинтала.
– Как поступила ты!
– Это совсем другое. Вы уедете и оставите нас в покое. Ты никогда бы не причинил вред Гвинталу.
– Откуда тебе известно?
– Просто не смог бы, и все. У тебя есть честь.
– Боже праведный, неужели мне послышалось, что ты веришь мне?
Она посмотрела на огонь.
– Я… верю… тебе.
Гейдж пробормотал какое-то ругательство.
– Наконец-то! Вырвать у тебя признание – все равно что пройти по зыбучим пескам и остаться туда не втянутым. – Он помолчал. – Ты доверяешь мне полностью или с оговорками?
Он ждал от нее таких важных для него слов о том, что она поверила в его невиновность в смерти Делмаса. Она не могла пойти на это.
– Думаю, ты не причинил бы вред тому, что мне дорого.
– Значит, с оговорками. Ну что ж, это лучше, чем ничего. – Он посмотрел в темноту. – До замка Гевальда день пути?
– Да.
– И еще день до пещеры?
Она кивнула.
– Значит, не пройдет и недели, как мы отправимся обратно в путь с сокровищами.
И он уплывет из ее жизни. При этой мысли сердце пронзила боль с нестерпимой силой.
– Но знай, ты не отделаешься от меня так просто. – Ярко-голубые глаза Гейджа смотрели изучающе в ее лицо. – Мы договоримся гораздо раньше, чем это случится.
Удивительно, как он читает ее думы! Просто страшновато. С каждым днем он ей все ближе и дороже. Как же она останется без него? Как же будет жить дальше?
– Я хотела поговорить с тобой о кладе, – отогнала она пугавшие ее мысли. – Мне бы хотелось отдать часть сокровищ Эдвине и Алисе. Золото поможет им стать более независимыми.
– Оно им может не понадобиться. У них верные мужчины.
Эдвина и Алиса нашли любящих их защитников. Она снова почувствовала боль одиночества.
– И все-таки я хотела бы отдать часть им. Клад огромный, и вряд ли ты ощутишь, что в нем не будет хватать малой частички.
– А для Бринн ничего? Она покачала головой.
– Богатства мне никогда не хотелось. Мне оно не понадобится. Обещаешь?
– Пожалуйста, если тебе так хочется. Но для женщины оно порой оказывается опаснее безопасности.
– Потому что мужчины охотятся за такими женщинами и отбирают у них все. – Бринн видела это в знатных семьях Англии. – Тогда дай мне слово охранять Эдвину и Алису от тех, кто решится отобрать у них золото.
– Да, с этой задачей придется повозиться.
– Так ты сделаешь, что я прошу?
– Ладно, – криво улыбнулся он. – Но должен сказать, что мне очень странно слышать, как женщина, жаждущая только покоя, так настойчиво толкает меня ввязаться в битву.
– Ты сам рвешься на войну. Так что если уж тебе не избежать сражения, то пусть оно будет хотя бы за правое дело.
– Именно за дело, о котором ты так печешься! – усмехнулся он.
– Именно. – Бринн легла на настил и закрыла глаза. – Ложись спать. Нам надо очень рано отправиться в путь, если мы хотим засветло добраться до замка.
Он лег рядом под шерстяное одеяло и обнял ее.
– Бедняжка Бринн, у тебя выдался нелегкий день!
Было просто ужасно. Она вернулась в ожидании… Она сама не знала, на что надеялась, но наверняка не на холодный прием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85