– Ты уверена, что он прилетал сюда за тобой? – спросил Фортерон. – Стражник на улице заявил, что как раз перед первым ударом огненного круга он видел гигантскую летучую мышь, планировавшую с твоей башни.
– Ваше высочество, откуда мне знать наверняка, я пряталась в саду всю ночь и только теперь набралась храбрости вернуться домой. Слуги говорят, что за мной приходил взвод морских пехотинцев, который вышиб входную дверь, а потом явился другой отряд и арестовал тех, кто прибыл сначала.
На рассвете самопровозглашенный принц Диомеды поблагодарил Уэнсомер и оставил ее дом. Дворецкий помог колдунье подняться наверх, и она рухнула на постель, мгновенно провалившись в глубокий сон без сновидений.
Пеллиен оделась, пожевала листья бодрящего каффина, которые недавно украла с дворцовой кухни, и направилась к укреплениям, укрываясь от дождя широким плащом сестры милосердия. Она и правда была сестрой, и нетрудно догадаться, что сестры вскоре понадобятся. Учащиеся академии госпожи Ивендель сами смогут позаботиться об исцелении порезов, ушибов, головной боли и прочей ерунды.
Оставшийся в комнате Пеллиен Ларон заснул, едва уложил на кровать тело Девять. Теперь он спал.
Рассвет еще только набирал силу, а тяжелые облака делали его свет призрачным и тусклым. Фортерон стоял у окна самой высокой башни, глядя на запад, где раскинулся огромный военный лагерь Альянса. К нему приблизилась Сайрет в сопровождении двух слуг, один из них держал в руках поднос. Учительница танцев взяла поднос и отпустила слуг.
– Мой господин принц, вам нужно поесть, – заговорил она.
– Я снова нахожусь под контролем, но только чьим? – сказал он, не поворачиваясь.
– Я принесла вам напиток, который укрепит силы, ваше высочество, – настаивала Сайрет.
Наконец Фортерон обернулся.
– Острый, но весьма соблазнительный запах, – заметил он, взглянув на содержимое подноса. – Что это?
– Бобы каффина, обжаренные, измельченные, а затем сваренные и процеженные. Я добавила в них мед и козье молоко, чтобы смягчить вкус.
– И чем это лучше для пробуждения и преодоления последствий бессонной ночи, чем мед и сушеные финики с черным хлебом?
– Потому что в этом блюде есть вещества, активизирующие силы и поддерживающие бодрость.
Сайрет взяла сосуд и отхлебнула. После этого Фортерон принял у нее напиток и осторожно попробовал. Он невольно поморщился:
– Ох, это больше похоже на лекарство, чем на питье.
– Этот напиток рекомендуют при некоторых заболеваниях, но представьте себе, что бобы продаются на вес серебра.
Фортерон сделал еще глоток, затем указал на армии Альянса:
– Жидкая грязь, которая служила дополнительной линией обороны для нас, судя по всему, становится теперь ловушкой, – сказал он. – Мои враги собрали в прибрежных лагерях десятки винных барж, теперь они ждут, когда половодье позволит передвигаться по равнине на плоскодонных судах. Серебряной смерти у нас нет. Большая часть боевых кораблей уничтожена и рассеяна за прошлую ночь. Осталась лишь дюжина крупных галер на реке и несколько глубоководных судов, уцелевших в катастрофе. Другие корабли не подойдут к Диомеде до завтрашнего утра, так что я подозреваю, наши друзья с равнины предпримут атаку именно сегодня.
– На них лежит мое проклятие, ваше высочество.
– Я благодарен тебе за это, но пятьдесят тысяч воинов были бы сейчас полезнее. Однажды ты была замужем за королем Диомеды, как мне сообщили.
– Его убили вместе со всеми нашими детьми. Я обезумела. Я танцевала в темнице, я танцевала, когда меня вели по улицам, чтобы унизить, я танцевала во время суда, я танцевала, когда меня вели в тюрьму. Это довело узурпатора до нервного срыва, он и так был весьма подозрительным по натуре, но тут ничего не мог поделать. Меня заперли в темнице, и я учила смотрителей танцевать. Потом меня в лохмотьях выкинули на улицу, но постоянно присматривали, чем я занимаюсь. Я танцевала на рынке, мне бросали монеты. Я сняла жилье, со временем появились и ученики. Шли годы, и всем надоело следить за мной. Я даже научила танцевать нескольких шпионов. Ко времени вашего вторжения я находилась под покровительством дочери иностранного купца, госпожи Уэнсомер. Было приятно избавиться от обличья безумной под торейским владычеством.
– Я счастлив, что сумел причинить немалые неудобства убийцам вашей семьи, – ответил Фортерон с официальным поклоном. – Но вы должны отложить отъезд. Сын узурпатора собирается снова захватить власть в Диомеде, а слухи о том, что бывшая королева не безумна, безусловно, уже достигли его ушей.
Фортерон допил отвар бобов каффина и поставил сосуд на поднос, который все еще держала Сайрет.
– Вы никогда не задумывались о том, почему Диомеда была столь равнодушной под вашим управлением? – спросила Сайрет.
Фортерон и сам не раз недоумевал, наблюдая за безразличием горожан к захватчикам. Он полагал, что дело в правильно выбранной стратегии сдерживания солдат и в предоставлении льгот местным торговцам и ремесленникам.
– Да, я думал об этом, – осторожно ответил он, ожидая, что скажет Сайрет.
– Я все еще располагаю влиянием, я знаю многих. Когда возникал заговор, верные мне люди вмешивались и устраняли заговорщиков, если не удавалось приостановить их деятельность. Когда в город прибывали шпионы из цитадели, мои люди ловили их. Когда наемные убийцы пытались найти убежище в домах жителей в расчете на их недовольство захватчиками, рядом обязательно оказывались мои люди, которые нейтрализовали потенциальную опасность. Это трудная работа. Многие из моих людей погибли.
Фортерон некоторое время молча смотрел на женщину, удивленный и растерянный. Он понятия не имел, что в городе существовала столь сильная организация под началом Сайрет или кого-то другого. Он знал, что многие купцы, дворяне и ремесленники добровольно становились его осведомителями, передавая информацию о действии посланников из цитадели, но никогда не задумывался, почему они так поступали. Неужели все это правда?
Фортерон глубоко поклонился Сайрет.
– Моя госпожа и покровительница, – в его голосе не было и намека на сарказм.
Сайрет поставила поднос на мраморное ограждение балкона, а затем протянула Фортерону руку. Озадаченный, он тем не менее пожал ладонь. Ее кожа была теплой и сухой, несмотря на промозглую сырость, царившую вокруг.
– А еще я могу предоставить вам пятьдесят тысяч воинов, – спокойно заявила Сайрет бархатистым контральто.
Глашатаи уже десять минут находились на улицах, предупреждая жителей о неизбежном штурме и о том, что прежний кронпринц жив. А еще они сообщали, что кронпринц с остатками своих людей присоединился к войскам Альянса, где издан приказ уничтожать всех мужчин, женщин и детей в Диомеде, которые не участвовали в сопротивлении оккупации города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176