– Есть время, чтобы помыться, – обратилась она к Сентерри, а потом широкими шагами пошла по каменистой прибрежной полосе к воде.
– Она права, – кивнул Ларон, который вытаскивал мешки и сумки из повозки. – Очень хорошо: на мешках совсем немного крови, а сумки и вовсе чистые. Она на этот раз действовала довольно аккуратно. Бедняга, ей, должно быть, трудно приходится, но она старается.
– Она… она недавно стала такой?
– Да, совсем недавно. Лишь несколько недель назад. Знаешь, однажды она спасла мне жизнь. Я попытался спасти ее, но не мог вернуть к жизни. Все же я дал ей шанс существовать, хотя это не то же самое, что жизнь. С тех пор я решил присматривать за ней. Пожалуйста, отнеси вот эти мешки к воде и смой с них кровь.
– Я… – Сентерри с трудом подавила рыдание. Ларон сделал шаг назад, лицо его приняло озабоченное выражение, а мешки оставались в руках.
– Прости, – быстро произнес он. – Если вид крови расстраивает тебя, я сам могу помыть их. Но я буду признателен, если ты нарвешь травы для мешка, который привязан на шее у лошади. Мы не сможем нигде останавливаться надолго, и она проголодается. Вся моя жизнь связана с проблемой голода, довлеющей над сознанием и поступками.
– Нет! Нет, Ларон, ты не понял. Просто мне так долго никто не говорил «пожалуйста». Я вдруг поняла, что действительно, по-настоящему свободна, и это… это повергло меня в шок. Давай сюда мешки.
– Ты уверена?
– Черт побери, Ларон, ты что, думаешь, я не умею стирать? Я ведь дорогая и хорошо обученная рабыня – во всяком случае, такой я была до вчерашнего вечера.
– Пропади пропадом эти рабовладельцы! – воскликнул Ларон, словно припомнив какую-то малую и незначительную подробность.
Он вытащил тело Д'Алика из повозки и поволок его к кромке воды. Бросив рабовладельца там, он отправился на поиски подходящего камня. «Ему нужна веревка, – подумала Сентерри. – Веревка… и то, чем ее можно перерезать». Она подошла к телу бывшего хозяина с мотком веревки и топором. Положив моток на землю, она подняла топор и опустила его на шею трупа. Только после пятого удара голова покатилась в сторону.
– Теперь мне придется привязывать голову за волосы! – воскликнул Ларон, вернувшийся с камнем. – Зачем ты это сделала?
– Не знаю, в меня словно демон вселился, – вздохнула Сентерри, положив топор на плечо.
– Демон? Веландер! Зачем ты велела ей отрубить голову?
– Нет, не Веландер! – возмутилась Сентерри. – Просто я не удержалась от небольшой шутки.
– Мне нравятся девушки с чувством юмора, но всему свое место и время.
– Я хочу сохранить голову, – объяснила Сентерри, и по ее тону было ясно, что она не потерпит никаких возражений.
– Я собираю заколки с янтарем, – задумчиво сказала Веландер. – Ларон, ты собираешь фальшивые клыки. Даме нравится собирать головы. Мы потеряли три других. Извини.
– Ты собираешь головы? – поинтересовался Ларон.
– Только эту.
– Но почему? У него не было никаких особых заслуг или преимуществ, а если нас найдут преследователи, мы уже не будем невинной компанией из юноши и двух девушек, при нас будет компрометирующая голова. Именно это определяют словом «подозрительные лица».
Веландер пнула голову Д'Алика. Та пролетела несколько метров по воздуху и упала точно в повозку.
– Почему бы тебе ни избавиться от коллекции клыков? – спросила вампирша. – Она тоже выглядит довольно подозрительно.
– Отчасти ты права, но моя коллекция не так уж велика, и потом она не завоняет через пару дней.
– Мираль заходит, я скоро стану мертвым телом, – объявила Веландер. – Больше, чем голова. Очень подозрительно. Правда?
Ларон открыл рот, глубоко вздохнул, затем фыркнул и скрестил руки на груди.
– Ну хорошо, держи при себе эту мерзкую голову, – буркнул он, обращаясь к Сентерри. – Полагаю, каждому нужно свое хобби.
Ларон привязал камень к телу Д'Алика, Веландер подобрала труп одной рукой, далеко закинув его в реку. Ларон и Сентерри зааплодировали. Веландер картинно поклонилась. После этого Ларон отправился рвать траву для лошади, а Сентерри занялась стиркой окровавленных мешков. У берега дно было каменистым, не заиленным, так что Сентерри опустила мешки в воду и начала полоскать их. Неподалеку от нее Веландер вошла в реку и стала снимать с себя черные одежды. На мгновение она замерла обнаженной в зеленом свете Мираль, а затем бросила тунику и штаны на берег. Она окуналась, чтобы смыть кровь с волос, и только после этого вышла из воды.
Веландер заметила, что Сентерри смотрит на нее, забыв о лежащих под ногами мешках.
– Тебя что-то беспокоит? – спросила Веландер.
Сентерри не сводила с нее глаз, рот ее чуть приоткрылся.
– Я не угрожаю тебе, не бойся, в этом нет необходимости. Женская солидарность, я в нее верю.
– Даже самая прекрасная ваза из Зила не так красива, изящна и совершенна формой, как ты, – прошептала Сентерри.
Веландер прищурилась, уперев руки в бока:
– Что-то я не совсем понимаю.
– Это комплимент.
– Ах комплимент. Равное… Как это сказать? Нет, надо работать над моим диомеданским! Одобрение! Вот! Равное одобрение тебе. Спасибо.
Веландер взмахнула рукой и глубоко поклонилась. В это время к ним подошел Ларон, тащивший два больших узла.
– Сухая одежда. Веландер, одевайся скорее. Сентерри, снимай то платье, оно выглядит типично рабским. Не беспокойся, я не стану смотреть… Заверни камень в платье и брось сверток в воду Ты можешь надеть запасную тунику Веландер и сандалии – о да, и мой плащ, если тебе холодно. Могу я забрать мешки Сентерри? Веландер, где твоя мокрая одежда?
И Ларон поспешил с собранными вещами назад, к повозке.
– Добрая душа этот Ларон, – произнесла Веландер, стряхивая воду рукой с поверхности тела. – Если кто-то захочет обидеть его, я покажу, что значит настоящая боль, и как долго может не наступать смерть.
На востоке уже разгоралась новая заря, когда они тронулись дальше на запад. Ларон поднял раму, высоко поддерживающую навес над повозкой, натянул ткань, указав на собирающиеся облака, предвещающие дождь. Веландер взялась за поводья, не обращая внимания на Ларона и Сентерри, которые завтракали финиками и запивали их водой.
– А ты не ешь? – полюбопытствовала Сентерри, обращаясь к Веландер.
– Ем, само собой.
– Она уже поела прошлой ночью, – добавил Ларон.
– О да, я поняла, – пробормотала Сентерри, невольно вздрогнув. – Как я глупа!
Мираль коснулась западного горизонта, исчезая в зубцах Лиоренских гор. Ларон прикинул, что они должны добраться до первого из континентальных городов до наступления ночи. Веландер потянулась, тело ее изогнулось странной дугой, потом она забралась в глубь повозки.
– Скоро я засну, – заявила она, взглянув в глаза Сентерри. – Будь добра к Ларону, хорошо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176