Я провалила проверку?
– Только одну из многих. Я наблюдала за вами весь прошлый год. Вы читаете, по меньшей мере, на трех языках и говорите еще на двух.
– Очень полезно для дочери купца.
– Это так, и все равно – удивительно.
Сайрет встала, подняла руки и начала покачивать бедрами из стороны в сторону, в то время как торс оставался совершенно неподвижным.
– Почему, объясните, вы захотели научиться танцевать?
– Чтобы танцевать, нужен талант. Богатый, важный поклонник проявляет больше интереса к девушкам, которые представляют собой не просто примитивное украшение.
– Вы и так богаты, – начала было Сайрет, но Уэнсомер уже стала и, опершись на перила, вглядывалась вдаль, в сторону залива, служившего гаванью Диомеды.
Эскадра кораблей Варсоврана двигалась, направляясь в открытое море. Мираль еще не взошла, но яркие вспышки эфирного света озаряли небо.
– Восемнадцать, девятнадцать, двадцать кораблей. Шесть из них – штурмовые галеры, а четырнадцать – тяжелые боевые суда. Интересно, куда собирается Варсовран на этот раз?
– Откуда вы знаете, что Варсовран сам находится на борту?
– Вон на том большом корабле поднят императорский стяг.
– Вы хорошо разбираетесь в кораблях для дочери купца.
– Я хорошо разбираюсь в кораблях именно потому, что являюсь дочерью купца, – она отвернулась от гавани, откинувшись назад и облокотившись о перила балкона, пытаясь принять расслабленную позу. Но опыт Сайрет подсказывал, что тело ученицы напряжено. – Сейчас самое время заканчивать урок, – заявила Уэнсомер.
– Как скажете, – легко согласилась Сайрет. – Вы начали уставать и вряд ли сумеете многому научиться сегодня вечером.
Они спустились по лестнице, затем отодвинули в сторону занавес из бисера и прозрачных газовых лент, отделявший длинный, глухой коридор.
– Что теперь, моя бесценная мучительница? – спросила Уэнсомер на ходу. – Отправишься прямо в постель, когда доберешься до дома, чтобы восстановить силы и мучить меня еще интенсивнее завтра?
– Нет. Вовсе нет, у меня еще один урок. Ученицу зовут Сентерри.
– Брюнетка? Та, что ходит с двумя служанками?
– Да. Она весьма испорченная молодая сарголанка.
– Сарголан? Но эта империя находится в полутысяче миль от побережья. Твоя слава поистине, не знает границ.
– Я бы так не сказала. Ее семья имеет здесь свой торговый дом – «Шелка, специи и изысканные вина Арамедея». Вместо того чтобы сидеть без дела, пока ее отец хлопочет о выборе подобающего жениха из другого солидного торгового дома, она учится танцевать.
– И ее ты мучаешь так же сурово, как меня?
– Я просто учу, а считают мои ученики это мучениями или нет, их дело. Сентерри… ей не хватает сосредоточенности. Такое ощущение, что она учится танцам, потому что это вызывающее занятие для купеческой дочери.
– Так и есть. Я дочь купца, я должна это знать.
– Вы распознаете боевые суда. А Сентерри – просто глупая девочка. Но поскольку она глупая девочка, которая оплачивает уроки танца, мне не приходится жаловаться.
У дверей ждал дворецкий, рядом с ним стоял евнух, на его вытянутых руках на бархатной подушке лежал кошелек. Пока женщины прощались, дворецкий пересчитал деньги.
– Пошлите слугу проводить учительницу Сайрет до дома, – распорядилась Уэнсомер. Дворецкий поклонился.
– Постарайтесь пораньше лечь спать, моя госпожа, – посоветовала Сайрет. – Отдых является важной частью тренировок.
Евнух проводил Сайрет до самого дома. Там ее уже ждала Сентерри, как всегда в сопровождении двух служанок. Все трое самостоятельно занимались растяжками, предваряющими настоящий урок. Долвиенн отличалась усердием, она предпочитала упражняться, пока ее госпожа болтала со второй служанкой. Что касается Перим, та была уверена, что госпожа всегда и во всем права, девушка готова была сделать для Сентерри что угодно. Она охотно вступала в перепалку с Сайрет, если та пыталась исправить ошибки ее госпожи.
День выдался долгим, так как с утра до вечера, практически без перерыва, уроки следовали один за другим. Никто не отменил занятий, никто не опоздал.
– Возможно, вам больше подошло бы дневное время, – предложила танцовщица, обращаясь к Сентерри.
– О нет, я могу выбраться на урок только вечером, – воскликнула девушка, пытаясь жестами и интонацией намекнуть на существование неких особых обстоятельств.
– За госпожой Сентерри следят очень строго, – встряла Перим.
– Госпожу Сентерри могут узнать другие слуги, если она будет приходить сюда при свете дня, – добавила Долвиенн. – Они могут выдать отцу, чем она занимается.
– Мой отец осуждает танцы, – пояснила Сентерри. – Он говорит, что танцуют только шлюхи, босяки и клоуны, что это не то, чему нужно учиться приличной девушке.
– Но госпожа Сентерри очень порядочная девушка, – скороговоркой выпалила Перим.
– Госпожа считает, что танцы важны при дворе, – дополнила Долвиенн.
– Да, почему это шлюхи должны танцевать, быть привлекательными, а порядочные девушки – сидеть и думать о чем-нибудь милом и пристойном? – заявила Сентерри.
– Но госпожа Сентерри не желает быть шлюхой… – начала Перим.
– Довольно! – оборвала ее Сайрет. – Вы платите за обучение танцам. Если хотите болтать без умолку, можете делать это бесплатно где-нибудь в другом месте. А теперь я хочу, чтобы вы занялись делом.
Сайрет внимательно прислушивалась к городским сплетням, у нее даже имелась своя сеть информаторов. Сентерри действительно жила в сарголанском торговом доме, но купец никогда не предпринимал ни малейших попыток в чем-либо ограничивать ее или противоречить. Ее положение походило скорее на статус арендатора, жильца, хотя для женщины, способной нанять двух служанок и так дорого и разнообразно одеваться, в Диомеде существовали гораздо более комфортные и престижные кварталы. Скажем, Уэнсомер имела собственный дом и не скрывала, что богата. Сентерри же разыгрывала роль балованной и втихую бунтующей дочки, на стороне которой выступали две служанки, приставленные, чтобы присматривать за ней. Учительница танцев была уверена, что ни одна из двух ее самых щедрых учениц не является тем, за кого себя выдает.
После окончания занятий, показавшихся Сайрет самым длинным уроком за всю ее педагогическую карьеру, Долвиенн заплатила, Перим уложила в сумку танцевальные костюмы, и три девушки скрылись в темноте в сопровождении наемного охранника одной из городских служб. Сайрет приготовилась ко сну. Она легла на скромный матрасик, но еще долго лежала, размышляя о двух странных, самых богатых ученицах. Их целью, очевидно, было не просто желание поразить воображение друзей, родственников и претендентов на руку. Взять Уэнсомер: едва ли она была такой ленивой и безразличной, какой хотела казаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176