– И все же Иггур уязвим.
– Что ты имеешь в виду? – пробормотал Мендарк. Откинув прядь волос с глаз, Беренет бросил на карту пригоршню золотых монет – эту демонстрацию богатства Таллия сочла не совсем приличной.
– Его Первая армия, возглавляемая Дроссимом, самым способным из генералов Иггура, удерживает центр города. Четвертая армия размещена на юге, вот здесь, – она контролирует западные и южные ворота. Моральный дух в Четвертой армии не столь уж высок. Иггур слишком растянул войска: его остальные три армии прилагают большие усилия, чтобы удержать земли, которые он захватил, и не могут прийти к нему на помощь.
– М-м-м! – равнодушно произнес Мендарк.
– Он блистателен на поле боя, вне всякого сомнения, но ему никогда прежде не приходилось сражаться за такой большой город. Посмотри! – воскликнул Беренет, передвигая свои золотые монеты. – Четвертая армия расквартирована вот тут. – Он указал на район многочисленных переулков и трущоб. – А Первая армия ночует здесь, тот же лабиринт из улиц и переулков.
– Продолжай! – сказал Мендарк, все еще что-то лихорадочно записывая.
– Посмотри, какие узкие здесь улочки – тут, тут и тут. Случись ночью какое-нибудь несчастье, народ высыпет на улицу – и он не сможет провести там свои войска.
Мендарк наконец оторвался от бумаг:
– Дальше!
– В трущобах живет полмиллиона людей, еще пятьдесят тысяч – в портовом районе. Предположим, мы подожжем лабиринт здесь, здесь и здесь. – Его палец провел линию от северных ворот к портовому району. – Все впадут в панику, и улицы будут заблокированы. Здания в этом районе построены в основном из дерева. Его войскам никогда оттуда не выбраться.
– Сгорит все, вплоть до западной стены, даже при такой погоде! – воскликнула Таллия.
– Вот именно, все! – обрадовался Беренет. – И огонь нельзя будет остановить! А на улицах столпится так много людей, что Иггуру никогда не провести там свою армию. Единственный выход для них – западные ворота, так что если мы подведем туда ночью батальон лучников и подтянем остальные наши силы здесь, здесь и здесь, – золотые монеты снова заскользили по карте, – мы сможем покончить с Иггуром одним ударом. Численное превосходство его войск будет не силой, а слабостью.
– Он может направиться в портовый район, – заметил Мендарк, поднимаясь и начиная шагать взад и вперед.
– Наш батальон остановит его, если он зайдет так далеко, – ответил Беренет, поглаживая золотую монету. – Кроме того, хлюны яростно сражаются, когда защищают собственное добро.
– Может получиться, – сказал Мендарк, постукивая карандашом по карте. – Хотя мне это не слишком-то нравится.
– Безнадежно! – возразила Таллия. – Если ветер переменится, то сгорит не Иггур, а мы.
– Это не хуже, чем наше нынешнее положение, – заявил Беренет. – Полное поражение!
Таллия ушам своим не верила.
– Сожгите лабиринт – и погибнут тысячи. Десятки тысяч!
– Оно того стоит, – настаивал Беренет. – Если мы проиграем войну, что произойдет почти наверняка, многие из них и так умрут.
– Я не верю, что ты можешь серьезно рассматривать этотплан, Мендарк, – с ударением произнесла Таллия. – Это ужасающее предательство.
– Она права, Беренет, – согласился Мендарк, качая головой.
– Как я могу служить глупцу, который не желает победить?! – возмутился Беренет.
Мендарк ответил ему очень тихо:
– Если ты больше не хочешь служить мне, ты знаешь, куда тебе идти.
Беренет сжал трясущиеся кулаки.
– Черт тебя побери! – прошептал он. – Ты сомневаешься в моейпреданности?
– Не в твоей преданности, а лишь в разумности твоего плана.
– Я предлагаю тебе победить, а ты выбираешь несомненное поражение.
– Довольно! – оборвал его Мендарк. – Я не могу сделать этого с моим городом.
Беренет собрал монеты, скатал карту и, не произнеся больше ни слова, удалился.
– Ты принял верное решение, – сказала Таллия. Карандаш Мендарка стукнул по бумаге. Он взглянул на Таллию глазами человека, которого истязают в камере пыток.
– В самом деле? Я только что сдал свой город и свой народ врагу, и, быть может, пострадает больше людей, чем если бы я сжег Иггура. А ради чего?
Мендарк разгуливал по стене на виду у неприятеля и даже не заметил стрелу, порвавшую ему плащ. Таллия бегала за ним, убеждая его укрыться.
Спрятавшись с ним в нише, она затронула другую тему:
– Возможно, Зеркало важнее, чем судьба Туркада. И оно прежде всего принадлежит Тензору.
Мендарк спрятал лицо в ладонях.
– Да, но что он собирается с ним делать? – Стрелы свистели прямо у него над головой, но он не обращал на них внимания. – Пару раз мы даже говорили о поисках Тензора, когда еще были друзьями и у нас была общая цель. Но гибель Шазмака довела его до отчаяния. Ему больше нечего терять, а «честь» для него пустое слово отныне.
– Тем он опаснее, – заметила Таллия.
– Куда он направился? – продолжал Мендарк после паузы. – Мои шпионы ничего не узнали о нем. Как мы сможем найти его в этой неразберихе? Только я противостою ему и гибели.
Таллия обняла Мендарка за плечи:
– Поскольку Совет теперь – это ты,а с Туркадом покончено, нам бы лучше отправиться на поиски Тензора.
– Мы должны его отыскать. Но он так долго был мне другом. Нелегко разорвать эти узы, Таллия.
Неожиданно Таллии в голову пришла одна мысль.
– Лиан тоже исчез.
– Что? – Мендарк не сразу понял, о чем идет речь. – Что?
– Когда мы очнулись вчера в Большом Зале, Лиана там уже не было.
– И никаких следов?
– Ничего...
– Лиан не покинул бы Карану. – Мендарк в сильном волнении расхаживал по крепостной стене. – Это очень плохо! Его увел Тензор? Мне нужно знать.
– Зачем ему нужен летописец?
– Не имею ни малейшего представления.
Булыжник, выпущенный из катапульты, врезался в зубчатый край стены, и Мендарка с Таллией осыпали осколки. Они поспешили нырнуть в укрытие. Мендарк приложил руку к щеке: из пореза начала сочиться кровь. Таллия протянула ему чистую тряпицу, но он оттолкнул руку женщины.
– Это пустяк! Так что ты говорила?
– Помнишь ту ночь, когда прибыл Лиан? К нам его привела уличная девчонка Лилиса – та самая, которую ты так грубо вышвырнул.
– В Туркаде тысячи таких, как она. Что с того?
– Лиан предложил ей серебряный тар, но она отказалась. Сказала, что он ей уже достаточно заплатил. А какая беспризорница откажется от тара?
– У этого летописца есть обаяние, – ворчливо заметил Мендарк, но тем не менее вид у него был заинтригованный.
– Позднее я видела ее на улице. А вчера вечером она слонялась около Большого Зала как раз после того, как ты его покинул. От нее я узнала, что Лиана увел «большой мужчина».
– «Большой мужчина»!Тензор? Думаешь, она следила за ними? Тебе бы надо ее найти. Орстанда знает всех; она отыщет тебе кого-нибудь, кто хорошо знаком с улицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
– Что ты имеешь в виду? – пробормотал Мендарк. Откинув прядь волос с глаз, Беренет бросил на карту пригоршню золотых монет – эту демонстрацию богатства Таллия сочла не совсем приличной.
– Его Первая армия, возглавляемая Дроссимом, самым способным из генералов Иггура, удерживает центр города. Четвертая армия размещена на юге, вот здесь, – она контролирует западные и южные ворота. Моральный дух в Четвертой армии не столь уж высок. Иггур слишком растянул войска: его остальные три армии прилагают большие усилия, чтобы удержать земли, которые он захватил, и не могут прийти к нему на помощь.
– М-м-м! – равнодушно произнес Мендарк.
– Он блистателен на поле боя, вне всякого сомнения, но ему никогда прежде не приходилось сражаться за такой большой город. Посмотри! – воскликнул Беренет, передвигая свои золотые монеты. – Четвертая армия расквартирована вот тут. – Он указал на район многочисленных переулков и трущоб. – А Первая армия ночует здесь, тот же лабиринт из улиц и переулков.
– Продолжай! – сказал Мендарк, все еще что-то лихорадочно записывая.
– Посмотри, какие узкие здесь улочки – тут, тут и тут. Случись ночью какое-нибудь несчастье, народ высыпет на улицу – и он не сможет провести там свои войска.
Мендарк наконец оторвался от бумаг:
– Дальше!
– В трущобах живет полмиллиона людей, еще пятьдесят тысяч – в портовом районе. Предположим, мы подожжем лабиринт здесь, здесь и здесь. – Его палец провел линию от северных ворот к портовому району. – Все впадут в панику, и улицы будут заблокированы. Здания в этом районе построены в основном из дерева. Его войскам никогда оттуда не выбраться.
– Сгорит все, вплоть до западной стены, даже при такой погоде! – воскликнула Таллия.
– Вот именно, все! – обрадовался Беренет. – И огонь нельзя будет остановить! А на улицах столпится так много людей, что Иггуру никогда не провести там свою армию. Единственный выход для них – западные ворота, так что если мы подведем туда ночью батальон лучников и подтянем остальные наши силы здесь, здесь и здесь, – золотые монеты снова заскользили по карте, – мы сможем покончить с Иггуром одним ударом. Численное превосходство его войск будет не силой, а слабостью.
– Он может направиться в портовый район, – заметил Мендарк, поднимаясь и начиная шагать взад и вперед.
– Наш батальон остановит его, если он зайдет так далеко, – ответил Беренет, поглаживая золотую монету. – Кроме того, хлюны яростно сражаются, когда защищают собственное добро.
– Может получиться, – сказал Мендарк, постукивая карандашом по карте. – Хотя мне это не слишком-то нравится.
– Безнадежно! – возразила Таллия. – Если ветер переменится, то сгорит не Иггур, а мы.
– Это не хуже, чем наше нынешнее положение, – заявил Беренет. – Полное поражение!
Таллия ушам своим не верила.
– Сожгите лабиринт – и погибнут тысячи. Десятки тысяч!
– Оно того стоит, – настаивал Беренет. – Если мы проиграем войну, что произойдет почти наверняка, многие из них и так умрут.
– Я не верю, что ты можешь серьезно рассматривать этотплан, Мендарк, – с ударением произнесла Таллия. – Это ужасающее предательство.
– Она права, Беренет, – согласился Мендарк, качая головой.
– Как я могу служить глупцу, который не желает победить?! – возмутился Беренет.
Мендарк ответил ему очень тихо:
– Если ты больше не хочешь служить мне, ты знаешь, куда тебе идти.
Беренет сжал трясущиеся кулаки.
– Черт тебя побери! – прошептал он. – Ты сомневаешься в моейпреданности?
– Не в твоей преданности, а лишь в разумности твоего плана.
– Я предлагаю тебе победить, а ты выбираешь несомненное поражение.
– Довольно! – оборвал его Мендарк. – Я не могу сделать этого с моим городом.
Беренет собрал монеты, скатал карту и, не произнеся больше ни слова, удалился.
– Ты принял верное решение, – сказала Таллия. Карандаш Мендарка стукнул по бумаге. Он взглянул на Таллию глазами человека, которого истязают в камере пыток.
– В самом деле? Я только что сдал свой город и свой народ врагу, и, быть может, пострадает больше людей, чем если бы я сжег Иггура. А ради чего?
Мендарк разгуливал по стене на виду у неприятеля и даже не заметил стрелу, порвавшую ему плащ. Таллия бегала за ним, убеждая его укрыться.
Спрятавшись с ним в нише, она затронула другую тему:
– Возможно, Зеркало важнее, чем судьба Туркада. И оно прежде всего принадлежит Тензору.
Мендарк спрятал лицо в ладонях.
– Да, но что он собирается с ним делать? – Стрелы свистели прямо у него над головой, но он не обращал на них внимания. – Пару раз мы даже говорили о поисках Тензора, когда еще были друзьями и у нас была общая цель. Но гибель Шазмака довела его до отчаяния. Ему больше нечего терять, а «честь» для него пустое слово отныне.
– Тем он опаснее, – заметила Таллия.
– Куда он направился? – продолжал Мендарк после паузы. – Мои шпионы ничего не узнали о нем. Как мы сможем найти его в этой неразберихе? Только я противостою ему и гибели.
Таллия обняла Мендарка за плечи:
– Поскольку Совет теперь – это ты,а с Туркадом покончено, нам бы лучше отправиться на поиски Тензора.
– Мы должны его отыскать. Но он так долго был мне другом. Нелегко разорвать эти узы, Таллия.
Неожиданно Таллии в голову пришла одна мысль.
– Лиан тоже исчез.
– Что? – Мендарк не сразу понял, о чем идет речь. – Что?
– Когда мы очнулись вчера в Большом Зале, Лиана там уже не было.
– И никаких следов?
– Ничего...
– Лиан не покинул бы Карану. – Мендарк в сильном волнении расхаживал по крепостной стене. – Это очень плохо! Его увел Тензор? Мне нужно знать.
– Зачем ему нужен летописец?
– Не имею ни малейшего представления.
Булыжник, выпущенный из катапульты, врезался в зубчатый край стены, и Мендарка с Таллией осыпали осколки. Они поспешили нырнуть в укрытие. Мендарк приложил руку к щеке: из пореза начала сочиться кровь. Таллия протянула ему чистую тряпицу, но он оттолкнул руку женщины.
– Это пустяк! Так что ты говорила?
– Помнишь ту ночь, когда прибыл Лиан? К нам его привела уличная девчонка Лилиса – та самая, которую ты так грубо вышвырнул.
– В Туркаде тысячи таких, как она. Что с того?
– Лиан предложил ей серебряный тар, но она отказалась. Сказала, что он ей уже достаточно заплатил. А какая беспризорница откажется от тара?
– У этого летописца есть обаяние, – ворчливо заметил Мендарк, но тем не менее вид у него был заинтригованный.
– Позднее я видела ее на улице. А вчера вечером она слонялась около Большого Зала как раз после того, как ты его покинул. От нее я узнала, что Лиана увел «большой мужчина».
– «Большой мужчина»!Тензор? Думаешь, она следила за ними? Тебе бы надо ее найти. Орстанда знает всех; она отыщет тебе кого-нибудь, кто хорошо знаком с улицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142