– Уложу его спать и пойду спать сама. У меня был очень тяжелый день. Спокойной ночи, Руперт.
Он поднялся и поцеловал ее в щеку:
– Я еще посижу здесь, докурю трубку. Приятных снов, дорогая.
Выходя из комнаты, Николь подумала, что не будь принц настроен так серьезно и возвышенно, эта их игра в дочки-матери была бы просто смешной. Но война научила ее слишком многому, в частности не смеяться над другими. Ступая почти бесшумно, она поднялась в свою комнату и начала готовиться ко сну. Потом, когда она уложила ребенка, и перед тем, как задуть свечу, Николь подошла к двери и решительно закрыла ее на замок.
* * *
Июль кончился, наступил август, но Джоселин и не думал появляться. Николь все больше удивлялась этому, тем более что гонцы, приезжавшие к принцу Руперту, в конце июля сообщили, что король покинул свое убежище в Раглан Кастл и направляется на север.
– Но где же Джоселин? – обеспокоенно спрашивала она хозяина дома.
Тот постарался ее успокоить:
– Должно быть, он пошел на север вместе с королем. Дорогая, не будьте такой удрученной. Письмо моего кузена Карла могло не дойти до него. Я напишу ему еще одно, обещаю вам. А сейчас, хотите, я расскажу одну забавную историю?
– Хочу, – ответила Николь, стараясь отвлечься от своих забот.
– Помните старого Мелдрума, который захватил нашу главную оборонную пушку в Гулле, ее еще называли «карманный пистолетик королевы»? Я с ней сражался в Ньюарке.
– Помню.
– Так вот, этот негодяй, наконец-то, погиб. Когда он отвоевывал Скарборо, – это, к сожалению, «круглоголовым» удалось, он был ранен прямо в ягодицы выстрелом из мушкета, – принц хлопнул себя по бедрам и рассмеялся, как школьник, – представляете, прямо туда? Потом он свалился со скалы высотой двести футов, но не разбился, потому что его плащ раздулся, и он медленно спланировал на землю.
– Это был первый в мире парашют, – пробормотала Николь.
– Но, в конце концов, наши добрались до него и распороли ему брюхо. Тут уж Мелдруму пришел конец.
– Вы всегда смеетесь, когда кто-нибудь умирает? – резко спросила Николь.
Руперт смутился:
– Нет. Но мне приятно, что смерть этого старого хрыча оказалась такой смешной. Вы не поверите, но он – профессиональный солдат, а встал на сторону парламентариев.
– Но вы тоже профессиональный солдат, а встали на сторону короля.
– Он – мой дядя, – важно ответил принц, считая это вполне достаточным аргументом.
Она должна была признать, что принц был просто великолепным собеседником. К тому же ее присутствие вернуло его к жизни, к нему вернулось прежнее чувство юмора, так что весь город вскоре заговорил о том, что Руперт стал часто общаться со своими солдатами, при этом он похлопывал каждого по плечу и, не переставая, отпускал шуточки.
– По городу ходят слухи, – сказала как-то Эммет.
– Ну и пусть, – смело ответила Николь. – Я – гостья принца, и больше ничего. Можешь сказать это всем этим болванам от моего имени.
– Один человек, который был рядом с ним после сражения при Нэзби, сказал, что принц чуть не сошел с ума, когда думал, что вы умерли. Он плакал и выл, ему не было никакого дела до своих солдат.
– Эммет, – прервала ее Николь, – когда-то, в Кингсвер Холл, когда над нами повисла угроза, и мы думали, что лорд Джоселин погиб, ты сама советовала мне отправиться на поиски принца и просить у него защиты. Так чего же ты хочешь теперь? Думаю, тебе нужно смириться с этим.
– Я не хочу, чтобы лорд Джоселин был обманутым.
– Никто не собирается его обманывать. А теперь иди.
И все-таки служанка была совершенно права, и Николь понимала это. Постепенно, находясь рядом с Рупертом, да еще в такой спокойной, домашней обстановке, она чувствовала на себе ее неотвратимое влияние. Очень медленно, почти незаметно, они стали очень близки и дороги друг другу.
«Джоселин, пожалуйста, приезжай скорей, – мысленно молила его Николь, – или хотя бы пришли мне весточку».
Но связь работала отвратительно, весть о том, что король, дошедший уже до Донкастера, опять повернул на юг, ужасно ее расстроила.
– Вы уверены, что Джоселин не погиб в Раглане? – в сотый раз спрашивала она принца.
– Послушайте, – ответил он, слегка раздраженно, – я не видел его собственными глазами, но все мои шпионы уверяли меня, что он жив. Что еще я могу вам сказать?
– Почему вы сердитесь? – в свою очередь спросила она.
Он тут же раскаялся:
– Простите меня, дорогая. Я очень вас обидел?
– Нет, что вы, конечно, нет. Но вас что-то беспокоит, да?
Он кивнул, наполняя бокал вином.
– В городе начинается мор, и полковник моей охраны, сэр Ричард Крейн, выглядит совсем неважно.
– Вы думаете, он тоже заразился?
– Не знаю, но ужасно беспокоюсь.
– Если это – болезнь, о которой я думаю, – задумчиво проговорила Николь, – тогда нам следует истреблять вшей.
– Почему вшей? Они что, разносят заразу?
– Они разносят болезнь, которая называется тиф. Но бывают и другие страшные болезни, например, чума, она передается через блох, живущих на зараженных крысах.
Он наклонился, сократив и без того небольшое расстояние, разделявшее их. Они, как обычно, сидели вдвоем после ужина и мирно беседовали.
– Ты такая умная, Арабелла, так много знаешь. Я никогда в жизни не встречал женщины, подобной тебе. Господи, как бы я хотел, чтобы ты не была замужем! – воскликнул принц.
– Но я замужем, и ты знаешь, что я очень люблю Джоселина. Единственное мое желание, чтобы он поскорее вернулся.
– А я больше всего на свете хочу, чтобы этого не произошло, – честно признался Руперт, не боясь своей откровенности, – потому что каждый день, проведенный с вами, для меня просто бесценен.
– Умоляю вас, прекратите! – взорвалась Николь и вдруг разрыдалась, ей сделалось невыносимо оставаться в таком странном положении.
Принц ничего не ответил, и когда она справилась с собой и посмотрела на него, то увидела, что он молча сидит, уставившись на огонь с такой грустью, что она едва удержалась, чтобы не броситься к нему в объятия. Однако она этого не сделала, а встала из кресла и отправилась к себе в спальню, размышляя о том, что скоро ей будет необходимо переехать, иначе их дружеские отношения не замедлят перейти в любовную страсть.
* * *
Этому, однако, так и не суждено было случиться, им помешали события, которых Николь больше всего боялась. Жители города и приезжие совершенно не заботились о чистоте, и болезнь продолжала свирепствовать. Сэр Ричард Крейн умер. Ходили слухи, что сэр Томас Ферфакс стремительно приближается к городу. Руперт проводил все больше времени, патрулируя городские улицы, и возвращался так поздно, что «хозяйка» к тому времени была уже давно в постели. Николь даже решила, что он делает это специально, стараясь не дать разгореться страсти, но потом она поняла, что обстановка в городе действительно угрожающая, и до прибытия Черного Тома остались считанные дни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140