– Что я должен вернуться домой, чтобы завершить кое-какие свои дела. Но что я снова присоединюсь к нему в Ноттингеме через две недели.
– Значит, вы по-настоящему собираетесь сражаться на его стороне?
– Да, моя дорогая, именно это я собираюсь делать, – ответил Джоселин, опускаясь на колени и начиная собирать свои вещи.
* * *
Через час они покинули город и, переехав через Трент, отправились на юг. Гроза так разбушевалась накануне, что, наверное, унесла сама себя, и теперь, когда они переезжали реку по мосту, она была совершенно спокойной, лишь легкий ветерок слегка рябил поверхность воды. На этот раз дорога была пустынной, на ней лишь изредка попадались крестьяне, спешащие на городской базар с разнообразными плодами своего труда. Когда их возница слегка ослабил поводья и сбавил скорость, чтобы дать лошадям отдохнуть, Николь высунулась из окна и оглянулась назад.
– Нет, он не гонится за нами, – сказал Джоселин.
Она удивилась:
– Откуда вы знаете?
– Он не успокоится, пока не заглянет в городе под каждый камень. А если вы вспомните, сколько ему придется осмотреть пещер, то поймете, что ему понадобится много времени.
– Пещер?
– Ну да, Ноттингем называют городом пещерных жителей, вы разве не знали об этом? Там очень много скал, в которых находятся пещеры, подобные лазу Мортимера, и большинство из них заселены. Если вам нужно убежать и скрываться, лучшего места не найти.
– Но мне совсем не нужно бежать и скрываться, – язвительно проговорила Николь, – меня вынудили это сделать.
Теперь настала его очередь смутиться:
– Простите мне мою бестактность, я просто отвык от общества жены, у меня ее так давно не было, – он помолчал. – Скажите, Арабелла, вы считаете, что одной из причин, по которой мы не подойдем друг другу, может быть то, что я старше вас на двадцать лет?
– Ну почему же на двадцать… – начала, было, она, но вовремя спохватилась, – я хотела сказать, что мы с вами близки по духу, и годы здесь не при чем. И потом я нисколько не считаю вас старым, – на мгновение Николь подумала о странном совпадении: ведь ему было столько же лет, сколько Луису Дейвину.
Она, должно быть, улыбнулась, потому что Джоселин сказал:
– И потому смеетесь?
– Да нет, просто я никогда не считала разницу в возрасте такой уж важной, милорд. И потом я… ну я действительно старше своих лет. В то время как вы в том возрасте, когда о мужчине говорят, что он в полном расцвете.
– Бог свидетель, вы умеете говорить комплименты, – ответил он.
Николь видела, что ему это нравится.
– А что вы скажете обо мне? – спросила она, явно напрашиваясь на комплимент. – Я не кажусь вам неразумным ребенком, который достоин лишь того, чтобы играть с вашей дочерью?
– Вот в этом-то и есть ваша загадка, – задумчиво проговорил Джоселин, – если бы у меня была причина не верить своим глазам, я бы не побоялся сказать, что вы намного старше, чем кажетесь, что у вас столетняя душа.
– Что вы имеете в виду?
– То, что вы держитесь и говорите как женщина, которой много больше семнадцати.
– Нет, я не о том. Что вы имели в виду, когда говорили про столетнюю душу?
– В некоторых восточных религиях существует поверье, что после смерти душа не умирает, а переселяется в другое тело.
– И вы в это верите? Вы можете поверить в то, что душа одного человека может переселиться в тело другого?
Джоселин Аттвуд повернулся и внимательно посмотрел на нее. Она очень хорошо видела его аристократическое лицо.
– А вы? – спросил он.
– Да, – тихо сказала Николь, – я уверена, что такое может произойти.
– Могу себе представить, – ответил ее покровитель после секундной паузы, – какие интересные споры ждут нас впереди.
– Надеюсь, так оно и будет, – ответила она, и вдруг, неожиданно для себя, наклонилась и поцеловала его в щеку.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Золотой вечер не спеша превращался в серебряную ночь. Незаметно розовые холмы потемнели и приобрели цвет спелой малины и набухших перезревших на летнем солнце слив. Потом, когда солнце скрылось за ними, они сделались того темного загадочного цвета, который имело благородное французское вино, привезенное в Англию первыми отважными моряками. Река, явно не Темза, лениво извивалась среди диких лугов, на ее поверхности не было ни единого паруса, ни единой лодки; в лучах заходящего солнца она казалась малиновой, потом сделалась оловянно-серой. И вот поднялась луна.
Она начала проделывать свой неизменный путь по небосклону, путь, который начался в незапамятные времена. Луна осветила темную ночную землю и мириады своих неизменных спутниц – звезд. День с его яркими и ясными очертаниями исчез, и его сменила темная загадочность ночи, освещенная серебряным ликом луны. Холмы теперь были огромные, темные и молчаливые, река походила на шелковую ленту, а все впадины и овраги были окрашены загадочным цветом индиго. Королева ночи явилась вместе со своей свитой и превратила реальность дня в ночную фантазию. И в этом лунном сиянии перед Николь впервые предстал Грейз Корт.
Это место, без всяких сомнений, было обжито еще в средние века: в лунном свете были хорошо видны полуразвалившиеся стены и башни старого замка, они отбрасывали длинные тени на лужайку, окружавшую новый дом. И он, по мере приближения кареты, все больше привлекал внимание Николь, его высокие крыши и многочисленные окна все четче проступали в лунном свете. Она смотрела на дом, не отрываясь, он все больше нравился ей. Она представила себе, как он стоит, высокий и гордый, среди любых бурь и ураганов, хотя сейчас, в конце лета, его фасад выдерживал лишь натиск вьющихся растений. В темноте кареты раздался голос Джоселина:
– Он вам нравится?
– У меня просто дух захватывает, – ответила Николь, – очаровательное место.
В лунном свете мелькнула его улыбка:
– Может быть, скоро, в один прекрасный день вы увидите мой дом – Кингсвер Холл, он расположен в устье очень красивой реки Дарт. Но в данный момент Грейз Корт даст вам приют, который так необходим.
– А это очень опасно для нас сейчас – ехать в Девон?
– Слишком опасно и слишком далеко. Если вы хотите, чтобы сэр Дензил вам больше не угрожал, мы должны обвенчаться немедленно.
Посмотрев на него внимательней, Николь обнаружила, что его глаза затуманены. Еще раз она убедилась в многогранности его натуры. На первый взгляд он казался прирожденным мошенником, блистательным повесой. Но как же обманчиво было это впечатление! Все его недавние поступки говорили о глубине и разносторонности натуры. Николь на мгновение замерла от мысли, что ей выпадет счастье провести с этим человеком достаточно времени, чтобы как следует узнать его. Однако она, современная женщина, вынуждена будет стать женой человека, которого совсем не знает, и ей снова показалось, что сложившаяся ситуация просто немыслима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140