А может, вспоминает?
Девушка позволила себе помечтать. Все равно заняться больше нечем. Если он добрался до города. Если… А в городе мятеж.
Любого вонарца готовы растерзать в клочья.
Джатонди задумалась, увидит ли еще когда-нибудь Ренилла. Да и других?..
Землекопы работали слишком медленно. Если так пойдет, они и к ночи не закончат. Ренилл нахмурился. Разумеется, пригрози им наказанием, туземцы начнут шевелиться быстрее, но Ренилл не мог заставить себя угрожать им. Бедняги работают с раннего утра, а теперь уже за полдень — час, когда все разумные создания ищут укрытия от авескийского солнца. Он сам, хотя и не занят тяжелым трудом, обливается потом под чужой рубахой цвета хаки и пробковым шлемом. А каково кули, роющим землю на дне глубокой ямы?
Они и без того за последние несколько дней совершили чудо — укрепили стены, забаррикадировали окна, выставили пушки, распределили запасы оружия и провизии по складам, вырыли траншеи и насыпали редуты. Окружили резиденцию частоколом, выкопали за ним ров, насыпали вал высотой в пять футов, а теперь копают внутренний ров, который предполагается утыкать по гребню кольями краснозуба. Работали день и ночь в ужасных условиях, и это когда большинство авескийцев разбегаются подальше от прежних вонарских господ. Ренилл решил объявить получасовой перерыв, и рабочие мгновенно бросились в тень.
Ренилл осмотрел готовые укрепления. Примитивно, однако должно сработать. Жаль, что во Трунир не начал земляные работы раньше. Протектор все медлил, так как считал угрозу нападения несерьезной. Однако до катастрофы не дошло — во Трунир для этого слишком осторожен и предусмотрителен.
Только какие укрепления остановят возмущенное население целой страны?
— Ренилл!
Знакомый женский голосок раздался за спиной, и Ренилл неохотно обернулся к Тиффтиф во Чаумелль. Тетушка наступала на него с распростертыми объятиями и умильно-жалобным выраженьем на лице. Следом шла Цизетта в'Эрист, качая на руках отвратительного лесного младенца Муму Великолепного. Обе дамы оберегали белизну лиц широкополыми шляпами и невыносимого изящества кружевными вуалями, а Тиффтиф к тому же вооружилась легким кружевным зонтиком. Ренилл подавил вздох. Дядюшкины жена и племянница, избалованные вседозволенностью, выказывали шумную, утомительную нетерпимость к малейшим неудобствам. Очень прискорбно, потому что пока положение не выправится, жизнь в резиденции неизбежно будет становиться все тяжелее. Если положение выправится.
— Ренилл, милый мальчик, ты меня поймешь… Вряд ли, Тиффтиф…
— Я взываю к твоему рыцарству. Помоги нам. Спаси двух попавших в беду женщин! — Она замолчала, оглядываясь кругом, и заметила совсем другим тоном: — Какие бездельники эти желтые! Полюбуйтесь-ка, валяются в тенечке! И ты это позволяешь?
— В данный момент они выполняют мой приказ.
— Что за глупости! Ты бы лучше взялся за плетку. Разве что для тебя! Вслух он сдержанно пояснил, выбирая доводы, доступные ее пониманию:
— Нам лучше поберечь рабочую силу.
— Ты надеешься заслужить подобной мягкостью их благодарность? Уж не думаешь ли ты, что они ответят тебе уважением? Да они просто сочтут тебя дураком! — На мгновение Ренилл снова увидел перед собой женщину, памятную с детства. — Ба, тебе нечего и думать управиться с плантацией!
— Что я могу для тебя сделать, Тиффтиф? — Ренилл любезно улыбнулся.
— Помоги нам, милый мальчик. Спаси нас!
— Именно этим мы и занимаемся. В случае нападения…
— Мы здесь сходим с ума, — сообщила ему Тиффтиф. — Условия невыносимы, настоящий сумасшедший дом. Мы этого не переживем. Не можешь ли ты воспользоваться своим влиянием, чтобы помочь нам, Ренилл? В конце концов, мы — твои родственники.
— В чем дело?
— Мы задыхаемся! — горестно пропела Цизетта. — Жара и толпы людей кругом. Это просто ужасно! Мы с тетушкой и Муму ютимся в одной комнатушке с четырнадцатью женщинами и детьми! Я не преувеличиваю — сама пересчитала. Мы не можем так жить. Это нездорово!
— Согласен, — признал Ренилл. — Сожалею о причиненных вам неудобствах, но вы должны понимать, что резиденция забита людьми. Мы дали убежище сотням вонарцев. Последние несколько дней они прибывали десятками, и…
— Они тебе не родня, — напомнила Тиффтиф. — ты им ничем не обязан. А мы…
— Мы ужасно страдаем, — вмешалась Цизетта. — Невозможно уединиться, ни минуты покоя. Женщины поминутно входят и выходят, болтают и плачут всю ночь, а дети… Ох, они просто ужасны: визжат, шныряют под ногами. Шум, жара, запахи — они совершенно невыносимы! Я лишилась сна. Крикливая, настырная мадам Зувилль требует, чтобы окно оставалось открытым, и мухи тучами летят в комнату. Мой малютка Муму растолстел на них, но всех ему не съесть. От них невозможно избавиться. Они попадают в еду, и это отвратительно, а слуг, чтобы отгонять их, почти не осталось, нет даже приличного нибхоя, все разбежались, да еще эти желтые ограбили нас. Мы не так воспитаны, чтобы переносить это! О, Ренилл, ты должен нам помочь, ты — наша единственная надежда. — Цизетта подплыла поближе, чтобы положить ладонь ему на рукав, и подняла прелестные голубые глазки, не потерявшие прежнего блеска. — Пожалуйста, пожалуйста, Ренилл, ты ведь нам поможешь, правда?
Впечатление испортило присутствие Муму Великолепного.
— Я помог бы, если мог, — не покривив душой, заверил ее Ренилл. — Но я ничего не в состоянии сделать. Резиденция переполнена, и во всех комнатах полно народу.
— Но ведь твой кабинет свободен, — живо возразила Тиффтиф. — Приличный маленький кабинет нас вполне устроит. Я не сомневаюсь, дорогой, что могу положиться на твое рыцарство? — тетушка с умоляющей улыбкой поглядела на него.
— Я бы рад, — Ренилл с трудом сдержал усмешку, — но со мной сейчас живет дядюшка Ниен. А также Квисс в'Икве с двумя сыновьями, Факвенц Зувилль с лакеем, пара заместителей вторых секретарей и, со вчерашнего дня, писец из счетной палаты. Так что, как видите, ваше предложение едва ли осуществимо.
— Может быть и так, — задумалась Тиффтиф. — Нельзя же думать только о себе. Тогда вот что тебе придется сделать. Прикажи кому-нибудь из этих кули взять обрезки досок и отгородить для нас с племянницей уголок большого зала. Желательно, чтобы в этом уголке оказалось окно, из тех, что еще не загорожены. Поставьте туда две кровати, платяной шкаф и умывальник, и нам больше ничего не нужно. Ну вот, Ренилл, ты ведь не можешь отказать своей приемной матери в таком пустяке?
Приемной матери? Ренилл подавил смешок и с непроницаемо серьезным лицом ответил:
— К несчастью, я не смогу дать убедительного оправдания подобному приказу. Видите ли, в первую очередь кули должны закончить укрепление резиденции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103