Он немало посмеялся, когда мы рассказали ему о благодеяниях, оказанных нам моими благородными родственниками, - о шелковом одеяльце, присланном моей тетушкой, о прокисшем желе леди Каслвуд, о благочестивом презрении к нам леди Уоривгтов. Но рассказ о моидоре маленького Майлза вызвал на его глазах слезы, а узнав о доброте Сэмпсона и Хэгана, он сказал:
- Клянусь, у них будет штолько пива, школьно они шмогут выпить. - И он послал свою жену навести визит леди Марии, после чего всякий раз, как леди Мария наведывалась к ним, принимал ее с величайшим почетом и уважением, а когда Хэган отправился в Дублин, чтобы закончить свое образование в колледже, леди Марии было предложено поселиться у Фокеров, и кошелек доброго пивовара помог нашему другу собраться в путь.
Когда же мистер Фокер узнал меня ближе и лучше ознакомился с моим положением, он соизволил отзываться обо мне так восторженно, словно я являл собой пример какой-то неслыханной добродетели. Я рассказал ему о том, как моя матушка откладывала деньги для Гарри и как оба они оказались передо мной в долгу. Но ведь Гарри, когда он тратил эти деньги, считал, что тратит свои собственные, а госпожа Эсмонд решительно отказывалась понимать, что поступает со мной очень сурово, - деньги были выплачены и ушли, о чем же тут еще толковать? В конце шестьдесят второго года Гарри, помнится, прислал мне довольно значительную сумму, чтобы оплатить производство его в новый чин, и одновременно с этим просил меня не забывать, что он у меня в долгу и обращаться к его агентам, буде у меня встретится нужда в деньгах. Он даже не подозревал, сколь велика была моя в них нужда и куда ухнул весь мой маленький капитал.
Воспользуйся я деньгами моего брата, это задержало бы производство его в чин, и я, само собой разумеется, не мог себе этого позволить, хотя, признаться, искушение было велико. Точно так же, зная весьма скромные средства моего дорогого генерала Ламберта, я никогда не обращался к нему за поддержкой, боясь его обездолить. Вот эти-то крайне простые примеры скромности и воздержания мой достойный пивовар склонен был расценить как проявление высочайшей добродетели. И что, как вы думаете, сделал этот джентльмен? Тайно от меня он отправил моему брату в Америку письмо, в коем превозносил до небес и меня и мою жену, а затем нанес еще визит госпоже де Бернштейн, в чем она ни разу мне не призналась, однако я не мог не заметить, что с некоторых пор моя тетушка стала относиться к нам как-то на редкость ласково в уважительно, чем немало меня изумила, ибо я привык считать ее весьма эгоистичной светской особой. Впоследствии я спросил как-то раз у своего пивовара, каким образом удалось ему проникнуть к баронессе. Он рассмеялся.
- К паронессе? Я знал парона еще в Мюнхене, когда он пыл лакеем, а я учеником у пивовара.
Нашему семейству не следует, пожалуй, проявлять слишком большое любопытство по поводу родословной дядюшки-барона.
Вот и получилось так, что в тот период моей жизни, которому следовало бы быть самым печальным, обстоятельства не раз складывались весьма для меня удачно, судьба не раз была ко мне благосклонна, а участие друзей скрашивало мое существование. Мой воспитанник оказался кротким агнцем, послушно следовал за мной по дороге познаний, и обучать его было куда приятнее, чем обивать пороги книгопродавцев или зависеть от капризов театральных директоров! В пору нашего изгнания, как я могу его назвать, мы провели немало приятных вечеров с нашими друзьями и благодетелями, и не надо думать, что мы совсем отказались от развлечений: миссис Фокер и миссис Уорингтон очень мило пели дуэтом, а я, когда приходила охота, читал вслух "Покахонтас" своим благосклонным слушателям, причем заткнул за пояс самого мистера Хэгана, как заявил мне мистер Фокер.
После описанной выше эскапады мистера Майлза Уорингтона-младшего я его больше не видел и почти ничего не слышал про своих родственников по отцовской линии. Сэр Майлз прилежно подвизался при дворе (думаю, что он был бы не менее угодлив и при дворе самого Нерона), и однажды меня очень насмешил мистер Фокер, сообщив, что он слышал на бирже, будто моего дядюшку "собираются штелать паром".
- Паром? - в изумлении переспросил я.
- Ну да, паром, как же вы не понимает, - раздраженно сказал почтенный старик. - Ну, шловом лортом, лортом!
Ну что ж, сэр Майлз, несомненно, был весьма раболепным слугой каждого министра, кого бы ни назначили на этот пост. Я бы не удивился, если бы в период короткого правления первого фаворита сэр Майлз заговорил с шотландским акцентом. Я встретился с ним и его супругой, когда они ехали из дворца, где новоиспеченная миссис Клейпул представлялась ее величеству. Я нес моего сынишку на плече. Мои дядюшка и тетушка уставили в меня каменные взгляды из окна своей золоченой кареты. Лакеи в позументах смотрели так же тупо, как и господа. Врат моего отца проследовал мимо меня с таким видом, словно на мне была шапка-невидимка.
Мы не злоупотребляли своеобразным приглашением леди Каслвуд приехать к ним на чашку чая или на ужин, когда у них не будет гостей. Старик Ван ден Босх, при всей своей смекалке и великом искусстве делать деньги, не был особенно интересным собеседником, и разговор с ним мог быть увлекателен разве что для его внучки, которая и сама была не прочь поговорить со знанием дела и о торговых сделках, и об игре на бирже, и о ценах на скот, и о разведении овец. Милорд же Каслвуд редко бывал дома, тяготясь обществом старика и зная, что супруга не будет без него скучать. Графиня со свойственной ей прямотой выложила все это моей жене.
- Дело такое, - сказала она, - милорд и дедушка никак не могут поладить друг с другом. Опять же у милорда вечно нехватка в деньгах, а дедушка держит ключ от кубышки у себя, ну и, понятное дело, правильно поступает. Милорду только дай дорваться до денег, он тут же их все спустит, а что тогда станется с нашим благородным семейством? Мы ведь, моя дорогая, аккуратно расплачиваемся за все, кроме карточных долгов, а уж тут извините! Мы платим жалованье поварам и конюхам, платим виноторговцам и портным - всем платим, и, думается мне, им здорово повезло, - милорд небось и не подумал бы им платить! И мы всегда заботимся о том, чтобы у него, как и у всякого порядочного дворянина, была в кармане гинея. Этот человек всем нам обязан и как только он жил без нас, одному богу известно! Мы с дедушкой уж так старались, чтобы он вел себя, как порядочный, - но это не так-то легко, моя дорогая, какой там! Он бы давно сбыл все столовое серебро, да только дедушка держит кладовую под замком. А когда мы с милордом едем из города в имение, дедушка всегда сопровождает меня, и притом с оружием, да и слуги тоже вооружены.
- Боже милостивый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166