А вы слышали, что говорят о его кузине - о мисс Уорингтон, которая строила ему глазки, когда считала его завидной партией? Говорят, король обратил на нее внимание, и леди Ярмут вне себя от бешенства. - Баронесса хихикнула. - Уж эти мне святоши Уорингтоны! Они так же полны мирскими помыслами, как мы, грешные, и хотя его величество уже в весьма преклонных летах, стоит ему поманить их мизинцем, они все будут у его ног!
- Все, сударыня! Ах, как вы знаете свет, ваша милость! - вздохнул капеллан. - Я объявляю, с вашего разрешения!
- Я достаточно долго вращалась в нем, чтобы немножко его изучить, мистер Сэмпсон. Это сборище себялюбцев, мой дорогой, прискорбное сборище себялюбцев, где каждый старается обскакать своего ближнего! Нет, вы не можете больше прикупать. Короля у вас нет? Тогда объявляю даму, валета и десятку... Да, это прискорбно себялюбивый мир. А, вот и мой шоколад!
Карточная игра полностью поглощает внимание старой дамы. Племянник с его заботами остается где-то там, по ту сторону захлопнувшейся за ним двери. Он уносит свои заботы с собой и долго бродит но темным улицам.
"Боже милостивый! - думает он. - Какой же я жалкий, никудышный человек и как впустую растратил свою жизнь! В обществе Джорджа и его друзей я могу лишь сидеть и молчать. Куда мне до него с его умом и остроумием. Я для Джорджа только обуза. Я бы так хотел быть ему полезным, да не знаю, как. Милейшая тетушка Ламберт неизменно добра ко мне, но ведь совестно злоупотреблять ее добротой. Да что там, даже Этти уже ополчилась на меня, и когда она говорит, что я бездельничаю и нужно мне чем-то заняться, разве я вправе сердиться на нее? А все остальные уже отвернулись от меня. И мои кузены, и мой дядя, и миледи моя тетушка - все давно сторонятся меня. Они даже не пригласили меня посетить их, когда уезжали в свое имение в Норфолке, не предложили даже приехать хоть на денек пострелять куропаток. И в Касллуд я не могу поехать после того, что произошло, - там я этому негодяю Уильяму все кости переломаю. Да, что говорить, там мне лучше не показываться".
И он горестно рассмеялся, припомнив все злоключения, выпавшие на его долю с тех пор, как он приехал в Европу. Деньги, друзья, развлечения - все кануло куда-то, и прошлое вспоминалось ему, как сон. Он забрел в кофейню Уайта, где не появлялся уже с год. Парламент был распущен на каникулы. Джентльмены разъехались кто куда, за столами даже не велось игры. Впрочем, Гарри все равно не принял бы в ней участия. В кармане у него было всего несколько мелких монет. Правда, ему не возбранялось черпать из шкатулки Джорджа, когда угодно и сколько угодно, но он крайне умеренно пользовался щедростью брата, несмотря на его неоднократные предложения.
В угрюмом молчании он сидит за столиком и пьет вино. Несколько гвардейцев из Сент-Джеймского дворца входят в кофейню. Он встречался с ними когда-то прежде, и эти молодые люди, уже отобедавшие и выпившие в кордегардии, теперь заказывают еще вина. Один из батальонов их полка стоит в Винчестере и примет участие в большом походе, о котором все говорят, хотя никто ничего толком не знает. Дьявольски не повезло им, что они не из этого батальона и должны оставаться здесь и нести службу в Лондоне и Кенсингтоне! А вот Уэбб очень правильно поступил - перешел из их полка в тридцать второй и от поручика дослужился до подполковника. И теперь отправляется в этот поход. Да что там говорить, чуть ли не каждый примет в нем участие! И молодые люди перечисляют десятка два волонтеров из числа родовитых щеголей.
- На сей раз это будут не ганноверцы под командованием нашего толстяка-принца, - замечает один из гвардейцев, чьи родичи, возможно, принадлежали к партии тори еще сорок лет назад, - это чистокровные англичане, с гвардией во главе и под командованием одного из Мальборо! Разве французам выстоять против таких? Нет, клянусь богом, они непобедимы! - И снова наполняются стаканы и провозглашаются громкие тосты за успех похода.
Мистер Уорингтон, которому, по словам гвардейцев, надо бы выпить еще, чтобы немного повеселеть, покидает кофейню, когда остальные уже так нетвердо стоят на ногах, что сопровождать его не в состоянии, и всю дорогу до дома раздумывает над тем, что он слышал, да и лежа в постели продолжает размышлять о том же.
- Что случилось, мой мальчик? - спросил Джордж Уорингтон, когда его брат ранним дивным майским утром вошел к нему в комнату ни свет, ни заря.
- Я хочу взять немного денег из твоей шкатулки, - сказал Гарри, глядя на брата. - Лондон мне опостылел.
- Силы небесные! Как может кому-нибудь опостылеть Лондон? - восклицает Джордж, у которого есть все основания считать этот город самым восхитительным местом на свете.
- Мне вот, например, может. Я здесь совсем захирел и зачах, - сказал Гарри.
- Ты поссорился с Этти?
- Нужен я ей, как прошлогодний снег, да и она мне, если на то пошло, заявляет Гарри, решительно тряхнув головой. - Говорю тебе, я зачах, и свежий деревенский воздух будет мне полезен. - И он сообщает брату, что хочет повидаться с мистером Уэббом на острове Уайт и что из Холборна отбывает дилижанс на Портсмут.
- Вон шкатулка, Гарри, - говорит Джордж. - Запусти в нее руку и возьми, сколько тебе нужно. Какое изумительное утро! Погляди, как свеж Бедфордовский сад!
- Да благословит тебя бог! - говорит Гарри.
- Желаю тебе хорошо провести время, Гарри! - И голова Джорджа снова опускается на подушку; вытащив карандаш и записную книжку из-под валика в изголовье кровати, он принимается шлифовать свои стихи, а Гарри с плащом через плечо и небольшим сундучком в руке направляется к постоялому двору в Холборне, откуда ходит дилижанс в Портсмут.
Глава LXIII
Мельпомена
Не надо думать, что занятия юриспруденцией хоть в какой-то мере помешали отдыху и развлечениям Джорджа Уорингтона или повредили его драгоценному здоровью. Госпожа Эсмонд в своих письмах особенно подчеркивала то обстоятельство, что, если даже он носит одежду школяра и садится за стол в студенческой столовой с безродными простолюдинами, ему при этом все же не следует забывать, что он должен поддерживать честь своего весьма древнего рода, и, как у себя на родине, так и в Англии может быть на равной ноге с самыми первыми людьми в стране, а посему она выражала надежду, что он будет заниматься наукой, как подобает дворянину, а не как какой-нибудь труженик-стряпчий. Этим наставлениям Джордж следовал весьма послушно и никак не мог быть причислен к рядовым на службе у его величества Закона, а скорее мог считаться волонтером, как и некоторые другие молодые люди, о которых мы недавно упоминали. Пусть Закон не был тогда еще столь взыскателен, как ныне, и давал своим служителям куда больше возможностей бездельничать, развлекаться, посещать пивные и кофейни и сидеть за праздничным столом, нежели теперь, когда они уже почти не имеют времени ни отдыхать, ни развлекаться, ни просвещаться, ни спать, ни есть, - однако и сто лет назад Закон был весьма деспотичным хозяином и требовал постоянного внимания к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166