— Я вас хочу, Петр. И мы можем не ходить в ресторан… — Ева понизила голос до шелестящего шепота. — Поедемте ко мне прямо сейчас…
Он не шелохнулся, только глаза его немного расширились, блеснув холодноватым голубым огнем.
Тогда Ева встала с кресла, отошла от стола на шаг и, вжикнув молнией, рывком расстегнула платье. Под ним было роскошное агрессивно-сексуальное белье из магазина «Дикая орхидея»: черный с золотой вышивкой лифчик и такие же трусики-стринги. Дополняли ансамбль ажурные чулки на кокетливых подвязках.
— Что вы делаете? — испуганно зашептал Петр, вскакивая с кресла. От его невозмутимости не осталось и следа.
Ева рассмеялась, сорвала с плеч платье, швырнула его на пол.
— Возьми меня сейчас же… — хриплым от возбуждения голосом приказала она.
— Немедленно оденьтесь, — паниковал Петр, по-прежнему оставаясь стоять возле стола.
Она не только не оделась, она разоблачилась еще больше: скинула с себя бюстгалтер.
Петр застонал, запрокинув свое покрасневшее лицо к потолку.
Ева шагнула к столу, оперлась на него широко расставленными руками, легла грудью, расплющив соски о матово-блестящую поверхность…
Моисеев шарахнулся назад. Его спина уперлась в стену — дальше пути не было.
Закинув ногу на стол, Ева взобралась на него, по-кошачьи выгнула поясницу и завораживающе медленно начала приближаться… Добравшись до края, перевернулась, села, раздвинула ноги в высоких сапожках и, обхватив ими поясницу Петра, придвинулась к его паху… И поняла, что он хочет ее не меньше, чем она его!
Ева закрыла глаза, наслаждаясь победой.
— Я не хочу вас! — раздался холодный голос Петра над ее ухом. — Так что ничего у нас не получиться.
— Ты хочешь меня, — яростно прошептала она, протягивая руку к его ширинке.
Петр руку перехватил.
— Я не люблю женщин, подобных вам, — сказал он, отбрасывая от себя ее горячую ладонь. — Стерв, сук, акул, или как выражается один мой клиент «яйцедробилок». И я никому не позволю мной манипулировать… — Он обогнул стол, поднял с пола платье, подал Еве. — Вы безумно привлекательны, и мой организм, как вы успели заметить, среагировал на эту привлекательность, но это ничего не значит, я из тех мужчин, которые привыкли думать головой, которая на плечах…
— Дурак! — выплюнула Ева, натягивая платье.
— Извините меня, я не хотел вас обидеть.
— Пошел на хрен со своими извинениями, козел!
— Это я бы вас попросил покинуть мой кабинет…
Она соскочила со стола, одернула подол, застегнула молнию. Подхватила сиротливо лежащую на диване шубку. Развернулась. Шагнула к двери. Но тут же остановилась, обернулась. Скривив рот в издевательской улыбке, проговорила:
— Думаешь, я не понимаю, что ты задумал, честный непоколебимый Петенька!?
— Я устал от вас, Ева, — утомленно сказал он, опускаясь на стул. — Шли бы вы уже…
— За наследницей решил приударить? За этой лохушкой Анной Вячеславной? Что ж понятно… Одобряю! Охмурить глупую бабенку пара пустяков, присвоить денежки еще легче, с твоими-то навыками… Только вот что я тебе скажу, — она хищно сощурилась. — Не на ту ты лошадку поставил, Петр Лексеич… Не жилец она!
Выплюнув в красивое адвокатское лицо это пророчество, Ева вылетела за дверь.
Анна
Когда Аня зашла в зеркально-мраморное фойе салона «Леди-икс» и сообщила администратору, что хочет подстричься, та огорошила ее известием, что без предварительной записи они не принимают.
— А на какое число можно записаться? — робко спросила Аня, хотя уже решила для себя, что больше в этот роскошный салон не вернется (духу не хватит).
— Через две недели мы будем рады вас принять, — профессионально вежливо ответила администраторша.
— Боюсь, мне это не подходит…
— Очень жаль.
Они обменялись улыбками: Аня вымученной, администраторша дежурной, и несостоявшаяся клиентка стала пятиться к выходу. Но тут из арочного проема, ведущего в рабочий салон, вылетела высокая девушка в кошмарных лимонных штанах с бабочками на коленях. Она была жутко худой и удивительно красивой: синеглазой, черноволосой, с тонким носом и высокими скулами.
— Нинон, — воскликнула красотка низким мужским голосом. — Это старая манда опять не пришла! Я скоро откажусь от нее! Она меня заманала!
— Игорек, успокойся, попей кофейку…
— Иди в пень со своим кофе! — гаркнула девушка по имени Игорек. — Я работать хочу, а у меня простой!
Администраторша радостно ойкнула, всплеснув руками.
— Игоряша, у меня для тебя клиент! — Она указала на Аню. — Вот девушка хотела постричься, но у нас все занято, пришлось ей отказать…
Игоряша (все-таки это был мужик — на щеках пробивалась щетина) заинтересованно глянул на Аню, прищурился, склонив свою красивую голову к плечу, затем подошел поближе схватил девушку за выбившуюся из-под шапки прядь, дернул, после чего вынес вердикт:
— Опупительно! Я ее беру. — Бесцеремонно сорвав с Аниной головы шапку, добавил. — Такого безобразия сто лет не видел, есть, над чем поработать…
Закончив на этом разговоры, он схватил Аню за руку и незамедлительно поволок в зал — куртку она стягивала на ходу. Там усадил в кресло, укутал клеенчатой накидкой и вновь завладел ее волосами: мял, трепал, ерошил, собирал в хвост, распускал по плечам. И когда Аня потеряла надежду на то, что он в ближайший час приступит к работе, Игореша взял в руки расческу.
— Будем только стричься? — спросил он, проведя щеткой по всклокоченным волосам клиентки.
— Я хотела лишь кончики снять, — выдавила из себя Аня.
Игореша закатил глаза и сложил губы мятым бантом.
— Девушка, вы куда пришли?
— В парикмахерскую…
— Вы пришли в салон красоты! И работает с вами мастер международного класса Игорь Нестеров! Хотите подкарнать кончики, идите в муниципальную парикмахерскую! Я не ремесленник, я творец! — Он отбросил от лица густую черную челку, глянул на испуганную Аню вопрошающим взором. — Ну так что? Будем стричься?
— Будем, — покорно пробормотала Аня. В конце концов, волосы — не зубы, отрастут. Опять же есть надежда на то, что мастер международного класса подстрижет ее «под каре» — ей всегда нравилась эта элегантная прическа, к тому же она быстро отрастает.
— А краситься? — не унимался Игорек.
— Не знаю…
— Я бы советовал. У вас волосы мышиного цвета, он вам не идет… — Он критически осмотрел ее лицо. — И прическа ваша (если, конечно, это безобразие можно назвать прической) просто ужасна! Вот скажите мне, дорогуша, кто надоумил вас отрастить эти лохмы? Они вас обабливают. И почему вы не носите челку? Разве не видите, что у вас шишковатый лоб? — Он взял ее за подбородок, повернул лицо к свету, нахмурился. — Скулы слабо выражены, в наше время, просто неприлично иметь такие невнятные скулы… Но все это поправимо… Вот посмотрите на меня… — Игорек повернулся к Ане в профиль — профиль был изумительным, просто-таки медальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Он не шелохнулся, только глаза его немного расширились, блеснув холодноватым голубым огнем.
Тогда Ева встала с кресла, отошла от стола на шаг и, вжикнув молнией, рывком расстегнула платье. Под ним было роскошное агрессивно-сексуальное белье из магазина «Дикая орхидея»: черный с золотой вышивкой лифчик и такие же трусики-стринги. Дополняли ансамбль ажурные чулки на кокетливых подвязках.
— Что вы делаете? — испуганно зашептал Петр, вскакивая с кресла. От его невозмутимости не осталось и следа.
Ева рассмеялась, сорвала с плеч платье, швырнула его на пол.
— Возьми меня сейчас же… — хриплым от возбуждения голосом приказала она.
— Немедленно оденьтесь, — паниковал Петр, по-прежнему оставаясь стоять возле стола.
Она не только не оделась, она разоблачилась еще больше: скинула с себя бюстгалтер.
Петр застонал, запрокинув свое покрасневшее лицо к потолку.
Ева шагнула к столу, оперлась на него широко расставленными руками, легла грудью, расплющив соски о матово-блестящую поверхность…
Моисеев шарахнулся назад. Его спина уперлась в стену — дальше пути не было.
Закинув ногу на стол, Ева взобралась на него, по-кошачьи выгнула поясницу и завораживающе медленно начала приближаться… Добравшись до края, перевернулась, села, раздвинула ноги в высоких сапожках и, обхватив ими поясницу Петра, придвинулась к его паху… И поняла, что он хочет ее не меньше, чем она его!
Ева закрыла глаза, наслаждаясь победой.
— Я не хочу вас! — раздался холодный голос Петра над ее ухом. — Так что ничего у нас не получиться.
— Ты хочешь меня, — яростно прошептала она, протягивая руку к его ширинке.
Петр руку перехватил.
— Я не люблю женщин, подобных вам, — сказал он, отбрасывая от себя ее горячую ладонь. — Стерв, сук, акул, или как выражается один мой клиент «яйцедробилок». И я никому не позволю мной манипулировать… — Он обогнул стол, поднял с пола платье, подал Еве. — Вы безумно привлекательны, и мой организм, как вы успели заметить, среагировал на эту привлекательность, но это ничего не значит, я из тех мужчин, которые привыкли думать головой, которая на плечах…
— Дурак! — выплюнула Ева, натягивая платье.
— Извините меня, я не хотел вас обидеть.
— Пошел на хрен со своими извинениями, козел!
— Это я бы вас попросил покинуть мой кабинет…
Она соскочила со стола, одернула подол, застегнула молнию. Подхватила сиротливо лежащую на диване шубку. Развернулась. Шагнула к двери. Но тут же остановилась, обернулась. Скривив рот в издевательской улыбке, проговорила:
— Думаешь, я не понимаю, что ты задумал, честный непоколебимый Петенька!?
— Я устал от вас, Ева, — утомленно сказал он, опускаясь на стул. — Шли бы вы уже…
— За наследницей решил приударить? За этой лохушкой Анной Вячеславной? Что ж понятно… Одобряю! Охмурить глупую бабенку пара пустяков, присвоить денежки еще легче, с твоими-то навыками… Только вот что я тебе скажу, — она хищно сощурилась. — Не на ту ты лошадку поставил, Петр Лексеич… Не жилец она!
Выплюнув в красивое адвокатское лицо это пророчество, Ева вылетела за дверь.
Анна
Когда Аня зашла в зеркально-мраморное фойе салона «Леди-икс» и сообщила администратору, что хочет подстричься, та огорошила ее известием, что без предварительной записи они не принимают.
— А на какое число можно записаться? — робко спросила Аня, хотя уже решила для себя, что больше в этот роскошный салон не вернется (духу не хватит).
— Через две недели мы будем рады вас принять, — профессионально вежливо ответила администраторша.
— Боюсь, мне это не подходит…
— Очень жаль.
Они обменялись улыбками: Аня вымученной, администраторша дежурной, и несостоявшаяся клиентка стала пятиться к выходу. Но тут из арочного проема, ведущего в рабочий салон, вылетела высокая девушка в кошмарных лимонных штанах с бабочками на коленях. Она была жутко худой и удивительно красивой: синеглазой, черноволосой, с тонким носом и высокими скулами.
— Нинон, — воскликнула красотка низким мужским голосом. — Это старая манда опять не пришла! Я скоро откажусь от нее! Она меня заманала!
— Игорек, успокойся, попей кофейку…
— Иди в пень со своим кофе! — гаркнула девушка по имени Игорек. — Я работать хочу, а у меня простой!
Администраторша радостно ойкнула, всплеснув руками.
— Игоряша, у меня для тебя клиент! — Она указала на Аню. — Вот девушка хотела постричься, но у нас все занято, пришлось ей отказать…
Игоряша (все-таки это был мужик — на щеках пробивалась щетина) заинтересованно глянул на Аню, прищурился, склонив свою красивую голову к плечу, затем подошел поближе схватил девушку за выбившуюся из-под шапки прядь, дернул, после чего вынес вердикт:
— Опупительно! Я ее беру. — Бесцеремонно сорвав с Аниной головы шапку, добавил. — Такого безобразия сто лет не видел, есть, над чем поработать…
Закончив на этом разговоры, он схватил Аню за руку и незамедлительно поволок в зал — куртку она стягивала на ходу. Там усадил в кресло, укутал клеенчатой накидкой и вновь завладел ее волосами: мял, трепал, ерошил, собирал в хвост, распускал по плечам. И когда Аня потеряла надежду на то, что он в ближайший час приступит к работе, Игореша взял в руки расческу.
— Будем только стричься? — спросил он, проведя щеткой по всклокоченным волосам клиентки.
— Я хотела лишь кончики снять, — выдавила из себя Аня.
Игореша закатил глаза и сложил губы мятым бантом.
— Девушка, вы куда пришли?
— В парикмахерскую…
— Вы пришли в салон красоты! И работает с вами мастер международного класса Игорь Нестеров! Хотите подкарнать кончики, идите в муниципальную парикмахерскую! Я не ремесленник, я творец! — Он отбросил от лица густую черную челку, глянул на испуганную Аню вопрошающим взором. — Ну так что? Будем стричься?
— Будем, — покорно пробормотала Аня. В конце концов, волосы — не зубы, отрастут. Опять же есть надежда на то, что мастер международного класса подстрижет ее «под каре» — ей всегда нравилась эта элегантная прическа, к тому же она быстро отрастает.
— А краситься? — не унимался Игорек.
— Не знаю…
— Я бы советовал. У вас волосы мышиного цвета, он вам не идет… — Он критически осмотрел ее лицо. — И прическа ваша (если, конечно, это безобразие можно назвать прической) просто ужасна! Вот скажите мне, дорогуша, кто надоумил вас отрастить эти лохмы? Они вас обабливают. И почему вы не носите челку? Разве не видите, что у вас шишковатый лоб? — Он взял ее за подбородок, повернул лицо к свету, нахмурился. — Скулы слабо выражены, в наше время, просто неприлично иметь такие невнятные скулы… Но все это поправимо… Вот посмотрите на меня… — Игорек повернулся к Ане в профиль — профиль был изумительным, просто-таки медальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71