Я всегда встречала его только в обществе красивых девушек.
Фэйли смерила Перрина оценивающим взглядом, но быстро отвела глаза. Он кое-как доковылял до желтого, с красной отделкой фургона на высоких, с красным ободом и красными и желтыми спицами колесах, стоявшего рядом с горевшим в центре лагеря костром, но едва занес ногу на первую ступеньку, как колени у него подогнулись. Айвон и Раин подхватили юношу и почти внесли его в фургон. Ила и Фэйли поспешно поднялись следом. Перрина уложили на прилаженную к передней стенке фургона койку. Рядом с ней находилась сдвигающаяся вбок дверца, ведущая к сиденью возницы.
Фургон и впрямь напоминал маленький домик – на двух крохотных окошках даже висели розовые занавески. Перрин лежал навзничь, уставясь в потолок. Лудильщики и внутри разукрасили фургон по-своему – лакированный потолок был небесно-голубым, а стенные шкафы – желтыми и зелеными. Фэйли расстегнула его пояс и, пока Ила рылась в одном из шкафов, отложила в сторону топор и колчан. Перрин казался безучастным ко всему.
– Всякого можно застать врасплох, – произнес Айвон. – Пусть это послужит тебе уроком, но не принимай случившееся слишком близко к сердцу. Даже Артуру Ястребиное Крыло случалось проигрывать битвы.
– Артур Ястребиное Крыло… – Перрин попытался рассмеяться, но смех превратился в стон. – Да, я уж точно не Артур Ястребиное Крыло…
Ила сердито посмотрела на Стража, точнее, на его меч, похоже, вызывавший у нее еще большую неприязнь, чем топор Перрина, и подошла к постели с ворохом сложенных тряпиц. Откинув полу рубахи, она взглянула на обломок стрелы и нахмурилась:
– Боюсь, его нелегко будет удалить. Слишком глубоко засел.
– Наконечник зазубренный, – невозмутимо заметил Айвон. – Троллоки редко используют луки, но если стреляют, то стрелы у них всегда с зазубренными наконечниками.
– Ну-ка выйди, – решительно заявила Ила, обернувшись к Стражу. – И ты, Раин, тоже. Уход за ранеными не мужское дело. Проверь лучше, поставил ли Моши новое колесо.
– Хорошая мысль, – отозвался Раин, – возможно, завтра мы уже тронемся в путь. В прошлом году нам пришлось поездить, – добавил он, обращаясь к Перрину. – Нелегко было. И в Кайриэн мотались, и в Гэалдан возвращались, и в Андор… Да, наверное, завтра тронемся.
Когда за ним и Айвоном затворилась дверь, Ила обеспокоенно повернулась к Фэйли:
– Если наконечник зазубренный, я не сумею его извлечь. Коли другого выхода нет, придется попробовать, но лучше бы отыскать поблизости кого-нибудь более сведущего во врачевании…
– В Эмондовом Лугу наверняка такой найдется, – ответила Фэйли, – но не опасно ли оставлять обломок до завтра?
– Думаю, что вырезать его неумеючи всяко опаснее. Пожалуй, дам я ему чего-нибудь, чтобы унять боль, и примочку сделаю, а то вдруг рана загноится.
– Эй! – обратился к женщинам Перрин, сверля их взглядом. – Вы обо мне случаем не забыли? А то я ведь здесь!
Обе обернулись к нему.
– Не давай ему шевелиться, Фэйли, – заявила Ила. – Языком пусть болтает, но не двигается, а то рану растревожит.
– Уж об этом я позабочусь, – заверила ее Фэйли. Когда с него стягивали кафтан и рубаху, Перрин стиснул зубы, чтобы не застонать. Однако раздеть его было необходимо. Он чувствовал себя слабым и податливым, как худшее сварочное железо. Обломок черного дерева в четыре дюйма длиной торчал над его последним ребром из рваной, покрытой коркой запекшейся крови раны. Потом женщины заставили его опустить голову на подушку – мол, нечего разглядывать рану.
Фэйли промыла ее, а Ила в ступе из гладкого серого камня – пожалуй, в стане Лудильщиков только этот предмет и не был выкрашен в яркие цвета – растерла пестиком какие-то травы. Снадобьем щедро обмазали рану вокруг стрелы и наложили поверх повязку.
– Мы с Райном сегодня заночуем под фургоном, – сказала Ила, вытирая руки. Бросив на Перрина еще один взгляд, она горестно покачала головой:
– Когда-то я верила, что в конце концов он обратится на Путь Листа. Такой был добрый парнишка.
– Путь Листа не для всех, – мягко заметила Фэйли, но Ила вновь покачала головой.
– Для всех, – возразила она так же мягко, но с легкой грустью, – жаль только, что не все это понимают.
Она вышла. Фэйли присела на краешек постели и утерла Перрину лоб. Кажется, он почему-то сильно потел.
– Я совершил непростительную ошибку, – пробормотал юноша. – Да что там непростительную, это мягко сказано. Я и слов-то подходящих не подберу…
– И нечего подбирать, – перебила его Фэйли. – Ты делал то, что считал правильным. То, что было правильным тогда. Я до сих пор в толк не возьму, как эти троллоки подобрались к нам сзади. И Гаула провели, а уж он-то всегда знает, откуда ждать врага. Айвон прав, Перрин. Тебя застали врасплох, но такое со всяким могло случиться. Зато ты собрал нас всех вместе и вывел из лесу.
Перрин покачал головой.
– Это Айвон нас вывел, а я… Я понапрасну погубил двадцать семь человек, – с горечью произнес он и попытался приподняться и заглянуть ей в глаза. – Некоторые из них были моими друзьями, Фэйли. И они погибли по моей вине…
Фэйли взяла его за плечи и уложила обратно. Это далось ей легко, видать, он вконец обессилел.
– Лежи, лежи, хватит того, что завтра придется сажать тебя в седло, – твердо сказала она. – И учти, это ты нас вывел, а не Айвон. Ему, кажется, ни до кого из нас, кроме тебя, и дела-то не было. Если бы не ты, здешние парни разбежались бы кто куда и угодили прямо в лапы троллоков. Чужак не сумел бы собрать их вместе. Что же до твоих друзей… – Вздохнув, она снова уселась на край постели. – Перрин, мой отец всегда говорил, что полководец может или думать о живых, или оплакивать мертвых, но никак ни то и ни другое одновременно.
– Но я-то не полководец, Фэйли. Я всего-навсего кузнец, возомнивший, что он имеет право ради справедливого возмездия рисковать чужими жизнями. Я по-прежнему хочу отомстить, но не желаю, чтобы за мои ошибки расплачивались другие.
– Ты думаешь, троллоки уйдут отсюда лишь оттого, что ты счел свои побуждения недостаточно чистыми? – Горячность в ее голосе заставила Перрина приподнять голову, но девушка бесцеремонно уложила его обратно. – Оттого, что тебя мучают угрызения совести? Они от этого злобы лишатся? Тебе что, требуются более основательные причины, чтобы бить троллоков? Знаешь, что еще говорил мой отец? Худшее, что может совершить полководец, – это покинуть доверившихся ему людей. Такое хуже любого поражения.
Послышался стук, и в дверь просунулся стройный красивый молодой Лудильщик в красно-зеленом полосатом кафтане. Он одарил Фэйли очаровательной белозубой улыбкой и лишь потом взглянул на Перрина.
– Дед сказал, что ты к нам наведался, вы ведь из этих краев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333
Фэйли смерила Перрина оценивающим взглядом, но быстро отвела глаза. Он кое-как доковылял до желтого, с красной отделкой фургона на высоких, с красным ободом и красными и желтыми спицами колесах, стоявшего рядом с горевшим в центре лагеря костром, но едва занес ногу на первую ступеньку, как колени у него подогнулись. Айвон и Раин подхватили юношу и почти внесли его в фургон. Ила и Фэйли поспешно поднялись следом. Перрина уложили на прилаженную к передней стенке фургона койку. Рядом с ней находилась сдвигающаяся вбок дверца, ведущая к сиденью возницы.
Фургон и впрямь напоминал маленький домик – на двух крохотных окошках даже висели розовые занавески. Перрин лежал навзничь, уставясь в потолок. Лудильщики и внутри разукрасили фургон по-своему – лакированный потолок был небесно-голубым, а стенные шкафы – желтыми и зелеными. Фэйли расстегнула его пояс и, пока Ила рылась в одном из шкафов, отложила в сторону топор и колчан. Перрин казался безучастным ко всему.
– Всякого можно застать врасплох, – произнес Айвон. – Пусть это послужит тебе уроком, но не принимай случившееся слишком близко к сердцу. Даже Артуру Ястребиное Крыло случалось проигрывать битвы.
– Артур Ястребиное Крыло… – Перрин попытался рассмеяться, но смех превратился в стон. – Да, я уж точно не Артур Ястребиное Крыло…
Ила сердито посмотрела на Стража, точнее, на его меч, похоже, вызывавший у нее еще большую неприязнь, чем топор Перрина, и подошла к постели с ворохом сложенных тряпиц. Откинув полу рубахи, она взглянула на обломок стрелы и нахмурилась:
– Боюсь, его нелегко будет удалить. Слишком глубоко засел.
– Наконечник зазубренный, – невозмутимо заметил Айвон. – Троллоки редко используют луки, но если стреляют, то стрелы у них всегда с зазубренными наконечниками.
– Ну-ка выйди, – решительно заявила Ила, обернувшись к Стражу. – И ты, Раин, тоже. Уход за ранеными не мужское дело. Проверь лучше, поставил ли Моши новое колесо.
– Хорошая мысль, – отозвался Раин, – возможно, завтра мы уже тронемся в путь. В прошлом году нам пришлось поездить, – добавил он, обращаясь к Перрину. – Нелегко было. И в Кайриэн мотались, и в Гэалдан возвращались, и в Андор… Да, наверное, завтра тронемся.
Когда за ним и Айвоном затворилась дверь, Ила обеспокоенно повернулась к Фэйли:
– Если наконечник зазубренный, я не сумею его извлечь. Коли другого выхода нет, придется попробовать, но лучше бы отыскать поблизости кого-нибудь более сведущего во врачевании…
– В Эмондовом Лугу наверняка такой найдется, – ответила Фэйли, – но не опасно ли оставлять обломок до завтра?
– Думаю, что вырезать его неумеючи всяко опаснее. Пожалуй, дам я ему чего-нибудь, чтобы унять боль, и примочку сделаю, а то вдруг рана загноится.
– Эй! – обратился к женщинам Перрин, сверля их взглядом. – Вы обо мне случаем не забыли? А то я ведь здесь!
Обе обернулись к нему.
– Не давай ему шевелиться, Фэйли, – заявила Ила. – Языком пусть болтает, но не двигается, а то рану растревожит.
– Уж об этом я позабочусь, – заверила ее Фэйли. Когда с него стягивали кафтан и рубаху, Перрин стиснул зубы, чтобы не застонать. Однако раздеть его было необходимо. Он чувствовал себя слабым и податливым, как худшее сварочное железо. Обломок черного дерева в четыре дюйма длиной торчал над его последним ребром из рваной, покрытой коркой запекшейся крови раны. Потом женщины заставили его опустить голову на подушку – мол, нечего разглядывать рану.
Фэйли промыла ее, а Ила в ступе из гладкого серого камня – пожалуй, в стане Лудильщиков только этот предмет и не был выкрашен в яркие цвета – растерла пестиком какие-то травы. Снадобьем щедро обмазали рану вокруг стрелы и наложили поверх повязку.
– Мы с Райном сегодня заночуем под фургоном, – сказала Ила, вытирая руки. Бросив на Перрина еще один взгляд, она горестно покачала головой:
– Когда-то я верила, что в конце концов он обратится на Путь Листа. Такой был добрый парнишка.
– Путь Листа не для всех, – мягко заметила Фэйли, но Ила вновь покачала головой.
– Для всех, – возразила она так же мягко, но с легкой грустью, – жаль только, что не все это понимают.
Она вышла. Фэйли присела на краешек постели и утерла Перрину лоб. Кажется, он почему-то сильно потел.
– Я совершил непростительную ошибку, – пробормотал юноша. – Да что там непростительную, это мягко сказано. Я и слов-то подходящих не подберу…
– И нечего подбирать, – перебила его Фэйли. – Ты делал то, что считал правильным. То, что было правильным тогда. Я до сих пор в толк не возьму, как эти троллоки подобрались к нам сзади. И Гаула провели, а уж он-то всегда знает, откуда ждать врага. Айвон прав, Перрин. Тебя застали врасплох, но такое со всяким могло случиться. Зато ты собрал нас всех вместе и вывел из лесу.
Перрин покачал головой.
– Это Айвон нас вывел, а я… Я понапрасну погубил двадцать семь человек, – с горечью произнес он и попытался приподняться и заглянуть ей в глаза. – Некоторые из них были моими друзьями, Фэйли. И они погибли по моей вине…
Фэйли взяла его за плечи и уложила обратно. Это далось ей легко, видать, он вконец обессилел.
– Лежи, лежи, хватит того, что завтра придется сажать тебя в седло, – твердо сказала она. – И учти, это ты нас вывел, а не Айвон. Ему, кажется, ни до кого из нас, кроме тебя, и дела-то не было. Если бы не ты, здешние парни разбежались бы кто куда и угодили прямо в лапы троллоков. Чужак не сумел бы собрать их вместе. Что же до твоих друзей… – Вздохнув, она снова уселась на край постели. – Перрин, мой отец всегда говорил, что полководец может или думать о живых, или оплакивать мертвых, но никак ни то и ни другое одновременно.
– Но я-то не полководец, Фэйли. Я всего-навсего кузнец, возомнивший, что он имеет право ради справедливого возмездия рисковать чужими жизнями. Я по-прежнему хочу отомстить, но не желаю, чтобы за мои ошибки расплачивались другие.
– Ты думаешь, троллоки уйдут отсюда лишь оттого, что ты счел свои побуждения недостаточно чистыми? – Горячность в ее голосе заставила Перрина приподнять голову, но девушка бесцеремонно уложила его обратно. – Оттого, что тебя мучают угрызения совести? Они от этого злобы лишатся? Тебе что, требуются более основательные причины, чтобы бить троллоков? Знаешь, что еще говорил мой отец? Худшее, что может совершить полководец, – это покинуть доверившихся ему людей. Такое хуже любого поражения.
Послышался стук, и в дверь просунулся стройный красивый молодой Лудильщик в красно-зеленом полосатом кафтане. Он одарил Фэйли очаровательной белозубой улыбкой и лишь потом взглянул на Перрина.
– Дед сказал, что ты к нам наведался, вы ведь из этих краев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333