– Ты вконец спятил, Перрин Айбара! Да как ты собираешься отыскать их в лесу?
– Ну уж как-нибудь найду. Что-что, а следы читать я умею. – Перрин улыбнулся, но ее это не утихомирило.
– Ты чего добиваешься, дурень волосатый? Чтобы тебя прикончили? Посмотри на себя – ты и на ногах-то еле стоишь. Свалишься с лошади, не проехав и мили.
Не подавая виду, что это стоит ему немалых усилий, Перрин встал и притопнул каблуками.
– Ходок сам довезет, – промолвил он, – мне только и надо, что за узду держаться. Я силен, как лошадь, и нечего меня запугивать.
Накинув кафтан, Перрин подхватил пояс и топор и открыл дверь. Фэйли тщетно пыталась оттащить его обратно, вцепившись в рукав. – Это мозгов у тебя как у лошади! – задыхаясь, закричала она. – Даже меньше… Постой, Перрин, ты должен меня выслушать… Должен…
Чтобы спуститься вниз, надо было преодолеть всего несколько ступеней, но уже первая его подвела. Он запнулся и, не сумев удержаться за перила, кувырком полетел вниз по лестнице, увлекая за собой девушку. Прокатившись по ступеням, они ударились о бочку у подножия лестницы. Она покачнулась, стоявшие в ней мечи зазвенели. Перрину потребовалось время, чтобы набрать в грудь воздуху и заговорить.
– С тобой все в порядке? – с тревогой спросил он, чувствуя на себе обмякшее тело девушки. – Фэйли, ты не…
Она медленно подняла голову, откинула со лба несколько прядей темных волос и уставилась на него:
– А с тобой все в порядке? Если да, то ты у меня сейчас получишь.
Перрин фыркнул: пожалуй, ей досталось меньше, чем ему. Он осторожно потрогал место, куда был ранен. Бок болел не больше, чем все тело, покрытое теперь царапинами и ссадинами.
– Давай-ка, Фэйли, слезай с меня. Я иду на конюшню.
Вместо этого Фэйли схватила его обеими руками за ворот и, почти вплотную приблизив к нему лицо, с расстановкой сказала:
– Ты – не – можешьделать – все – сам! Если Гаул и Лойал отправились закрывать Врата, ты должен с этим смириться. Должен был бы, даже будь ты уже здоров – а это не так! И ты не можешь делать все сам! Ты понял?
– Что такое? Чем это вы здесь занимаетесь?
В проеме задней двери, вытирая руки о длинный фартук, стояла Марин ал'Вир. Брови у нее полезли на лоб.
– Такой тарарам подняли! Я уж думала, не иначе как троллоки сюда заявились.
То, что эта достойная женщина увидела, и сконфузило, и позабавило ее. Ну и видок у нас, сообразил Перрин, валяемся на полу общего зала в обнимку, неровен час решат, что мы здесь целуемся.
Щеки Фэйли вспыхнули, видать, ей пришло в голову то же самое. Девушка поспешно поднялась, отряхивая платье.
– Он упрям, как троллок, госпожа ал'Вир. Я ему говорила, что он еще слишком слаб, чтобы вставать. Ему надо лечь в постель, и немедленно. Он должен понять, что не может все делать сам, особенно сейчас, когда у него нет сил даже по лестнице спуститься.
– Ну и ну, – покачала головой госпожа ал'Вир. – Не так надо было действовать. – Наклонившись поближе к Фэйли, она зашептала, не подозревая, что Перрин слышит каждое слово:
– Когда он был еще мальчишкой, с ним можно было легко управиться, если умеючи взяться. Но когда его пытались прижать, он становился упрямым как мул. У нас в Двуречье все такие. Мужчины с годами не особенно меняются. Только что ростом выше, а так – те же мальчишки. Если ты будешь твердить такому: делай то да делай се – он, ясное дело, заартачится. Дай-ка я тебе покажу, как надо с ним обходиться. – Марин с улыбкой повернулась к Перрину и, не обращая внимания на его сердитый взгляд, сказала:
– Перрин, тебе не кажется, что лежать на моей перине малость удобнее, чем на полу? Сейчас мы тебя уложим, а я принесу кусочек пирога с фасолью. Ты ведь вчера не ужинал и наверняка проголодался. Дай-ка я помогу тебе подняться.
Оттолкнув протянутые к нему руки, Перрин встал без посторонней помощи, хоть ему и пришлось для этого опереться о стену. Ощущение было такое, будто у него растянуты все связки.
Упрямый как мул – так она сказала. Вот уж неправда – такого за ним отроду не водилось.
– Госпожа ал'Вир, велите Хью или Тэду оседлать Ходока.
– Сразу, как только ты поправишься, – отозвалась она, подталкивая Перрина к лестнице.
– Почему бы тебе еще немного не отдохнуть? – промолвила Фэйли, взяв его за рукав. – Троллоки! – донесся снаружи истошный крик, тут же подхваченный десятками голосов:
– Троллоки! Троллоки!
– Сегодня это не твоя забота, – твердо заявила Марин. – Айз Седай сами со всем управятся. А мы за пару деньков поставим тебя на ноги – вот увидишь.
– Коня! – потребовал он, пытаясь высвободиться. Женщины крепко вцепились в его рукава, он только и мог, что трепыхаться в их руках. – Во имя Света, отпустите меня и дайте мне коня! Пустите!
Взглянув на его лицо, Фэйли вздохнула и выпустила рукав. – Госпожа ал'Вир, распорядитесь, пожалуйста, чтобы привели коня.
– Но, моя дорогая, он ведь действительно нуждается в…
– Пожалуйста, – решительно повторила Фэйли. – И мою лошадь тоже.
Женщины переглянулись, будто его здесь вовсе и не было. Наконец Марин кивнула и скрылась за кухонной дверью, видимо, направляясь к конюшне.
Перрин, нахмурясь, посмотрел ей вслед: что такого сказала Фэйли, чего не говорил он?
Обернувшись к девушке, Перрин спросил:
– Почему ты передумала?
Заправляя ему рубаху, Фэйли что-то бормотала себе под нос. Видимо, предполагалось, что у него недостаточно острый слух.
– Значит, выходит, что я не должна говорить ему слово "должен". Когда он упрямится и дурит, мне следует улещать его сладкими улыбочками! – Девушка метнула на Перрина взгляд, который никак нельзя было назвать сладким, а потом ни с того ни с сего расплылась в такой умильной улыбке, что он чуть не попятился. – Милый, – замурлыкала она, застегивая на нем кафтан, – что бы там ни происходило, обещай, что останешься в седле и будешь держаться подальше от троллоков. Ты ведь и правда пока еще не готов сражаться, разве не так? Может быть, завтра ты уже поправишься. Не забывай, что ты полководец, вождь. Для людей ты такой же символ, как то волчье знамя. Если они увидят тебя, то воспрянут духом. А смотреть, как идут дела, и отдавать приказы лучше со стороны, чем находясь в гуще схватки. – Подняв с пола пояс, она застегнула его на талии Перрина, аккуратно приладила на бедре топор и заглянула ему в глаза:
– Пожалуйста, обещай, что ты так и сделаешь. Ну пожалуйста!
Она была права. Против троллока ему и двух минут не продержаться, а против Исчезающего – и двух секунд. И хоть ему не хотелось признаваться в этом даже себе, он не продержится в седле и двух миль – куда уж тут пускаться вдогонку за Лойалом и Гаулом.
Э х, Лойал, глупый огир. Ты ведь книжник, а не воитель.
– Ладно, – промолвил Перрин, поддаваясь озорному чувству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333