— Уж не хочет ли царь Картли стать посмешищем не только Грузии, но и магометан! — кричал Симон.
— Посмотрю, кто рискнет смеяться над Луарсабом Вторым.
Сабля угрожающе качнулась. Князья едва сдерживали ярость. Баака скользнул в дверь. Плотной стеной сошлась стража, телохранители неслышно придвинулись к трону.
Напрасно Шадиман призывал князей спокойно обсудить тяжелое дело: не слыша друг друга, они выкрикивали просьбы, мольбы, угрозы.
Что можно противопоставить переживаниям Моурави? Гибель Димитрия Самопожертвователя? Поражение железного потрясателя земли Баязета? Трагедию Александра Кахетинского?
Саакадзе наконец, пришел в себя. Он сжал рукоятку шашки. Неслыханное возвышение. Брат царицы Картли!.. А дальше?.. Раскрытая пропасть, поглощающая все его начинания, друзей, приверженцев, тысячи крестьян, сестру… Разве тавади смирятся? Такой поступок не прощают царю. Значит, начало кровавой распри? А если страсть Луарсаба остынет? Тогда? Монастырь? Нет, смерть! Смерть наполовину сделанному… Все отдать за изменчивую страсть царя? Нет! Пусть лучше под обломками страшной любви погибнет один… Или… или должна сейчас разбиться княжеская власть…
Неожиданно все руки угрожающе легли на рукоятки…
— Великий царь царей! Честь, оказанную мне, нельзя передать словами, пусть меч Моурави заменит слова… Но, великий царь, прости смелость: благородное желание неисполнимо. Князья правы! Подумай, царь, о распрях, о смутах! Не простят тебе светлейшие… На войне ты благосклонно выслушивал меня, и разве Моурави не отличался благоразумием? Пусть Тэкле прекрасна, но разве цари вправе отдаваться влечению сердца? Откажись, царь, ради Картли пожертвуй изменчивой любовью…
Изумленно слушали князья Великого Моурави.
Андукапар шепнул Шадиману:
— Хитрый плебей, — и громко добавил: — Разве Саакадзе не был подготовлен к неслыханному подарку?
— Нет, и я не вижу желающих похвастать доверием царя в этом «тяжелом деле», — насмешливо бросил Георгий.
Действительно, кроме злобы, Шадиман переживал мучительное унижение: «железную руку» провели, как мальчика, и кто? Его же ученик.
— Царь не был откровенен, не надеясь на согласие князей.
— На согласие князей?! Разве я обязан просить вашего согласия?! Не является ли этот акт вежливостью царей? Разве князья, вопреки царскому желанию, не делают, что заблагорассудится? Как же вы смеете давать царю указания в его личном желании? Дипломатия? Но разве женитьба на имеретинской или кахетинской царевне не гибельна для Картли? Разве постоянные требования родственников вмешиваться в междоусобия, войны и споры не препятствуют развитию царства? И почему я один во всей Картли должен быть глупцом и лезть в рабство к беспокойным соседям? Почему Мирван Мухран-батони, несмотря на упорное желание Мамия, не женился на гурийской княжне?
— Почему? Разве новость, кого должен выбирать царь?
— Луарсаб Второй сочетается браком, с кем он желает, и докажет силу царской власти… А ты, Георгий, забылся: я могу возвысить и могу уничтожить… Как посмел со мной говорить, словно с неразумным юношей? Или дарованная власть давит голову? Так знай: на что пал взор Луарсаба Второго, то больше никому не принадлежит… Я напомню князьям время, когда цари носили корону без многочисленной помощи… Кому не нравится будущая царица, может оставить Метехи. Не боюсь! Уйдете в замки? Не дадите помощи в войне, бороться будете? Не боюсь! Сам рыцарь, сумею отстоять честь Багратидов… Кто против, пусть уходит, открыто хочу знать, сколько у меня друзей…
Луарсаб поднялся и гордо покинул бушующий зал…
— Унизить достоинство царя!
— Угрожать владетелям!
— Не допустим!
— Такого царя насильно надо учить!
— К оружию!
— Тише, тише, светлейший Баграт говорит!..
Луарсаб распахнул окно. Все поставлено на нарды… А вдруг порешат заключить в Кавту? Луарсаб вздрогнул, схватил шашку и рванулся к потайной двери.
— Посмотрим. Войско мое у стен Метехи, вскочить на коня и… дать волю дружинникам… Но Георгий с ними, неужели изменил? Нет! Этого не может быть, а если?.. Тогда я один против всех, и посмотрим, умею ли я быть царем.
— Тише, тише, светлейший Баграт говорит…
— Господин, княгиня за дверью ждет, слово имеет…
Сандро изогнулся. Андукапар поспешно, держась стены, вышел.
— Царица послала, предупреди… Луарсаб знает о совещании у Шадимана, все имена знает… потому войско собрал… Зураб у стен Метехи стоит…
Шершавое стекло светило настороженно. Андукапар отделился от изразцов и повернул в зал…
— Тише, тише, доблестный Нугзар говорит!..
— Довольно говорили! Нугзар словами не удивит, действовать надо!
Андукапар дернул тестя за рукав:
— Князь, умерь неуместный гнев… Мы в ловушке, предупреди Симона.
Шадиман качнулся. Так вот каков царь Луарсаб II!
— Уступить! Во всем уступить! Иначе через час в подземелье очутимся…
— А Мухран-батони, Эристави наверху ходить будут, — прошептал Андукапар. — Слышишь разговор Нугзара?
— Я тоже не хуже скажу — предупреди наших. Сражение сейчас проиграно, но это начало, конец за нами…
— Если кричать будем, серьезного решения не примем, и потом… Георгий, ты показал мужество, князья должны такое оценить, но… лучше, если без тебя обсудим…
Саакадзе направился к выходу. Баака чуть склонился:
— Друг…
— Уже распорядился, царский удар в тамбури откроет ворота.
— Пора знать царя, не изменит решения. Что можем сделать? Уйти в замки? Слышали, царь не боится… Слишком сильный, сейчас войском любим… Думаю, поддержкой шаха Аббаса заручился… Война с собственным царем? Что славного в такой войне? Потом… Заранее скажу, шах не допустит унижения царского достоинства. Должен откровенно заявить, хотя я и против неравного брака, но против царя не пойду. Еще некоторые могущественные князья не пойдут…
Луарсаб чутко прислушивался. Мягкий ковер заглушал нервные шаги. Он твердо решил защищать свое право на звание независимого царя.
— Тише, тише, Шадиман говорит…
Луарсаб оглянулся.
Нестан белее облака…
— Прости, царь, за смелость, но почему не принимаешь мер? Разве от крика князей не дрожат стены? Разве шакалы доброе замышляют?
— Я все предвидел… Но я докажу Грузии, что достоин меча Багратидов.
— Кто смеет сомневаться? Но ты один против всех! Царь, они сейчас в твоих руках…
Луарсаб шагнул вперед, пристально, вглядываясь в горящие зрачки.
— Говори… Кто послал?
— Моурави… Не теряй лучшее время, через час может быть поздно…
— Поздно, Нестан?
— Царь! Царь! Сейчас все в твоих руках, можешь навсегда освободиться от надзора князей… будешь единым… Сейчас может случиться великое. За стеной стоят верные дружины, Моурави и Зураб ждут… Только ударь в медный тамбури, ворота откроются, ни один враждебный тебе князь не выйдет отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162