Последние слова его были: «Господи! Тебе вручаю грешную душу мою! Будь проклят предатель!»
Французы притихли. Потом капитан их, не повышая голоса и не меняясь в лице, сказал:
— Бедняга Тестю! Мир его праху, добрый был моряк, — и, помолчав мгновение, спросил деловито: — А ты не знаешь, Теодор, кто этот негодяй Роже, откуда он и что с ним сталось?
— Не интересовался, — равнодушно сказал Федор. — Я его никогда более не видал — да, скорее всего, и не увижу. Думаю, что его прикончили испанцы. Он им больше не нужен — ну и все. Связать руки покрепче и бросить в тамошнем лесу человека на ночь — это вернее пули, к утру кто-нибудь слопает.
— Это так. Но разве вы не последовали за испанцами, когда они куда-то утащили ваши сокровища?
— Нет. С ними же ясно было, что повезут они нашу добычу в свое поганое казначейство. Мы другим занялись. Разрыли палую листву, которою они забросали труп капитана Тестю, и вырыли яму, схоронивши его по христианскому обычаю. Вот только молитвы над ним прочитали по-английски, а не по-вашему…
— Бог разберет. Ну, и вы, конечно, после похорон заспешили к морю?
— Ну да. На первом из заранее обговоренных мест встречи были испанцы, но на втором нас ждала пинасса. Вот и все, что я смог вам рассказать о кончине храброго капитана Франсуа Тестю. А теперь ваша очередь рассказывать. Почему ваша эскадра очутилась в этих, вроде бы не самых оживленных, водах?
15
И он оглянулся на своих, ища поддержки. Те дружно, хотя и молча, выразили согласие с вопросом.
— Хорошо. У вас ведь заметили, что мы шли таким порядком, чтобы бригантины не видны были из-за фрегатов?
— Заметили. Только не поняли, зачем бригантины вырвались из середины строя. Перед нами похвалиться?
— Конечно, и это тоже, а как же? Если есть чем похвалиться, грех не похвалиться. Но главное — мы изготовились, потому что время приспело. В любой час на горизонте могут показаться испанские галионы.
— Именно здесь? С чего вы взяли? И притом сейчас? Они ж давно прошли… Мистер Паркер, вы лучше нас знаете, скажите!
— Конечно, прошли.
— Да. Но не все. Из-за урагана часть отстала. Они чинили такелаж в Борбурате и сейчас идут много южнее обычного курса. Чтобы не вляпаться в следующий ураган. Известно же; обжегшись на молоке, станешь дуть и на воду. Наша разведка их отследила и донесла, что они на подходе…
— Ну, что выследили — понятно. Но как можно донести вперед галионов?
— А вы наши бригантины на полном ходу видели? Э, вот в том и секрет. Знаете, какую скорость они могут развить?
— Ну, узлов до десяти при свежем попутном ветре…
— Ха! Не десять, а четырнадцать! Поэтому наша «Щука» (вот она, рядом) пасла испанцев, получила сведения от нашего надежного агента об их выходе в море — и ринулась параллельным курсом на таком расстоянии, чтобы нам видеть только топы их стеньг, а им нас вовсе не видеть.
— Да, только чуток впереди днем и чуток отставали к ночи, благо наше преимущество в скорости позволяло это, — вставил кто-то из французов, скорее всего — офицер с этой самой «Щуки».
— Вот тут я что-то не улавливаю смысл маневра, — озабоченно сказал внимательно слушавший Паркер. — Отставать-то на ночь зачем? Так вы могли вовсе их потерять из виду…
— Как раз чтобы не потерять из виду, мы и отставали! — с торжеством сказал офицер с «Щуки». — Шли-то мы на восток, а не на запад, верно? Поэтому после ночи наши марсовые обшаривали восточный горизонт. Солнышко — оно за протестантов, если только они сами не глупцы. И оно нам раскрашивало паруса тех, кого мы ищем, в цвет огня. Сразу видно за два-три лье!
Это было здорово. Федор представил, как виднеются на горизонте огненно-красные паруса…
— Ну вот, а потом на «Щуке» подняли все паруса и рванули к месту рандеву. Когда уже ясно стало, куда направляются испанцы. Но мы опасались, что не справимся одни, — и тут Господь послал нам вас навстречу. Нет, я точно говорю: Господь Бог — он за протестантов. Теперь наше дело — дождаться испанцев, разгромить и разделить добычу. Справимся, ребятки?
Корсары взревели:
— Хо-хо! А то как же?!
Воротясь затемно, англичане узнали, что командование французской эскадры сообщило англичанам все то же о галионах, что узнали они на «черных бригантинах», — и что для экипажей «черных бригантин» особо выговорена их доля добычи: вполовину менее законной части, причитающейся им по обычаю, зато трофейный галион един — им, и брать его надлежит в исправном состоянии, чтоб на ходу был. Зачем им это — французы не сказали. Загадочно улыбаясь, заявили только:
— Увидите в деле — сами поймете, зачем.
На рассвете вахтенные сообщили, что с марсов видят корабли противника…
16
На корсарских эскадрах затрубили в трубы, забили в барабаны — и они ринулись на сближение. И испанцы, и обе эскадры корсаров вынуждены были идти вполветра: дул чистый норд, а те шли на восток и навстречу — на запад. Не ожидавшие нападения в стороне от оживленных морских дорог, испанцы, тем не менее, скоренько сориентировались и начали огнем из всех орудий подавлять корсаров, не подпуская их близко. И тут еще ветер сыграл на руку судам Его Католического Величества: корсары, чтоб не потерять ветер, который сменился на более типичный для этих краев норд-ост, что бы и на руку корсарам, — но потом круто завернул и задул ровно, спокойно и надолго с норд-веста.
«Эх, кабы все наоборот при таком ветре: чтоб испанцы на запад шли — а мы с востока на них нападали», — подумал Федор. Теперь корсарам предстояло, чтобы паруса не заполоскали, пересечь путь испанцам, что еще бы ничего, и потом подставить им свои правые борта при совершении поворота. А это было вовсе уж ни к чему. Слишком рано. На более близкой дистанции они и сами постарались бы занять такое положение — но на таком расстоянии это значило всего лишь одно: стать мишенями для тяжелых пушек галионов…
Спасение было в том — испанцы, разумеется, тоже это понимали — чтобы, подняв все паруса и молясь об усилении ветра, проскочить как можно ближе и войти в «мертвую зону». Но, говоря по совести, надежд на это было немного. Матросы уж и свистели, и плевками смазывали грот-мачту — все тщетно… Уж и штанги намылили — последнее, вернейшее средство… Но тут вперед, круто к ветру, помчались три черные бригантины! Испанцы перенесли было огонь на них, ослабив стрельбу по фрегатам французов и англичан. Но ширина «мертвой зоны» для приземистых бригантин была во много раз шире, чем для галионов или фрегатов! Испанцы наклонили стволы своих пушек правого борта так, что те едва не вываливались в орудийные порты, и уперлись в нижние косяки портов — но увы! Их ядра все равно свистели над топами заваленных черных мачт французов. При этом, как вскоре выяснилось, бригантины, подойдя на кабельтов-полтора к испанцам, не мешали стрелять по испанцами, поскольку пока корсары целили в рангоут и такелаж, стремясь сковать испанцев, ограничив их маневр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
Французы притихли. Потом капитан их, не повышая голоса и не меняясь в лице, сказал:
— Бедняга Тестю! Мир его праху, добрый был моряк, — и, помолчав мгновение, спросил деловито: — А ты не знаешь, Теодор, кто этот негодяй Роже, откуда он и что с ним сталось?
— Не интересовался, — равнодушно сказал Федор. — Я его никогда более не видал — да, скорее всего, и не увижу. Думаю, что его прикончили испанцы. Он им больше не нужен — ну и все. Связать руки покрепче и бросить в тамошнем лесу человека на ночь — это вернее пули, к утру кто-нибудь слопает.
— Это так. Но разве вы не последовали за испанцами, когда они куда-то утащили ваши сокровища?
— Нет. С ними же ясно было, что повезут они нашу добычу в свое поганое казначейство. Мы другим занялись. Разрыли палую листву, которою они забросали труп капитана Тестю, и вырыли яму, схоронивши его по христианскому обычаю. Вот только молитвы над ним прочитали по-английски, а не по-вашему…
— Бог разберет. Ну, и вы, конечно, после похорон заспешили к морю?
— Ну да. На первом из заранее обговоренных мест встречи были испанцы, но на втором нас ждала пинасса. Вот и все, что я смог вам рассказать о кончине храброго капитана Франсуа Тестю. А теперь ваша очередь рассказывать. Почему ваша эскадра очутилась в этих, вроде бы не самых оживленных, водах?
15
И он оглянулся на своих, ища поддержки. Те дружно, хотя и молча, выразили согласие с вопросом.
— Хорошо. У вас ведь заметили, что мы шли таким порядком, чтобы бригантины не видны были из-за фрегатов?
— Заметили. Только не поняли, зачем бригантины вырвались из середины строя. Перед нами похвалиться?
— Конечно, и это тоже, а как же? Если есть чем похвалиться, грех не похвалиться. Но главное — мы изготовились, потому что время приспело. В любой час на горизонте могут показаться испанские галионы.
— Именно здесь? С чего вы взяли? И притом сейчас? Они ж давно прошли… Мистер Паркер, вы лучше нас знаете, скажите!
— Конечно, прошли.
— Да. Но не все. Из-за урагана часть отстала. Они чинили такелаж в Борбурате и сейчас идут много южнее обычного курса. Чтобы не вляпаться в следующий ураган. Известно же; обжегшись на молоке, станешь дуть и на воду. Наша разведка их отследила и донесла, что они на подходе…
— Ну, что выследили — понятно. Но как можно донести вперед галионов?
— А вы наши бригантины на полном ходу видели? Э, вот в том и секрет. Знаете, какую скорость они могут развить?
— Ну, узлов до десяти при свежем попутном ветре…
— Ха! Не десять, а четырнадцать! Поэтому наша «Щука» (вот она, рядом) пасла испанцев, получила сведения от нашего надежного агента об их выходе в море — и ринулась параллельным курсом на таком расстоянии, чтобы нам видеть только топы их стеньг, а им нас вовсе не видеть.
— Да, только чуток впереди днем и чуток отставали к ночи, благо наше преимущество в скорости позволяло это, — вставил кто-то из французов, скорее всего — офицер с этой самой «Щуки».
— Вот тут я что-то не улавливаю смысл маневра, — озабоченно сказал внимательно слушавший Паркер. — Отставать-то на ночь зачем? Так вы могли вовсе их потерять из виду…
— Как раз чтобы не потерять из виду, мы и отставали! — с торжеством сказал офицер с «Щуки». — Шли-то мы на восток, а не на запад, верно? Поэтому после ночи наши марсовые обшаривали восточный горизонт. Солнышко — оно за протестантов, если только они сами не глупцы. И оно нам раскрашивало паруса тех, кого мы ищем, в цвет огня. Сразу видно за два-три лье!
Это было здорово. Федор представил, как виднеются на горизонте огненно-красные паруса…
— Ну вот, а потом на «Щуке» подняли все паруса и рванули к месту рандеву. Когда уже ясно стало, куда направляются испанцы. Но мы опасались, что не справимся одни, — и тут Господь послал нам вас навстречу. Нет, я точно говорю: Господь Бог — он за протестантов. Теперь наше дело — дождаться испанцев, разгромить и разделить добычу. Справимся, ребятки?
Корсары взревели:
— Хо-хо! А то как же?!
Воротясь затемно, англичане узнали, что командование французской эскадры сообщило англичанам все то же о галионах, что узнали они на «черных бригантинах», — и что для экипажей «черных бригантин» особо выговорена их доля добычи: вполовину менее законной части, причитающейся им по обычаю, зато трофейный галион един — им, и брать его надлежит в исправном состоянии, чтоб на ходу был. Зачем им это — французы не сказали. Загадочно улыбаясь, заявили только:
— Увидите в деле — сами поймете, зачем.
На рассвете вахтенные сообщили, что с марсов видят корабли противника…
16
На корсарских эскадрах затрубили в трубы, забили в барабаны — и они ринулись на сближение. И испанцы, и обе эскадры корсаров вынуждены были идти вполветра: дул чистый норд, а те шли на восток и навстречу — на запад. Не ожидавшие нападения в стороне от оживленных морских дорог, испанцы, тем не менее, скоренько сориентировались и начали огнем из всех орудий подавлять корсаров, не подпуская их близко. И тут еще ветер сыграл на руку судам Его Католического Величества: корсары, чтоб не потерять ветер, который сменился на более типичный для этих краев норд-ост, что бы и на руку корсарам, — но потом круто завернул и задул ровно, спокойно и надолго с норд-веста.
«Эх, кабы все наоборот при таком ветре: чтоб испанцы на запад шли — а мы с востока на них нападали», — подумал Федор. Теперь корсарам предстояло, чтобы паруса не заполоскали, пересечь путь испанцам, что еще бы ничего, и потом подставить им свои правые борта при совершении поворота. А это было вовсе уж ни к чему. Слишком рано. На более близкой дистанции они и сами постарались бы занять такое положение — но на таком расстоянии это значило всего лишь одно: стать мишенями для тяжелых пушек галионов…
Спасение было в том — испанцы, разумеется, тоже это понимали — чтобы, подняв все паруса и молясь об усилении ветра, проскочить как можно ближе и войти в «мертвую зону». Но, говоря по совести, надежд на это было немного. Матросы уж и свистели, и плевками смазывали грот-мачту — все тщетно… Уж и штанги намылили — последнее, вернейшее средство… Но тут вперед, круто к ветру, помчались три черные бригантины! Испанцы перенесли было огонь на них, ослабив стрельбу по фрегатам французов и англичан. Но ширина «мертвой зоны» для приземистых бригантин была во много раз шире, чем для галионов или фрегатов! Испанцы наклонили стволы своих пушек правого борта так, что те едва не вываливались в орудийные порты, и уперлись в нижние косяки портов — но увы! Их ядра все равно свистели над топами заваленных черных мачт французов. При этом, как вскоре выяснилось, бригантины, подойдя на кабельтов-полтора к испанцам, не мешали стрелять по испанцами, поскольку пока корсары целили в рангоут и такелаж, стремясь сковать испанцев, ограничив их маневр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163