Безрадостная плоская земля с невысоким глинистым обрывом над узеньким мелкогалечным пляжем. Изредка на горизонте появляются пугливые стайки индейцев на лошадях… Ни у Дрейка, ни у кого из команды не появлялось особенного желания еще раз приставать к столь скучному берегу. Единственно — бабочки были в изобилии. Ветры то и дело приносили и раскидывали по наветренному борту оглушенных ударом с лету о паруса красавиц, обычного (много меньше тропических) размера, но самых странных для бабочек расцветок: шоколадных, бронзовых, серо-зеленых с черной каймой…
Но вот берег, идущий последние дни в направлении почти широтном, с востоко-юго-востока-к-востоку на западо-северо-запад-к-западу, вновь повернул на юг — и берег этот из ровно плоского стал отныне вздымающимися одна над другой террасами из чего-то очень похожего — по крайней мере, издали — на меловые скалы Дувра…
Снова налетела черная буря — только теперь тьма шла не с юга, а с запада, с материка — и… И во мраке исчез «Лебедь», на коем содержался под стражей «советник» Томас Доути. Это всерьез встревожило Дрейка.
Добро, если буря отнесла корабль за пределы видимости. А если Доути удалось склонить команду или капитана на свою сторону? И если сейчас барк «Лебедь» уже спешит домой, в Англию?
Без этого пятидесятитонного корабля, третьего по размерам в экспедиции, Дрейк обойдется. Задачу будет немного сложнее выполнить, но лишь немного. Но вот если, воротясь в Англию по завершении великого плавания, Дрейк и его соратники будут арестованы… Если им сообщат, что доверенное лицо влиятельнейших людей, мистер Томас Доути, такого нарассказывал, чудом освободясь из незаконного заключения, что их всех давно уж судили заочно и приговорили… А уж чего может нагородить этот высокообразованный интриган — это Дрейк мог себе представить. Нет, ему никак нельзя предоставить такую возможность! Нельзя позволить мистеру Доути добраться до Англии раньше Дрейка ни на час! Его надобно изловить. Немедленно!
Дрейк приказал марсовым высматривать по правому борту подходящую бухту. Вскоре таковая была обнаружена. Но когда корабли Дрейка втянулись в нее — обнаружилось, что это не бухта, а большой залив, вдающийся в сушу не менее чем миль на сто, да еще и расширяющийся по мере углубления в материк. Это явно был тот залив, что назван великим Магелланом в честь святого Матвея (Сент-Метьюз по-английски). Дрейк приказал всем кораблям войти в залив и в третьей встреченной по правому борту бухте дожидаться его. Сам же он отправился назад, на север. В то, что искать пропавшего «Лебедя», возможно, следует на юге, Дрейк не верил. Капитан «Елизаветы» Джон Винтер предложил было поискать и к югу — он готов выйти сам — но Дрейк хмуро приказал:
— Всем ждать меня. Из найденной бухты никто, никуда! Кто захочет поохотиться или просто погулять — отпускать без ограничений!
На «Пеликане» осталась половина команды, да по двое добровольцев с других судов флотилии.
Федор остался на берегу. Все же — пока не так много в христианском мире людей, повидавших эти земли хотя бы мельком, с борта корабля. А другого шанса увидеть их ведь не будет никогда!
5
…Беловатая земля, грубая и тощая. Лаплатского чернозема тут и в помине нет. Жесткая трава, часто не зеленая, а голубоватая. Не сплошная, а так: где густо, а где и пусто. Много осоковых кочек, есть вроде брусники кусточки, и кое-где кустарнички, чаще всего колючие, невысокие, жмущиеся к земле. Небо бледно-синее, прозрачное, без единого облачка…
Пройдя от берега миль пять, остолбенели: тихо, пусто — а среди этой спокойной пустыни лежит на спине человек, индеец в кожаных штанах, и брыкается, и задом по земле елозит так, что аж пыль поднимается, и извивается…
«Юродивый!» — подумал по-русски Федор.
— Сумасшедший! — сказал кто-то из матросов.
— Эк его разбирает! Точно рожает. И при этом молчит, — задумчиво сказал боцман Хиксон.
— А может, его ядовитая змея ужалила? — предположил юнга Вильям Хоукинз-третий.
— Какая? Разве есть такие змеи?
— Какие?
— Да вот такие: чтобы кого укусит, от боли бы прыгал, а голос пропадал.
— Не знаю. Я про таких вроде не слыхал — но, может, в здешних краях и бывают. Иначе как объяснить?
— Не знаю, как. Подойдем поближе — может, человеку помочь нужно…
Подошли, заговорили по-испански. Парень вздрогнул (потому что англичане на всякий случай подходили к макушке, так что он их не видел, — и тихо!), досадливо сморщился и даже обругал их… сумасшедшими! Встав, он оказался более шести футов росту и ничуть не бесноватым. И в помощи он вовсе ни в какой не нуждался. Он таким манером на гуанако охотился.
Здесь, в степи, этих белошерстых животных, враз похожих и на козу, и на верблюда, было великое множество. Стада голов по двадцать-тридцать виднелись всюду — а южнее, по словам индейца, и вдесятеро большие стада не в едкость! Беда в том, что уж больно они осторожны. Пасутся в ряд, а вожак всегда стоит носом к ветру и чуть что заподозрит — орет резко и громко… И все стадо вмиг срывается с места!
Догнать их и на хорошей лошади мало кому и редко когда удавалось. Про такие случаи песни слагают! Бегуны неутомимые — но любопытные, как женщины. Если наткнешься на них неожиданно или против ветра подберешься — как заметят, застынут на мгновение, разглядят тебя, потом внезапно брызнут прочь, отбегут на безопасное, с их точки зрения, расстояние (причем оно и на самом деле безопасно: неизвестно, как они его устанавливают, но всегда оно чуть-чуть больше выстрела!) и остановятся. И снова замирают и глядят. А если, завидев стадо их на горизонте, ляжешь и начнешь выделывать что почуднее — гуанако из любопытства могут приблизиться настолько близко, что успеешь лук схватить и стрелу достать прежде, чем умчатся.
— А еще хорошо охотиться на гуанако большой компанией — только шуметь не надо. А надо выбрать такое место, чтобы с разных сторон можно было двигаться с одинаковой скоростью. А гуанако, если к ним подходят люди одновременно и с разных сторон, теряются. Дуреют как бы — и тогда их легко окружить и согнать в одно место. Даже в загон загнать. Только не всякое место для этого годится. Например, если река рядом или озеро — не пойдет. Потому как эти твари отлично плавают и воды не боятся…
— Погоди, а зачем на них вообще охотиться? Мясо же противное…
— Э-э, это для тех, кто секрета не знает, оно такое. А если его вымочить сутки в кислой прохладной воде — с ягодным соком и горным снегом — да поджарить на угольях — ого! — хитро прищурился индеец.
— Испанцам вы этот секрет не открыли? — понимающе ухмыльнулся в ответ Федор.
— Почему? Нам не жалко. Гуанако в степи на всех хватит. А вы кто? Вы не испанцы, что ли?
— Мы их враги вообще-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
Но вот берег, идущий последние дни в направлении почти широтном, с востоко-юго-востока-к-востоку на западо-северо-запад-к-западу, вновь повернул на юг — и берег этот из ровно плоского стал отныне вздымающимися одна над другой террасами из чего-то очень похожего — по крайней мере, издали — на меловые скалы Дувра…
Снова налетела черная буря — только теперь тьма шла не с юга, а с запада, с материка — и… И во мраке исчез «Лебедь», на коем содержался под стражей «советник» Томас Доути. Это всерьез встревожило Дрейка.
Добро, если буря отнесла корабль за пределы видимости. А если Доути удалось склонить команду или капитана на свою сторону? И если сейчас барк «Лебедь» уже спешит домой, в Англию?
Без этого пятидесятитонного корабля, третьего по размерам в экспедиции, Дрейк обойдется. Задачу будет немного сложнее выполнить, но лишь немного. Но вот если, воротясь в Англию по завершении великого плавания, Дрейк и его соратники будут арестованы… Если им сообщат, что доверенное лицо влиятельнейших людей, мистер Томас Доути, такого нарассказывал, чудом освободясь из незаконного заключения, что их всех давно уж судили заочно и приговорили… А уж чего может нагородить этот высокообразованный интриган — это Дрейк мог себе представить. Нет, ему никак нельзя предоставить такую возможность! Нельзя позволить мистеру Доути добраться до Англии раньше Дрейка ни на час! Его надобно изловить. Немедленно!
Дрейк приказал марсовым высматривать по правому борту подходящую бухту. Вскоре таковая была обнаружена. Но когда корабли Дрейка втянулись в нее — обнаружилось, что это не бухта, а большой залив, вдающийся в сушу не менее чем миль на сто, да еще и расширяющийся по мере углубления в материк. Это явно был тот залив, что назван великим Магелланом в честь святого Матвея (Сент-Метьюз по-английски). Дрейк приказал всем кораблям войти в залив и в третьей встреченной по правому борту бухте дожидаться его. Сам же он отправился назад, на север. В то, что искать пропавшего «Лебедя», возможно, следует на юге, Дрейк не верил. Капитан «Елизаветы» Джон Винтер предложил было поискать и к югу — он готов выйти сам — но Дрейк хмуро приказал:
— Всем ждать меня. Из найденной бухты никто, никуда! Кто захочет поохотиться или просто погулять — отпускать без ограничений!
На «Пеликане» осталась половина команды, да по двое добровольцев с других судов флотилии.
Федор остался на берегу. Все же — пока не так много в христианском мире людей, повидавших эти земли хотя бы мельком, с борта корабля. А другого шанса увидеть их ведь не будет никогда!
5
…Беловатая земля, грубая и тощая. Лаплатского чернозема тут и в помине нет. Жесткая трава, часто не зеленая, а голубоватая. Не сплошная, а так: где густо, а где и пусто. Много осоковых кочек, есть вроде брусники кусточки, и кое-где кустарнички, чаще всего колючие, невысокие, жмущиеся к земле. Небо бледно-синее, прозрачное, без единого облачка…
Пройдя от берега миль пять, остолбенели: тихо, пусто — а среди этой спокойной пустыни лежит на спине человек, индеец в кожаных штанах, и брыкается, и задом по земле елозит так, что аж пыль поднимается, и извивается…
«Юродивый!» — подумал по-русски Федор.
— Сумасшедший! — сказал кто-то из матросов.
— Эк его разбирает! Точно рожает. И при этом молчит, — задумчиво сказал боцман Хиксон.
— А может, его ядовитая змея ужалила? — предположил юнга Вильям Хоукинз-третий.
— Какая? Разве есть такие змеи?
— Какие?
— Да вот такие: чтобы кого укусит, от боли бы прыгал, а голос пропадал.
— Не знаю. Я про таких вроде не слыхал — но, может, в здешних краях и бывают. Иначе как объяснить?
— Не знаю, как. Подойдем поближе — может, человеку помочь нужно…
Подошли, заговорили по-испански. Парень вздрогнул (потому что англичане на всякий случай подходили к макушке, так что он их не видел, — и тихо!), досадливо сморщился и даже обругал их… сумасшедшими! Встав, он оказался более шести футов росту и ничуть не бесноватым. И в помощи он вовсе ни в какой не нуждался. Он таким манером на гуанако охотился.
Здесь, в степи, этих белошерстых животных, враз похожих и на козу, и на верблюда, было великое множество. Стада голов по двадцать-тридцать виднелись всюду — а южнее, по словам индейца, и вдесятеро большие стада не в едкость! Беда в том, что уж больно они осторожны. Пасутся в ряд, а вожак всегда стоит носом к ветру и чуть что заподозрит — орет резко и громко… И все стадо вмиг срывается с места!
Догнать их и на хорошей лошади мало кому и редко когда удавалось. Про такие случаи песни слагают! Бегуны неутомимые — но любопытные, как женщины. Если наткнешься на них неожиданно или против ветра подберешься — как заметят, застынут на мгновение, разглядят тебя, потом внезапно брызнут прочь, отбегут на безопасное, с их точки зрения, расстояние (причем оно и на самом деле безопасно: неизвестно, как они его устанавливают, но всегда оно чуть-чуть больше выстрела!) и остановятся. И снова замирают и глядят. А если, завидев стадо их на горизонте, ляжешь и начнешь выделывать что почуднее — гуанако из любопытства могут приблизиться настолько близко, что успеешь лук схватить и стрелу достать прежде, чем умчатся.
— А еще хорошо охотиться на гуанако большой компанией — только шуметь не надо. А надо выбрать такое место, чтобы с разных сторон можно было двигаться с одинаковой скоростью. А гуанако, если к ним подходят люди одновременно и с разных сторон, теряются. Дуреют как бы — и тогда их легко окружить и согнать в одно место. Даже в загон загнать. Только не всякое место для этого годится. Например, если река рядом или озеро — не пойдет. Потому как эти твари отлично плавают и воды не боятся…
— Погоди, а зачем на них вообще охотиться? Мясо же противное…
— Э-э, это для тех, кто секрета не знает, оно такое. А если его вымочить сутки в кислой прохладной воде — с ягодным соком и горным снегом — да поджарить на угольях — ого! — хитро прищурился индеец.
— Испанцам вы этот секрет не открыли? — понимающе ухмыльнулся в ответ Федор.
— Почему? Нам не жалко. Гуанако в степи на всех хватит. А вы кто? Вы не испанцы, что ли?
— Мы их враги вообще-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163