Нил проводил его взглядом, наполнил стакан...
II
(Ленинград, 1978-1979)
Лето семьдесят восьмого Нил безвылазно проторчал в городе – сдавал госэкзамены, защищал диплом, получил прекрасное распределение на кафедру в Политех, где был сразу же подключен к проверке абитуриентских сочинений. И все это время ждал. Но белый конверт так и не мелькнул в прорезях его почтового ящика.
Прошла осень, потом зима, весна. В жизни Нила не менялось ничего, кроме баб, да и тех он между собой уже почти не различал. Он добровольно записался в экзаменационную комиссию, набрал учеников, готовил их к вступительным экзаменам. И всякий раз, проходя мимо ящика, заглядывал туда, и всякий раз; выговаривал себе за это проявление слабости.
В самом конце августа, дня за три до начала учебного года – все никак не мог свыкнуться с мыслью, что находится уже по другую сторону баррикад! – Нилу случилось оказаться в шашлычной неподалеку от Никольского собора. Был он не один. Недавно образовалась у него новая подруга с оперным именем Иоланта, незамысловатая и незакомплексованная дева, обучающаяся в институте физкультуры на тренера по легкой атлетике. Она-то и затащила Нила в этот шалманчик, где и впрямь оказалось мило, вкусно и недорого.
– А я замуж выхожу, – поведала Иоланта после салата и первого бокала "Напареули".
– И кто счастливчик, любопытно?
– Ты его не знаешь. Мы летом на сборах познакомились. Он боксер, мастер спорта.
– Предупреждать надо. – Нил поежился.
– Я и предупреждаю, – рассмеялась Иоланта. – Да ты не бойся, он из Белоруссии, живет в Минске. Я тоже после свадьбы туда перееду.
– Понятно. А сегодня у нас, стало быть, этот самый... мальчишник-девишник аи deux.
Иоланта нахмурила лобик, соображая, что это он такое сказал.
– Не, трахаться я сегодня не поеду, – наконец ответила она. – В общаге у нас все девки знают, что я теперь с Василем хожу, еще настучат ему, если я ночевать не приду. И вообще...
– Ну что ж, давай тогда шампанского – за твое с Василем светлое будущее. Девушка, будьте добры шампанского пузырек!
– Два!
Нил обернулся на новый голос и увидел направляющегося к ним Ваньку Ларина. Но как же изменился за три года его старый знакомец! Растолстел, обрюзг, морда опухшая, пропитая. Но прикинут вполне по моде – замшевый пиджак, джинсы. Рубашка, правда, второй свежести.
– Можно к вам? – спросил Ларин.
– Разумеется... Девушка, еще бокал! Ты что будешь кроме шампани?
– Водочки.
– А еще?
– Еще водочки.
– А кушать-то что будешь?
– Вот ее, родимую, и буду кушать! – Иван расхохотался. – Все как в том анекдоте... Ну, ладно, уговорили. Значит, бутылку шампанского, бутылку коньяку, сто водочки лично для меня, три осетрины, три шашлыка...
– Да ты никак забурел, командор?
– Еще как забурел! Я теперь у писателя Золотарева работаю, сценарии по его романам пишу. Правда, шеф сейчас отъехал за границу, так что я свободен и гуляю, как видишь. На личном фронте тоже все схвачено. – Ларин самодовольно хохотнул. – Слушай, у меня вот какая мысль имеется. Давай мы, как допьем-доедим, возьмем еще пару фугасов – и ко мне. Я тут в двух шагах живу. Квартира – во, царская, понимаешь, квартира! С Танечкой моей познакомлю. Она у меня знаешь какая!
– Погоди, я вроде уже знаком. Тогда, на Беринга, когда диплом твой обмывали...
– А, это ты про жену? – Ларин помрачнел на мгновение, потом беспечно махнул рукой. – Дела давно минувших дней... Сделала мне ручкой жена-то. Высоко теперь летает, в кинозвезды, блин, подалась, роковух всяких играет. Ей в самый раз, стерве. Ну, ничего, оно все и к лучшему... Ты наливай пока, наливай, а то когда еще мой заказ принесут...
Ларин залпом выпил бокал белого вина и тут же налил себе второй.
– Уф-ф, не тот, конечно, градус, ну ничего, сейчас догонимся... Такая вот, братец, диалектика. Если бы моя змеюка меня не выкинула, фиг бы я. встретил мою Танечку... А, вот и коньячок подоспел! Давай-ка сейчас по рюмашке за ее здоровье, лапушки моей, солнышка рыжего, благодетельницы... У Нила нехорошо защемило в груди.
– Ты уверен, что я не знаком с ней? Не ты ли сам нас и познакомил?
– Да когда? – Ларин заморгал удивленно. – Хотя стой, вполне может быть, она ж наша, филфаковская, Таня Захаржевская... Ну да, точно, вы ж еще курили с ней на переменках, пересмеивались... Суперская девчонка, верно? И вот, представь себе, она бортанула своего Чернова, дочку маленькую ему оставила, послала на фиг факультет – и все ради меня... – Ларин горделиво выпятил грудь. – Слушай, точно, пойдем к нам, у нас клево – видак, стерео хай-фай, хавчик фирменный. – Он доверительно понизил голос: – Кайф имеется, и черненький, и беленький... Четыре комнаты, на ночь вписаться можно, а то и на неделю. Побалдеем, а? И девочку с собой прихватим, если пожелает. – Ларин заговорщицки подмигнул Иоланте. – Таня только рада будет, она у меня знаешь какая добрая, ласковая...
Иоланта накрыла напрягшуюся ладонь Нила своей.
– А что, может и в самом деле?..
– Вот ты и иди, если хочешь! – дивясь на самого себя, взорвался Нил. – Ты что, совсем дура тупая?! Не въезжаешь, зачем он нас так упорно зазывает? Думаешь, он нам хочет приятно сделать? Он себе хочет приятно сделать! Выпендриться он хочет, вот чего! Показать, какой он крутой – вы, дескать, все меня за говнюка и придурка держали, а я таких офигительных женщин имею, что вам, самцам дипломированным, остается только слюнки пускать, да с тоски мокрощелками дешевыми пробавляться...
Нил осекся, почувствовав, что погнал совсем не в ту степь, но было поздно: Иоланта вскочила, красная от злости, и, смачно плюнув ему в лицо, побежала к выходу, оттолкнув не вовремя подвернувшуюся официантку. Звонко грохнул об пол поднос, по счастью пустой, официантка завизжала. Нил утер плевок рукавом и бросился вслед за Иолантой. За ним мчался Ларин, крича на ходу:
– Постой, Нил, погоди, ты все не так понял!!! Будучи человеком малоспортивным и к тому же подточившим организм длительным беспробудным пьянством, Ванечка отстал сразу, не успев еще выскочить из шашлычной. Постоял немного в вестибюле, отдышался и вернулся в зал допивать и доедать заказанное на троих. Нил же, в свою очередь, довольно скоро потерял из виду профессионально быстроногую Иоланту. Он резко остановился посреди многолюдного тротуара и медленно, шаркающей стариковской походкой, побрел к метро, беззвучно браня себя последними словами. За что, спрашивается, обидел хорошую девчонку? А Ларина за что? Безвредное ведь, добродушное существо, наверняка хотел как лучше... Его ли вина, что ему так сказочно, неправдоподобно повезло с женщинами? Сначала одна Татьяна, прекрасная, как Афродита, которую это ходячее недоразумение не смогло удержать подле себя. Потом вторая Татьяна, которая... Которая...
<Которая в ту пору была, мягко говоря, не в лучшей форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
II
(Ленинград, 1978-1979)
Лето семьдесят восьмого Нил безвылазно проторчал в городе – сдавал госэкзамены, защищал диплом, получил прекрасное распределение на кафедру в Политех, где был сразу же подключен к проверке абитуриентских сочинений. И все это время ждал. Но белый конверт так и не мелькнул в прорезях его почтового ящика.
Прошла осень, потом зима, весна. В жизни Нила не менялось ничего, кроме баб, да и тех он между собой уже почти не различал. Он добровольно записался в экзаменационную комиссию, набрал учеников, готовил их к вступительным экзаменам. И всякий раз, проходя мимо ящика, заглядывал туда, и всякий раз; выговаривал себе за это проявление слабости.
В самом конце августа, дня за три до начала учебного года – все никак не мог свыкнуться с мыслью, что находится уже по другую сторону баррикад! – Нилу случилось оказаться в шашлычной неподалеку от Никольского собора. Был он не один. Недавно образовалась у него новая подруга с оперным именем Иоланта, незамысловатая и незакомплексованная дева, обучающаяся в институте физкультуры на тренера по легкой атлетике. Она-то и затащила Нила в этот шалманчик, где и впрямь оказалось мило, вкусно и недорого.
– А я замуж выхожу, – поведала Иоланта после салата и первого бокала "Напареули".
– И кто счастливчик, любопытно?
– Ты его не знаешь. Мы летом на сборах познакомились. Он боксер, мастер спорта.
– Предупреждать надо. – Нил поежился.
– Я и предупреждаю, – рассмеялась Иоланта. – Да ты не бойся, он из Белоруссии, живет в Минске. Я тоже после свадьбы туда перееду.
– Понятно. А сегодня у нас, стало быть, этот самый... мальчишник-девишник аи deux.
Иоланта нахмурила лобик, соображая, что это он такое сказал.
– Не, трахаться я сегодня не поеду, – наконец ответила она. – В общаге у нас все девки знают, что я теперь с Василем хожу, еще настучат ему, если я ночевать не приду. И вообще...
– Ну что ж, давай тогда шампанского – за твое с Василем светлое будущее. Девушка, будьте добры шампанского пузырек!
– Два!
Нил обернулся на новый голос и увидел направляющегося к ним Ваньку Ларина. Но как же изменился за три года его старый знакомец! Растолстел, обрюзг, морда опухшая, пропитая. Но прикинут вполне по моде – замшевый пиджак, джинсы. Рубашка, правда, второй свежести.
– Можно к вам? – спросил Ларин.
– Разумеется... Девушка, еще бокал! Ты что будешь кроме шампани?
– Водочки.
– А еще?
– Еще водочки.
– А кушать-то что будешь?
– Вот ее, родимую, и буду кушать! – Иван расхохотался. – Все как в том анекдоте... Ну, ладно, уговорили. Значит, бутылку шампанского, бутылку коньяку, сто водочки лично для меня, три осетрины, три шашлыка...
– Да ты никак забурел, командор?
– Еще как забурел! Я теперь у писателя Золотарева работаю, сценарии по его романам пишу. Правда, шеф сейчас отъехал за границу, так что я свободен и гуляю, как видишь. На личном фронте тоже все схвачено. – Ларин самодовольно хохотнул. – Слушай, у меня вот какая мысль имеется. Давай мы, как допьем-доедим, возьмем еще пару фугасов – и ко мне. Я тут в двух шагах живу. Квартира – во, царская, понимаешь, квартира! С Танечкой моей познакомлю. Она у меня знаешь какая!
– Погоди, я вроде уже знаком. Тогда, на Беринга, когда диплом твой обмывали...
– А, это ты про жену? – Ларин помрачнел на мгновение, потом беспечно махнул рукой. – Дела давно минувших дней... Сделала мне ручкой жена-то. Высоко теперь летает, в кинозвезды, блин, подалась, роковух всяких играет. Ей в самый раз, стерве. Ну, ничего, оно все и к лучшему... Ты наливай пока, наливай, а то когда еще мой заказ принесут...
Ларин залпом выпил бокал белого вина и тут же налил себе второй.
– Уф-ф, не тот, конечно, градус, ну ничего, сейчас догонимся... Такая вот, братец, диалектика. Если бы моя змеюка меня не выкинула, фиг бы я. встретил мою Танечку... А, вот и коньячок подоспел! Давай-ка сейчас по рюмашке за ее здоровье, лапушки моей, солнышка рыжего, благодетельницы... У Нила нехорошо защемило в груди.
– Ты уверен, что я не знаком с ней? Не ты ли сам нас и познакомил?
– Да когда? – Ларин заморгал удивленно. – Хотя стой, вполне может быть, она ж наша, филфаковская, Таня Захаржевская... Ну да, точно, вы ж еще курили с ней на переменках, пересмеивались... Суперская девчонка, верно? И вот, представь себе, она бортанула своего Чернова, дочку маленькую ему оставила, послала на фиг факультет – и все ради меня... – Ларин горделиво выпятил грудь. – Слушай, точно, пойдем к нам, у нас клево – видак, стерео хай-фай, хавчик фирменный. – Он доверительно понизил голос: – Кайф имеется, и черненький, и беленький... Четыре комнаты, на ночь вписаться можно, а то и на неделю. Побалдеем, а? И девочку с собой прихватим, если пожелает. – Ларин заговорщицки подмигнул Иоланте. – Таня только рада будет, она у меня знаешь какая добрая, ласковая...
Иоланта накрыла напрягшуюся ладонь Нила своей.
– А что, может и в самом деле?..
– Вот ты и иди, если хочешь! – дивясь на самого себя, взорвался Нил. – Ты что, совсем дура тупая?! Не въезжаешь, зачем он нас так упорно зазывает? Думаешь, он нам хочет приятно сделать? Он себе хочет приятно сделать! Выпендриться он хочет, вот чего! Показать, какой он крутой – вы, дескать, все меня за говнюка и придурка держали, а я таких офигительных женщин имею, что вам, самцам дипломированным, остается только слюнки пускать, да с тоски мокрощелками дешевыми пробавляться...
Нил осекся, почувствовав, что погнал совсем не в ту степь, но было поздно: Иоланта вскочила, красная от злости, и, смачно плюнув ему в лицо, побежала к выходу, оттолкнув не вовремя подвернувшуюся официантку. Звонко грохнул об пол поднос, по счастью пустой, официантка завизжала. Нил утер плевок рукавом и бросился вслед за Иолантой. За ним мчался Ларин, крича на ходу:
– Постой, Нил, погоди, ты все не так понял!!! Будучи человеком малоспортивным и к тому же подточившим организм длительным беспробудным пьянством, Ванечка отстал сразу, не успев еще выскочить из шашлычной. Постоял немного в вестибюле, отдышался и вернулся в зал допивать и доедать заказанное на троих. Нил же, в свою очередь, довольно скоро потерял из виду профессионально быстроногую Иоланту. Он резко остановился посреди многолюдного тротуара и медленно, шаркающей стариковской походкой, побрел к метро, беззвучно браня себя последними словами. За что, спрашивается, обидел хорошую девчонку? А Ларина за что? Безвредное ведь, добродушное существо, наверняка хотел как лучше... Его ли вина, что ему так сказочно, неправдоподобно повезло с женщинами? Сначала одна Татьяна, прекрасная, как Афродита, которую это ходячее недоразумение не смогло удержать подле себя. Потом вторая Татьяна, которая... Которая...
<Которая в ту пору была, мягко говоря, не в лучшей форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111