Майор взглянул и, возвращая, сказал уважительно:
– Коллекционная вещь. Ну, значит, еще раз здравствуйте, товарищ Белов. – Горячо пожал руку, кивнул на стол: – Воз мозговую. Садитесь, прошу вас. – Придвинул пачку «Казбека»: – Курите!
Вайс с нежностью взял папиросу.
– Довоенные?
Майор пожурил:
– Отстали вы от действительности! Послеблокадные, ленинградские. – Ткнул в карту карандашом: – Значит, вот какая петрушка получается: подступы открыты. Но сначала – ваши соображения?..
После обсуждения плана операции Вайс вышел из охотничьего домика в сопровождении майора.
Во дворе он увидел построившихся советских парашютистов в армейской форме, а рядом с ними – тоже в строю – стояли люди в немецких мундирах и в штатской одежде.
– Ну вот, – показал на них рукой майор, – весь наш интернационал в наличии. И это, так сказать, есть наш еще не последний, но весьма решительный бой. Ведь свыше двенадцати тысяч человек мы должны освободить с наименьшими потерями. А ваша группа во флигеле, – указал он рукой. – Рекомендую не терять времени. Ознакомьтесь, побеседуйте – и в путь. – Попросил: – Очень желательно, чтобы вы по возможности точно уложились в расписание.
Вайс направился к флигелю. Когда он вошел, со скамьи поднялись четверо в форме офицеров СС. Двоих из них Вайс знал – чеха Пташека и подрывника Мехова. Они дружески поздоровались. Двое других назвали себя. Белобрысый, скуластый, атлетического сложения – Вальтер Кох, другой – черный, необычайно мускулистый, яркоглазый – Ганс Шмидт.
– Откуда вы? – спросил Вайс.
Кох, улыбаясь скуластым лицом, доложил:
– "Свободная Германия".
– Были в плену?
– Нет. Берлин. Подполье. – Кивнул на Шмидта, сказал почтительно: – Он работал еще с Антоном Зефковым.
Вайс обсудил со своей группой план операции. Она заключалась в следующем.
Соответственно данным, полученным через Генриха, провиантское снабжение заключенных подземного концлагеря было рассчитано еще на двое суток. Значит, ликвидация его будет произведена по истечении этого срока.
Но если продвижение Советской Армии в этом направлении убыстрится, уполномоченный СС может принять решение ускорить уничтожение лагеря; кроме того, не исключено, что на этот счет будет дан особый приказ руководством СД.
Несомненно, что на командном пункте уполномоченного СС установлена связь с постом минеров и по его сигналу они должны привести в действие электроподрывные взрыватели, проводя которых протянуты в шахты к минным погребам. Очевидно, посты минеров расположены на поверхности. Задача – выявить эти посты и обезвредить. И, когда это будет сделано, присоединиться к группе захвата, которой командует майор Колосов. Она проникнет в шахты, разминирует минные ловушки и освободит заключенных. Часть группы майора останется на поверхности, займет оборону, чтобы прикрывать отряд, действующий в шахте.
С людьми этой группы, одетыми в немецкие офицерские мундиры, Вайс и выехал в пункт, обозначенный на карте как штаб охраны лагеря, его административного управления и складов готовой продукции.
Полковник Роберт Штайнер, уполномоченный СС, принял Вайса у себя на командном пункте.
Пожилой, с плоским лицом и угловатым черепом, так называемой гинденбургской формы, спереди – прямой пробор, затылок и виски почти наголо выстрижены; сжатые губы, пронзительные глаза с вздрагивающими веками; короткие широкие пальцы с синеватыми ногтями. Рыцарский железный крест на ленте под воротником кителя.
Документ Вайса, тщательно проверив, он бросил перед собой на стол.
– Что? – сказал Штайнер так, будто Вайс перед этим обращался к нему с какими-то словами.
Вайс, кладя ногу на ногу, в свою очередь тоже осведомился:
– Что «что»?
– ...вас интересует? – промычал Штайнер.
– Я хотел бы быть уверенным в том, что меня здесь ничего не должно интересовать.
– Почему?
– В том случае, если все у вас в порядке.
– Вы имеете в виду нечто определенное?
– Да, – сказал Вайс, прищелкнув пальцами, – вот это именно?
– Техника?
– Ну что вы! – улыбнулся Вайс. – Здесь я не компетентен. Если вы меня заверите, что все в отличном состоянии, мне этого достаточно, чтобы доложить.
– Кому?
– Очевидно, кому-нибудь из тех, кто подписал мой документ.
– Непосредственно? Вы такой доверенный человек?
– Нет, что вы! – сказал Вайс. – Передам рапорт, как полагается по службе.
– Странно!
– Что именно?
– Мне не доверяют! – вспылил Штайнер. – Я лично беседовал с Гиммлером и Кальтенбруннером, прежде чем отбыть сюда. А ведь я сказал им, – Штайнер выпятил грудь: – «Это для меня высокая честь». – Он опустил глаза. Вайс увидел кнопку, вмонтированную в стол, которая была прикрыта металлической скобой, запертой на висячий никелированный замок. – "Высокая честь, – повторил Штайнер. – Одно мановение руки – и я исполню свой долг перед империей. Мы так хлопнем дверью, уходя, что большевики содрогнутся от ужаса. – Добавил: – Но ваше присутствие свидетельствует о том, что мне не доверяют. Я буду протестовать. – Он положил руку на телефонную трубку.
– Кстати, полковник, – сказал Вайс, – когда будете говорить с Берлином, сообщите, пожалуйста, что из восьми лагерей я уже объехал пять. И там все в порядке.
Штайнер, не снимая руки с телефонной трубки, спросил:
– Значит, вы не специально ко мне?
– Ну что вы! – улыбнулся Вайс. – У меня приказ доложить о восьми лагерях. Ваш – шестой. Осталось посетить еще два. – Пожаловался: – Дико устал. Вы думаете, это легко – все время на ногах? Некоторые лагеря уже эвакуируют, и ликвидация происходит во время маршей, трупы оставляют на дороге. – Спросил: – Вы пробовали ездить на машине по трупам?
– Нет еще, – сказал Штайнер. – Но, если дороги ими забиты, придется... – Посмотрел несколько приветливее на Вайса. – Я могу вас уверить, что такого беспорядка я после себя не оставлю.
– Ну и отлично. – Вайс сделал движение, будто собирается встать. – Значит, я так и доложу.
– Вы только за этим приезжали?
Вайс взглянул на часы, пожал плечами.
– А, собственно, что еще? По-моему, все. – Напомнил: – Ведь у меня еще два лагеря!
– Так нельзя, – укоризненно сказал Штайнер. – Ну хоть пообедайте со мной. Я распоряжусь.
Полковник вышел.
Вайс мгновенно перерезал провода, идущие к кнопке, закрытой скобой с замком.
Когда полковник вернулся, Вайс сказал ему:
– Позвольте, я предупрежу сопровождающих меня офицеров о том, что задерживаюсь.
– Ну зачем вам самому? Пошлю адъютанта, он передаст.
Вайс понизил голос:
– В порядке исключительного к вам доверия. Мне кажется, среди сопровождающих меня людей находится особый человек от партии. Ну, как бы приставлен от партийной канцелярии. Я боюсь, как бы он не счел обидным для себя, что ваш адъютант передает какие-то поручения от моего имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
– Коллекционная вещь. Ну, значит, еще раз здравствуйте, товарищ Белов. – Горячо пожал руку, кивнул на стол: – Воз мозговую. Садитесь, прошу вас. – Придвинул пачку «Казбека»: – Курите!
Вайс с нежностью взял папиросу.
– Довоенные?
Майор пожурил:
– Отстали вы от действительности! Послеблокадные, ленинградские. – Ткнул в карту карандашом: – Значит, вот какая петрушка получается: подступы открыты. Но сначала – ваши соображения?..
После обсуждения плана операции Вайс вышел из охотничьего домика в сопровождении майора.
Во дворе он увидел построившихся советских парашютистов в армейской форме, а рядом с ними – тоже в строю – стояли люди в немецких мундирах и в штатской одежде.
– Ну вот, – показал на них рукой майор, – весь наш интернационал в наличии. И это, так сказать, есть наш еще не последний, но весьма решительный бой. Ведь свыше двенадцати тысяч человек мы должны освободить с наименьшими потерями. А ваша группа во флигеле, – указал он рукой. – Рекомендую не терять времени. Ознакомьтесь, побеседуйте – и в путь. – Попросил: – Очень желательно, чтобы вы по возможности точно уложились в расписание.
Вайс направился к флигелю. Когда он вошел, со скамьи поднялись четверо в форме офицеров СС. Двоих из них Вайс знал – чеха Пташека и подрывника Мехова. Они дружески поздоровались. Двое других назвали себя. Белобрысый, скуластый, атлетического сложения – Вальтер Кох, другой – черный, необычайно мускулистый, яркоглазый – Ганс Шмидт.
– Откуда вы? – спросил Вайс.
Кох, улыбаясь скуластым лицом, доложил:
– "Свободная Германия".
– Были в плену?
– Нет. Берлин. Подполье. – Кивнул на Шмидта, сказал почтительно: – Он работал еще с Антоном Зефковым.
Вайс обсудил со своей группой план операции. Она заключалась в следующем.
Соответственно данным, полученным через Генриха, провиантское снабжение заключенных подземного концлагеря было рассчитано еще на двое суток. Значит, ликвидация его будет произведена по истечении этого срока.
Но если продвижение Советской Армии в этом направлении убыстрится, уполномоченный СС может принять решение ускорить уничтожение лагеря; кроме того, не исключено, что на этот счет будет дан особый приказ руководством СД.
Несомненно, что на командном пункте уполномоченного СС установлена связь с постом минеров и по его сигналу они должны привести в действие электроподрывные взрыватели, проводя которых протянуты в шахты к минным погребам. Очевидно, посты минеров расположены на поверхности. Задача – выявить эти посты и обезвредить. И, когда это будет сделано, присоединиться к группе захвата, которой командует майор Колосов. Она проникнет в шахты, разминирует минные ловушки и освободит заключенных. Часть группы майора останется на поверхности, займет оборону, чтобы прикрывать отряд, действующий в шахте.
С людьми этой группы, одетыми в немецкие офицерские мундиры, Вайс и выехал в пункт, обозначенный на карте как штаб охраны лагеря, его административного управления и складов готовой продукции.
Полковник Роберт Штайнер, уполномоченный СС, принял Вайса у себя на командном пункте.
Пожилой, с плоским лицом и угловатым черепом, так называемой гинденбургской формы, спереди – прямой пробор, затылок и виски почти наголо выстрижены; сжатые губы, пронзительные глаза с вздрагивающими веками; короткие широкие пальцы с синеватыми ногтями. Рыцарский железный крест на ленте под воротником кителя.
Документ Вайса, тщательно проверив, он бросил перед собой на стол.
– Что? – сказал Штайнер так, будто Вайс перед этим обращался к нему с какими-то словами.
Вайс, кладя ногу на ногу, в свою очередь тоже осведомился:
– Что «что»?
– ...вас интересует? – промычал Штайнер.
– Я хотел бы быть уверенным в том, что меня здесь ничего не должно интересовать.
– Почему?
– В том случае, если все у вас в порядке.
– Вы имеете в виду нечто определенное?
– Да, – сказал Вайс, прищелкнув пальцами, – вот это именно?
– Техника?
– Ну что вы! – улыбнулся Вайс. – Здесь я не компетентен. Если вы меня заверите, что все в отличном состоянии, мне этого достаточно, чтобы доложить.
– Кому?
– Очевидно, кому-нибудь из тех, кто подписал мой документ.
– Непосредственно? Вы такой доверенный человек?
– Нет, что вы! – сказал Вайс. – Передам рапорт, как полагается по службе.
– Странно!
– Что именно?
– Мне не доверяют! – вспылил Штайнер. – Я лично беседовал с Гиммлером и Кальтенбруннером, прежде чем отбыть сюда. А ведь я сказал им, – Штайнер выпятил грудь: – «Это для меня высокая честь». – Он опустил глаза. Вайс увидел кнопку, вмонтированную в стол, которая была прикрыта металлической скобой, запертой на висячий никелированный замок. – "Высокая честь, – повторил Штайнер. – Одно мановение руки – и я исполню свой долг перед империей. Мы так хлопнем дверью, уходя, что большевики содрогнутся от ужаса. – Добавил: – Но ваше присутствие свидетельствует о том, что мне не доверяют. Я буду протестовать. – Он положил руку на телефонную трубку.
– Кстати, полковник, – сказал Вайс, – когда будете говорить с Берлином, сообщите, пожалуйста, что из восьми лагерей я уже объехал пять. И там все в порядке.
Штайнер, не снимая руки с телефонной трубки, спросил:
– Значит, вы не специально ко мне?
– Ну что вы! – улыбнулся Вайс. – У меня приказ доложить о восьми лагерях. Ваш – шестой. Осталось посетить еще два. – Пожаловался: – Дико устал. Вы думаете, это легко – все время на ногах? Некоторые лагеря уже эвакуируют, и ликвидация происходит во время маршей, трупы оставляют на дороге. – Спросил: – Вы пробовали ездить на машине по трупам?
– Нет еще, – сказал Штайнер. – Но, если дороги ими забиты, придется... – Посмотрел несколько приветливее на Вайса. – Я могу вас уверить, что такого беспорядка я после себя не оставлю.
– Ну и отлично. – Вайс сделал движение, будто собирается встать. – Значит, я так и доложу.
– Вы только за этим приезжали?
Вайс взглянул на часы, пожал плечами.
– А, собственно, что еще? По-моему, все. – Напомнил: – Ведь у меня еще два лагеря!
– Так нельзя, – укоризненно сказал Штайнер. – Ну хоть пообедайте со мной. Я распоряжусь.
Полковник вышел.
Вайс мгновенно перерезал провода, идущие к кнопке, закрытой скобой с замком.
Когда полковник вернулся, Вайс сказал ему:
– Позвольте, я предупрежу сопровождающих меня офицеров о том, что задерживаюсь.
– Ну зачем вам самому? Пошлю адъютанта, он передаст.
Вайс понизил голос:
– В порядке исключительного к вам доверия. Мне кажется, среди сопровождающих меня людей находится особый человек от партии. Ну, как бы приставлен от партийной канцелярии. Я боюсь, как бы он не счел обидным для себя, что ваш адъютант передает какие-то поручения от моего имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147