– Спросите Рузвельта.
– Я спрашиваю тебя, немца!
– Тогда просите, чтобы вас принял фюрер, – он первый немец империи.
– На нашей бирже он сейчас уже не котируется.
– Фюрер готовит вермахт к новому наступлению, и тогда вы иначе заговорите.
– Я не из тех, кто играет на повышение его акций.
– А есть у вас такие?
– Были... Но какого черта ты задаешь мне вопросы?
– Только из вежливости, сказал Вайс, – чтобы поддержать разговор.
– Ну, тогда сыпь, – согласился Джо.
– Вашего босса мы будем дожидаться в Вандлице?
– Как назначено. – И тут же Джо изумленно осведомился: – А тебе кто сказал, что я сопровождаю босса?
Иоганну никто этого не говорил. Просто он понял, что Джо – не тот человек, которого могли бы ожидать в Хоенлихене. Даже видным эсэсовцам нужен был особый разовый пропуск, чтобы попасть туда. Вся зона вокруг Хоенлихена считалась запретной. Он утвердился в своем предположении, как только нащупал локтем ручку пистолета-автомата под мышкой Джо: облеченный большими полномочиями человек не стал бы держать при себе оружие.
Вайс, не отвечая на вопрос Джо, сказал:
– Ничего, когда-нибудь сам станешь боссом. Это у вас в Америке быстро делается.
– Ну да, как же! – воскликнул Джо. – Я уже два раза валялся раненый в госпитале после таких поездок. – Он, по-видимому, сразу же примирился с тем, что Вайс угадал его должность, и, уже не скрываясь, откровенно пожаловался: – Разве можно в таких условиях отвечать за безопасность босса?
– Не стоит беспокоиться, – утешил его Вайс. – О боссе мы позаботимся не хуже, чем все ваши службы, вместе взятые.
– Поэтому мне и обещали такого парня, как ты, – сказал Джо, – из абвера, а не из гестапо.
– У вас считают, что абвер работает лучше?
– Нет, просто босс не хочет, чтобы за его безопасность отвечало гестапо. Быть под охраной военного разведчика – гораздо почетней, чем под охраной гестаповца. Из политических соображений босс не желает иметь дело с этой фирмой. Связь с гестапо может повредить ему дома. Простые избиратели решительно настроены против Гитлера, нацистов, гестаповцев и всяких ваших фашистов. Они платят налоги, они служат в армии – приходится с ними считаться.
– Ну да, – сказал Вайс. – Очевидно, босс так любит своих избирателей, что приехал просить, чтобы их не очень сильно щипали на Западном фронте.
– Берегите лучше собственную голову! – рассердился Джо. Заметил ядовито: – От наших «летающих крепостей» под каской не спрячешься.
– Ну, воевать-то мы вас научим, – усмехнулся Вайс.
– А вас русские отучат!
– Правильно, – согласился Вайс. – То-то вы боитесь, чтоб русские раньше вас не вышли к Ла-Маншу.
– С чего ты это взял?
– А вот с того самого: хотите отделаться сепаратным договором.
– Не так это все просто, парень...
– Вот именно, – снова согласился Вайс. – Поэтому вам с боссом приходится больше бояться здесь агентов Рузвельта, чем гестапо.
В местечке Вандлиц Вайс свернул налево по узкой, заросшей сиренью улочке и остановился у ресторана «Амзее».
Предназначенный для них столик был уже накрыт.
Во время завтрака Иоганн больше молчал, зато Джо говорил без умолку. Официант, судя по его внимательному, сосредоточенному лицу, запоминал каждое слово Джо, которое ему удавалось услышать. Персонал, обслуживающий посетителей в ресторане, составляли сотрудники гестапо.
Дорога в Хоенлихен тянулась почти сплошь через лес. Здесь были охотничьи угодья, и молодые олени несколько раз перебегали путь перед машиной.
Джо скоро заснул. Шоссе было пустынно, но Вайс не превышал указанной ему скорости. У Среднегерманского канала их обогнали бешено мчавшиеся машины с синеватого отлива бронебойными стеклами.
Охранники у решетчатых железных ворот не потребовали предъявления документов: у них были фотографии Вайса и Джо.
Хоенлихен, эта секретная цитадель Гиммлера, выглядел, как выглядит богатое поместье. Оранжереи, глубокий чистый пруд, огромный гараж. В чаще деревьев дом с высокими черепичными крышами, террасами, балконами. Покой, тишина.
Очень вежливый человек в штатском, взяв чемодан Джо, повел его по устланной каменными плитами дорожке к небольшому двухэтажному флигелю, а Вайсу указал глазами на помещение, предназначенное, по-видимому, для охраны. Там Вайса встретил эсэсовец, сопроводил в одну из комнат и сказал, чтобы он ждал здесь дальнейших приказаний.
На следующее утро Вайсу было приказано отвезти Джо в концентрационный лагерь Равенсбрюк, находящийся в тринадцати километрах от Хоенлихена, и там выполнить все пожелания американца. Потом доставить Джо в Берлин и показать все, что он захочет увидеть, а затем отвезти на аэродром.
Собственно, в самый лагерь Джо допуска не получил. Комендант принял его в канцелярии, где на стульях сидели несколько упитанных женщин в полосатой одежде заключенных. Вайс сразу понял, что это переодетые немки-надзирательницы.
Джо сфотографировал их и задал им несколько вопросов, на которые ответил комендант. Но когда он покинул канцелярию и направился к машине, в ворота лагеря вошла в сопровождении охраны небольшая партия узниц. Джо оживился и сказал коменданту, что их он тоже хочет сфотографировать.
Комендант категорически запретил ему это. Тогда Джо предложил, ухмыляясь:
– Снимите с них лагерную одежду и дайте им обыкновенную, словом, переоденьте их, как это вы сделали с теми, кого я только что с вашего позволения фотографировал. – И, видя, что комендант непоколебим, подмигнул и заверил: – Можете быть спокойны, эти фотографии будут свидетельствовать только о том, что немецкие женщины доведены войной до крайней степени истощения. Уверяю вас, увидев такой фотодокумент, многие наши сенаторы прослезятся.
Комендант был из смышленных гестаповцев. Спустя некоторое время узниц, переодетых в гражданские платья охранниц, выстроили возле канцелярии.
Джо спросил коменданта, не найдется ли в лагере несколько ребятишек, имеющих столь же вызывающий жалость вид, как эти дамы.
– Дети – всегда трогательно, – объяснил он.
Эта его просьба тоже была выполнена.
Пока Джо суетился, заставляя женщин и детей стоять не строем, а свободной группой, Вайс из своей «лейки» сфотографировал его на фоне лагерной ограды за этим занятием.
Когда вернулись в Берлин, Вайс по требованию Джо повез его в районы, наиболее сильно разрушенные бомбардировками. Джо старательно и долго фотографировал развалины. Потом, на пути к аэродрому, Вайс спросил:
– Ты что, продашь эти снимки в газеты?
– Это решит босс, – сказал Джо. – Я работаю на него, а он – на политику.
– Какая же в твоих снимках политика?
– Ну как же! – удивился Джо. – Наши красные орут, что вы фашисты и звери. А мой босс представит фотодокументы, и все увидят истощенных немок с голодными детьми и тех, с сытыми мордами, в одежде заключенных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147