– Ладно, – примирительно сказал Вайс. – Я хотел оказать вам любезность. А теперь верните мне бумаги. И выпьем. – Он подошел к столу.
– Нет, – сказал Шмидт. – Все будет не так.
– А как?
– Я приобретаю ваши бумаги и плачу вам за них английскими фунтами. – И уже тоном приказания произнес: – Садитесь за тот стол и пишите расписку.
– Ну конечно, – сказал Вайс. – Я готов. – Уселся за стол, полуобернулся. – Но сумма, надеюсь, будет четырехзначной?
– Пишите, – повторил Шмидт. И продиктовал: – «Я, такой-то, получил одну тысячу фунтов за информацию, переданную Интеллидженс сервис». И поставьте рядом со своей подписью сегодняшнее число.
– Ну что за глупые шутки! – взмолился Вайс.
– Пишите, – вновь повторил Шмидт, встав за спиной Вайса и упирая ему в затылок ствол «зауэра».
– Не давите так, мне больно.
Шмидт, убедившись, что Вайс в точности выполнил его требование, указал пистолетом на закусочный стол:
– Ну-с, теперь вы можете пересеть туда и выпить уже за наши с вами общие успехи.
Вайс покорно подчинился и, наполняя дрожащей рукой свою рюмку, пролил несколько капель коньяку на скатерть.
– Бросьте трусить! – презрительно сказал Шмидт. – Теперь уже поздно. Трусить нужно было раньше, когда вы решились прийти ко мне.
– Я понимаю, – подавленно пролепетал Вайс, поднимая на Шмидта глаза, жалобные, тоскующие... – Я в ваших руках.
– Вот теперь вы умница. Значит, не потеряли способности соображать. А сейчас слушайте и запоминайте.
Шмидт подробно и точно сообщил Вайсу поучающим тоном, в чем будут состоять его функции. Когда он закончил, Вайс спросил несколько разочарованно:
– И это все?
– Да.
– И только ради этого вас сюда перебросили?
– Ну, это не вам со мной обсуждать.
Вайя выпрямился. Лицо его стало жестким. И вдруг он приказал Шмидту:
– А ну, сядьте. И перестаньте вертеть перед моей физиономией моим же незаряженным пистолетом. – Выхватил из кармана другой пистолет. – А вот этот, – сказал он, – с полным комплектом. И действует бесшумно, если вы обратите внимание на глушитель. Тоже зауэровское производство, но для специального, не фронтового назначения. – И пожурил: – Нехорошо, мистер, как вас там... Наверно, давно работаете, и вдруг – такойц грустный финал. У вас есть жена, дети, родственники? Почему вы молчите? – Защелкнул наручники на вытянутых вперед руках Шмидта. Объяснил: – Это только в целях сохранения вашей же жизни. Вдруг разгрызете ампулу с ядом и удалитесь в мир иной, лишив нас ценных показаний...
Шмидт молчал. Вайс привязал его к спинке тяжелого кресла, повернул ключ в двери и начал тщательно, сантиметр за сантиметром, обследовать комнату.
Лицо Шмидта стало серым, на висках выступили капельки пота.
Вайс налил ему коньяку, дал выпить из своих рук, спросил:
– Почему вы нервничаете? Ведь англичане славятся своим хладнокровием. Вы меня просто разочаровываете.
В книжном шкафу Вайс без особого труда обнаружил радиопередатчик английского производства. Осмотрев его, занялся портсигаром Шмидта: осторожно разламывал каждую сигару и в одной из них нашел тоненький листок шифровки. Потом сел, взял в руки молитвенник и внимательно перелистал. Над отдельными строками псалмов оказались еле заметные на бумаге шероховатости. Сказал с упреком:
– Все-таки вы консерваторы. Почему-то пользуетесь для кода священным писанием.
Раскрыл чемодан Шмидта, вынул из него новые полуботинки на толстой каучуковой подошве, понюхал, надавил пальцем, похвалил:
– А вот и она, ваша прославленная мастиковая взрывчатка. Остроумно. Такой способ хранения – новость. – И снова подошел к книжному шкафу. Между страницами книг были заложены крупные английские купюры.
Шмидт наконец открыл рот:
– Возьмите деньги себе. Я считаю, вы их заработали.
– Будьте спокойны, не растеряюсь, – сказал Вайс. Сел напротив Шмидта, испытующе глядя на него, спросил: – Хотите еще выпить?
Шмидт кивнул.
Вайс налил половину рюмки. Шмидт усмехнулся.
– Что же вы жалеете мне мой же коньяк?
– Я не хочу, чтобы вы напились. – Осведомился деловито: – Дадите о себе нужные сведения?
– Нет, – отрезал Шмидт.
– Значит, предпочитаете ораторствовать на удитории, которая будет вас обрабатывать, применяя все доступные ей средства?
– Предпочитаю.
– Но ведь вы все равно заговорите.
– Нет.
– Вы еще не знаете, какими мы располагаем эффективными средствами...
– Я погибну с честью, как офицер армии его величества.
– Ну какой там офицер! Рядовой шпион. Кстати, так скоро погубнуть мы вам не дадим: у нас отличные медики, они уж позаботятся максимально продлить ваше существование, в каком бы противоестественном состоянии ни находились ваши кости, кожа и некоторые органы.
– Вы, оказывается, знаток.
– Можете не сомневаться, вами займутся настоящие знатоки этого дела.
Шмидт тяжело дышал, но не проронил ни слова.
Вайс сказал примирительно:
– Послушайте, в конце концов, любезность за любезность. Вы не сообщите нашим, сколько у вас было наличных денег. А я за вашу скромность сообщу по указанному вами адресу о вашей смерти. И из уважения к вашей стойкости отмечу: умер с достоинством. Это должно доставить вам удовольствие.
– Ладно, – согласился Шмидт. – Запомните: Уилсон Дуглас, Манчестер Цайт Хилл, сто восемнадцать, миссис Энн Дуглас. – Пояснил: – Это моя мать.
– У вас больше нет близких родственников?
– Люди моей профессии не обременяют себя ни женами, ни детьми. Это было бы эгоистично.
– А вы, оказывается, совестливый человек!
– Интересно, как бы вы заговорили, если бы оказались на моем месте?
– Да, – согласился Вайс, – мне самому интересно знать, о чем бы я тогда с вами говорил.
– Не поменяться ли нам местами? – иронически предложил Дуглас.
– Допускаю, что мне еще представится такая возможность.
– Желаю, чтобы это поскорее осуществилось, – буркнул Дуглас.
– Когда вас казнят, ваша мать будет получать за вас пенсию?
– Едва ли, – угрюмо сказал Дуглас. – Во всяком случае, не скоро. Ведь абвер не пошлет официального извещения о моей смерти. А у чиновников из Интеллидженс сервис, пока они не получат точных данных, будут основания полагать, что после провала я купил себе жизнь ценой измены.
– А почему бы вам в самом деле не пойти на такую сделку с нами?
– Я англичанин.
– А мы немцы.
– Вы фашисты.
– А вы демократ.
– Я не желаю обсуждать с вами того, что касается только моего народа.
– А когда из вас в течение долгого времени будут изготавливать кровавый бифштекс, вы тоже будете считать, что этот бифштекс лучшего сорта, потому что он из мяса англичанина?
– Знаете, – сердито сказал Дуглас, – мне надоело чесать с вами язык. Зовите ваших агентов.
– Я не нуждаюсь в ваших советах, – заметил Вайс. – И радуйтесь, что вам пока предоставлена краткая возможность сидеть в удобном кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147