.. — повторял он, потирая лоб, стараясь сосредоточиться.
— Жена узнала, что он крутит с другой, приехала из аула и прямо к ректору с ребенком на руках.
— Что теперь будет...
— Ничего больше не будет! — Кенжека разозлил потерянный вид Едиге. — Все кончено!
Едиге обхватил руками голову. Казалось, он ничего не слышит, не видит, — до того пустым и мертвым был взгляд его остекленевших глаз.
— Слышишь?.. Я же говорю — все кончено! — Кенжек похлопал его по спине. — Смотри на меня. — Едиге поднял глаза. — А теперь слушай, что я скажу. Бердибек... Ладно, черт с ним, с Бердибеком. Хочешь знать, кто ты сам? Так вот, слушай меня и запоминай! Ты трус. Хвастун и трус. Ты пыжишься, надуваешься, потому что у тебя мания величия. Ты бог знает что о себе воображаешь, а на самом деле ты просто трус. Я встречал ребят, у которых перевешивает рассудок, они все вымеряют и шагу боятся ступить там, где надо рискнуть. Но такого труса, как ты, я еще не видел!
— Хватит, Кенжек...
— Кто виноват?.. Ты! Во всем ты один виноват! Сам оттолкнул от себя свое счастье!..
— Кенжек, перестань...
" —- Не перестану. Такой девушки ты больше не найдешь. Она... Как цветок она была, понимаешь? Цветок ведь каждый может сорвать, понюхать и бросить, да еще и ногой наступить. Она... Как птенчик она была, понимаешь ты это? Слабенький, неокрепший... Надо было приютить его у себя на груди, уберечь от всего. А ты?.. "Пускай, — решил ты, — пускай себе полетает, авось, и вернется..." О себе ты только и думал, не о ней! Гордыня тебя заела!..
— Она сама во всем виновата, — сказал Едиге. — Сама. Бердибек ей понравился... Я-то здесь при чем?
— Эх* ты, — ядовито произнес Кенжек, — тоже мне — писатель, сердцевед, как вас там еще называют... Психолог!.. Был один писатель и психолог, по имени Толстой, и у него героиня, кстати — положительная, тоже девушка...
— Наташа Ростова...
— Смотри, сам догадался!.. Не уберегли бы ее, так она бы с Анатолем Курагиным сбежала... А кто нынешних девушек убережет? Живи Наташа Ростова в наше время и да еще повстречайся, не дай бог, с тобой... Она бы, знаешь, сколько парней переменила, пока добралась бы до своего Пьера Безухова!.. Я точно тебе говорю!
— Не клевещи на наше время, — попробовал отшутиться Едиге.
— Пустышка ты, а не человек, — сказал Кенжек. — Эгоист и пустышка... Все боялся тебя обидеть, жалел... Но таких, как ты, грешно жалеть! Знаешь, почему я подрался с Бердибеком?
— Ты ведь сказал — у него жена, ребенок... А он...
— А он?.. Что — "а он?.." Ты не догадываешься, что- "а он?.."
Кенжек выразительно посмотрел в глаза Едиге, криво усмехнулся.
— Врешь! — Едиге подскочил, как ошпаренный. — Врешь!..
Кенжек отвернулся.
— Противно говорить... Этот подонок хвалился недавно Ануару: "Она ведь была девушкой... До меня никто ее не тронул..." Это случилось после майского вечера. Сам спроси, если не веришь...
Он отошел к окну и процедил, стоя спиной к Едиге: -Трус!..
47
Что было потом?.. Едиге не запомнил.
Он опомнился только утром. Кругом было белым-бело от снега, который падал всю ночь. В снегу была проложена дорожка на полсотни шагов. Он протоптал ее, пока ходил до самого рассвета, без остановки, взад-вперед, взад-вперед...
Снег засыпал крыши домов, тротуары, выбелил нити проводов над улицей. Снег лежал густыми хлопьями на зеленой, едва распустившейся листве, пригибая к земле отяжелевшие ветки. В прозрачном и звонком от мороза воздухе особенно резко проступали контуры гор. Казалось, их вершины приблизились, нависли над городом.
Сухо похрустывающий под ногами, весь в холодных голубых отливах, он покрыл весеннюю землю, согретую солнцем, разбуженную, зазеленевшую первой нежной травой...
Недолго держались заморозки, но когда они отступили, яблони в садах стояли осиротелые, голые.
Впереди ожидало их знойное лето, хмурая осень, студеная зима.
Но разве не всякий год зима сменяется новой весной?..
эпилог
Что же произошло в дальнейшем с нашими героями? — спросит любопытный читатель. И, вероятно, почувствует разочарование, узнав, что ничего особенного, достойного удивления, с ними не случилось.
Грустно сообщать эту прискорбную весть, но как быть?.. Профессор Азимхан Бекмухамедов скончался. Его с почетом проводили в последний путь многочисленные коллеги и благодарные ученики. Говорят, в преждевременной смерти профессора отчасти виноват его сын... Так ли это, судить не беремся.
Бакен Танибергенов живет и здравствует. Защитить диссертацию в Алма-Ате ему не удалось. Он защитился в другом городе. Впрочем, утверждение докторской что-то затягивается.
Бердибек — декан факультета в одном из периферийных вузов. Он тоже хлопочет, пишет докторскую и недавно приезжал в Алма-Ату посоветоваться со специалистами.
И Ануар, и Мухамед-Шарип — кандидаты наук. Но наука уже утомила их, вряд ли они двинутся дальше.
Халел и Батия поженились. Оба своевременно защитили диссертации. У них три дочери. Если бы не заботы о детях, Батия уже сейчас достигла бы многого. Но она довольна своей судьбой. Все находят, что дочки у нее очень милые, одна красивей другой. Они подросли, теперь у матери, наверное, освободятся руки.
7* Кенжек живет в одном из областных центров, преподает в институте. Великих открытий в математике он пока не совершил, однако, кто знает, что ждет его в будущем?.. Кенжек по-прежнему холост.
Кулян-акын закончил свою поэму в пятьдесят тысяч строк. Но, по всей видимости, ни одно издательство ею не заинтересовалось. Кулян-акын убежден, что это происки завистников. "У кого знакомства и связи, тех печатают!.." — восклицает он. Но он твердо надеется, что труд его по достоинству оценят потомки.
Гульшат... К сожалению, сведения о ней крайне скудны. Не закончив университета, она вышла замуж за флотского офицера, приезжавшего в отпуск в Алма-Ату, и уехала с ним в город на берегу — не то Балтийского моря, не то Тихого океана, в точности не известно. А жаль. Ведь с нашей героиней мы, как говорится, успели съесть пуд соли, хотелось бы знать — счастлива ли она?..
Ну, а главный наш герой?
Человека формируют, как принято считать, время и обстоятельства. Характер Едиге изменился в лучшую сторону. Он уже не считает себя пупом земли. Он внимателен к родственникам, обходителен, сдержан в спорах со знакомыми и друзьями. Правда, в его характере заметна некоторая замкнутость. Но это и понятно. Шесть или семь лет он провел на Камчатке или Чукотке, в краях, где природа сурова и не располагает к праздной болтовне, которая иной раз и принимается за общительность... Чем он там занимался? Одни говорят — пас оленей, другие — охотился на тюленей и моржей, третьи утверждают, что Едиге работал в районной газете. Как бы то ни было, раскроем секрет: наш Едиге — автор повести "Чукотская история", напечатанной несколько лет назад в одном из центральных журналов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Жена узнала, что он крутит с другой, приехала из аула и прямо к ректору с ребенком на руках.
— Что теперь будет...
— Ничего больше не будет! — Кенжека разозлил потерянный вид Едиге. — Все кончено!
Едиге обхватил руками голову. Казалось, он ничего не слышит, не видит, — до того пустым и мертвым был взгляд его остекленевших глаз.
— Слышишь?.. Я же говорю — все кончено! — Кенжек похлопал его по спине. — Смотри на меня. — Едиге поднял глаза. — А теперь слушай, что я скажу. Бердибек... Ладно, черт с ним, с Бердибеком. Хочешь знать, кто ты сам? Так вот, слушай меня и запоминай! Ты трус. Хвастун и трус. Ты пыжишься, надуваешься, потому что у тебя мания величия. Ты бог знает что о себе воображаешь, а на самом деле ты просто трус. Я встречал ребят, у которых перевешивает рассудок, они все вымеряют и шагу боятся ступить там, где надо рискнуть. Но такого труса, как ты, я еще не видел!
— Хватит, Кенжек...
— Кто виноват?.. Ты! Во всем ты один виноват! Сам оттолкнул от себя свое счастье!..
— Кенжек, перестань...
" —- Не перестану. Такой девушки ты больше не найдешь. Она... Как цветок она была, понимаешь? Цветок ведь каждый может сорвать, понюхать и бросить, да еще и ногой наступить. Она... Как птенчик она была, понимаешь ты это? Слабенький, неокрепший... Надо было приютить его у себя на груди, уберечь от всего. А ты?.. "Пускай, — решил ты, — пускай себе полетает, авось, и вернется..." О себе ты только и думал, не о ней! Гордыня тебя заела!..
— Она сама во всем виновата, — сказал Едиге. — Сама. Бердибек ей понравился... Я-то здесь при чем?
— Эх* ты, — ядовито произнес Кенжек, — тоже мне — писатель, сердцевед, как вас там еще называют... Психолог!.. Был один писатель и психолог, по имени Толстой, и у него героиня, кстати — положительная, тоже девушка...
— Наташа Ростова...
— Смотри, сам догадался!.. Не уберегли бы ее, так она бы с Анатолем Курагиным сбежала... А кто нынешних девушек убережет? Живи Наташа Ростова в наше время и да еще повстречайся, не дай бог, с тобой... Она бы, знаешь, сколько парней переменила, пока добралась бы до своего Пьера Безухова!.. Я точно тебе говорю!
— Не клевещи на наше время, — попробовал отшутиться Едиге.
— Пустышка ты, а не человек, — сказал Кенжек. — Эгоист и пустышка... Все боялся тебя обидеть, жалел... Но таких, как ты, грешно жалеть! Знаешь, почему я подрался с Бердибеком?
— Ты ведь сказал — у него жена, ребенок... А он...
— А он?.. Что — "а он?.." Ты не догадываешься, что- "а он?.."
Кенжек выразительно посмотрел в глаза Едиге, криво усмехнулся.
— Врешь! — Едиге подскочил, как ошпаренный. — Врешь!..
Кенжек отвернулся.
— Противно говорить... Этот подонок хвалился недавно Ануару: "Она ведь была девушкой... До меня никто ее не тронул..." Это случилось после майского вечера. Сам спроси, если не веришь...
Он отошел к окну и процедил, стоя спиной к Едиге: -Трус!..
47
Что было потом?.. Едиге не запомнил.
Он опомнился только утром. Кругом было белым-бело от снега, который падал всю ночь. В снегу была проложена дорожка на полсотни шагов. Он протоптал ее, пока ходил до самого рассвета, без остановки, взад-вперед, взад-вперед...
Снег засыпал крыши домов, тротуары, выбелил нити проводов над улицей. Снег лежал густыми хлопьями на зеленой, едва распустившейся листве, пригибая к земле отяжелевшие ветки. В прозрачном и звонком от мороза воздухе особенно резко проступали контуры гор. Казалось, их вершины приблизились, нависли над городом.
Сухо похрустывающий под ногами, весь в холодных голубых отливах, он покрыл весеннюю землю, согретую солнцем, разбуженную, зазеленевшую первой нежной травой...
Недолго держались заморозки, но когда они отступили, яблони в садах стояли осиротелые, голые.
Впереди ожидало их знойное лето, хмурая осень, студеная зима.
Но разве не всякий год зима сменяется новой весной?..
эпилог
Что же произошло в дальнейшем с нашими героями? — спросит любопытный читатель. И, вероятно, почувствует разочарование, узнав, что ничего особенного, достойного удивления, с ними не случилось.
Грустно сообщать эту прискорбную весть, но как быть?.. Профессор Азимхан Бекмухамедов скончался. Его с почетом проводили в последний путь многочисленные коллеги и благодарные ученики. Говорят, в преждевременной смерти профессора отчасти виноват его сын... Так ли это, судить не беремся.
Бакен Танибергенов живет и здравствует. Защитить диссертацию в Алма-Ате ему не удалось. Он защитился в другом городе. Впрочем, утверждение докторской что-то затягивается.
Бердибек — декан факультета в одном из периферийных вузов. Он тоже хлопочет, пишет докторскую и недавно приезжал в Алма-Ату посоветоваться со специалистами.
И Ануар, и Мухамед-Шарип — кандидаты наук. Но наука уже утомила их, вряд ли они двинутся дальше.
Халел и Батия поженились. Оба своевременно защитили диссертации. У них три дочери. Если бы не заботы о детях, Батия уже сейчас достигла бы многого. Но она довольна своей судьбой. Все находят, что дочки у нее очень милые, одна красивей другой. Они подросли, теперь у матери, наверное, освободятся руки.
7* Кенжек живет в одном из областных центров, преподает в институте. Великих открытий в математике он пока не совершил, однако, кто знает, что ждет его в будущем?.. Кенжек по-прежнему холост.
Кулян-акын закончил свою поэму в пятьдесят тысяч строк. Но, по всей видимости, ни одно издательство ею не заинтересовалось. Кулян-акын убежден, что это происки завистников. "У кого знакомства и связи, тех печатают!.." — восклицает он. Но он твердо надеется, что труд его по достоинству оценят потомки.
Гульшат... К сожалению, сведения о ней крайне скудны. Не закончив университета, она вышла замуж за флотского офицера, приезжавшего в отпуск в Алма-Ату, и уехала с ним в город на берегу — не то Балтийского моря, не то Тихого океана, в точности не известно. А жаль. Ведь с нашей героиней мы, как говорится, успели съесть пуд соли, хотелось бы знать — счастлива ли она?..
Ну, а главный наш герой?
Человека формируют, как принято считать, время и обстоятельства. Характер Едиге изменился в лучшую сторону. Он уже не считает себя пупом земли. Он внимателен к родственникам, обходителен, сдержан в спорах со знакомыми и друзьями. Правда, в его характере заметна некоторая замкнутость. Но это и понятно. Шесть или семь лет он провел на Камчатке или Чукотке, в краях, где природа сурова и не располагает к праздной болтовне, которая иной раз и принимается за общительность... Чем он там занимался? Одни говорят — пас оленей, другие — охотился на тюленей и моржей, третьи утверждают, что Едиге работал в районной газете. Как бы то ни было, раскроем секрет: наш Едиге — автор повести "Чукотская история", напечатанной несколько лет назад в одном из центральных журналов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60