Все оставшиеся эскадрильи совершат утром облет переднего края. Поведет группу кто-то из командиров соседнего полка, может быть сам Дзусов.
Слушая Краева, я представил скопление большого числа самолетов, похожее на толпу экскурсантов. Хотелось возразить и сказать, что было бы лучше лететь четверками или шестерками. При встрече с противником такие группы окажутся более маневренными и боеспособными. Но я сдержался, наученный горьким опытом. Командир полка опять мог по-своему расценить мое замечание.
Вечером из штаба дивизии сообщили, что эскадрилья во главе с Крюковым сидит у станицы Т. Ведущий группы, приняв разлив Кубани за море, решил, что сбился с маршрута, и взял намного правее. Поэтому Краснодар остался в стороне.
Что ж, такое вполне могло случиться. Надо было выручать заблудившихся. Но там наши самолеты никто горючим не заправит. И бензовозы немедленно отправились в далекую дорогу.
После ужина летчики со смехом и шутками стали взбираться на нары. Не успели улечься, как послышался треск и грохот. Неужели бомбежка? Нет. Это почти весь второй ярус рухнул. Снова рассыпался хохот и полетели реплики в адрес БАО. Хорошо, что никто не пострадал.
Стали устраиваться спать кто где мог. Первый ярус потеснился, и мы благодаря этому «несчастью» еще ближе познакомились с летчиками, уже побывавшими в боях над так называемой «Голубой линией».
В завязавшихся разговорах лучше прояснялась обстановка на нашем фронте. Кто-то из полка Дзусова несколько дней тому назад сбил знаменитого немецкого аса, который спустился с парашютом. Фашист рассказал, что их командование перебросило сюда несколько частей из-под Харькова и даже с ленинградского направления. Другие «спущенные на землю» гитлеровцы недавно прибыли из Африки.
Воспользовавшись затишьем на других фронтах, противник сосредоточил на Таманском полуострове свои лучшие воздушные эскадры. Многие вражеские авиационные части базировались также в Крыму и на юге Украины. Немецкие бомбардировщики совершали массированные налеты под мощным прикрытием истребителей.
Наши летчики в боях над «Голубой линией» встретились с новейшими самолетами противника МЕ-109Г-2 и МЕ-109Г-4. Они рассказали, что эти истребители обладают мощным вооружением и сильными моторами. За ними трудно угнаться, особенно на пикировании. Появилась здесь и новая машина типа наших штурмовиков - двухмоторный «хеншель-129». Эскадры носили имена известных немецких летчиков Удета и Мельдерса, которые, по мысли гитлеровского командования, должны вдохновлять молодых арийцев на стойкость и отвагу.
Так еще до боевых вылетов у нас, «новичков», создалось ясное представление о том, что собой представляет вражеский плацдарм на Кубани, что нам предстоит делать завтра же. Однако на следующее утро боевая обстановка продиктовала иные задачи.
Уже было определено, кто за кем идет в группе, и летчик из полка Дзусова ждал, когда мы вместе с ним направимся к машинам, как вдруг из штаба дивизии приказали выслать шестерку истребителей в район станицы Крымской. Там шел воздушный бой.
Крымская была по ту сторону переднего края. Одно упоминание о ней взволновало меня.
…Наша часть на лето выезжала туда в лагеря. Мы жили в палатках недалеко от консервного комбината. Однажды, приехав на это предприятие, в его механический цех, по делам службы, я узнал, что на комбинате есть планерный кружок, есть планер, недавно приобретенный и еще не собранный. Мне очень захотелось осмотреть его. Ребята, охотно показавшие мне свое сокровище, сразу догадались, что я не безразличен к этому виду спорта. Они попросили меня помочь им собрать планер и облетать. Я согласился.
И вот мы вывезли ящики за станицу, собрали там аппарат и притащили его на холм, чтобы оттуда легче было оторваться от земли. Я занял место в кабине, грузовик натянул буксир. Планер взмыл над полем. Я сделал несколько разворотов, проверил управление. Наступило время идти на посадку. Но свободной площадки здесь не оказалось. А планер не ждал. Вот он уже над самыми огородами окраины. Я протянул еще немного и посадил его прямо в чью-то картошку.
Пока я освобождался от ремней и вылезал из кабины, к месту приземления планера уже примчалась куча местных ребятишек. Они, конечно, не обращали внимания на межи, на грядки, и потому вслед за ними от каждой хаты бежали кричащие хозяйки.
Последние дали понять, что нам надо убираться куда-то в поле. Мы решили разобрать планер и вывезти его подальше от станицы. Там снова собрали и отправились на клеверное поле. Я опять сел в кабину. Взлетаю. Внизу четко вычерчены ряды подсолнуха, кукурузы, в балках, на склонах, ярко алеет полевой мак.
В воздухе вдруг обнаруживаю, что кто-то в спешке неправильно соединил тяги управления: планер не подчиняется моим движениям. Как ни старался посадить его, он все-таки рухнул на землю. Меня вытащили из-под обломков. Когда я пришел в себя, увидел над собой кружковцев и какого-то пожилого человека. Дядька грустно качал головой. Ему, видно, было жаль меня. Я не мог встать на ногу. Он, оказывается, появился здесь, чтобы прогнать нас отсюда, отругать за вытоптанный совхозный клевер, а теперь пришлось ему даже дать свою машину, чтобы отвезти меня в лагерь.
Планер был вскоре отремонтирован. Его крылья пронесли не одного юношу и девушку над полем у Крымской, не в одном сердце разбудили жажду высоты и полета…
»…Над Крымской идет бой…» - эти слова звучали для меня настоящим и прошлым.
Краев вызвал меня и приказал:
- Полетите на прикрытие Крымской. К ней идут «юнкерсы» и «мессершмитты».
- Есть!
- Справитесь? - Командир, конечно, имел в виду прежде всего ориентировку на незнакомой местности.
Этот вопрос задержал меня на полушаге. Я ответил своему командиру, что его приказ будет выполнен, а сам подумал о более обширных задачах, которые мне предстояло решить во время этого боевого вылета.
Целых полгода я не был во фронтовом небе. Полгода неустанной учебы, глубоких раздумий над тактикой истребителя. За это время я в своих размышлениях и выводах совершенно отрекся от многих устаревших тактических приемов в действиях пары и группы, вся боевая работа истребителей была мной четко разделена на определенные виды, продиктованные этой войной, и каждому виду была найдена современная, с учетом боевого опыта тактика.
Моя тетрадь, приобретенная еще в Маяках, начерченные в ней схемы, занятия в землянках и тренировочные полеты над аэродромом, весь коллективный боевой опыт нашего полка, вся наша воля к победе - все теперь кристаллизировалось в новой тактике, душой которой была до конца созревшая жажда бить врага без промаха.
Такую задачу можно было поставить перед собой и перед всеми летчиками своей эскадрильи потому, что мы теперь сели на совершенные, современные скоростные истребители, какими были и наши «кобры», и ЛА-5, ЯК-1, ЯК-9, поступившие на вооружение других полков;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131