— Мы это проверим, равнодушно произнес друид.
— Неужели вы думаете, что я была бы сейчас здесь, если бы могла хоть немного колдовать?! — воскликнула Морейн.
Она уже поняла, что на допросе главенствует друид, И посвятила все свое внимание ему. Гвидион нравился ей меньше других. Остальные братья казались ей обычными людьми, пусть дикими и грубыми, но все же людьми с недостатками и слабостями, которые можно было бы изучить в будущем и как-то использовать. Маг же был непроницаемым и холодным, как смерть. Морейн смотрела в его бездушные глаза и понимала, что добиться у него симпатии сложнее, чем у безбрежного моря.
Гвидион начал допрос. Он засыпал ее малозначительными вопросами о жизни в Эринире, о ее брате Серасафе, об умершем короле и придворных жрецах, о встрече с другими Туатами из тайных стран. Морейн удивилась таким вопросам, начала отвечать, но воспоминания о погибших близких заставили ее страдать, слезы начали душить ее так, Что она расплакалась и не смогла толком говорить. Жрец долго сверлил ее взглядом, а потом велел Риве увести пленницу. Вернувшись к себе, Морейн успокоилась, стала обдумывать и анализировать допрос, пытаясь понять, почему жрец так много расспрашивал ее о том, чему имеются и другие свидетели, и не задал ни одного вопроса об Антилле, ради которой ей сохранили жизнь.
— Не понимаю, что за ерунду ты выспрашивал у этой женщины? — король был сердит и разочарован допросом. — Зачем ты позволил ей распустить нюни и так быстро ее отпустил? У меня нет времени, я не собираюсь надолго задерживаться в ваших диких горах. Тебе что, жалко ее стало? — в голосе Белина появилась издевка.
— Нет, мой король, — ответил жрец с улыбкой. — Когда человек во власти эмоций, он виден мне, как на ладони. Мне нужно было изучить ее, прежде чем задавать важные для нас вопросы. Я хотел узнать, что она представляет собой, какие у нее слабые места. Можно ли доверять ее показаниям, можно ли использовать их с толком? Разревевшись, она потеряла защиту, я прочел ее мысли. Завтра я буду разговаривать с ней уже о деле.
— Не затягивай, — буркнул в ответ король.
— Пока она еще жива, мне хотелось бы использовать ее знания и возможности в моих целях, — сказал друид.
Король равнодушно махнул рукой:
— У тебя есть время. До войны с Антиллой я не позволю никому и пальцем ее тронуть.
— Неразумно держать ее здесь так долго, — тревожно возразил маг.
— Почему?
— Привезти Оллатара в наш замок было не слишком умной идеей, — ответил жрец.
— Ты боишься ее? — насмешливо спросил король.
— Боюсь? — удивился Гвидион. — Не смеши меня. Чего мне бояться бездарной девчонки, которая не смогла выучиться даже мелкой ворожбе у лучшей колдуньи мира в Антилле. Но меня беспокоит один вопрос: с какой целью она явилась сюда?
— С какой целью? — не понял король. — Да она же здесь не добровольно. С какой целью пленники сдаются в плен?
— Вот именно, об этом я и спрашиваю, — не унимался Гвидион. — Почему все остальные предпочли смерть, а она сдалась?
— Она труслива, — презрительно сказал Белин. — Наверное, не смогла сама себя убить.
— Зачем тогда накинулась на тебя с оскорблениями в тронном зале Эринира? Ведь это была верная смерть.
— Да она просто не сдержалась, — Белин пожал плечами. — От страха взбесилась, вот и все.
Но Гвидион задумчиво покачал головой:
— Она труслива и истерична, но не глупа. И меня не оставляет странное чувство, что, не пожелай она того, мы не привезли бы ее сюда.
— Думаешь, она заслана к нам Гелионой? — спросил король.
— Или Туатами, — закончил за него Гвидион. — Меня волнует ее происхождение. Король и принц Оллатаров погибли, королеву убили, а последняя из Оллатаров, оставшаяся в живых, оказывается не где-нибудь, а в Поэннине. Не кажется ли тебе это странным совпадением?
Король рассмеялся:
— У нас тут много странных совпадений, не так ли? — и уже с тревогой спросил: — Ты ведь не обнаружил в ней магических способностей?
— Магических — нет, — задумчиво произнес жрец и вошел в луч света, в котором еще недавно стояла Морейн перед троном. Свет был ярким и слепил глаза. — Не забывай, брат, она из Дивного Народа, а они обладают многими дарами, не являющимися магией, но способными доставить массу неприятностей людям.
— Не вижу, чем бы она могла угрожать нам, но, конечно, тебе виднее, Гвидион. Можешь сам решить, как поступить с ней, — ответил король.
— Я уже говорил тебе, нужно выведать у нее все, что она знает об Антилле, и убить, — холодно напомнил Гвидион. — Разумеется, она всего лишь слабая женщина, но, окажись в ее руках клинок Гоибниу Кузнеца, кто знает, чем это закончится. Даже царапина, нанесенная ею, может оказаться смертельной.
Король покачал головой:
— Нам ли бояться женщин. Все оружие Кузнеца надежно спрятано, а она такая хилая, что вряд ли даже сможет поднять меч, не то, что им биться.
Гвидион метался в лихорадочном сне. Он в отчаянии стоял у окровавленного тела Бренна. Неужели он не уберег, брата, не спас его? Он не выполнил волю отца. Боль сжала его сердце, когда он наклонился над принцем, убирая мокрые от крови волосы с его лица. Враг был где-то здесь в темноте теперь он охотился на Гвидиона. В груди у жреца похолодело, и почему-то не хватало сил, чтобы воспользоваться своими магическими способностями. Он стоял, безоружный и беззащитный, вглядываясь в скользкую темноту. На мгновение ему показалось, что он падает в черный колодец. Вдруг из мрака выплыла Эринирская принцесса, выхваченная лучом света, в руке она сжимала кинжал. Страх Гвидиона сменился ненавистью. Он схватил ее за руку и притянул к себе, пытаясь нащупать ее шею. Морейн отчаянно сопротивлялась и что-то быстро говорила, будто в бреду. Гвидион знал, что необходимо прислушаться к ее словам, в них таилось что-то важное, но ему не удавалось уловить их смысл. Вдруг Морейн закричала, указывая ему за спину. И маг, резко обернувшись, увидел силуэт. Тот шагнул ему навстречу и, попав в полоску лунного света, сверкнул отполированными белыми доспехами. Миндалевидные глаза незнакомца внимательно смотрели на друида из-под забрала крылатого шлема. Страх, липкой волной накатившийся на Гвидиона, сковал его мысли, его движения, его голос.
Гвидион проснулся среди ночи в холодном поту, вскочил на постели, никак не мог стряхнуть с себя кошмарный сон. «Я что-то сделал не так, — подумал он. Сон — это предупреждение». Но о чем предупреждал сон, он не мог понять. Гвидион, великий предсказатель, легко читающий чужие сны, не мог разгадать собственное видение. Но он знал, сны всегда сбываются.
«Человек, лежащий с закрытыми глазами, не обязательно должен быть мертв», — попытался утешить себя Гвидион.
Он зажег свечу, оглядев комнату и убедившись, что в ней никого нет, решил одеться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123