Очевидно, она приехала сюда в
радостном убеждении, что сможет увидеть Джейн. Очевидно, Уолтер не сделал
ничего из того, о чем я его просил: он не предупредил ее, что это может
быть страшно, неприятно и даже опасно. Наверняка Констанс явилась сюда,
ожидая, что Джейн будет сидеть у камина и вязать на спицах детские вещицы,
румяная и цветущая, как будто смерть повредила ей не больше, чем месяц
отпуска в Майами.
- Кто это шепчет? - спросила Констанс с расширенными глазами. - Разве
это не ты?
- Каким чудом? Видите, я даже не шевелю губами?
Шепот не прекращался. Констанс подошла ближе и внимательно
присмотрелась ко мне.
- Нет, шевелишь, - неуверенно заявила она.
- Это потому, что вынужден дышать через рот. Я сегодня нырял, и мне
трудно дышать носом.
- Он ищет предлог даже в таком положении. Он всегда может найти
предлог и вывернуться, - обратилась Констанс к Уолтеру, не спуская с меня
глаз.
За ее спиной, хоть она и не отдавала себе в этом отчета, бесшумно
открылись входные двери. Я протянул руку и коснулся плеча Уолтера, но он
уже заметил это.
- Знаю, - сказал он тихо. - Видел, Джон. Ручка двери сама
повернулась.
Дверь широко открылась без обычного противного скрипа. Мы теперь
смотрели на сад, погруженный в темноту под сильными ударами порывистого
ветра. Там, на садовой тропинке, намного меньше, чем тогда, в моей
спальне, ростом едва с одиннадцатилетнюю девочку, стояла Джейн.
- Констанс, - мягко сказал Уолтер. - Она здесь.
Констанс медленно повернулась, как загипнотизированная, и уставилась
на сад. Она не сказала не слова, но по дрожи ее плеч я понял, что она
плакала и пыталась сдержать плач.
- Я не знала, - зарыдала она, жалобно кривя рот. - О, Боже, Уолтер, я
ничего не понимаю.
Джейн, казалось, плыла по воздуху в нескольких дюймах над землей;
мигающее явление, которое искрилось и колыхалось на ветру. Руки ее были
опущены вдоль тела, лицо бледно и неподвижно, но волосы вздымались вокруг
головы, словно наэлектризованные.
- Джон, - прошептала она. - Джон, не покидай меня.
Констанс, шатаясь, сделала в ее сторону два или три шага и подняла
руку.
- Джейн, я твоя мать, - просительно заговорила она. - Джейн, послушай
меня, дорогая, где ты ни есть, послушай свою мать.
- Не оставляй меня, Джон, - повторила Джейн. Констанс наверняка была
перепугана, но подошла к призраку еще ближе и сложила руки, как пухлая
мадонна.
- Джейн, я хочу тебе помочь, - сказала она. - Я сделаю все, чтобы
тебе помочь. Заговори со мной. Джейн, прошу. Скажи, что ты меня видишь.
Скажи, что ты знаешь, что я здесь. Джейн, я люблю тебя. Прошу тебя, Джейн.
Молю.
- Констанс, - предупреждающе бросил Уолтер. - Констанс, возвращайся.
Изображение Джейн задрожало и начало изменяться, увеличиваться и
преображаться. Теперь она казалась выше, ее лицо выглядело иначе,
исхудалым, со впалыми щеками, как лицо изголодавшегося ангела. Призрак
поднял руку, которая оставила за собой ряд бледнеющих отражений, будто у
Джейн выросло пять рук вместо одной.
- Джон, - прошептала она, на этот раз более решительно, - ты не
можешь меня оставить, Джон. Ты не можешь меня оставить. Не можешь оставить
одну.
Констанс грохнулась на колени на садовую тропинку перед ужасным
призраком дочери. Уолтер выдавил:
- Нет, Констанс! - и протиснулся мимо меня, чтобы забрать ее оттуда;
но тут Джейн повернула голову и посмотрела на мать глазами черными и
пустыми, как окна давно пустующего дома.
- Джейн! Ты не узнаешь меня? - заскулила Констанс. - Джейн, я же твоя
мать! Только ты у меня осталась, Джейн! Не покидай меня! Вернись ко мне,
Джейн! Ты необходима мне!
Уолтер схватил жену за плечи и закричал:
- Констанс, перестань! Это безумие! Она мертва, Констанс, она не
может вернуться!
Констанс обернулась и с размаха ударила Уолтера.
- Ты никогда не любил ее так, как я, - завизжала она. - Тебя никогда
не волновали наши дети! Я тоже тебя не волную! Ты не хочешь, чтобы Джейн
вернулась, потому что и ты виноват, так же, как и Джон! Ты не хочешь,
чтобы она вернулась, потому что боишься!
- Констанс, она же дух! - простонал Уолтер.
- Он прав, Констанс, - закричал я. - Лучше держись от нее подальше.
Бело-голубой призрак Джейн дрожал, мигал и, казалось, все рос, пока
не стал выше Уолтера, ни на секунду не спуская глаз с Констанс, которая
все еще ползала у ног призрака. Уолтер посмотрел на призрак в смертельном
страхе и отступил на два шага. Он повернулся ко мне с посеревшим от ужаса
лицом, молча умоляя, чтобы я что-нибудь сделал. Хоть что-то. Он также
понимал, что происходит, и боялся, как никогда в жизни.
- Джейн! - взвизгнула Констанс. - Джейн!
Тогда трупно-бледные губы Джейн медленно зашевелились, открывая
светящиеся зубы. Рот стал раскрываться все шире, пока, наконец, ее лицо не
превратилось в страшную, отвратительную маску, оскаленную, как каменные
химеры. Призрак поднял вторую руку и стоял с минуту, как распятый, с
развевающимися волосами. Потом он медленно начал подниматься и завис над
Констанс, горизонтально вытянувшись в воздухе с соединенными босыми
ногами. Его белая погребальная одежда бесшумно трепетала на ветру.
Констанс откинулась назад и начала истерически визжать.
- Констанс! Ради Бога! - закричал Уолтер и снова попробовал ее
поднять, но из раскрытого рта Джейн неожиданно раздался глухой звук.
Уолтер отшатнулся назад, такой перепуганный, что не мог даже кричать. Я
никогда еще не слышал такого звука: это был рев ледяного огня ада, рев
рассвирепевших демонов, рев Северо-Атлантического океана во время
страшного шторма.
Джейн выдыхала прямо в лицо Констанс струю ледяного тумана. Даже с
расстояния в десять футов я почувствовал ужасающий холод. Констанс
закричала от боли и упала на тропинку, а когда Уолтер подбежал к ней,
призрак Джейн медленно перевернулся вверх ногами, проплыл над ограждением,
перекувырнулся над Аллеей Квакеров и улетел вверх, в сторону побережья. С
распростертыми руками, как дрожащий крест бело-голубого цвета, кувыркаясь
в воздухе, она уплывала все дальше и дальше, тихонько напевая:
Мы выплыли в море из Грейнитхед
Далеко к чужим берегам...
Я упал на колени рядом с Уолтером и Констанс. Констанс руками
закрывала лицо. Ее била крупная дрожь.
- Мои глаза! - простонала она. - О, Боже, Уолтер, мои глаза!
Я помог Уолтеру втащить ее в дом и положить на софу у камина. Все
время она прижимала ладони к глазам, дрожала и стонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
радостном убеждении, что сможет увидеть Джейн. Очевидно, Уолтер не сделал
ничего из того, о чем я его просил: он не предупредил ее, что это может
быть страшно, неприятно и даже опасно. Наверняка Констанс явилась сюда,
ожидая, что Джейн будет сидеть у камина и вязать на спицах детские вещицы,
румяная и цветущая, как будто смерть повредила ей не больше, чем месяц
отпуска в Майами.
- Кто это шепчет? - спросила Констанс с расширенными глазами. - Разве
это не ты?
- Каким чудом? Видите, я даже не шевелю губами?
Шепот не прекращался. Констанс подошла ближе и внимательно
присмотрелась ко мне.
- Нет, шевелишь, - неуверенно заявила она.
- Это потому, что вынужден дышать через рот. Я сегодня нырял, и мне
трудно дышать носом.
- Он ищет предлог даже в таком положении. Он всегда может найти
предлог и вывернуться, - обратилась Констанс к Уолтеру, не спуская с меня
глаз.
За ее спиной, хоть она и не отдавала себе в этом отчета, бесшумно
открылись входные двери. Я протянул руку и коснулся плеча Уолтера, но он
уже заметил это.
- Знаю, - сказал он тихо. - Видел, Джон. Ручка двери сама
повернулась.
Дверь широко открылась без обычного противного скрипа. Мы теперь
смотрели на сад, погруженный в темноту под сильными ударами порывистого
ветра. Там, на садовой тропинке, намного меньше, чем тогда, в моей
спальне, ростом едва с одиннадцатилетнюю девочку, стояла Джейн.
- Констанс, - мягко сказал Уолтер. - Она здесь.
Констанс медленно повернулась, как загипнотизированная, и уставилась
на сад. Она не сказала не слова, но по дрожи ее плеч я понял, что она
плакала и пыталась сдержать плач.
- Я не знала, - зарыдала она, жалобно кривя рот. - О, Боже, Уолтер, я
ничего не понимаю.
Джейн, казалось, плыла по воздуху в нескольких дюймах над землей;
мигающее явление, которое искрилось и колыхалось на ветру. Руки ее были
опущены вдоль тела, лицо бледно и неподвижно, но волосы вздымались вокруг
головы, словно наэлектризованные.
- Джон, - прошептала она. - Джон, не покидай меня.
Констанс, шатаясь, сделала в ее сторону два или три шага и подняла
руку.
- Джейн, я твоя мать, - просительно заговорила она. - Джейн, послушай
меня, дорогая, где ты ни есть, послушай свою мать.
- Не оставляй меня, Джон, - повторила Джейн. Констанс наверняка была
перепугана, но подошла к призраку еще ближе и сложила руки, как пухлая
мадонна.
- Джейн, я хочу тебе помочь, - сказала она. - Я сделаю все, чтобы
тебе помочь. Заговори со мной. Джейн, прошу. Скажи, что ты меня видишь.
Скажи, что ты знаешь, что я здесь. Джейн, я люблю тебя. Прошу тебя, Джейн.
Молю.
- Констанс, - предупреждающе бросил Уолтер. - Констанс, возвращайся.
Изображение Джейн задрожало и начало изменяться, увеличиваться и
преображаться. Теперь она казалась выше, ее лицо выглядело иначе,
исхудалым, со впалыми щеками, как лицо изголодавшегося ангела. Призрак
поднял руку, которая оставила за собой ряд бледнеющих отражений, будто у
Джейн выросло пять рук вместо одной.
- Джон, - прошептала она, на этот раз более решительно, - ты не
можешь меня оставить, Джон. Ты не можешь меня оставить. Не можешь оставить
одну.
Констанс грохнулась на колени на садовую тропинку перед ужасным
призраком дочери. Уолтер выдавил:
- Нет, Констанс! - и протиснулся мимо меня, чтобы забрать ее оттуда;
но тут Джейн повернула голову и посмотрела на мать глазами черными и
пустыми, как окна давно пустующего дома.
- Джейн! Ты не узнаешь меня? - заскулила Констанс. - Джейн, я же твоя
мать! Только ты у меня осталась, Джейн! Не покидай меня! Вернись ко мне,
Джейн! Ты необходима мне!
Уолтер схватил жену за плечи и закричал:
- Констанс, перестань! Это безумие! Она мертва, Констанс, она не
может вернуться!
Констанс обернулась и с размаха ударила Уолтера.
- Ты никогда не любил ее так, как я, - завизжала она. - Тебя никогда
не волновали наши дети! Я тоже тебя не волную! Ты не хочешь, чтобы Джейн
вернулась, потому что и ты виноват, так же, как и Джон! Ты не хочешь,
чтобы она вернулась, потому что боишься!
- Констанс, она же дух! - простонал Уолтер.
- Он прав, Констанс, - закричал я. - Лучше держись от нее подальше.
Бело-голубой призрак Джейн дрожал, мигал и, казалось, все рос, пока
не стал выше Уолтера, ни на секунду не спуская глаз с Констанс, которая
все еще ползала у ног призрака. Уолтер посмотрел на призрак в смертельном
страхе и отступил на два шага. Он повернулся ко мне с посеревшим от ужаса
лицом, молча умоляя, чтобы я что-нибудь сделал. Хоть что-то. Он также
понимал, что происходит, и боялся, как никогда в жизни.
- Джейн! - взвизгнула Констанс. - Джейн!
Тогда трупно-бледные губы Джейн медленно зашевелились, открывая
светящиеся зубы. Рот стал раскрываться все шире, пока, наконец, ее лицо не
превратилось в страшную, отвратительную маску, оскаленную, как каменные
химеры. Призрак поднял вторую руку и стоял с минуту, как распятый, с
развевающимися волосами. Потом он медленно начал подниматься и завис над
Констанс, горизонтально вытянувшись в воздухе с соединенными босыми
ногами. Его белая погребальная одежда бесшумно трепетала на ветру.
Констанс откинулась назад и начала истерически визжать.
- Констанс! Ради Бога! - закричал Уолтер и снова попробовал ее
поднять, но из раскрытого рта Джейн неожиданно раздался глухой звук.
Уолтер отшатнулся назад, такой перепуганный, что не мог даже кричать. Я
никогда еще не слышал такого звука: это был рев ледяного огня ада, рев
рассвирепевших демонов, рев Северо-Атлантического океана во время
страшного шторма.
Джейн выдыхала прямо в лицо Констанс струю ледяного тумана. Даже с
расстояния в десять футов я почувствовал ужасающий холод. Констанс
закричала от боли и упала на тропинку, а когда Уолтер подбежал к ней,
призрак Джейн медленно перевернулся вверх ногами, проплыл над ограждением,
перекувырнулся над Аллеей Квакеров и улетел вверх, в сторону побережья. С
распростертыми руками, как дрожащий крест бело-голубого цвета, кувыркаясь
в воздухе, она уплывала все дальше и дальше, тихонько напевая:
Мы выплыли в море из Грейнитхед
Далеко к чужим берегам...
Я упал на колени рядом с Уолтером и Констанс. Констанс руками
закрывала лицо. Ее била крупная дрожь.
- Мои глаза! - простонала она. - О, Боже, Уолтер, мои глаза!
Я помог Уолтеру втащить ее в дом и положить на софу у камина. Все
время она прижимала ладони к глазам, дрожала и стонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107