– Понимаю, сам сидел в тюрьме во время войны!
Я и не представлял, что он принимал участие в войне. Может, именно Ротти вытащила его тогда из заключения? Впрочем, это не имело значения, потому что стоял прекрасный день, и после длительного общения с Мюрреем я находился в такой депрессии, что мне могла поднять настроение любая безделица или неудачная шутка.
– Мадам вас ждет, – произнес Тито.
– Я не могу ехать в ее офис, просто не могу, – возразил я, с ужасом вспомнив подробности моего ареста.
– Она не в офисе, она дома. Ждет вас. Я вам принес кое-что из одежды.
– Хорошо, но погоди немного, мне надо позвонить.
Я набрал номер телефона Барта. Но он был занят. Я пытался послать сообщение на голосовую почту, но ответного сигнала не было. Я звонил снова и снова. Тогда я решил ехать к нему в студию. На звонок в дверь тоже долго не отвечали, но я слышал, что внутри играла музыка. Наконец дверь открыла девушка-японка.
– Что вам угодно?
– Я Чарли, друг Барта. Он просил меня заехать.
– Просил? Подождите минуту.
Она хлопнула дверью. Я подождал несколько минут и снова начал звонить.
Открыла мне эта же девушка.
– Входите, пожалуйста.
Восточная музыка громко играла в одной из комнат. Красотка провела меня в основное помещение студии и оттуда в подвал. Высокая девушка танцевала обнаженная со змеей на фоне большого бумажного экрана.
Барт был чем-то недоволен.
– Вы можете заставить змею открыть пасть? – спросил он.
– А у вас есть еще мышь или крыса? – спросила танцовщица.
– Ей что, одной крысы недостаточно?
Он выключил камеру, повернулся к ассистенту и тут увидел меня.
– Чарли, дорогой мой! – Барт заключил меня в объятия. – Они отпустили тебя! Я так и подумал, они не посмеют тебя держать. Как тебе нравится моя новая ассистентка Минг? Минг, это Чарли.
– Мин, а не Минг, – поправила его девушка.
– Не важно, – отозвался Барт. – Черт побери, здорово же тебе досталось! Выглядишь скверно.
– Ничего, жить буду, – рассмеялся я.
– Да, раз уж ты выстоял против смертельного пенальти, – подхватил он.
Я посмотрел на девушку и подумал, что она очень напугана.
– Чарли только что из тюрьмы, его засадили туда по обвинению в убийстве с отягчающими обстоятельствами. – Барт расхохотался, а девушка кинулась вон из комнаты. – Принеси нам капуччино! – крикнул он ей вслед.
– Ты смонтировал фильм? – спросил я у него с тревогой.
– О, фильм! – Барт развел руками. – Прости…
У меня сердце защемило от беспокойства, ведь эта съемка – единственное доказательство моей невиновности.
– Что значит «прости»?
– Немного неудачное освещение. Милая сценка, но я сомневаюсь, что «Хастлер» его купит, несмотря на участие в нем Зули Стюарт. Им нужно более высокое качество.
– Но сам фильм получился?
– О да, но очень неаккуратно, – Барт продолжал мучить меня неизвестностью, – грубоватая работа. Я думаю, тебе надо было воспользоваться помощью профессионала при съемке. Но не волнуйся, у всех так. Я тоже не могу за всем уследить, поэтому и пользуюсь услугами Роджера. – Он кивнул на ассистента, настраивающего свет. – Чарли, это Роджер.
Роджер кивнул мне в знак приветствия.
– А это… назовите мне еще раз ваше имя.
Обнаженная танцовщица накинула халат и улыбнулась мне:
– Привет, я Ева.
– Не пугайся, крошка, он не настоящий убийца. И вообще душка.
Барт повел меня из подвала в свой кабинет, где царил порядок, а на стеллажах стояли книги по искусству фотографии.
– Ты бывал здесь раньше?
– Нет.
– Вот место, где зарождаются все мои идеи. – Он направился к одному из шкафов. – Садись.
Я опустился в кресло рядом со столом, Барт открыл конверт, лежащий у него в ящике, и вытащил из него несколько цветных снимков.
– Я, правда, старался как мог, – добавил он. – Очень забавные фото, но качество самое средненькое…
Я заметил, что фотографии сильно подчищены. Зато все видно очень хорошо. Зули, Данте и садомазохист в маске. Один снимок, тот, где Зули стояла, повернувшись к камере, получился просто великолепно. Я никогда еще не видел выражения такого испуга у нее на лице. И я был этому рад. Прочие снимки запечатлели то, как Казанова усердствовал в исполнении своего наказания.
– Я проставил на них даты, вдруг это поможет. – Он улыбнулся. – Зули все-таки нуждается в хорошем макияже. И в следующий раз возьми с собой парикмахера.
– Спасибо, Барт. Ты просто ас.
– Не стоит благодарности. Я сделал копии, на всякий случай, чтобы ты не волновался, если снимки пропадут или случится еще что-нибудь. Подредактировав, их можно отправить в итальянский «Вог».
Я еще раз внимательно просмотрел снимки. Странное ощущение – осознавать, что вся жизнь зависит от этой нелепой порнографической сцены.
Роттвейлер сидела у себя на кухне за столом и пила кофе, когда я вошел.
– Я-то думала, что хорошо знаю тебя… – Она едва сдерживалась, чтобы не закричать в гневе. Ротти выглядела очень постаревшей и усталой и, как всегда, дымила сигаретой. Она молча кивнула мне на место за столом. – Чарли, я так и думала, что ты во что-нибудь влипнешь, обязательно влипнешь! Всегда подозревала, что ты неимоверно глуп. Но ты не дурак! Совсем не дурак оказался!
Я не знал, что отвечать.
– Чертовски хитер! Предусмотрителен! Вот за что я люблю баскетболистов. Умеют все рассчитать в игре.
Никогда не сдают позиций и не делают глупостей. Ну, ты исключение… ты сделал.
– Я не убивал Каза…
Я осекся на полуслове, вспомнив, что Ротти терпеть не может его имя. Смешно, нелепо, ведь меня обвиняют в убийстве ее главного врага, а я все боялся рассердить свою начальницу.
– Я знаю, что ты не убивал его. Он сам во всем виноват, чертова задница, похотливый козел! И с чего все так всполошились по поводу его смерти? Кто он вообще такой?
– Я думал, вы сами считали его исчадием ада, – заметил я.
– Никакого ада не существует. Есть только Бог, который играет с нами в свои игры.
– Когда он напивается?
– Именно. – Она кивнула мне и улыбнулась: – Какого черта ты делал в его доме? Что тебе там понадобилось?
– Разве вы не посылали меня кое-что поискать? Я рассчитывал обнаружить что-нибудь нужное или стащить у него компромат на наших людей.
– Он никогда не был удачным шантажистом, – возразила Ротти.
– Но он посадил Китген на героин.
– Прошу тебя, не говори чепуху. Киттен потребляла героин еще до того, как мы взяли ее в агентство. Ты что, сразу не разглядел, какие у нее огромные и блестящие глаза?
– Серьезно?
– Да. Эти ангелочки вовсе не такие святые, как ты думаешь. Мы делаем для них все, что можем. Но кому– то это не помогает. А некоторые все же становятся приличными людьми. Насчет Киттен я никогда особенно не беспокоилась. У нее есть стержень, и еще какой – железобетонный! Тщеславие – вот что спасет ее от падения в пропасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109