Это все, чего они хотят. Если красотки достаточно умны, то не нуждаются даже в том, чтобы завести бойфренда. Но если ты с ними спишь, твой рейтинг поднимается неимоверно, поэтому я не трачу время на свидания, а сразу перехожу к делу.
Альберто вставил новый диск Майкла Джексона в магнитолу и начал раскачиваться в такт танцевальному ритму, чем вызвал у меня смех.
– Ты не любишь поп-короля?
– Нет, почему же, он крут… – возразил я. – Можно тебя кое о чем спросить, пока мы не приехали?
– С тобой все в порядке? Ты что-то как в воду опущенный.
У Альберто были странные дефекты произношения, но я точно знал, что английский – его родной язык.
– Я хочу спросить про Юшку. Она что, спуталась с Данте?
Альберто рассмеялся:
– Эх, запомни: тот, кто связался с Данте, с ним навсегда и останется, усвоил?
Это я усвоил еще давно.
– Она будет на яхте?
– Увидим. – Он снова засмеялся и включил музыку погромче.
За обедом на яхте Казановы прислуживала «команда его корабля», все парни которой выглядели не хуже моделей – в изысканной униформе и бескозырках с лентами, спадающими на спину. Почему-то у меня они вызывали только одну матросскую ассоциацию – с романом Жане «Керелль». Толпа моделей развлекалась на пристани в обществе Джонни Амальфи и Кена Блума, танцуя и рассказывая анекдоты. Все они знали Альберто, и он представил меня им как «своего занимающегося живописью друга Чарли». Мы все перешли по трапу на катер, и мотор заработал, но его шум заглушали женские крики и смех. Мы медленно уходили от берега в мягком сиянии лунного света.
– Ничего кораблик, да? – спросил Альберто, когда мы приблизились к яхте.
«Инферно» казалась противоестественно огромной при ближайшем рассмотрении.
– Это не кораблик, – поправил я, – это лайнер.
Это действительно был лайнер. Казанова приобрел яхту у морской лиги и заплатил миллионы долларов за реставрацию и переоборудование.
Как только мы ступили на палубу, Казанова вышел к нам с приветствиями. Он обнял Альберто, и они расцеловались в стиле хип-хоп, пародирующем привычные воздушные поцелуи супермоделей. Я слегка пожал руку Казанове, но он ответил тем, что сжал мою кисть очень крепко.
– Я рад, рад, что ты здесь, Чарли. Ты же любимец наших девушек.
Казанова был одет в белые брюки и белоснежный жакет. На шее у него, как всегда, красовалась золотая цепь с крестом и золотым якорем, на котором было выгравировано «Инферно».
– Где Зули? – спросил я.
– У нее сеанс массажа. Она, Кара и Киттен отдыхают в джакузи.
– В джакузи! – воскликнул Альберто. – Недурно!
– Разрешите провести экскурсию?
Властелин мира моды почти по-детски гордился «Инферно».
Он дотошно и подробно рассказывал нам все, что можно рассказать о его сокровище. Откровенно говоря, он немного переборщил и перегрузил нас деталями, вплоть до радаров и системы кондиционирования, которые не представляли для нас никакого интереса.
– Думаю, мы в понимании Данте единственные белые люди на этом корабле, – заметил Альберто, пока Казанова искал ключи от винной камеры хранения.
Это наблюдение было вполне в духе философии Альберто, с некоторым снобизмом творческой личности относящегося ко многим представителям фэшн-индустрии.
– Здесь много народу, но он выбрал нас двоих, чтобы приблизить к себе. Обрати внимание. И если ты пробудешь тут до конца, то станешь к нему еще ближе.
Гости Казановы, прибывшие гораздо раньше нас, начали потихоньку выходить из своих кают. Среди них были кинознаменитость в компании с подружкой из числа отставных моделей второго ранга, нью-йоркский миллиардер с моделью, чьи фото печатались исключительно во второсортных полужелтых журнальчиках, известный баскетболист с подружкой, которая привела с собой еще и свою любовницу.
Миллиардер обнялся с Казановой и Альберто и после подал мне руку. И опять меня отрекомендовали как художника. В новом знакомом привлекала и даже очаровывала его прическа, стоившая, видимо, немалых часов усилий несчастному изобретательному парикмахеру.
– Этот парень на самом деле миллиардер? – шепотом поинтересовался я у Альберто, когда мы отошли подальше.
– Да, любезный! Но у него нет особой страсти к деньгам. Ибо при том, что он и так имеет, уже не остается неудовлетворенных желаний.
Мы вошли в салон и тут же наткнулись там на Оу-Джи Мака, прославленного рэпера и владельца ресторанов, одетого в сияющий белизной костюм, увлеченного игрой в бильярд со своим телохранителем, также с ног до головы облаченным во все белое.
Казанова был вне себя от волнения, объясняя, что на яхтах очень сложно установить бильярд, но некоторые столы, снабженные специальными фиксаторами и системой стабилизирования, для этого годятся. Альберто слушал с интересом. Он хорошо разбирался в бильярде и сам был неплохим игроком. Но меня больше впечатлил Оу-Джи Мак – как он изгибался, чтобы ударить по шару, его сногсшибательный костюм и побрякушки, в которых он выглядел так, точно собирался выйти на сцену или сняться в клипе. Вся эта мишура и блеск усиливались подсвеченным зеркальным потолком каюты и черной бархатной отделкой стен. В салоне находилось еще несколько дам, лениво потягивающих шампанское из бокалов и увешанных драгоценностями, слепящими глаза всякому, кто осмеливался на них посмотреть.
Всякий раз, когда рэперу удавалось забить шар, они восклицали: «Bay! Давай, Оу-Джи!» – выполняя функцию добровольной группы поддержки. Блеск светильников от «Ролекс» и «Мурано» придавал этой сцене нечто ирреально-фантасмагорическое.
Казанова любезничал с дамами, Альберто подбадривал Оу-Джи Мака, пока тот не обыграл первого телохранителя, собравшись тут же начать игру со вторым. Но перед тем как приступить к очередной партии, они обменялись ритуальным приветствием с Альберто.
– Как жизнь, сукин сын?
Альберто ответил что-то в том же духе и добавил еще нечто обо мне, как я полагаю, потому что рэпер тут же повернулся и сказал:
– Здорово, Чарли, рад познакомиться. Наслышан о тебе от Данте.
– И я о тебе наслышан, – ответил я с улыбкой.
– Мы с братишками забиваем в корзину по вечерам в среду, а потом веселимся до утра. Мои ребята это любят. Тебе обязательно надо сыграть с нами, я видел, как ты гоняешь, – просто класс, ниггер! – Он подмигнул и разразился довольным хохотом.
– О, я немного заржавел, давненько не брал мяч в руки.
– Ты и ржавый лучше многих моих парней, не сомневайся, – заверил меня Оу-Джи.
– Ну, не знаю…
– Ты слишком супер, чтобы играть с белыми. Не могу поверить, что ты еще не в большой команде, сукин сын!
– Я собирался перейти в сборную, но как раз в это время подвернулась новая работа, а у меня болело колено. Но если я потренируюсь летом, то приду в форму.
– Забито!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Альберто вставил новый диск Майкла Джексона в магнитолу и начал раскачиваться в такт танцевальному ритму, чем вызвал у меня смех.
– Ты не любишь поп-короля?
– Нет, почему же, он крут… – возразил я. – Можно тебя кое о чем спросить, пока мы не приехали?
– С тобой все в порядке? Ты что-то как в воду опущенный.
У Альберто были странные дефекты произношения, но я точно знал, что английский – его родной язык.
– Я хочу спросить про Юшку. Она что, спуталась с Данте?
Альберто рассмеялся:
– Эх, запомни: тот, кто связался с Данте, с ним навсегда и останется, усвоил?
Это я усвоил еще давно.
– Она будет на яхте?
– Увидим. – Он снова засмеялся и включил музыку погромче.
За обедом на яхте Казановы прислуживала «команда его корабля», все парни которой выглядели не хуже моделей – в изысканной униформе и бескозырках с лентами, спадающими на спину. Почему-то у меня они вызывали только одну матросскую ассоциацию – с романом Жане «Керелль». Толпа моделей развлекалась на пристани в обществе Джонни Амальфи и Кена Блума, танцуя и рассказывая анекдоты. Все они знали Альберто, и он представил меня им как «своего занимающегося живописью друга Чарли». Мы все перешли по трапу на катер, и мотор заработал, но его шум заглушали женские крики и смех. Мы медленно уходили от берега в мягком сиянии лунного света.
– Ничего кораблик, да? – спросил Альберто, когда мы приблизились к яхте.
«Инферно» казалась противоестественно огромной при ближайшем рассмотрении.
– Это не кораблик, – поправил я, – это лайнер.
Это действительно был лайнер. Казанова приобрел яхту у морской лиги и заплатил миллионы долларов за реставрацию и переоборудование.
Как только мы ступили на палубу, Казанова вышел к нам с приветствиями. Он обнял Альберто, и они расцеловались в стиле хип-хоп, пародирующем привычные воздушные поцелуи супермоделей. Я слегка пожал руку Казанове, но он ответил тем, что сжал мою кисть очень крепко.
– Я рад, рад, что ты здесь, Чарли. Ты же любимец наших девушек.
Казанова был одет в белые брюки и белоснежный жакет. На шее у него, как всегда, красовалась золотая цепь с крестом и золотым якорем, на котором было выгравировано «Инферно».
– Где Зули? – спросил я.
– У нее сеанс массажа. Она, Кара и Киттен отдыхают в джакузи.
– В джакузи! – воскликнул Альберто. – Недурно!
– Разрешите провести экскурсию?
Властелин мира моды почти по-детски гордился «Инферно».
Он дотошно и подробно рассказывал нам все, что можно рассказать о его сокровище. Откровенно говоря, он немного переборщил и перегрузил нас деталями, вплоть до радаров и системы кондиционирования, которые не представляли для нас никакого интереса.
– Думаю, мы в понимании Данте единственные белые люди на этом корабле, – заметил Альберто, пока Казанова искал ключи от винной камеры хранения.
Это наблюдение было вполне в духе философии Альберто, с некоторым снобизмом творческой личности относящегося ко многим представителям фэшн-индустрии.
– Здесь много народу, но он выбрал нас двоих, чтобы приблизить к себе. Обрати внимание. И если ты пробудешь тут до конца, то станешь к нему еще ближе.
Гости Казановы, прибывшие гораздо раньше нас, начали потихоньку выходить из своих кают. Среди них были кинознаменитость в компании с подружкой из числа отставных моделей второго ранга, нью-йоркский миллиардер с моделью, чьи фото печатались исключительно во второсортных полужелтых журнальчиках, известный баскетболист с подружкой, которая привела с собой еще и свою любовницу.
Миллиардер обнялся с Казановой и Альберто и после подал мне руку. И опять меня отрекомендовали как художника. В новом знакомом привлекала и даже очаровывала его прическа, стоившая, видимо, немалых часов усилий несчастному изобретательному парикмахеру.
– Этот парень на самом деле миллиардер? – шепотом поинтересовался я у Альберто, когда мы отошли подальше.
– Да, любезный! Но у него нет особой страсти к деньгам. Ибо при том, что он и так имеет, уже не остается неудовлетворенных желаний.
Мы вошли в салон и тут же наткнулись там на Оу-Джи Мака, прославленного рэпера и владельца ресторанов, одетого в сияющий белизной костюм, увлеченного игрой в бильярд со своим телохранителем, также с ног до головы облаченным во все белое.
Казанова был вне себя от волнения, объясняя, что на яхтах очень сложно установить бильярд, но некоторые столы, снабженные специальными фиксаторами и системой стабилизирования, для этого годятся. Альберто слушал с интересом. Он хорошо разбирался в бильярде и сам был неплохим игроком. Но меня больше впечатлил Оу-Джи Мак – как он изгибался, чтобы ударить по шару, его сногсшибательный костюм и побрякушки, в которых он выглядел так, точно собирался выйти на сцену или сняться в клипе. Вся эта мишура и блеск усиливались подсвеченным зеркальным потолком каюты и черной бархатной отделкой стен. В салоне находилось еще несколько дам, лениво потягивающих шампанское из бокалов и увешанных драгоценностями, слепящими глаза всякому, кто осмеливался на них посмотреть.
Всякий раз, когда рэперу удавалось забить шар, они восклицали: «Bay! Давай, Оу-Джи!» – выполняя функцию добровольной группы поддержки. Блеск светильников от «Ролекс» и «Мурано» придавал этой сцене нечто ирреально-фантасмагорическое.
Казанова любезничал с дамами, Альберто подбадривал Оу-Джи Мака, пока тот не обыграл первого телохранителя, собравшись тут же начать игру со вторым. Но перед тем как приступить к очередной партии, они обменялись ритуальным приветствием с Альберто.
– Как жизнь, сукин сын?
Альберто ответил что-то в том же духе и добавил еще нечто обо мне, как я полагаю, потому что рэпер тут же повернулся и сказал:
– Здорово, Чарли, рад познакомиться. Наслышан о тебе от Данте.
– И я о тебе наслышан, – ответил я с улыбкой.
– Мы с братишками забиваем в корзину по вечерам в среду, а потом веселимся до утра. Мои ребята это любят. Тебе обязательно надо сыграть с нами, я видел, как ты гоняешь, – просто класс, ниггер! – Он подмигнул и разразился довольным хохотом.
– О, я немного заржавел, давненько не брал мяч в руки.
– Ты и ржавый лучше многих моих парней, не сомневайся, – заверил меня Оу-Джи.
– Ну, не знаю…
– Ты слишком супер, чтобы играть с белыми. Не могу поверить, что ты еще не в большой команде, сукин сын!
– Я собирался перейти в сборную, но как раз в это время подвернулась новая работа, а у меня болело колено. Но если я потренируюсь летом, то приду в форму.
– Забито!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109