Я мог равнодушно смотреть на обнаженную Киттен, стоящую высоко на скалистой площадке или на каменистом пляже. Я бы даже сказал, ее вид действовал на меня успокаивающе. Я мог, глядя на нее, предаваться фантазиям на темы античных мифов и представлять себе, что это одна из морских нимф стоит под яркими лучами солнца.
Если бы Тиберий увидал Кару, Киттен или Юшку, он бы впечатлился их красотой, о да! Но кроме этого, его поразили бы их изнеженность, капризность, страсть к роскоши, превосходившие все, что ему случалось видеть в те времена. Думаю, он не преминул бы пригласить их погостить на своих двенадцати виллах, как и полагалось поступать с созданиями, подобными их покровительнице – пеннорожденной Венере.
Через несколько часов Барт решил, что для съемок ему необходим мужчина, и сообщил, что у него есть на примете красивый парень лет двадцати в белой майке и рваных джинсах. Барту нравилось, что волосы молодого человека выгорели на солнце и приобрели медовый оттенок, а черты лица чем-то напоминали совершенство античных статуй Аполлона и Диониса. Парень оказался завзятым рок-н-ролльщиком. Он очень недурно пел и исполнял на гитаре свои любимые мелодии, чем сразу покорил Эдвину. Она даже снисходительно отнеслась к тому, что он ни разу в жизни еще не участвовал в съемках и напрочь был лишен какого бы то ни было профессионализма. Зато атлетическое сложение и выразительные бицепсы так нравились Эдвине, что она простила, когда он воспротивился попытке нарядить его в купальный костюм в стиле ретро. Всем нам было, разумеется, понятно, что дешевые кожаные браслеты на запястьях и бандана свидетельствуют о том, что он серьезно нуждался в деньгах.
Как-то раз между Бартом и Эдвиной все же зашел разговор о его модели.
– Мне нравятся эти браслеты, – заметил Барт.
– Они просто нелепы, – возмутилась Эдвина. – Ты можешь представить, чтобы Тадзио появился в них или в этой идиотской бандане?
– По-моему, они вполне уместны! – настаивал Барт.
– Ужасны! Ты должен меня послушать! – кричала Эдвина.
Компромисс был почти достигнут, когда Эдвина предложила убрать хоть что-нибудь из стандартного рокерского набора, если бы Барт уступил.
– Нет, пусть остается бандана, она выглядит отлично, – отчеканил Барт.
Эдди посмотрел на Эдвину в нетерпении.
– Может, не стоит оставлять эту пошлость. Мальчик, кажется, очень гордится этими аксессуарами, но нам стоит поговорить с ним… деликатно…
– Деликатность-шмеликатность, – отозвался Барт, передразнивая Эдвину. Он знал, что его нью-йоркский акцент и без того изрядно раздражает подругу.
Эдвина схватила его за плечи и прижала к стволу оливы.
– Эта съемка для него шанс стать моделью, – продолжала она менторским тоном. – Если он сейчас не излечится от дурного вкуса, то потом ему все равно придется это сделать, иначе не на что рассчитывать… И вообще, какие надо иметь мозги, чтобы носить такое…
– Я у него вообще никаких мозгов не заметил, – огрызнулся Барт.
Эдвина покраснела от гнева и повернулась ко мне:
– Чарли, ты должен сделать что-нибудь.
– Что? – Честно говоря, у меня не было желания заботиться о чьей бы то ни было карьере, тем более когда речь шла неизвестно о ком.
– Это и так большая удача для мальчишки, с банда– ной или без нее, – ответил Барт, закурив сигарету, когда Эдвина отпустила его. – Ты и глазом моргнуть не успеешь, как он окажется на обложке «Вог».
– Тебе лучше бросить курить, – раздраженно отозвалась Эдвина.
– Я это и сделал когда-то, – тихо возразил Барт. – Но опять начал, когда мы познакомились.
Эдвина сделала классический разворот на высоких каблуках и удалилась.
– Думаешь, парень нормально выглядит?
– Бога ради, обрати внимание, как он смотрит на девушек. Они его интересуют гораздо больше, чем карьера модели.
– Ему плевать на свое будущее?
– Таким, как он, не до будущего. Их интересует настоящее. В будущем никто не может гарантировать, что он не умрет от передозировки, как это часто случается с парнями вроде него.
* * *
Я проснулся поздно, и когда прибыл к скале, где планировались съемки, Эдди уже был там. Волосы зачесаны назад, щеки нарумянены, одет в купальный костюм, мало чем отличающийся от тех, что носили герои Фицджеральда. Кара и Киттен, закутанные в черные прозрачные ткани, с густо подведенными тушью глазами, уже были готовы занять свои места, но Барт все никак не мог избрать наилучший вариант композиции. Киттен явно скучала, курила и стряхивала пепел в углубление в камне скалы. У Эдди глаза блестели от волнения, а губы дрожали. Кара тоже выглядела обеспокоенной настолько, что это стало заметно, чего с ней не бывало ранее.
– Ты уверен, что тут безопасно, Барт? – вскричала Кара.
– Конечно, не уверен. Я же не геолог. Думаю, здесь время от времени тоже происходят обвалы.
Киттен засмеялась, но Кара по-прежнему нервничала. При ярком солнечном свете было видно, как она бледна. В конце концов, Кара подошла к ассистенту и стала просить забрать ее со скалы и перенести обратно на землю.
– Ну вот! – возмутился Барт. – Теперь, когда я все устроил, ты собралась сбежать?
– Я не могу тут оставаться! – воскликнула Кара.
Я взобрался к ней и подошел совсем близко. Тогда она прошептала мне нарочно так громко, что ее слова могли расслышать абсолютно все:
– Он спятил. Отсюда явно кто-нибудь свалится.
– Я позвоню в журнал На этот раз он слишком далеко зашел, – сказала Эдвина и принялась нажимать кнопки телефона.
– Сейчас только четыре утра в Нью-Йорке, – предупредил я.
– Позвоню Анне домой!
– Ну, тогда она, возможно, и ответит, – согласился я, прислушиваясь к эху моего голоса, отраженному камнями.
– У меня кружится голова. Это солнце, да еще вода внизу. Неужели нельзя снимать на берегу моря? Там есть прекрасные гроты, – продолжала Кара, следящая за каждым движением Барта, неспешно докуривающего сигарету.
– Приведите сюда Юшку! – распорядился он, помедлив еще немного.
Я направился под тент, туда, где гримировали и одевали моделей. Юшка разговаривала по телефону и рыдала. Тушь ручьями текла у нее по щекам, а расстроенный визажист смотрел на нее, опустив руки.
– Только посмотрите, что она натворила, – произнес он убитым голосом.
Юшка бодро улыбнулась, заметив меня, и закрыла телефон.
– Барт зовет тебя. Он хочет, чтобы ты тоже стояла на утесе.
– Отлично, – прошипела она.
– Надо срочно поправить подводку, – предупредил визажист.
– Не надо, – возразила Юшка, – ничего страшного.
С этими словами она выбежала из-под тента, не обращая внимания на крики преследующего ее гримера и мои тоже.
– Он псих, – сообщила Кара Юшке, быстро взобравшейся на утес.
– Я, наверное, тоже, – ответила Юшка.
Она встала на место Кары и начала позировать в лучших традициях своего стиля сексуальной богини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Если бы Тиберий увидал Кару, Киттен или Юшку, он бы впечатлился их красотой, о да! Но кроме этого, его поразили бы их изнеженность, капризность, страсть к роскоши, превосходившие все, что ему случалось видеть в те времена. Думаю, он не преминул бы пригласить их погостить на своих двенадцати виллах, как и полагалось поступать с созданиями, подобными их покровительнице – пеннорожденной Венере.
Через несколько часов Барт решил, что для съемок ему необходим мужчина, и сообщил, что у него есть на примете красивый парень лет двадцати в белой майке и рваных джинсах. Барту нравилось, что волосы молодого человека выгорели на солнце и приобрели медовый оттенок, а черты лица чем-то напоминали совершенство античных статуй Аполлона и Диониса. Парень оказался завзятым рок-н-ролльщиком. Он очень недурно пел и исполнял на гитаре свои любимые мелодии, чем сразу покорил Эдвину. Она даже снисходительно отнеслась к тому, что он ни разу в жизни еще не участвовал в съемках и напрочь был лишен какого бы то ни было профессионализма. Зато атлетическое сложение и выразительные бицепсы так нравились Эдвине, что она простила, когда он воспротивился попытке нарядить его в купальный костюм в стиле ретро. Всем нам было, разумеется, понятно, что дешевые кожаные браслеты на запястьях и бандана свидетельствуют о том, что он серьезно нуждался в деньгах.
Как-то раз между Бартом и Эдвиной все же зашел разговор о его модели.
– Мне нравятся эти браслеты, – заметил Барт.
– Они просто нелепы, – возмутилась Эдвина. – Ты можешь представить, чтобы Тадзио появился в них или в этой идиотской бандане?
– По-моему, они вполне уместны! – настаивал Барт.
– Ужасны! Ты должен меня послушать! – кричала Эдвина.
Компромисс был почти достигнут, когда Эдвина предложила убрать хоть что-нибудь из стандартного рокерского набора, если бы Барт уступил.
– Нет, пусть остается бандана, она выглядит отлично, – отчеканил Барт.
Эдди посмотрел на Эдвину в нетерпении.
– Может, не стоит оставлять эту пошлость. Мальчик, кажется, очень гордится этими аксессуарами, но нам стоит поговорить с ним… деликатно…
– Деликатность-шмеликатность, – отозвался Барт, передразнивая Эдвину. Он знал, что его нью-йоркский акцент и без того изрядно раздражает подругу.
Эдвина схватила его за плечи и прижала к стволу оливы.
– Эта съемка для него шанс стать моделью, – продолжала она менторским тоном. – Если он сейчас не излечится от дурного вкуса, то потом ему все равно придется это сделать, иначе не на что рассчитывать… И вообще, какие надо иметь мозги, чтобы носить такое…
– Я у него вообще никаких мозгов не заметил, – огрызнулся Барт.
Эдвина покраснела от гнева и повернулась ко мне:
– Чарли, ты должен сделать что-нибудь.
– Что? – Честно говоря, у меня не было желания заботиться о чьей бы то ни было карьере, тем более когда речь шла неизвестно о ком.
– Это и так большая удача для мальчишки, с банда– ной или без нее, – ответил Барт, закурив сигарету, когда Эдвина отпустила его. – Ты и глазом моргнуть не успеешь, как он окажется на обложке «Вог».
– Тебе лучше бросить курить, – раздраженно отозвалась Эдвина.
– Я это и сделал когда-то, – тихо возразил Барт. – Но опять начал, когда мы познакомились.
Эдвина сделала классический разворот на высоких каблуках и удалилась.
– Думаешь, парень нормально выглядит?
– Бога ради, обрати внимание, как он смотрит на девушек. Они его интересуют гораздо больше, чем карьера модели.
– Ему плевать на свое будущее?
– Таким, как он, не до будущего. Их интересует настоящее. В будущем никто не может гарантировать, что он не умрет от передозировки, как это часто случается с парнями вроде него.
* * *
Я проснулся поздно, и когда прибыл к скале, где планировались съемки, Эдди уже был там. Волосы зачесаны назад, щеки нарумянены, одет в купальный костюм, мало чем отличающийся от тех, что носили герои Фицджеральда. Кара и Киттен, закутанные в черные прозрачные ткани, с густо подведенными тушью глазами, уже были готовы занять свои места, но Барт все никак не мог избрать наилучший вариант композиции. Киттен явно скучала, курила и стряхивала пепел в углубление в камне скалы. У Эдди глаза блестели от волнения, а губы дрожали. Кара тоже выглядела обеспокоенной настолько, что это стало заметно, чего с ней не бывало ранее.
– Ты уверен, что тут безопасно, Барт? – вскричала Кара.
– Конечно, не уверен. Я же не геолог. Думаю, здесь время от времени тоже происходят обвалы.
Киттен засмеялась, но Кара по-прежнему нервничала. При ярком солнечном свете было видно, как она бледна. В конце концов, Кара подошла к ассистенту и стала просить забрать ее со скалы и перенести обратно на землю.
– Ну вот! – возмутился Барт. – Теперь, когда я все устроил, ты собралась сбежать?
– Я не могу тут оставаться! – воскликнула Кара.
Я взобрался к ней и подошел совсем близко. Тогда она прошептала мне нарочно так громко, что ее слова могли расслышать абсолютно все:
– Он спятил. Отсюда явно кто-нибудь свалится.
– Я позвоню в журнал На этот раз он слишком далеко зашел, – сказала Эдвина и принялась нажимать кнопки телефона.
– Сейчас только четыре утра в Нью-Йорке, – предупредил я.
– Позвоню Анне домой!
– Ну, тогда она, возможно, и ответит, – согласился я, прислушиваясь к эху моего голоса, отраженному камнями.
– У меня кружится голова. Это солнце, да еще вода внизу. Неужели нельзя снимать на берегу моря? Там есть прекрасные гроты, – продолжала Кара, следящая за каждым движением Барта, неспешно докуривающего сигарету.
– Приведите сюда Юшку! – распорядился он, помедлив еще немного.
Я направился под тент, туда, где гримировали и одевали моделей. Юшка разговаривала по телефону и рыдала. Тушь ручьями текла у нее по щекам, а расстроенный визажист смотрел на нее, опустив руки.
– Только посмотрите, что она натворила, – произнес он убитым голосом.
Юшка бодро улыбнулась, заметив меня, и закрыла телефон.
– Барт зовет тебя. Он хочет, чтобы ты тоже стояла на утесе.
– Отлично, – прошипела она.
– Надо срочно поправить подводку, – предупредил визажист.
– Не надо, – возразила Юшка, – ничего страшного.
С этими словами она выбежала из-под тента, не обращая внимания на крики преследующего ее гримера и мои тоже.
– Он псих, – сообщила Кара Юшке, быстро взобравшейся на утес.
– Я, наверное, тоже, – ответила Юшка.
Она встала на место Кары и начала позировать в лучших традициях своего стиля сексуальной богини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109