Но там оказалась пустая приемная.
Я прошел дальше, чувствуя себя так, словно вторгаюсь в чужую вселенную. Что могла делать в этом городе святых и верующих такая группа, как «Цитадель»? И кто здесь вообще мог прийти на ее концерты? И вот я получил ответы на все свои вопросы. Целая толпа подростков околачивалась во дворе. Многие курили и катались на скейтах. Некоторые пытались взобраться на ступеньки на доске, но почти никому этот трюк не удавался. Здесь были рок-фанаты новой эры. Они собрались в ожидании чуда и напоминали коммунистов, противопоставляющих себя окружающему порядку. Эти молодые бездельники ждали выступления «Цитадели». Я почувствовал нестерпимое желание выпить. Ликер. Мне захотелось спиртного, потому что я не успел поймать свою райскую птицу, потому что я до сих пор следил за ней, но не мог подойти, и еще потому, что я уже много времени находился в штате, где царил негласный сухой закон. Там даже не было бара. Если вы хотели выпить, вам пришлось бы идти в ресторан, заказывать обед и только вместе с ним бутылку вина.
Когда я приехал в отель, то сразу же заказал все марки шотландского виски, какие только мог вспомнить. Получилось немало. Из холла отеля я снова позвонил Дереку, но ответа не дождался. Я написал записку для Киттен и на всякий случай адресовал ее и Дереку, и Эрни, и Киттен, оставив послание на ресепшн. Я уже собрался подняться к себе, когда администратор вручила одному из служащих мою записку. Я последовал за ним в лифт и дальше до этажа, где находился номер Киттен и Дерека. Я дал служащему десять долларов и забрал записку.
Охранники в Солт-Лейк-Сити, как выяснилось, никуда не годны, их слишком легко обмануть. Возможно, это результат чрезмерной доброты и открытости, воспитанных в здешнем населении.
– Я вместе с группой, – сообщил я стоявшему на страже у двери номера, – менеджер. Все в порядке. Я покараулю некоторое время.
Охранник посмотрел на меня удивленно, но с удовольствием кивнул и поспешил в лифт. Я постучал в дверь сначала тихо, затем настойчивее.
Из комнаты раздался сонный голос:
– Кто там?
– Чарли.
Дверь открылась, и Дерек уставился на меня, не снимая цепь, преграждающую мне вход.
– Господи! – воскликнул он и распахнул дверь. – Что ты тут делаешь?
– Ищу Киттен. У нее, знаешь ли, тоже есть работа.
Дерек отошел от двери, пропуская меня внутрь. Вероятно, он не сразу понял мою иронию, поскольку продолжал стоять посреди комнаты с полотенцем на бедрах и глупой улыбкой на лице.
– Дорогая! Это Чарли! – закричал он громко.
Я прошел за ним дальше в комнату и увидел Киттен. Она сидела на диване и, казалось, смотрела по телевизору фильм о войне Брута и Кассия с Марком Антонием. На столике рядом лежали иголка и шприц, последние номера модных журналов и дюжина пустых бутылок. Развернутый английский «Вог» прикрывал пепельницу, полную окурков.
– Киттен! – заорал Дерек еще громче. – Чарли пришел!
Он присел к ней на диван и принялся трясти за плечо, явно забеспокоившись.
– Чарли? – произнесла она, едва приоткрыв глаза.
– Извини, Чарли, – посмотрел на меня Дерек, смутившись, что я стал свидетелем такой неприглядной сцены, – мы немного выпили… понимаешь, каждую ночь переезд… Ужасно устали. Чертов тур, я даже не знаю, где мы сейчас находимся… кажется, в этом долбаном Солт-Лейк-Сити…
– Да, точно, – подтвердил я.
– Хочешь пива?
Дерек начал сгребать со столика пепельницу, бутылки, шприцы, стараясь двигаться осторожно и не выдать свое состояние наркотического опьянения.
– Может, кофе? Я позвоню, чтобы принесли. Садись… куда хочешь…
– Да! Кофе! – воскликнула Киттен, зажигая сигарету.
Она потянулась ко мне.
– Чарли! – Ее лицо озарила блаженная улыбка. – Какой приятный сюрприз! Ты приехал на концерт?
Киттен удивилась, увидев меня, но еще больше ее удивила новость о том, что ей давно уже пора прибыть на съемки, ведь на них заключен контракт. Я прекрасно понимал, что оторвать ее от Дерека теперь будет нелегко. Она слишком влюблена. Но профессиональное чутье взяло верх над чувствами, когда я описал ей подробности финансовых неприятностей, ожидающих ее в случае срыва фотосессии.
Концерт в «Дельта-центре» прошел в тот же вечер, а наутро в девять часов я с Киттен сел в такси и отправился в аэропорт. Она выглядела безумно расстроенной и никак не могла успокоиться.
– Все, что я делаю, – работаю. Мы сидим в кресле, пока нас причесывают, и болтаем о бойфрендах. Каждая модель рассказывает о своем приятеле, каждый парикмахер – о своей подружке, и так до бесконечности… Такая скука! Я больше не могу так жить…
– Но музыкальные туры тоже довольно скучны.
– Это для них они скучны, – Киттен имела в виду музыкантов, – а мне там весело. Мы играли в шарады в самолете. И Дерек такой забавный. Он сумасшедший!
Сумасшедшим он мне не показался. Вполне нормальный парень.
– Ладно, спасибо, Чарли, что нашел меня. Я рада, что не провалила работу, иначе мне бы сильно не повезло. Но тебе пришлось столько стараться…
– О, ерунда, для меня это было увлекательное приключение.
Я неправильно выразился в тот раз. Увидеть город мормонов не просто увлекательно, я был впечатлен и даже потрясен поездкой. Я знал о мормонах сплетни, осуждающие их слишком строгие нравы и полигамию. А также многочисленные слухи о том, что в их штате то и дело появляются летающие тарелки с пришельцами. Но я не мог вообразить, какое чудо на самом деле их храм. Пентаграммы и всевидящее око. Приятель из баскетбольной команды, ездивший на тот самый знаменитый матч в Солт-Лейк-Сити, как-то за кружкой пива вечером сказал мне: «Ты знаешь, что мормоны думают о нас? Что они думают о черных? Что мы сыны Каина. Потомки проклятого. Мы запятнанные проклятием люди. Именно поэтому мы черные, это наша карма».
Странно. Как же они могли восхищаться звездой баскетбола Карлом Малоном, если он черный? Ну что ж, все равно, те белые чудаки из Солт-Лейк-Сити были мне симпатичны.
Киттен заснула, когда мы пролетали над Миссисипи. Я посмотрел на ее лицо и подумал, что в состоянии безмятежного покоя оно еще красивее. Никаких следов волнений и отчаяния, никакой косметики и грима, которые ее всегда старили. Пусть она и родилась дочкой продавщицы, но Киттен – настоящая принцесса. Она словно излучала благородство и чистоту. Девушек Ротти всегда называли восхитительными, но на самом деле только Киттен заслуживала этот титул. Она уже была идолом для миллионов юных мечтательниц о деньгах и славе. И я снова вспомнил о девушке, которую увидел на улице в Солт-Лейк-Сити. В ней тоже было что-то столь же прелестно-воздушное. Может, она модель? Или все-таки богатая домохозяйка, или дочка состоятельных родителей-мормонов? А вдруг красавица лишь привиделась мне, как божество, на мгновение, сошедшее с небес?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Я прошел дальше, чувствуя себя так, словно вторгаюсь в чужую вселенную. Что могла делать в этом городе святых и верующих такая группа, как «Цитадель»? И кто здесь вообще мог прийти на ее концерты? И вот я получил ответы на все свои вопросы. Целая толпа подростков околачивалась во дворе. Многие курили и катались на скейтах. Некоторые пытались взобраться на ступеньки на доске, но почти никому этот трюк не удавался. Здесь были рок-фанаты новой эры. Они собрались в ожидании чуда и напоминали коммунистов, противопоставляющих себя окружающему порядку. Эти молодые бездельники ждали выступления «Цитадели». Я почувствовал нестерпимое желание выпить. Ликер. Мне захотелось спиртного, потому что я не успел поймать свою райскую птицу, потому что я до сих пор следил за ней, но не мог подойти, и еще потому, что я уже много времени находился в штате, где царил негласный сухой закон. Там даже не было бара. Если вы хотели выпить, вам пришлось бы идти в ресторан, заказывать обед и только вместе с ним бутылку вина.
Когда я приехал в отель, то сразу же заказал все марки шотландского виски, какие только мог вспомнить. Получилось немало. Из холла отеля я снова позвонил Дереку, но ответа не дождался. Я написал записку для Киттен и на всякий случай адресовал ее и Дереку, и Эрни, и Киттен, оставив послание на ресепшн. Я уже собрался подняться к себе, когда администратор вручила одному из служащих мою записку. Я последовал за ним в лифт и дальше до этажа, где находился номер Киттен и Дерека. Я дал служащему десять долларов и забрал записку.
Охранники в Солт-Лейк-Сити, как выяснилось, никуда не годны, их слишком легко обмануть. Возможно, это результат чрезмерной доброты и открытости, воспитанных в здешнем населении.
– Я вместе с группой, – сообщил я стоявшему на страже у двери номера, – менеджер. Все в порядке. Я покараулю некоторое время.
Охранник посмотрел на меня удивленно, но с удовольствием кивнул и поспешил в лифт. Я постучал в дверь сначала тихо, затем настойчивее.
Из комнаты раздался сонный голос:
– Кто там?
– Чарли.
Дверь открылась, и Дерек уставился на меня, не снимая цепь, преграждающую мне вход.
– Господи! – воскликнул он и распахнул дверь. – Что ты тут делаешь?
– Ищу Киттен. У нее, знаешь ли, тоже есть работа.
Дерек отошел от двери, пропуская меня внутрь. Вероятно, он не сразу понял мою иронию, поскольку продолжал стоять посреди комнаты с полотенцем на бедрах и глупой улыбкой на лице.
– Дорогая! Это Чарли! – закричал он громко.
Я прошел за ним дальше в комнату и увидел Киттен. Она сидела на диване и, казалось, смотрела по телевизору фильм о войне Брута и Кассия с Марком Антонием. На столике рядом лежали иголка и шприц, последние номера модных журналов и дюжина пустых бутылок. Развернутый английский «Вог» прикрывал пепельницу, полную окурков.
– Киттен! – заорал Дерек еще громче. – Чарли пришел!
Он присел к ней на диван и принялся трясти за плечо, явно забеспокоившись.
– Чарли? – произнесла она, едва приоткрыв глаза.
– Извини, Чарли, – посмотрел на меня Дерек, смутившись, что я стал свидетелем такой неприглядной сцены, – мы немного выпили… понимаешь, каждую ночь переезд… Ужасно устали. Чертов тур, я даже не знаю, где мы сейчас находимся… кажется, в этом долбаном Солт-Лейк-Сити…
– Да, точно, – подтвердил я.
– Хочешь пива?
Дерек начал сгребать со столика пепельницу, бутылки, шприцы, стараясь двигаться осторожно и не выдать свое состояние наркотического опьянения.
– Может, кофе? Я позвоню, чтобы принесли. Садись… куда хочешь…
– Да! Кофе! – воскликнула Киттен, зажигая сигарету.
Она потянулась ко мне.
– Чарли! – Ее лицо озарила блаженная улыбка. – Какой приятный сюрприз! Ты приехал на концерт?
Киттен удивилась, увидев меня, но еще больше ее удивила новость о том, что ей давно уже пора прибыть на съемки, ведь на них заключен контракт. Я прекрасно понимал, что оторвать ее от Дерека теперь будет нелегко. Она слишком влюблена. Но профессиональное чутье взяло верх над чувствами, когда я описал ей подробности финансовых неприятностей, ожидающих ее в случае срыва фотосессии.
Концерт в «Дельта-центре» прошел в тот же вечер, а наутро в девять часов я с Киттен сел в такси и отправился в аэропорт. Она выглядела безумно расстроенной и никак не могла успокоиться.
– Все, что я делаю, – работаю. Мы сидим в кресле, пока нас причесывают, и болтаем о бойфрендах. Каждая модель рассказывает о своем приятеле, каждый парикмахер – о своей подружке, и так до бесконечности… Такая скука! Я больше не могу так жить…
– Но музыкальные туры тоже довольно скучны.
– Это для них они скучны, – Киттен имела в виду музыкантов, – а мне там весело. Мы играли в шарады в самолете. И Дерек такой забавный. Он сумасшедший!
Сумасшедшим он мне не показался. Вполне нормальный парень.
– Ладно, спасибо, Чарли, что нашел меня. Я рада, что не провалила работу, иначе мне бы сильно не повезло. Но тебе пришлось столько стараться…
– О, ерунда, для меня это было увлекательное приключение.
Я неправильно выразился в тот раз. Увидеть город мормонов не просто увлекательно, я был впечатлен и даже потрясен поездкой. Я знал о мормонах сплетни, осуждающие их слишком строгие нравы и полигамию. А также многочисленные слухи о том, что в их штате то и дело появляются летающие тарелки с пришельцами. Но я не мог вообразить, какое чудо на самом деле их храм. Пентаграммы и всевидящее око. Приятель из баскетбольной команды, ездивший на тот самый знаменитый матч в Солт-Лейк-Сити, как-то за кружкой пива вечером сказал мне: «Ты знаешь, что мормоны думают о нас? Что они думают о черных? Что мы сыны Каина. Потомки проклятого. Мы запятнанные проклятием люди. Именно поэтому мы черные, это наша карма».
Странно. Как же они могли восхищаться звездой баскетбола Карлом Малоном, если он черный? Ну что ж, все равно, те белые чудаки из Солт-Лейк-Сити были мне симпатичны.
Киттен заснула, когда мы пролетали над Миссисипи. Я посмотрел на ее лицо и подумал, что в состоянии безмятежного покоя оно еще красивее. Никаких следов волнений и отчаяния, никакой косметики и грима, которые ее всегда старили. Пусть она и родилась дочкой продавщицы, но Киттен – настоящая принцесса. Она словно излучала благородство и чистоту. Девушек Ротти всегда называли восхитительными, но на самом деле только Киттен заслуживала этот титул. Она уже была идолом для миллионов юных мечтательниц о деньгах и славе. И я снова вспомнил о девушке, которую увидел на улице в Солт-Лейк-Сити. В ней тоже было что-то столь же прелестно-воздушное. Может, она модель? Или все-таки богатая домохозяйка, или дочка состоятельных родителей-мормонов? А вдруг красавица лишь привиделась мне, как божество, на мгновение, сошедшее с небес?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109