И, что более странно, шефа
это нисколько не беспокоит.
- Ее задело... - говорит американец как бы про себя. - Еще одна
новость.
Насколько я разбираюсь в медицине, люди сперва идут на пляж, а потом
уже обедают. У моих же спутников получается наоборот. Мы хорошо поели в
небольшом ресторанчике и лишь после этого отбываем на море.
Пляж на Бель Вю со своими белыми палатками напоминает поселение
индейцев. Эти палатки здесь именуют вигвамами за их форму. Хотя время
клонится к вечеру и ветер устрашающе треплет стенки палаток, мы втроем
далеко не единственные "индейцы" в этих местах. Множество горожан обоего
пола, лежа на песке или на травке, наслаждается субботним днем, который
бывает только раз в неделю, и теплым солнышком, которое заглядывает сюда и
того реже.
Сеймур снимает три вигвама, и я втискиваюсь в один из них, чтобы
проверить, налезут ли на меня плавки, купленные по пути на пляж. Когда
после удачной примерки я выхожу наружу, то застаю на песке только Грейс,
лежащую на голубом банном халате. Хотя эта женщина явно не в ладах с
модой, она все же понимает, что голубое ей идет.
- А где Уильям?
Секретарша кивает в сторону моря. Американец успел погрузиться до
плеч в воду. Какое-то время он стоит неподвижно и смотрит в нашу сторону,
но расстояние не позволяет установить, то ли он глядит именно на нас, то
ли просто созерцает панораму берега. Потом он поворачивается к нам спиной
и размеренными движениями опытного пловца удаляется в море.
С синеющего водного простора мой взгляд перемещается на золотистую
полоску песка, точнее, в тот его сектор, где возлежит Грейс. Если бы два
дня назад кто-нибудь сказал мне, что эта стройная, безупречно изваянная
фигурка принадлежит Грейс, я бы счел его ненормальным. Только никакой тут
ошибки нет: лежащая на голубом халате грациозная красотка - не кто иной,
как мужественная секретарша Уильяма Сеймура, автора книги "Миф и
информация". Интересно, осмелится ли этот автор утверждать, что лежащее
передо мной существо - тоже миф.
Грейс ощущает на себе мой изучающий взгляд, но, вместо того чтобы
смутиться, прозаично бросает мне:
- Садитесь же, чего торчите!
Она уступает мне часть своего халата.
- Вы вчера не обедали с нами. Вас что, не пригласили? - спрашиваю,
лишь бы не молчать.
- Пригласили, только так, чтобы я не пришла.
И оттого, что признание совпадает с моим предположением, оно звучит
неожиданно.
- Вам меня недоставало? - в свою очередь любопытствует Грейс.
- Очень.
- В том смысле, что мое присутствие спасло бы вас от неприятного
разговора?
С этой женщиной надо быть поосторожней. Как говорит Сеймур, она так
легко угадывает ваши мысли, что это становится опасным.
- Вы переоцениваете мой практицизм, - пробую я возразить. - И
недооцениваете себя.
Я снова перевожу взгляд на гармоничные формы, находящиеся в
непосредственном соседстве.
- Вы слишком бесцеремонно меня изучаете, - безучастно роняет женщина.
- Чисто научный интерес.
- Если я не ошибаюсь, вы занимаетесь социологией, а не анатомией.
- Понимаете, есть социологи, которые считают, что структура общества
соответствует структуре человеческого организма.
- Да, имеется в виду органическая школа.
Она смотрит на меня своими сине-зелеными глазами и спрашивает:
- Майкл, вы действительно социолог?
- А кто же я, черт возьми, по-вашему? Разве шеф ваш не социолог?
- Именно это меня интересует: вы такой же социолог, как он?
- Нет, я не такой. Я отношусь к другой школе.
- Да, верно: к органической... Так, выходит, меня вам вчера
недоставало?
- Очень.
- Вопреки тому, что любовь для вас феномен?
- Любовь?.. Оставьте в покое громкие слова. Пускай ими пользуются
литераторы.
- Тогда какое же слово употребите вы?
- Влечение... Симпатия... Даже, может быть, дружба... Откуда мне
знать? В стилистике я не силен.
- Симпатия... Дружба... Неужто, по-вашему, дружба - это нечто
меньшее, чем любовь?
- Как вам сказать. Во всяком случае, это нечто иное. Любовь - это как
бы инфекционное заболевание, стихийное бедствие, нечто такое, что
обрушивается на вас неожиданно, в чем нет ни вины вашей, ни заслуги. А
дружба - это сознательное отношение...
- Рациональная сделка между двумя индивидами, - формулирует Грейс.
- Отнюдь. Там, где есть сделка, дружбы не существует. А там, где
дружба, не обойтись без чувств. Но имеются в виду осознанные чувства, не
эмоциональное опьянение.
- Ага! Выходит, я должна быть польщена?
- Боюсь, что вы немного забегаете вперед.
- Ваша резкость делает вас поразительно похожим на Сеймура. О какой
же дружбе идет речь?
- Дружба делится на разные виды, Грейс. И потом, очень важен период
ее развития...
- Вы назвали меня по имени?
- А вам это неприятно, да?
- Напротив, это доказывает, что наша дружба крепнет. В таком случае
когда мы снова увидимся?
Я как-то сам привык задавать этот вопрос, но, видно, времена
меняются.
- Когда у вас найдется для меня немного времени?
- Все мое время принадлежит вам, - расщедривается женщина. -
Внеслужебное, разумеется. Виды и периоды развития для меня не существуют.
- Думаю, что было бы удобнее всего вечерком, только попозже.
- А я считала вас смелым человеком.
- Считайте и впредь. Однако некоторые меры предосторожности не
повредят.
- Лекция о дружбе закончилась. Началась лекция о предосторожности.
- Куда же пропал Сеймур? - бросаю я вместо ответа.
- Он, должно быть, уже за горизонтом.
- Раз уж мы заговорили о смелости, вашему шефу ее не занимать.
- О, это смелость тех, которые особенно не дорожат жизнью.
- Так же, как Дороти?
- Почти. Две разновидности неврастении.
- А вы?
- Я из третьей разновидности... Но вы забыли уточнить время и
место...
- Программа в "Амбасадоре" начинается в одиннадцать. Если это место и
этот час вас устраивают...
Она неожиданно оборачивается в мою сторону и спрашивает:
- Скажите, Майкл, вы боитесь Сеймура?
- С какой стати я должен его бояться?
- А я боюсь... Интересно... - задумчиво произносит Грейс.
- Вы думаете, что Уильям что-то подозревает?
- Подозревает? - Она насмешливо вскинула брови. - Он не из тех. Не
подозревает, а знает наверняка, хотя в замочную скважину заглядывать не
станет и и вопросов не будет задавать.
- Ну и?
- И - ничего. Сеймур не такой человек, чтобы обнаруживать свою
заинтересованность. И если кто-нибудь и раздражает его, то это не вы.
Впрочем, он вообще не станет обращать внимания на такие дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
это нисколько не беспокоит.
- Ее задело... - говорит американец как бы про себя. - Еще одна
новость.
Насколько я разбираюсь в медицине, люди сперва идут на пляж, а потом
уже обедают. У моих же спутников получается наоборот. Мы хорошо поели в
небольшом ресторанчике и лишь после этого отбываем на море.
Пляж на Бель Вю со своими белыми палатками напоминает поселение
индейцев. Эти палатки здесь именуют вигвамами за их форму. Хотя время
клонится к вечеру и ветер устрашающе треплет стенки палаток, мы втроем
далеко не единственные "индейцы" в этих местах. Множество горожан обоего
пола, лежа на песке или на травке, наслаждается субботним днем, который
бывает только раз в неделю, и теплым солнышком, которое заглядывает сюда и
того реже.
Сеймур снимает три вигвама, и я втискиваюсь в один из них, чтобы
проверить, налезут ли на меня плавки, купленные по пути на пляж. Когда
после удачной примерки я выхожу наружу, то застаю на песке только Грейс,
лежащую на голубом банном халате. Хотя эта женщина явно не в ладах с
модой, она все же понимает, что голубое ей идет.
- А где Уильям?
Секретарша кивает в сторону моря. Американец успел погрузиться до
плеч в воду. Какое-то время он стоит неподвижно и смотрит в нашу сторону,
но расстояние не позволяет установить, то ли он глядит именно на нас, то
ли просто созерцает панораму берега. Потом он поворачивается к нам спиной
и размеренными движениями опытного пловца удаляется в море.
С синеющего водного простора мой взгляд перемещается на золотистую
полоску песка, точнее, в тот его сектор, где возлежит Грейс. Если бы два
дня назад кто-нибудь сказал мне, что эта стройная, безупречно изваянная
фигурка принадлежит Грейс, я бы счел его ненормальным. Только никакой тут
ошибки нет: лежащая на голубом халате грациозная красотка - не кто иной,
как мужественная секретарша Уильяма Сеймура, автора книги "Миф и
информация". Интересно, осмелится ли этот автор утверждать, что лежащее
передо мной существо - тоже миф.
Грейс ощущает на себе мой изучающий взгляд, но, вместо того чтобы
смутиться, прозаично бросает мне:
- Садитесь же, чего торчите!
Она уступает мне часть своего халата.
- Вы вчера не обедали с нами. Вас что, не пригласили? - спрашиваю,
лишь бы не молчать.
- Пригласили, только так, чтобы я не пришла.
И оттого, что признание совпадает с моим предположением, оно звучит
неожиданно.
- Вам меня недоставало? - в свою очередь любопытствует Грейс.
- Очень.
- В том смысле, что мое присутствие спасло бы вас от неприятного
разговора?
С этой женщиной надо быть поосторожней. Как говорит Сеймур, она так
легко угадывает ваши мысли, что это становится опасным.
- Вы переоцениваете мой практицизм, - пробую я возразить. - И
недооцениваете себя.
Я снова перевожу взгляд на гармоничные формы, находящиеся в
непосредственном соседстве.
- Вы слишком бесцеремонно меня изучаете, - безучастно роняет женщина.
- Чисто научный интерес.
- Если я не ошибаюсь, вы занимаетесь социологией, а не анатомией.
- Понимаете, есть социологи, которые считают, что структура общества
соответствует структуре человеческого организма.
- Да, имеется в виду органическая школа.
Она смотрит на меня своими сине-зелеными глазами и спрашивает:
- Майкл, вы действительно социолог?
- А кто же я, черт возьми, по-вашему? Разве шеф ваш не социолог?
- Именно это меня интересует: вы такой же социолог, как он?
- Нет, я не такой. Я отношусь к другой школе.
- Да, верно: к органической... Так, выходит, меня вам вчера
недоставало?
- Очень.
- Вопреки тому, что любовь для вас феномен?
- Любовь?.. Оставьте в покое громкие слова. Пускай ими пользуются
литераторы.
- Тогда какое же слово употребите вы?
- Влечение... Симпатия... Даже, может быть, дружба... Откуда мне
знать? В стилистике я не силен.
- Симпатия... Дружба... Неужто, по-вашему, дружба - это нечто
меньшее, чем любовь?
- Как вам сказать. Во всяком случае, это нечто иное. Любовь - это как
бы инфекционное заболевание, стихийное бедствие, нечто такое, что
обрушивается на вас неожиданно, в чем нет ни вины вашей, ни заслуги. А
дружба - это сознательное отношение...
- Рациональная сделка между двумя индивидами, - формулирует Грейс.
- Отнюдь. Там, где есть сделка, дружбы не существует. А там, где
дружба, не обойтись без чувств. Но имеются в виду осознанные чувства, не
эмоциональное опьянение.
- Ага! Выходит, я должна быть польщена?
- Боюсь, что вы немного забегаете вперед.
- Ваша резкость делает вас поразительно похожим на Сеймура. О какой
же дружбе идет речь?
- Дружба делится на разные виды, Грейс. И потом, очень важен период
ее развития...
- Вы назвали меня по имени?
- А вам это неприятно, да?
- Напротив, это доказывает, что наша дружба крепнет. В таком случае
когда мы снова увидимся?
Я как-то сам привык задавать этот вопрос, но, видно, времена
меняются.
- Когда у вас найдется для меня немного времени?
- Все мое время принадлежит вам, - расщедривается женщина. -
Внеслужебное, разумеется. Виды и периоды развития для меня не существуют.
- Думаю, что было бы удобнее всего вечерком, только попозже.
- А я считала вас смелым человеком.
- Считайте и впредь. Однако некоторые меры предосторожности не
повредят.
- Лекция о дружбе закончилась. Началась лекция о предосторожности.
- Куда же пропал Сеймур? - бросаю я вместо ответа.
- Он, должно быть, уже за горизонтом.
- Раз уж мы заговорили о смелости, вашему шефу ее не занимать.
- О, это смелость тех, которые особенно не дорожат жизнью.
- Так же, как Дороти?
- Почти. Две разновидности неврастении.
- А вы?
- Я из третьей разновидности... Но вы забыли уточнить время и
место...
- Программа в "Амбасадоре" начинается в одиннадцать. Если это место и
этот час вас устраивают...
Она неожиданно оборачивается в мою сторону и спрашивает:
- Скажите, Майкл, вы боитесь Сеймура?
- С какой стати я должен его бояться?
- А я боюсь... Интересно... - задумчиво произносит Грейс.
- Вы думаете, что Уильям что-то подозревает?
- Подозревает? - Она насмешливо вскинула брови. - Он не из тех. Не
подозревает, а знает наверняка, хотя в замочную скважину заглядывать не
станет и и вопросов не будет задавать.
- Ну и?
- И - ничего. Сеймур не такой человек, чтобы обнаруживать свою
заинтересованность. И если кто-нибудь и раздражает его, то это не вы.
Впрочем, он вообще не станет обращать внимания на такие дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78