- Верно. Но у человека, которому я хочу сделать подарок, именно
сегодня день рождения.
Хозяйка кладет тряпку, которой вытирала кофеварку, и кричит в
соседнее помещение:
- Эрик!
Потом добавляет:
- Я своего малого пошлю. Какие вам конфеты?
- Что-нибудь очень хорошее.
Оттого что конфеты потребовались очень хорошие, женщина становится
сговорчивее. Она снимает с полки три-четыре большие коробки и начинает
рассказывать о достоинствах каждого лакомства в отдельности. В этот момент
в кондитерскую врывается "малый". Это разбитной двенадцатилетний сорванец
со вздернутым носом. Выбрав коробку дорогих конфет, я сообщаю
курьеру-практиканту самые необходимые данные:
- Господину Тодорову, Нёрезёгаде, тридцать пять. Не знаю точно, на
каком этаже, потому что он там поселился недавно, но квартиру вы сами
найдете.
- Найду, не беспокойтесь, господин, - отвечает курьер-практикант с
уверенностью, которая меня радует.
Как гласит моя поговорка, "День без Сеймура - потерянный день". Но в
последнее время в моем календаре таких потерянных дней не бывает. Даже в
воскресенье, которое по христианскому обычаю считается днем отдыха, Уильям
пригласил меня после обеда к нему в гости.
Чтобы отомстить за эту любезность и пораньше ретироваться, я являюсь
к нему уже в два часа. Только моя надежда нарушить послеобеденный отдых
американца не оправдалась. Открыв мне, незнакомый слуга провожает меня в
столовую, обставленную редкой, старинной мебелью, о существовании которой
в этой большой и унылой квартире я даже не подозревал. Грейс и Сеймур еще
за столом, только что подан кофе.
- О, вы как раз вовремя! - радушно встречает меня хозяин. И
обращается к слуге: - Питер, принесите еще кофе и коньяку.
Сажусь за стол, за которым могла бы разместиться еще добрая дюжина
людей, и тут же включаюсь в общее молчание. Меня лично молчание никогда не
гнетет, особенно если у меня перед глазами такие шедевры, как висящие на
стенах столовой натюрморты голландских мастеров: дичь, виноград, персики,
апельсины.
- Кулинарная живопись... Гастрономическая лирика... - бормочет
Сеймур, заметив мой интерес к картинам.
- Мифы алчущего желудка, - добавляю я.
- Совершенно верно. Поскольку буржуа не может постоянно набивать свою
утробу, он это делает визуально. Убитый заяц и бифштекс превращаются в
эстетический феномен.
Бесшумно возникает Питер с серебряным подносом и ставит передо мной
кофейник и бутылку "Энеси". Его мрачный вид и бесстрастный, словно
лишенный жизни взгляд прекрасно гармонируют с окружающей обстановкой.
Обряд кофепития завершается в полном молчании: каждый занят своими
мыслями либо старается разгадать мысли других. Грейс и сейчас в своем
ослепительном летнем туалете, но держится очень официально.
- Этот стол такой широкий, что, сидя за ним, разговаривать можно
только по телефону, - бросает Сеймур. - Давайте-ка лучше перейдем вон
туда, а?
После короткой групповой экскурсии из комнаты в комнату мы попадаем в
библиотеку. Тут же снова возникает Питер с подносом, ставит на столик
бутылки, ведерко со льдом, содовую воду и удаляется. Грейс хочет
последовать за ним, но в этот момент Сеймур берет лежащий в кресле том в
кожаном переплете и спрашивает у нее:
- Откуда вы вытащили эту книгу?
- Это я ее вытащил, - говорю.
Грейс уходит, а Сеймур не спеша перелистывает книгу.
- "Опасные связи"... Вы для меня ее приготовили или для Грейс? -
усмехается он и бросает книгу на диван.
- Думаю, что она в какой-то мере касается всех нас, но больше всего
меня.
- Значит, вы считаете, что наши связи опасные?
При этих словах Сеймур делает выразительный жест, указывая на меня и
на себя.
- А вы как считаете?
- В таком случае вы что, ждете удобного момента, чтобы их прервать?
- Вы прекрасно знаете, чего я жду, Уильям: когда наступит опасная
фаза.
- Ясно. Значит, вы исследуете развитие опасных связей до момента,
когда они действительно становятся опасными. Только это ведь неполное
исследование, Майкл.
Сеймур кладет в свой бокал лед, наливает немного виски, добавляет
содовой, затем усаживается в кресло и закуривает. Я тоже сажусь в кресло и
закуриваю с таким беспечным видом, словно только что сказанное всего лишь
пустые слова.
- Видите ли, Майкл, - снова подает голос мой собеседник после того,
как сунул сигарету в угол рта. - Если в этом мире есть человек, которого
вам не надо бояться, то это я.
Он переносит на меня взгляд своих прищуренных глаз и даже чуть
открывает их, чтобы я мог оценить его искренность.
- С чего вы взяли, что я боюсь вас, Уильям?
- Боитесь. Может быть, не меня лично, а чего-то такого, что, вам
кажется, связано со мной. И раз уж мы вплотную подошли к теме "опасные
связи", оставим в стороне эротическую литературу и перейдем к разведке.
Не возражаю. Да и что бы я мог возразить, кроме того, что тема
вносится в повестку дня несколько преждевременно, по крайней мере с точки
зрения моих собственных интересов. Сеймур жмет на все педали, учитывая
только свои интересы, но не мои.
- Мне известно, кто вы такой, Майкл, - позвольте мне по-прежнему так
вас называть, а не вашим настоящим именем. Вы тоже, вероятно, уже
догадываетесь, кто я. Не знаю только, догадались ли вы, что заботы о вас
вначале были возложены на других лиц, на рутинеров, которые могли все
провалить и лишь скомпрометировать вас безо всякой пользы перед вашими
органами. Я вмешался уже...
- А что вас заставило взять на себя этот труд?
- Две причины. Первая, как вы сами можете догадаться, чисто
служебного порядка: я исходил из того, что вы не просто человеческий
материал, который может послужить лишь жалким объектом грязной провокации,
а нечто большее. Поэтому я твердо решил не допустить, чтобы эти дураки
Хиггинс и Берри втянули вас в грязную историю...
Сеймур вынимает изо рта сигарету и пьет виски.
- Что касается второй причины... то я позволю себе признаться, не
боясь ваших насмешек, что вы с самого начала мне очень понравились. И
надеюсь, я не ошибся в вас: мы с вами очень подходим друг другу и отлично
друг друга понимаем, Майкл.
- Вы уверены? Я что-то не припомню ни одного случая, чтобы по
какому-нибудь вопросу мы пришли к взаимопониманию.
- Единство достигается при наличии двух противоположностей. Это же
ваш принцип, если не ошибаюсь?
- Да. Только мы его формулируем несколько иначе.
- Тогда считайте, что это мой принцип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78