Он охотился на местные аналоги овец и коров - ласковых
копытных животных, которые бродили по лабиринту, блаженно пощипывая травку
в садах. Лишь тогда, когда их нежное мясо ему приелось, он убил животное,
снабженное когтями и клыками, которое охотилось на этих вегетарианцев, и к
его изумлению бифштекс из мяса хищника оказался превосходным. Сейчас он
наблюдал, как на площадь выбирается именно такой зверюга. Он видел длинную
подрагивающую морду, слышал фырканье. Но скорее всего запах человека
ничего не означал для этого создания.
Самоуверенное, оно неторопливо направилось через площадь, только
неубирающиеся когти постукивали по гладкой мостовой.
Мюллер приготовился к выстрелу, внимательно целясь то ли в горб, то
ли в зад. У него был самонаводящийся штуцер, так что он бы попал
автоматически, но несмотря на это он всегда устанавливал прицел. Он, если
можно так сказать, не совсем соглашался со своим штуцером, цель которого
было убить, только убить, в то время как его интересовала еда. И ведь
легче взять на себя хлопоты с установкой прицела, чем втолковывать
штуцеру, что выстрел в мягкий сочный горб разорвал бы самое вкусное мясо.
Ну, прострелил бы он горб до самого позвоночника, а дальше? Мюллер любил
охотится с большим изяществом.
Он выбрал место на хребте в пятнадцати сантиметрах от горба, там, где
позвоночник соединяется с черепом. Он выстрелил. Зверь тяжело повалился на
бок. Сохраняя всяческую осторожность, он подошел так быстро, как только
осмелился. Умело отделив несъедобные части - лапы, голову, живот - он
распылил консервирующий лак на мясо, которое извлек из загривка. Из зада
он вырезал толстый бифштекс, после чего прикрепил обе порции ремнями к
плечам. Потом повернулся. Он отыскал зигзагообразную трассу, единственную,
которая вела к центру лабиринта. Через неполный час он уже будет в своем
убежище в сердце зоны "А".
На половине пути через площадь он неизвестно откуда услышал
незнакомый звук.
Он остановился и обернулся. Три небольшие твари сломя голову мчались
к убитому зверю. Но не стук когтей этих стервятников он только что слышал.
Или это лабиринт приготовил какую-то новую дьявольскую неожиданность? До
него донеслось тихое гудение, приглушенное хриплым пульсированием на
средней частоте, слишком протяжное, чтобы быть голосом какого-либо из
крупных животных. О никогда раньше не слышал ничего похожего.
Вот именно, здесь не слышал. Он начал перетряхивать ячейки памяти. И
через мгновенье уже вспомнил, что звук этот ему отлично знаком. Двойное
гудение, неторопливо тающее вдали - что это может быть?
Он определил направление. Вроде бы звук доносился сверху и из-за
правого плеча. Он посмотрел туда и увидел тройной каскад внутренних стен
лабиринта, соединенный этаж за этажом. А выше? Он посмотрел на полное
теперь звезд небо: Череп, Жаба, Весы.
Он вспомнил, что означает этот звук.
Корабль, космический корабль, переходящий с подпространственной на
ионную тягу перед посадкой на планету. Гудение выхлопных каналов,
пульсирование тормозных двигателей перемещались над городом-лабиринтом. Он
не слышал этих звуков вот уже лет девять, то есть с того момента, как
начал жизнь в своем добровольном изгнании. И теперь прибывшие гости
случайно вторглись в его одиночество. Или его выследили? Что им здесь
надо? Мюллер кипел от гнева. Разве не достаточно с него людей и мира
людей! Так уж им необходимо нарушать его покой? Он твердо стоял, широко
расставив ноги. И одновременно краешком сознания как всегда следил, нет ли
поблизости опасности, даже сейчас, когда он тоскливо глядел в сторону
вероятного места посадки звездолета.
Он не хотел иметь ничего общего ни с Землей, ни с жителями Земли.
Нахмурившись, он заметил крохотную искорку света в глазу Жабы, в глазнице
Черепа.
Они до меня не доберутся, решил он.
Они умрут в этом лабиринте, и косточки их смешаются с другими
костями, которые вот уже миллионы лет разбросаны по всем проходам.
А если им удастся войти так же, как удалось это ему?
Ну тогда им придется воевать с ним. Они поймут, как это не просто. Он
жестко усмехнулся, поправил висящий на плечах груз, и все внимание
посвятил своему обратному пути. Вскоре он был уже в зоне "С", в безопасной
зоне. Затем добрался до своего жилища, спрятал мясо и приготовил себе
ужин. Голова у него страшно разболелась. После девяти лет он вновь не один
на свете. В его одиночество вторглись. Снова он ощутил злость. Ведь ему
ничего не надо было от земли, кроме уединения, но и этого Земля не хочет
ему дать. Но людям этим еще придется пожалеть, если они доберутся до него
сквозь лабиринт.
А если...
Космический корабль вышел из подпространства чуть слишком поздно,
почти на самой границе атмосферы Лемноса. Чарльз Бордман не был доволен
этим. Требуя совершенства от самого себя, он требовал, чтобы и остальные
тоже умело справлялись со своими обязанностями. Особенно пилоты.
Но он не высказал недовольства. Он включил экран, и стены кабины
украсились живым образом планеты внизу. Облака почти не заслоняли ее
поверхность. Посреди обширной равнины вырисовывались круги складок,
очертания которых можно было определить даже с высоты ста километров. Он
обернулся к сидящему за ним молодому человеку и сказал:
- Прошу, Нед. Лабиринт Лемноса. И Дик Мюллер в сердце лабиринта.
Нед Раулинс прикусил губу.
- Такой большой? Да он, наверное, в сотни километров диаметром.
- Виден только наружный вал. Он обнесен кольцеобразными стенами
высотой в пять метров. Длина наружного вала по периметру - тысяча
километров. Но...
- Да-да, я знаю, - прервал его Раулинс и тотчас покраснел с той
обезоруживающей наивностью, которую Бордман считал такой милой и которую
намеревался использовать в своих целях. - Прости, Чарльз. Я не хотел
перебивать тебя.
- Не страшно! Так о чем ты хотел спросить?
- Вон то темное пятно внутри стен... Это и есть город?
Бордман кивнул.
- Город-лабиринт. Один Господь знает, сколько миллионов лет назад он
был выстроен. Именно там мы отыщем Мюллера.
- Если сможем добраться до середины.
- Да конечно. Когда доберемся, - поправил он Раулинса.
- Разве может такое быть, чтобы мы не добрались до центра?
- Мюллер добрался, - заметил Бордман. - Он там.
- Но он оказался первым. Всем остальным это не удалось. Так почему
мы...
- Пробовали многие, - заметил Бордман. - Причем без соответствующего
снаряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
копытных животных, которые бродили по лабиринту, блаженно пощипывая травку
в садах. Лишь тогда, когда их нежное мясо ему приелось, он убил животное,
снабженное когтями и клыками, которое охотилось на этих вегетарианцев, и к
его изумлению бифштекс из мяса хищника оказался превосходным. Сейчас он
наблюдал, как на площадь выбирается именно такой зверюга. Он видел длинную
подрагивающую морду, слышал фырканье. Но скорее всего запах человека
ничего не означал для этого создания.
Самоуверенное, оно неторопливо направилось через площадь, только
неубирающиеся когти постукивали по гладкой мостовой.
Мюллер приготовился к выстрелу, внимательно целясь то ли в горб, то
ли в зад. У него был самонаводящийся штуцер, так что он бы попал
автоматически, но несмотря на это он всегда устанавливал прицел. Он, если
можно так сказать, не совсем соглашался со своим штуцером, цель которого
было убить, только убить, в то время как его интересовала еда. И ведь
легче взять на себя хлопоты с установкой прицела, чем втолковывать
штуцеру, что выстрел в мягкий сочный горб разорвал бы самое вкусное мясо.
Ну, прострелил бы он горб до самого позвоночника, а дальше? Мюллер любил
охотится с большим изяществом.
Он выбрал место на хребте в пятнадцати сантиметрах от горба, там, где
позвоночник соединяется с черепом. Он выстрелил. Зверь тяжело повалился на
бок. Сохраняя всяческую осторожность, он подошел так быстро, как только
осмелился. Умело отделив несъедобные части - лапы, голову, живот - он
распылил консервирующий лак на мясо, которое извлек из загривка. Из зада
он вырезал толстый бифштекс, после чего прикрепил обе порции ремнями к
плечам. Потом повернулся. Он отыскал зигзагообразную трассу, единственную,
которая вела к центру лабиринта. Через неполный час он уже будет в своем
убежище в сердце зоны "А".
На половине пути через площадь он неизвестно откуда услышал
незнакомый звук.
Он остановился и обернулся. Три небольшие твари сломя голову мчались
к убитому зверю. Но не стук когтей этих стервятников он только что слышал.
Или это лабиринт приготовил какую-то новую дьявольскую неожиданность? До
него донеслось тихое гудение, приглушенное хриплым пульсированием на
средней частоте, слишком протяжное, чтобы быть голосом какого-либо из
крупных животных. О никогда раньше не слышал ничего похожего.
Вот именно, здесь не слышал. Он начал перетряхивать ячейки памяти. И
через мгновенье уже вспомнил, что звук этот ему отлично знаком. Двойное
гудение, неторопливо тающее вдали - что это может быть?
Он определил направление. Вроде бы звук доносился сверху и из-за
правого плеча. Он посмотрел туда и увидел тройной каскад внутренних стен
лабиринта, соединенный этаж за этажом. А выше? Он посмотрел на полное
теперь звезд небо: Череп, Жаба, Весы.
Он вспомнил, что означает этот звук.
Корабль, космический корабль, переходящий с подпространственной на
ионную тягу перед посадкой на планету. Гудение выхлопных каналов,
пульсирование тормозных двигателей перемещались над городом-лабиринтом. Он
не слышал этих звуков вот уже лет девять, то есть с того момента, как
начал жизнь в своем добровольном изгнании. И теперь прибывшие гости
случайно вторглись в его одиночество. Или его выследили? Что им здесь
надо? Мюллер кипел от гнева. Разве не достаточно с него людей и мира
людей! Так уж им необходимо нарушать его покой? Он твердо стоял, широко
расставив ноги. И одновременно краешком сознания как всегда следил, нет ли
поблизости опасности, даже сейчас, когда он тоскливо глядел в сторону
вероятного места посадки звездолета.
Он не хотел иметь ничего общего ни с Землей, ни с жителями Земли.
Нахмурившись, он заметил крохотную искорку света в глазу Жабы, в глазнице
Черепа.
Они до меня не доберутся, решил он.
Они умрут в этом лабиринте, и косточки их смешаются с другими
костями, которые вот уже миллионы лет разбросаны по всем проходам.
А если им удастся войти так же, как удалось это ему?
Ну тогда им придется воевать с ним. Они поймут, как это не просто. Он
жестко усмехнулся, поправил висящий на плечах груз, и все внимание
посвятил своему обратному пути. Вскоре он был уже в зоне "С", в безопасной
зоне. Затем добрался до своего жилища, спрятал мясо и приготовил себе
ужин. Голова у него страшно разболелась. После девяти лет он вновь не один
на свете. В его одиночество вторглись. Снова он ощутил злость. Ведь ему
ничего не надо было от земли, кроме уединения, но и этого Земля не хочет
ему дать. Но людям этим еще придется пожалеть, если они доберутся до него
сквозь лабиринт.
А если...
Космический корабль вышел из подпространства чуть слишком поздно,
почти на самой границе атмосферы Лемноса. Чарльз Бордман не был доволен
этим. Требуя совершенства от самого себя, он требовал, чтобы и остальные
тоже умело справлялись со своими обязанностями. Особенно пилоты.
Но он не высказал недовольства. Он включил экран, и стены кабины
украсились живым образом планеты внизу. Облака почти не заслоняли ее
поверхность. Посреди обширной равнины вырисовывались круги складок,
очертания которых можно было определить даже с высоты ста километров. Он
обернулся к сидящему за ним молодому человеку и сказал:
- Прошу, Нед. Лабиринт Лемноса. И Дик Мюллер в сердце лабиринта.
Нед Раулинс прикусил губу.
- Такой большой? Да он, наверное, в сотни километров диаметром.
- Виден только наружный вал. Он обнесен кольцеобразными стенами
высотой в пять метров. Длина наружного вала по периметру - тысяча
километров. Но...
- Да-да, я знаю, - прервал его Раулинс и тотчас покраснел с той
обезоруживающей наивностью, которую Бордман считал такой милой и которую
намеревался использовать в своих целях. - Прости, Чарльз. Я не хотел
перебивать тебя.
- Не страшно! Так о чем ты хотел спросить?
- Вон то темное пятно внутри стен... Это и есть город?
Бордман кивнул.
- Город-лабиринт. Один Господь знает, сколько миллионов лет назад он
был выстроен. Именно там мы отыщем Мюллера.
- Если сможем добраться до середины.
- Да конечно. Когда доберемся, - поправил он Раулинса.
- Разве может такое быть, чтобы мы не добрались до центра?
- Мюллер добрался, - заметил Бордман. - Он там.
- Но он оказался первым. Всем остальным это не удалось. Так почему
мы...
- Пробовали многие, - заметил Бордман. - Причем без соответствующего
снаряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50