Ты мне должен спасибо сказать, а пуще того — Васильку. Он от моего крика, видно, проснулся… Одному мне бы не справиться, — вздохнув, признался он. — Все-таки взрослый парень уже этот Норман…
Маленький василиск, исполнив свой долг, сладко зевнул и свернулся калачиком на табуретке.
Тут и Нормана Бейтса, иностранца, отпустило. Он разинул рот — хотел заорать, только Терентий живо содрал с него чепец и тем чепцом заткнул опасное отверстие. Ни рукой, ни ногой гостинник все еще не мог шевельнуть — но уже по другой причине.
— Зачем, братец? Может, он нам хочет все объяснить!
— Мне его объяснения до пихты и до ели.
Тихон отчего-то не стал возражать, вернулся под душ и смыл с себя пену.
Потом мычащего хозяина перенесли вниз и положили за стойкой, чтобы не видно было с порога. Но все равно Терентий запер дверь.
— А теперь посмотрим, чем этот бобер бомбейский богат…
— Братец, воровать-то плохо! Рыцари не воруют…
— Да уж чего хорошего, — согласился, чтобы не расстраивать близнеца, Терентий и полез по всем комнатам подряд.
— Воровать рыцари не воруют, — приговаривал он, заглядывая во все шкафы и комоды, — а от законной боевой добычи не отказываются…
Норман Бейтс жил и взаправду не бедно. Вот только ящик, в котором он хранил деньги, был железный, и пришлось с ним повозиться — благо, хоть инструмент нашли.
— Ну, вот и дорожку оправдали, — сказал Терентий. — Теперь купим коней, опять как люди поедем… Только освобождать я никого больше не согласен!
В одной из кладовых нашли заплечный мешок и договорились наперед тащить его по очереди, поскольку набили мешок основательно: и съестных припасов набрали, и одежды, и много всяких вещей, без которых не обойтись в дороге.
Нашлось и оружие — ведь арестанты мечи-то у героев отобрали. Терентий, подумав, прихватил нож, едва не поразивший брата, а для Тихона выбрал ладный топорик.
Проверив очередную комнату, Тихон заорал благим матом, поскольку употреблять мат неблагий ему натура не позволяла.
— Чего орешь, дурак? Киндей услышит!
— Братец, миленький! Там… Там…
Там, в совершенно пустой комнате, сидела в кресле женщина в черном и в черном же чепце. И давно, видно, сидела, поскольку успела уже истлеть — только зубы щерились навстречу близнецам. Из-под чепца торчали седые космы.
Кресло было не простое — ножки у него с каждой стороны поставлены были на деревянные дуги.
И оно раскачивалось. Туда-сюда, туда-сюда…
— Вот она какая, мамаша-то, — разочарованно скривился Терентий. — Успокойся, Тихон, как же ты будешь рыцарские подвиги совершать, коли мертвяков боишься?
Но дверь поспешно закрыл и вспотевший лоб вытер.
А уж о сне братья и не помышляли.
Тихону поручен был под опеку гостинник:
— Если начнет развязываться — бей по башке! Да ты не будешь бить, размазня. Тогда кричи погромче. А я тут подвал нашел, надо обследовать…
Тихон ждал-ждал брата да и задремал. Ему снилась мама, которую он никогда не видел. Мама гладила его по голове и напевала колыбельную на чужом языке — вроде бы знакомом, а все-таки незнакомом. Потом в руке у мамы блеснул давешний нож…
— А? Что? Где? — вскочил королевич.
Василек теребил его за рукав.
— Беда близко, — пропищал он.
— Что за беда? — Тихон посмотрел на пленного.
Развязаться тот не сумел, а глазами сверкал куда как злобно.
— У меня слов нет, — сказал Василек. — Беда, и все.
Примчался встрепанный и какой-то закопченный Терентий.
— Бежим, Тишка! — крикнул он. — Я, кажется, опять что-то не то сделал…
Терентий подхватил заплечный мешок, Тихон — Василька.
— А этот… Куда его?
— Пусть тут скучает…
Странный светильник наверху ярко вспыхнул, погас и, судя по звуку, лопнул.
В темноте еле нашли выход, кое-как нащупали задвижку.
— Подальше, подальше, — торопил Терентий. — Там, в подвале, такое… И не расскажешь. Что-то гудит, кипит… Котел какой-то, колесики всякие… Я так понял, там свет этот делается. Ну, я колесико одно покрутил… до упора… А этот котел как заревет! Думаю, надо отсюда убираться. Вдруг в котле какой-нибудь демон угрелся?
— А как же Норман Бейтс? Он, наверное, миленький, не виноват… У него хоть такая мама есть, а у нас совсем никакой…
Терентий остановился. Лицо его в лунном свете было страшным.
— Ты книгу эту видел?
— Видел, а при чем…
— А при том! У него много людей останавливалось, и всех он их зарезал в мамином платье! Вот тебе и рыцарский подвиг — это все равно что людоеда поразить!
Хорошо, что отбежали подальше.
Гостиница Нормана Бейтса поднялась вверх, словно под нее подвели огненный фундамент. Бабахнуло так, что королевичи попадали — едва ли не в болото.
Обломки строения рухнули в огонь.
И сгорело все в одно мгновение, с великим белым дымом, и запах у дыма был какой-то не деревянный — резкий, удушливый…
— Бежим, а то сейчас Киндей примчится со своими немтырями!
— Куда?
— Куда бежится!
Они припустили по дороге.
Было светло — примерно как при вечерней заре.
ГЛАВА 18,
в которой объясняется, почему на постоялом дворе Киндея людям кусок в рот не лезет, а также открываются куда более важные тайны
— Значит, говоришь, не видел?
— Не видел, господин. Никаких мальчишек не видел. Да и не положено еще таким ходить без взрослых… У меня тут мало кто бывает, совсем дело хиреет…
Ироня сделал вид, что не заметил проговорки старого Киндея.
Другие гости постоялого двора жались на другом конце стола и кидали на Ироню опасливые взгляды. Сразу было видно, что человек знатный и хорошего воспитания: чуть что не по нем — сейчас в морду.
— Тащи, что там у тебя есть. Только смотри, чтобы посуда была ЧИСТАЯ… А потом ты от мен будешь мух отгонять…
— Слуш-шаюсь…
Ироня подошел к людям.
— А вам двое парнишек не попадались?
— Нет, сударь, мы люди простые, темные, ездили в Столенград за скобяным товаром… Ежели бы видели, так скрывать не стали!
— Одного видели, — сказал пожилой возчик. — Только он не парнишка. Разбойник он самый настоящий…
— Давно их на дорогах не встречали! — добавил кто-то. — Откуда и взялся?
— Ну и что?
Пожилой возчик поскреб грязную столешницу.
— Хотел он нас ограбить…
— Ограбил?
— Да не очень. Скобяные изделия — они и дорогие, и тяжелые. Жалко нам стало товару-то… Ну, а потом унесли его с дороги в лесок подальше, чтобы народ не смущать…
— Вот и молодцы, — сказал Ироня. — Хвалю. Другие остались бы без портков и орали: «Куда король смотрит?» — Два меча при нем было, в каждой руке! — похвастался возчик, вдохновленный похвалой большого человека. — Ну, мы с братом его в два кнута и отобрали мечи-то…
— Ну-ка покажи! — потребовал Ироня.
Пожилой возчик с кряхтением поднял с пола сверток из мешковины.
Мечи Ироня отбирал сам, под руку каждому из королевичей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Маленький василиск, исполнив свой долг, сладко зевнул и свернулся калачиком на табуретке.
Тут и Нормана Бейтса, иностранца, отпустило. Он разинул рот — хотел заорать, только Терентий живо содрал с него чепец и тем чепцом заткнул опасное отверстие. Ни рукой, ни ногой гостинник все еще не мог шевельнуть — но уже по другой причине.
— Зачем, братец? Может, он нам хочет все объяснить!
— Мне его объяснения до пихты и до ели.
Тихон отчего-то не стал возражать, вернулся под душ и смыл с себя пену.
Потом мычащего хозяина перенесли вниз и положили за стойкой, чтобы не видно было с порога. Но все равно Терентий запер дверь.
— А теперь посмотрим, чем этот бобер бомбейский богат…
— Братец, воровать-то плохо! Рыцари не воруют…
— Да уж чего хорошего, — согласился, чтобы не расстраивать близнеца, Терентий и полез по всем комнатам подряд.
— Воровать рыцари не воруют, — приговаривал он, заглядывая во все шкафы и комоды, — а от законной боевой добычи не отказываются…
Норман Бейтс жил и взаправду не бедно. Вот только ящик, в котором он хранил деньги, был железный, и пришлось с ним повозиться — благо, хоть инструмент нашли.
— Ну, вот и дорожку оправдали, — сказал Терентий. — Теперь купим коней, опять как люди поедем… Только освобождать я никого больше не согласен!
В одной из кладовых нашли заплечный мешок и договорились наперед тащить его по очереди, поскольку набили мешок основательно: и съестных припасов набрали, и одежды, и много всяких вещей, без которых не обойтись в дороге.
Нашлось и оружие — ведь арестанты мечи-то у героев отобрали. Терентий, подумав, прихватил нож, едва не поразивший брата, а для Тихона выбрал ладный топорик.
Проверив очередную комнату, Тихон заорал благим матом, поскольку употреблять мат неблагий ему натура не позволяла.
— Чего орешь, дурак? Киндей услышит!
— Братец, миленький! Там… Там…
Там, в совершенно пустой комнате, сидела в кресле женщина в черном и в черном же чепце. И давно, видно, сидела, поскольку успела уже истлеть — только зубы щерились навстречу близнецам. Из-под чепца торчали седые космы.
Кресло было не простое — ножки у него с каждой стороны поставлены были на деревянные дуги.
И оно раскачивалось. Туда-сюда, туда-сюда…
— Вот она какая, мамаша-то, — разочарованно скривился Терентий. — Успокойся, Тихон, как же ты будешь рыцарские подвиги совершать, коли мертвяков боишься?
Но дверь поспешно закрыл и вспотевший лоб вытер.
А уж о сне братья и не помышляли.
Тихону поручен был под опеку гостинник:
— Если начнет развязываться — бей по башке! Да ты не будешь бить, размазня. Тогда кричи погромче. А я тут подвал нашел, надо обследовать…
Тихон ждал-ждал брата да и задремал. Ему снилась мама, которую он никогда не видел. Мама гладила его по голове и напевала колыбельную на чужом языке — вроде бы знакомом, а все-таки незнакомом. Потом в руке у мамы блеснул давешний нож…
— А? Что? Где? — вскочил королевич.
Василек теребил его за рукав.
— Беда близко, — пропищал он.
— Что за беда? — Тихон посмотрел на пленного.
Развязаться тот не сумел, а глазами сверкал куда как злобно.
— У меня слов нет, — сказал Василек. — Беда, и все.
Примчался встрепанный и какой-то закопченный Терентий.
— Бежим, Тишка! — крикнул он. — Я, кажется, опять что-то не то сделал…
Терентий подхватил заплечный мешок, Тихон — Василька.
— А этот… Куда его?
— Пусть тут скучает…
Странный светильник наверху ярко вспыхнул, погас и, судя по звуку, лопнул.
В темноте еле нашли выход, кое-как нащупали задвижку.
— Подальше, подальше, — торопил Терентий. — Там, в подвале, такое… И не расскажешь. Что-то гудит, кипит… Котел какой-то, колесики всякие… Я так понял, там свет этот делается. Ну, я колесико одно покрутил… до упора… А этот котел как заревет! Думаю, надо отсюда убираться. Вдруг в котле какой-нибудь демон угрелся?
— А как же Норман Бейтс? Он, наверное, миленький, не виноват… У него хоть такая мама есть, а у нас совсем никакой…
Терентий остановился. Лицо его в лунном свете было страшным.
— Ты книгу эту видел?
— Видел, а при чем…
— А при том! У него много людей останавливалось, и всех он их зарезал в мамином платье! Вот тебе и рыцарский подвиг — это все равно что людоеда поразить!
Хорошо, что отбежали подальше.
Гостиница Нормана Бейтса поднялась вверх, словно под нее подвели огненный фундамент. Бабахнуло так, что королевичи попадали — едва ли не в болото.
Обломки строения рухнули в огонь.
И сгорело все в одно мгновение, с великим белым дымом, и запах у дыма был какой-то не деревянный — резкий, удушливый…
— Бежим, а то сейчас Киндей примчится со своими немтырями!
— Куда?
— Куда бежится!
Они припустили по дороге.
Было светло — примерно как при вечерней заре.
ГЛАВА 18,
в которой объясняется, почему на постоялом дворе Киндея людям кусок в рот не лезет, а также открываются куда более важные тайны
— Значит, говоришь, не видел?
— Не видел, господин. Никаких мальчишек не видел. Да и не положено еще таким ходить без взрослых… У меня тут мало кто бывает, совсем дело хиреет…
Ироня сделал вид, что не заметил проговорки старого Киндея.
Другие гости постоялого двора жались на другом конце стола и кидали на Ироню опасливые взгляды. Сразу было видно, что человек знатный и хорошего воспитания: чуть что не по нем — сейчас в морду.
— Тащи, что там у тебя есть. Только смотри, чтобы посуда была ЧИСТАЯ… А потом ты от мен будешь мух отгонять…
— Слуш-шаюсь…
Ироня подошел к людям.
— А вам двое парнишек не попадались?
— Нет, сударь, мы люди простые, темные, ездили в Столенград за скобяным товаром… Ежели бы видели, так скрывать не стали!
— Одного видели, — сказал пожилой возчик. — Только он не парнишка. Разбойник он самый настоящий…
— Давно их на дорогах не встречали! — добавил кто-то. — Откуда и взялся?
— Ну и что?
Пожилой возчик поскреб грязную столешницу.
— Хотел он нас ограбить…
— Ограбил?
— Да не очень. Скобяные изделия — они и дорогие, и тяжелые. Жалко нам стало товару-то… Ну, а потом унесли его с дороги в лесок подальше, чтобы народ не смущать…
— Вот и молодцы, — сказал Ироня. — Хвалю. Другие остались бы без портков и орали: «Куда король смотрит?» — Два меча при нем было, в каждой руке! — похвастался возчик, вдохновленный похвалой большого человека. — Ну, мы с братом его в два кнута и отобрали мечи-то…
— Ну-ка покажи! — потребовал Ироня.
Пожилой возчик с кряхтением поднял с пола сверток из мешковины.
Мечи Ироня отбирал сам, под руку каждому из королевичей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78