— Да, учитель.
— Камень Жизни, — начал Кэлис, — это Мидкемия как она есть, отражение всей жизни, которая была до этого, есть сейчас или еще будет, с начала и до конца времени. — Все затихли, а Кэлис продолжал:
— Сначала не было ничего. Потом возникла вселенная. Пуг с моим отцом видели, как это происходило, я слышал эту историю. — Он улыбнулся отцу. — И не один раз. Когда вселенная возникла, она была разумна, но совсем не в том смысле, какой мы вкладываем в это слово, и мы не в состоянии представить себе эту разумность.
Накор усмехнулся:
— Это все равно что муравьи тащат добычу в муравейник, а над ними на вершине горы сидит дракон. Муравьи не в состоянии представить себе существование дракона.
— Да, но это не полная аналогия, — заметил Кэлис. — Этот разум больше, чем кто-то из нас или все мы вместе можем постичь. Он настолько обширен и так бесконечен… — Он помолчал. — Просто не знаю, что тут еще можно сказать. Мидкемия создавалась как средоточие основных сил природы, неразумных сил созидания и разрушения.
— Ратар и Митар, — кивнул Томас. — Два слепых бога Создания.
— Название не хуже, чем любое другое, — согласился Накор.
— Потом порядок вещей изменился, — продолжал Кэлис. — Возникло самосознание, и существа, которые прежде не осознавали собственных действий, получили цель. Именно мы называем богов, руководствуясь тем, что имеет смысл для нас, но на самом деле они — гораздо больше, чем наши определения. Устройство подобно драгоценному камню с многими гранями, и мы видим только одну, ту, которая отражает существование нашего мира.
— Но он же связан с другими мирами? — спросил Пуг.
— Безусловно, — мягко сказал Кэлис. — Со всеми мирами. Это одна из основных причин, почему все, что мы делаем здесь, сказывается на остальных мирах. Это извечная борьба между тем, что мы называем добром, и тем, что мы называем злом. Она существует в каждом уголке мироздания. — Он обвел взглядом всех, кто был в этой огромной пещере, и сказал:
— Я мог бы говорить на эту тему часами, так что позвольте мне перейти к сути того, что, как мне представляется, я обнаружил.
Кэлис собрался с мыслями и продолжал:
— Валхеру были не просто первой расой, заселившей Мидкемию. Они были мостиком между бессмертным и смертным. Если хотите, это был первый эксперимент богов.
— Эксперимент? — переспросил Пуг. — Какой еще эксперимент?
— Не знаю, — сказал Кэлис. — Я вообще не уверен в том, что мои слова соответствуют истине; я просто чувствую, что это так.
— Это так, — подтвердил Накор.
Все взгляды обратились на маленького изаланца. Накор усмехнулся.
— В этом есть смысл.
— В чем именно? — уточнил Пуг.
— Кто-нибудь, кроме меня, задавался вопросом, почему мы думаем? — спросил Накор.
Все удивленно переглянулись, не понимая, какое это имеет отношение к делу. Пуг рассмеялся:
— В последнее время нет.
— Мы думаем, потому что боги дали нам способность мыслить, — сказал Доминик.
Накор погрозил ему пальцем:
— Ты знаешь, что это — догма, и знаешь, что боги — в такой же степени творение человечества, в какой человечество — творение богов.
— Тогда к чему ты клонишь?
— Да ни к чему, я просто удивляюсь вслух, — сказал Накор. — Вы с Томасом рассказывали мне о том, как искали Маркоса и видели создание вселенной. Это навело меня на размышления.
— И?.. — спросил Томас.
— Ну, — начал Накор, — мне просто кажется, что вы должны начать все сначала.
Пуг посмотрел на него и разразился смехом. Не прошло и минуты, как хохотали все.
— Вот, — сказал Накор, — юмор — это атрибут разума.
— Ладно, Накор, — сказала Миранда. — Так что вы хотели сказать?
— С чего-то же все это началось.
— Да. — кивнул Доминик. — Был первоначальный толчок, создатель, что-то еще.
— Предположим, — сказал Накор, — что это было самосоздание.
— В один прекрасный день вселенная решила взять и проснуться? — ехидно спросила Миранда.
Накор на мгновение задумался:
— Кое-что мы должны всегда иметь в виду: все, о чем мы говорим, ограничено нашими собственным восприятием, нашей собственной способностью понять, короче говоря, нашей природой.
— Это верно, — согласился Пуг.
— Поэтому можно сказать, что вселенная в один прекрасный день проснулась, но в то же время это будет самое примитивное и самое неполное объяснение, — сказал Накор.
Доминик сказал:
— Диспуты такого рода постоянно возникают в церкви. Упражнения в логике и теологии, как правило, заканчиваются сварой.
— Но у нас есть кое-что, чего не хватает вашим братьям, аббат, — сказал Накор. — Свидетели создания.
— Если они видели именно это, — возразил Доминик.
— Ах, — сказал Накор, едва сдерживая ликование. — Ни в чем нельзя быть до конца уверенным, не так ли?
— «Что есть действительность?» — обычный вопрос в тех спорах, о которых я говорил, — сказал аббат.
— Действительность — это то, на что вы наталкиваетесь в темноте, — сухо сказала Миранда.
Накор посмеялся, а потом сказал:
— Вы говорили о большом шаре, который взорвался, образовав вселенную, правильно? Пуг кивнул.
— Значит, можно предположить, что все было внутри этого шара?
— Мы предполагаем, что так, — сказал Пуг.
— Хорошо, а что было вне шара?
— Мы были, — сказал Пуг быстро, — и Сад, и Вечный Город.
— Но вы появились из этого большого шара, — сказал Накор. Он встал и начал расхаживать, убыстряя шаги по мере того как добирался до сути. — Я хочу сказать, что вы родились в далеком будущем от момента создания, но сотворены из материи, которая была внутри шара, если вы меня понимаете.
— А как же Вечный Город? — спросила Миранда.
— Возможно, он будет создан в далеком будущем; а вы как думаете?
— Кем? — спросил Пуг.
Накор пожал плечами.
— Не знаю, и в данный момент меня это не волнует. Быть может, ты сам, когда тебе стукнет тысяча лет, создашь его и отправишь назад, к началу времен, чтобы вам с Маркосом было откуда наблюдать рождение вселенной.
— Новорожденная вселенная и тысячелетние маги, — проворчал Доминик, начиная терять терпение.
Накор тронул его за руку.
— А почему бы и нет? Мы знаем, что путешествие сквозь время возможно. Кто знает, что такое время?
Все поглядели друг на друга, и каждый начал предлагать свой ответ, но скоро все замолчали.
— Время есть время, — сказал Доминик. — Оно отмечает ход событий.
— Нет, — сказал Накор. — Это люди отмечают ход событий. Времени на это плевать; оно просто есть. Но что оно есть? — Он радостно улыбнулся и сам же ответил:
— Время — это то, что не дает всему произойти одновременно.
Брови Пуга поползли вверх.
— Так в шаре все случалось одновременно?
— А потом вселенная изменилась! — с восторгом завопил Накор.
— Почему? — спросила Миранда.
Накор пожал плечами.
— Кто знает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159