— Что вас так позабавило? — спросила она.
В голосе ее уже звучала готовность обидеться, весь ее облик говорил о том, что, если она стала для Эрика объектом насмешки, если он хвастался своей победой, прощения ему не будет и отношения испорчены навсегда. Грейлок сказал: «Накор», — и начал смеяться снова. «О», — сказала Китти, как будто это все объясняло. Она улыбнулась Эрику, и он ответил ей улыбкой.
Она отошла, и Джедоу сказал:
— Так между вами что-то есть?
Эрик кивнул.
— И это меня чертовски пугает, — прибавил он.
Грейлок поднял кружку с элем, как будто провозглашая тост:
— Это серьезно.
Джедоу глубокомысленно кивнул:
— Очень серьезно, дружище. Это может только быть только одно.
— Что? — спросил Эрик с нарочитым волнением в голосе.
— Да, ребята, плохи его дела, — сказал Джедоу.
— Это точно, — ответил Грейлок.
— Ну что «одно»? — настойчиво спросил Эрик.
— Ты что, никогда раньше не влюблялся? — осведомился Грейлок.
А Джедоу подхватил:
— Да он настолько туп, что и сам не знает.
— Думаю, что нет, — сказал Эрик. Он нахмурился и стал смотреть в кружку, как будто пытался найти в ней ответ. Вдруг он усмехнулся и посмотрел на своих приятелей. — Думаю, что нет.
Он оглянулся на Китти, которая занималась уборкой позади барной стойки и спокойно переговаривалась со своей помощницей, и снова повернулся лицом к друзьям.
— Я влюбился, — сказал он таким тоном, точно сделал большое открытие.
Тут уж Грейлок с Джедоу не могли больше сдержаться и снова засмеялись. После того как веселье поугасло, Джедоу сказал:
— Давай, малыш. Тебе надо еще выпить.
Грейлок покачал головой и вздохнул:
— Ах, стать бы снова молодым.
Эрик же просто сидел и молча удивлялся странному чувству восторга и крайней неуверенности в себе. Он глянул на Китти и увидел, что она смотрит на него. Он улыбнулся ей, она улыбнулась ему в ответ, и внутри него все затрепетало от радости.
Затем, пока Джедоу и Грейлок состязались в остроумии, мысли Эрика вновь заволокли черные тучи, стоило ему подумать о надвигающейся угрозе. Как мог он позволять себе в такое время думать о чем-то, кроме войны, удивлялся себе Эрик.
***
Сильвия игриво куснула Ру в шею.
— Ой, — воскликнул он наполовину в шутку, наполовину действительно от боли. — Не надо так сильно.
Она надулась.
— Я должна тебя проучить. Тебя слишком долго не было.
Она приникла к его плечу, и он сказал:
— Это верно. Чем ближе… — Он замолчал на полуслове. Чуть было не сказал «вторжение»!
— Что ближе? — спросила Сильвия.
Ру любовался ее лицом при свечке. Он приехал поздно, и они сразу же отправились в постель. Она сказала, что отец в отлучке по важному делу, так что Ру собирался провести с ней всю ночь, а не спешить по обыкновению в свой городской дом перед рассветом, как в те ночи, когда Джекоб Эстербрук был дома. У отца Сильвии было большое преимущество перед компанией Ру в торговле с Великим Кешем, и он снова спросил себя, не передавала ли Сильвия отцу то, что он ей рассказывал. Но Ру не стал над этим долго думать.
— Я хотел сказать, что чем ближе я подбираюсь к своей заветной цели — управлять всеми грузами в Горьком Море, — тем меньше у меня остается времени на все остальное.
Она снова укусила его в плечо, на сей раз так сильно, что он непритворно вскрикнул.
— Объяснишь это своей жене, — сказала Сильвия, указывая на следы зубов, которые она оставила. Она встала с кровати, и Ру поразился совершенству ее обнаженного тела. Она была самой красивой женщиной, которую он встречал в своей жизни, и при свете единственной свечи она казалась изваянной из живого мрамора, без изъяна. Он подумал о своей пухлой жене, ее дряблом теле, пигментных пятнах, оставшихся после родов, и сам удивился тому, как у него еще получается заниматься с Карли любовью.
Увидев, что Сильвия начала одеваться, Ру спросил:
— Что с тобой?
— На Элен Джекоби у тебя хватает времени, а меня ты совсем забросил.
Ру сказал:
— Уж не ревнуешь ли ты меня к Элен?
— А почему бы и нет? — Она обернулась и смерила сидящего в кровати Ру обличительным взглядом. — Ты проводишь с ней время. Она по-своему привлекательна. Ты слишком часто говорил мне, что уважаешь ее за ум, — конечно, мне не может это нравиться.
Ру вылез из кровати и сказал:
— Я убил ее мужа, Сильвия. Я обязан как-то возместить ей ущерб. Но я ни разу к ней не прикоснулся.
— Держу пари, что ты хотел бы к ней прикоснуться, — сказала Сильвия.
Ру попытался ее обнять, но она оттолкнула его.
— Сильвия, ты несправедлива.
— Я несправедлива? — сказала она, поворачиваясь, и пеньюар ее распахнулся. Ру почувствовал, что снова возбуждается. — У тебя есть жена, дети, имя. Я была примернейшей из всех дочерей в целом Королевстве, пока не встретила тебя. — Надувшись, она приблизилась к нему и потерлась грудью о его голую грудь. — Я — любовница. Я — женщина, не имеющая никакого статуса. Ты волен уйти в любой момент. — Ее рука начала описывать маленькие круги у него на животе.
Дыхание Ру участилось, и он с трудом проговорил:
— Я никогда тебя не покину, Сильвия.
Скользнув рукой ниже, она погладила его и сказала:
— Я знаю.
Ру снял с нее пеньюар и, подхватив на руки, бросил на покрывала. Он овладел ею сразу же, доказывая ей свою бессмертную любовь, а Сильвия в это время смотрела вверх, на прикроватный полог, и боролась с зевотой. Самодовольная улыбка, блуждавшая на ее губах, не имела никакого отношения к физическому удовольствию, а была вызвана сознанием собственной власти. Ру вскоре станет самым могущественным купцом в истории Королевства, а она имеет над ним полную власть. Она слышала, как дыхание Ру с возрастанием страсти становится все чаще, но сама не испытывала никакого возбуждения. Новизна его любви давно прошла, и теперь Сильвия отдавала предпочтение талантам его кузена Дункана, который был гораздо красивее и чей аппетит в изощренных любовных играх соответствовал ее собственному.
Она знала, что Ру будет просто потрясен, если узнает, что они с Дунканом часто делили эту постель, а иногда приглашали участвовать в игре кого-нибудь из слуг. Она знала, что Дункан будет во всем ей послушен, если посулить ему прекрасную одежду, хорошую еду, редкие вина, красивых женщин и прочие атрибуты богатства. Он станет прекрасным любовником после того, как она обвенчается с Ру, а со временем — совершенно полноценной заменой ему. В то время как Ру приблизился к вершине страсти, Сильвия рассеянно думала о том, долго ли ей придется ждать свадьбы с этим противным коротышкой после того, как она устроит убийство его жирной жены. При мысли о том, что в ее руках окажутся сразу две финансовые империи — отцовская и Ру, — Сильвия наконец пришла в настоящее возбуждение, и когда Ру не смог больше владеть собой, Сильвия тоже испытала экстаз, вообразив себя самой могущественной женщиной в истории Королевства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159