А разве бы­вает в жизни иначе? Мне кажется, все благие начина­ния завершаются именно таким образом. Я отнюдь не святой. И мне не удалось накормить голодных и страждущих.
Но Дора. Мне вдруг пришла в голову мысль, что отныне она – моя дочь. Она стала для меня такой же святой, какой была для Роджера. Дора обрела нового богатого отца – меня.
– Что с тобой? – с тревогой спросил Дэвид, про­сматривая очередную папку с бумагами. – Ты опять видел призрака?
Меня едва вновь не охватила сильнейшая дрожь, однако я сумел вовремя взять себя в руки и хотя про­молчал в ответ, но неожиданно совершено явственно представил себе создавшуюся ситуацию.
Я должен присмотреть за Дорой! Конечно! Я при­смотрю за ней и позабочусь о том, чтобы она приняла наследство. Я сделаю все возможное, чтобы убедить ее в необходимости такого шага. Возможно, Роджер просто не сумел найти к ней подход, не знал, какие именно аргументы следует использовать. А теперь, не­смотря на все свои сокровища, Роджер превратился в мученика. И это его последнее перевоплощение, впол­не вероятно, можно считать наиболее правильным. Он сполна заплатил за свое богатство, искупил грехи. И кто знает, быть может, Дора… если ей правильно объяснить…
Неожиданная находка прервала мои размышле­ния. Вот они! Все двенадцать книг! Каждая в отдель­ном футляре из тончайшего пластика. Они стояли в ряд на верхней полке небольшого бюро, рядом со шка­фом, где хранились документы. Я сразу догадался, что это они. К тому же на каждом футляре имелись яр­лычки с затейливо выведенными рукой Роджера ини­циалами: «В де В».
– Послушай! – Дэвид поднялся с колен, стряхи­вая пыль с брюк. – Здесь только документы, касаю­щиеся приобретения того или иного раритета. Все совершены на вполне законных основаниях, совершенно чистые – во всяком случае, он позаботился об их отмывании. Десятки, сотни квитанций, чеков, договоров, сертификатов, заключений экспертов о… Увезти все это отсюда прямо сейчас, и чем скорее, тем лучше.
– Согласен. Вопрос только куда и каким образом.
– Подумай. Где коллекция будет в наибольшей безопасности? Твоя квартира в Новом Орлеане, бе­зусловно, не годится. Доверить подобные ценности какому-нибудь хранилищу в Нью-Йорке тоже нельзя.
– Ни в коем случае. У меня есть жилье здесь, в городе, в одном из небольших отелей, но…
– Да, я помню. Те самые комнаты, куда заявился однажды Похититель Тел. Неужели ты так с тех пор и не сменил адрес?
– Сейчас это не имеет значения. Все равно там слишком мало места.
– А тебе не кажется, что наше новое просторное жилище в Олимпийской башне вполне подходит?
– Ты серьезно? – удивленно спросил я.
– Конечно. Вполне. А где ты найдешь место без­опаснее? А теперь за работу. В это дело ни в коем слу­чае нельзя впутывать смертных. Нам предстоит спра­виться с непростой задачей самостоятельно.
– О-о! – Я с отвращением вздохнул. – Ты хо­чешь сказать, упаковать и перевезти все это?
Дэвид рассмеялся.
– Да. Геркулесу доводилось выполнять подобную работу. И ангелам тоже. Как по-твоему, что чувство­вал Михаил, вынужденный переходить в Египте от дома к дому и убивать первенца в каждой семье? Да­вай не мешкай. Ты даже не можешь себе предста­вить, как облегчают жизнь современные упаковочные материалы. Уверен, мы справимся без посторонней помощи. Это будет захватывающее приключение. По­чему бы нам, скажем, не попутешествовать по кры­шам?
– О, нет ничего более прекрасного чем энергия и энтузиазм юного вампира, – устало вздохнул я.
Тем не менее, я сознавал, что Дэвид прав. Наша си­ла, и наши возможности не идут ни в какое сравнение с силой и возможностями любого смертного помощ­ника. Мы могли полностью очистить квартиру в тече­ние одной ночи.
Задним числом должен признать, что, если вас сне­дает тревога или страх, если вас мучает совесть или вы панически боитесь, появления дьявола, готового схва­тить вас за горло и ввергнуть в огненную бездну, нет, и не может быть противоядия лучше, чем напряжен­ный, тяжелый труд.
Мы запаслись невероятным количеством упаковоч­ного материала, представлявшего собой двухслойный полиэтилен с заключенными между слоями пузырь­ками воздуха. Такой материал способен защитить от любых неожиданностей в пути даже самые хрупкие предметы. Первым делом я сложил все финансовые документы и книги Винкена, причем предварительно заглянул в каждый футляр, дабы удостовериться, что, беру именно то, что нужно. Как только я покончил с этим, мы с Дэвидом приступили к основной работе.
Мелкие предметы мы складывали в мешки, кото­рые перетаскивали затем в свое новое жилище. Как и предлагал Дэвид, мы летали высоко над крышами до­мов – две темные фигуры, невидимые для смертных, бесшумно плывущие по воздуху, словно ведьмы, на­правляющиеся на свой шабаш.
Более крупные вещи приходилось переправлять по одной, нежно заключив в объятия. Я сознательно обошел стороной мраморного ангела, а Дэвиду, на­против, скульптура очень понравилась, и. он всю до­рогу разговаривал с ней. Внутри Олимпийской башни мы пользовались хозяйственными лестницами и, естественно, действовали как вполне обыкновенные смертные.
Едва достигнув здания и соприкоснувшись с ми­ром смертных, мы сбрасывали скорость и превраща­лись в нормальных джентльменов, с любовью обуст­раивающих свое новое жилище и радостно несущих туда тщательно упакованные предметы роскоши.
Вскоре наши чистенькие, устланные коврами апар­таменты над крышами собора Святого Патрика пре­вратились в склад беспорядочно сложенных мешков и пакетов; некоторые из них походили на аккуратно забинтованных мумий, другие – на небрежно завер­нутых набальзамированных покойников. Беломра­морный ангел с сосудом для святой воды был, кажет­ся, последним. Книги Винкена, тщательно завернутые, лежали на столике в восточном стиле. У меня не на­шлось времени просмотреть их внимательно, да и мо­мент для этого был явно неподходящим.
Задыхаясь от раздражения и ярости, вызванных тем, что пришлось выполнять столь унизительную для меня лакейскую работу, я буквально рухнул в кресло. Зато Дэвид сиял от гордости и удовольствия.
– Здесь сокровищам ничто не угрожает, – жиз­нерадостно заключил он.
Глядя на разгоряченное тело молодого мужчины, которое, казалось, воспламенял заключенный в нем неутомимый внутренний дух, я думал о том, как при­чудливо переплелись и соединились в нем два совер­шенно разных человека – пожилой, мудрый Дэвид и рослый, мускулистый юноша, в чьих жилах текла кровь англичан и индийцев. Безусловно, он самое со­вершенное, способное и сильное из всех моих творе­ний.
И причиной тому, конечно же, были не те испытания и страдания, которые выпали на мою долю, прежде чем я совершил над ним Обряд Тьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135