Теперь же граница встречала его глухой
непроницаемостью ночи, декабрьским морозом, неясностью не только будущего,
но и сегодняшнего, сиюминутного бытия.
Гудели турбины. Самолет летел навстречу утру. Стали едва различимы
голые вершины Гиндукуша. Горный хребет, словно гигантская птица, расправив
могучие снежные крылья своих отрогов, хищно парил над сияющей долиной. Из
пилотской кабины вышел Романов.
- Подходим к Баграму. Приготовить оружие. Садились в "сложняке" - на
полосу без опознавательных знаков, едва освещенную. Когда самолет замер,
луч прожектора выхватил его из темноты. Высаживались быстро, без суеты, с
оружием наготове. За ярким глазом прожектора чувствовался чей-то
пристальный взгляд. Своих? Врагов?..
Когда спустились с борта, резкая команда "ложись!" бросила группу
наземь. Но команда эта, произнесенная чьим-то хриплым, простуженным
голосом, показалась ласковым приветствием доброго друга. Ведь прозвучала
она не по-восточному гортанно, а отрывисто-властно, на родном русском
языке.
Меры предосторожности были совсем не лишними, ведь приходилось
охранять таких людей, как Бабрак Кармаль, Гулябзой, Сарвари, Ватанджар.
После убийства Тараки Амин пытался их захватить и уничтожить. С трудом
удалось ускользнуть. И вот теперь они здесь. Можно представить, что
сталось бы с опальными министрами, а заодно и с теми, кто их прятал,
пронюхай обо всем этом аминовская охранка.
У капониров подразделение Романова встретили свои ребята, улетевшие в
первой группе: Изотов, Виноградов, Картофельников. Были объятия, угощение.
Вместе пили афганский чай, хозяева потчевали пакистанским печеньем,
вареньем. Вспоминали Москву. Тут гостей оставили и спать.
Старшему лейтенанту Сергею Кувылину в ту ночь приснился странный сон.
Вроде он опять ранним утром стоит на Белорусском вокзале, только теперь
уже без невесты, та же очередь на такси. Он стал в конец. Спросил, кто
последний. Глядь, оказывается, последний - майор Геннадий Зудин. Из их же
группы. "Егорыч!" - обрадовался Кувылин. А Егорыч даже не обернулся. Но
тут слышит Сергей - кто-то его за рукав тянет. Оглянулся - сержант:
"Слышь, браток, садись без очереди". "Да неудобно как-то..." - отвечает
Кувылин. А сержант свое твердит: "Садись, говорят тебе, не в ту очередь
стал".
Хотел было поспорить, мол, как не в ту, вот же Егорыч стоит, да не
успел, проснулся.
Странный, право, сон. Кувылин усмехнется и забудет о нем. Вспомнит
через три дня. Вечером 27-го на ступенях аминовского дворца.
Утром за гостями пришли посольские автобусы. За рулем одного из них
майор Николай Васильевич Берлев узнает Женю Семикина. И тут же поднесет
палец к губам: молчи, ты со мной не знаком.
Они подружились в первый приезд Берлева в Афганистан, когда Николай
Васильевич охранял посла. Вечером майор разыскал Семикина. Обнялись как
полагается старым друзьям.
- Ну что, Жень, налей сначала, а потом будем говорить. Семикин достал
бутылку, разлил по стаканам. Берлев поднял стакан.
- Если суждено увидеться, выпьем еще, а погибну - не поминай лихом.
Семикин побледнел:
- Да ты что, Коль, что стряслось?
- А-а, - махнул рукой Берлев, - пей, не то выдохнется. Все сам
узнаешь.
Майор Берлев был больше других посвящен в детали готовящейся
операции. Он знал посла Пузанова, резидента Иванова, много раз видел
Амина. Когда посол приезжал в резиденцию Амина, Берлеву приходилось
дежурить у дверей, за которыми шли переговоры. Охрана Пузанова, Иванова и
других работников посольства уси-
лилась после захвата и убийства американского посла Адольфа Даббса
членами группы "Национальный гнет". Это случилось 1 марта. В том же месяце
несколько сотрудников группы "А" оказались в Кабуле. Среди них был и
Берлев.
И вот теперь он второй раз здесь. Надо думать, не ради прогулки. ...С
обстановкой знакомили майора Романова советский резидент Борис Семенович
Иванов и его заместитель. Они начали с того, что в эту страну майор со
своими ребятами приехал совсем не ради прекрасного горного воздуха. Михаил
Михайлович согласился. Он знал это и без резидентов и ждал постановки
конкретной задачи. Все, что произошло с ним в последние сутки с небольшим,
казалось Романову дурным сном. Ему предстояло вести людей в бой и как у
всякого командира возникали десятки вопросов, на которые хотелось получить
ясные и исчерпывающие ответы. Но ответов не было, а были какие-то
невнятные разговоры. На пороге войны, а значит, у порога смерти, люди,
которых годами готовили для выполнения сложной боевой задачи, должны
принять решение. Но они оказались не готовы его принять. Они выглядели
растерянными, раздавленными тяжелой ответственностью, свалившейся на их
плечи.
Романов вышел из комнаты после беседы, а ощущение кошмарного сна не
проходило. Он пытался процедить полученную информацию, но "цедить" было
нечего. Как говорят физики, на выходе ноль. У виска бились странные фразы
резидента: "Ты догадываешься, какую операцию предстоит провести?"
"Догадываюсь". "Но твои ребята не циркачи, а там все будет на уровне
цирковых трюков".
Оставалось только ответить: "Есть, товарищ генерал-лейтенант, сделаем
из них циркачей! У нас еще ночь в запасе".
Да-а, вот уж расскажешь кому - не поверят. Вправду, беседа с ним была
проведена на самом высоком цирковом уровне.
Резиденты ушли, а Романов остался со своими проблемами - вооружение,
боеприпасы, питание, разведка, информация... Разве все перечислишь. Вон
куртки спецназовские спрятать некуда - в посольстве шагу не дают ступить:
подарите, продайте. Не продашь, так непременно украдут.
"Ну вот, пожалуй, с них и начнем", - решил майор и разослал несколько
человек по посольству. Приказал обшарить все углы и закоулки, но найти
надежное место для хранения обмундирования. Легко сказать - найти.
Посольство небольшое, людей, как селедок в бочке, свободного стула нет, не
то что комнаты.
В подвале наткнулись на запертый туалет. На дверях табличка: не
работает. Решили приспособить для себя. Вскрыли аккуратно, сложили вещи,
кульки, свертки, заколотили основательно, а табличку подновили, чтоб
виднее было.
После боя вернулись - все цело, невредимо. Что ж, голь на выдумку
хитра.
Переночевать хотели в посольстве, но, оказалось, расположиться негде.
Опять погрузились в машины - и в расположение так называемого
"мусульманского батальона". Здесь впервые с бойцами группы "А", теперь она
носила кодовое название "Гром", ехали сотрудники подразделения "Зенит".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
непроницаемостью ночи, декабрьским морозом, неясностью не только будущего,
но и сегодняшнего, сиюминутного бытия.
Гудели турбины. Самолет летел навстречу утру. Стали едва различимы
голые вершины Гиндукуша. Горный хребет, словно гигантская птица, расправив
могучие снежные крылья своих отрогов, хищно парил над сияющей долиной. Из
пилотской кабины вышел Романов.
- Подходим к Баграму. Приготовить оружие. Садились в "сложняке" - на
полосу без опознавательных знаков, едва освещенную. Когда самолет замер,
луч прожектора выхватил его из темноты. Высаживались быстро, без суеты, с
оружием наготове. За ярким глазом прожектора чувствовался чей-то
пристальный взгляд. Своих? Врагов?..
Когда спустились с борта, резкая команда "ложись!" бросила группу
наземь. Но команда эта, произнесенная чьим-то хриплым, простуженным
голосом, показалась ласковым приветствием доброго друга. Ведь прозвучала
она не по-восточному гортанно, а отрывисто-властно, на родном русском
языке.
Меры предосторожности были совсем не лишними, ведь приходилось
охранять таких людей, как Бабрак Кармаль, Гулябзой, Сарвари, Ватанджар.
После убийства Тараки Амин пытался их захватить и уничтожить. С трудом
удалось ускользнуть. И вот теперь они здесь. Можно представить, что
сталось бы с опальными министрами, а заодно и с теми, кто их прятал,
пронюхай обо всем этом аминовская охранка.
У капониров подразделение Романова встретили свои ребята, улетевшие в
первой группе: Изотов, Виноградов, Картофельников. Были объятия, угощение.
Вместе пили афганский чай, хозяева потчевали пакистанским печеньем,
вареньем. Вспоминали Москву. Тут гостей оставили и спать.
Старшему лейтенанту Сергею Кувылину в ту ночь приснился странный сон.
Вроде он опять ранним утром стоит на Белорусском вокзале, только теперь
уже без невесты, та же очередь на такси. Он стал в конец. Спросил, кто
последний. Глядь, оказывается, последний - майор Геннадий Зудин. Из их же
группы. "Егорыч!" - обрадовался Кувылин. А Егорыч даже не обернулся. Но
тут слышит Сергей - кто-то его за рукав тянет. Оглянулся - сержант:
"Слышь, браток, садись без очереди". "Да неудобно как-то..." - отвечает
Кувылин. А сержант свое твердит: "Садись, говорят тебе, не в ту очередь
стал".
Хотел было поспорить, мол, как не в ту, вот же Егорыч стоит, да не
успел, проснулся.
Странный, право, сон. Кувылин усмехнется и забудет о нем. Вспомнит
через три дня. Вечером 27-го на ступенях аминовского дворца.
Утром за гостями пришли посольские автобусы. За рулем одного из них
майор Николай Васильевич Берлев узнает Женю Семикина. И тут же поднесет
палец к губам: молчи, ты со мной не знаком.
Они подружились в первый приезд Берлева в Афганистан, когда Николай
Васильевич охранял посла. Вечером майор разыскал Семикина. Обнялись как
полагается старым друзьям.
- Ну что, Жень, налей сначала, а потом будем говорить. Семикин достал
бутылку, разлил по стаканам. Берлев поднял стакан.
- Если суждено увидеться, выпьем еще, а погибну - не поминай лихом.
Семикин побледнел:
- Да ты что, Коль, что стряслось?
- А-а, - махнул рукой Берлев, - пей, не то выдохнется. Все сам
узнаешь.
Майор Берлев был больше других посвящен в детали готовящейся
операции. Он знал посла Пузанова, резидента Иванова, много раз видел
Амина. Когда посол приезжал в резиденцию Амина, Берлеву приходилось
дежурить у дверей, за которыми шли переговоры. Охрана Пузанова, Иванова и
других работников посольства уси-
лилась после захвата и убийства американского посла Адольфа Даббса
членами группы "Национальный гнет". Это случилось 1 марта. В том же месяце
несколько сотрудников группы "А" оказались в Кабуле. Среди них был и
Берлев.
И вот теперь он второй раз здесь. Надо думать, не ради прогулки. ...С
обстановкой знакомили майора Романова советский резидент Борис Семенович
Иванов и его заместитель. Они начали с того, что в эту страну майор со
своими ребятами приехал совсем не ради прекрасного горного воздуха. Михаил
Михайлович согласился. Он знал это и без резидентов и ждал постановки
конкретной задачи. Все, что произошло с ним в последние сутки с небольшим,
казалось Романову дурным сном. Ему предстояло вести людей в бой и как у
всякого командира возникали десятки вопросов, на которые хотелось получить
ясные и исчерпывающие ответы. Но ответов не было, а были какие-то
невнятные разговоры. На пороге войны, а значит, у порога смерти, люди,
которых годами готовили для выполнения сложной боевой задачи, должны
принять решение. Но они оказались не готовы его принять. Они выглядели
растерянными, раздавленными тяжелой ответственностью, свалившейся на их
плечи.
Романов вышел из комнаты после беседы, а ощущение кошмарного сна не
проходило. Он пытался процедить полученную информацию, но "цедить" было
нечего. Как говорят физики, на выходе ноль. У виска бились странные фразы
резидента: "Ты догадываешься, какую операцию предстоит провести?"
"Догадываюсь". "Но твои ребята не циркачи, а там все будет на уровне
цирковых трюков".
Оставалось только ответить: "Есть, товарищ генерал-лейтенант, сделаем
из них циркачей! У нас еще ночь в запасе".
Да-а, вот уж расскажешь кому - не поверят. Вправду, беседа с ним была
проведена на самом высоком цирковом уровне.
Резиденты ушли, а Романов остался со своими проблемами - вооружение,
боеприпасы, питание, разведка, информация... Разве все перечислишь. Вон
куртки спецназовские спрятать некуда - в посольстве шагу не дают ступить:
подарите, продайте. Не продашь, так непременно украдут.
"Ну вот, пожалуй, с них и начнем", - решил майор и разослал несколько
человек по посольству. Приказал обшарить все углы и закоулки, но найти
надежное место для хранения обмундирования. Легко сказать - найти.
Посольство небольшое, людей, как селедок в бочке, свободного стула нет, не
то что комнаты.
В подвале наткнулись на запертый туалет. На дверях табличка: не
работает. Решили приспособить для себя. Вскрыли аккуратно, сложили вещи,
кульки, свертки, заколотили основательно, а табличку подновили, чтоб
виднее было.
После боя вернулись - все цело, невредимо. Что ж, голь на выдумку
хитра.
Переночевать хотели в посольстве, но, оказалось, расположиться негде.
Опять погрузились в машины - и в расположение так называемого
"мусульманского батальона". Здесь впервые с бойцами группы "А", теперь она
носила кодовое название "Гром", ехали сотрудники подразделения "Зенит".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76