- И больше ничего? Он больше ничего не говорил? - допытывался Селлитто.
Ответом ему был вздох.
- А вы можете просто рассказать нам о нем? - вступила в разговор Сакс. - Где он любит бывать, кто его друзья, какие у него увлечения?
- Конечно, - мгновенно ответил Китинг. - Все, о чем вы спрашиваете, - иллюзия и еще раз иллюзия.
- В каком смысле? - спросил Райм.
- В том смысле, что это и есть его друзья, увлечения и все прочее. Вы понимаете меня? Ничего другого у него нет. Вейра интересует только его профессия.
- Ну а какой у него склад ума? Как он относится к жизни? - спросила Сакс.
Долгая пауза.
- Все эти три года я дважды в неделю по пятьдесят минут пытался понять его, но так и не смог. Три года. И он все еще мучит меня. Я... - Китинг разразился странным резким смехом. - Вы слышали? Я сказал «мучит». А хотел сказать «преследует». Он все еще преследует меня. Как там по Фрейду? Я должен кое-что пережить в следующий понедельник, в 9 часов утра.
Райм заметил, что членов группы все больше раздражала беспорядочная речь Китинга.
- Мы слышали, что при пожаре погибла его жена. Вы что-нибудь знаете о ее родственниках?
- О родственниках Мэри? Нет, они поженились за неделю или две до пожара. У них действительно была любовь. Мы думали, она хоть немного успокоит его. Заставит меньше преследовать нас. Мы на это надеялись. Но так и не успели толком ее узнать.
- Можете ли вы назвать имена тех, кто хоть что-нибудь о нем знает?
- Арт Лессер был его первым ассистентом. Я - вторым. Мы были его ребятами. Нас так и называли - «ребята Эрика». Все называли.
- Лессеру мы уже звонили, - сказал Райм. - Может, кто-то еще?
- Помню только тогдашнего управляющего цирком «Хасбро». Его зовут Эдвард Кадески. Сейчас он, кажется, работает продюсером в Чикаго.
- Вейр больше не звонил? - уточнив написание фамилии продюсера, спросил Селлитто.
- Нет. Он ведь сделал все, что собирался сделать. Выпустил когти Мучил и преследовал.
Это Эрик...
- Послушайте, я должен идти. Мне нужно погладить униформу. Я работаю в воскресной утренней смене, а это нелегкая смена.
Когда разговор закончился, Сакс подошла к аппарату и нажала кнопку разъединения.
- Коллега! - пробормотала она.
- Ему надо лечиться, - заметил Селлитто.
- Ну, по крайней мере у нас теперь есть зацепка, - сказал Райм. - Посмотри данные на этого Кадески.
На несколько минут исчезнув, Мел Купер вновь появился с распечаткой базы данных театральных компаний. «Кадески продакшнз» находилась в Винди-сити на Саут-Уэлс-стрит. Селлитто сразу позвонил туда, но - что для позднего вечера субботы было совсем неудивительно - услышал только голос автоответчика. Детектив все же оставил свое сообщение.
- Вейр испортил жизнь своему ассистенту, - заметил Селлитто. - Он непостоянен. Он мучает людей. Но что им движет?
- Давайте позвоним Терри, - предложила Сакс.
В Нью-Йоркском управлении полиции Терри Добинс работал психологом. Вообще в управлении было несколько психологов, но только Добинс специализировался на составлении профилей поведения преступника - это искусство он освоил во время службы в отделении ФБР в Куонтико, штат Виргиния. Из прессы и художественной литературы публика уже почерпнула информацию о психологических профилях преступников и о том, насколько они полезны. Райм, однако, считал, что полезны они далеко не всегда, а лишь при расследовании определенных видов преступлений. Обычно в мышлении преступника нет ничего загадочного, и только в тех случаях, когда мотив неизвестен, а следующую жертву трудно вычислить, психологический профиль преступника может принести определенную пользу. Он помогает следствию находить информаторов или тех, кто что-либо знает о подозреваемом, предвидеть его дальнейшие шаги, расставлять в соответствующих местах ловушки, организовывать наблюдение, искать совершенные в прошлом аналогичные преступления.
Просмотрев справочник управления полиции, Селлитто нашел домашний телефон Добинса.
- Терри!
- Лон? В трубке слышно эхо от громкоговорящей связи. Следовательно, Линкольн Райм тоже здесь.
- Да, - подтвердил Райм. Он питал особую слабость к Добинсу - первому, кого увидел после того, как сломал позвоночник. Райму казалось, что Добинс с одинаковой страстью относится к футболу, опере и загадкам человеческого мышления.
- Извини, что так поздно, - сказал Селлитто, - но нам нужна твоя помощь по одному серийному убийце.
- Это тот, о ком сообщалось в новостях? Который убил студентку музыкальной школы? И возможно, патрульного офицера?
- Верно. Он также убил гримера и пытался убить наездницу. Две женщины традиционной ориентации, один мужчина гомосексуалист. Никаких сексуальных действий. Мы теряемся в догадках. К тому же он сообщил Линкольну, что завтра днем собирается продолжить свою деятельность.
- Он сообщил Линкольну? По телефону? В письме?
- Лично, - ответил Райм.
- Гм! Вероятно, это была интересная беседа.
- Ты даже не представляешь себе, насколько интересная!
Селлитто и Райм кратко описали преступления Вейра и сообщили Добинсу то, что узнали о нем.
Добинс задал им множество вопросов, потом ненадолго умолк и наконец сказал:
- Похоже, в нем существуют две силы. Они взаимно усиливают друг друга и ведут к одному и тому же результату... Он все еще выступает?
- Нет, - сказала Кара. - После пожара он не выступал. По крайней мере об этом никто не слышал.
- Выступления на публике, - пояснил Добинс, - настолько захватывают, что, когда карьера удачливого исполнителя почему-либо заканчивается, он испытывает тягостное чувство утраты. Актеры и музыканты - думаю, и фокусники тоже - полностью отождествляют себя со своей карьерой. Таким образом, получается, что пожар уничтожил этого человека.
«Исчезнувший человек», вспомнил Райм.
- Это, в свою очередь, означает, что сейчас им руководит не стремление к успеху, не желание доставить удовольствие публике и не привязанность к профессии, а гнев. И это усугубляется второй силой - огонь изуродовал его и повредил ему легкие. Как человек, привыкший выступать перед публикой, он должен особенно стесняться этого. Таким образом, его гнев возрастает. Пожалуй, это можно назвать синдромом «фантома оперы». Самому себе он кажется уродом.
- Значит, он хочет свести счеты?
- Да, но не обязательно в буквальном смысле: пожар убил этого человека, уничтожил его прежнюю личность, и, убивая кого-то, он чувствует себя лучше; это уменьшает беспокойство, порождаемое в нем гневом.
- Но почему он выбрал именно эти жертвы?
- Пока не знаю. «То, что они представляли собой». Скажи еще раз, чем они занимались.
- Студентка музыкальной школы, гример и адвокатесса, хотя он идентифицировал ее как наездницу.
- Что-то в них питало его гнев. Не знаю, что именно, - пока не хватает данных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114