Один серебряный денарий равен четырем бронзовым сестерциям. В одном бронзовом сестерции - два бронзовых дупондия или четыре медных асса, а в одном ассе - два семиса или четыре квадранта. Понял?
- Ни фига! - радостно заявил Эдик. - Но уже что-то такое проясняется!
- Варвар! - вздохнул Искандер. - Потопали!
- Е-мое, - ровным голосом сказал Гефестай, - преторианцы! Быстро - морду кирпичиком, глаза - пуговками!
Лобанов скосил взгляд - к четверке гладиаторов приближалась пятерка преторианцев и, как видно, не рядовых, уж больно роскошны были их пурпурные плащи, а высокие алые гребни на блестящих шлемах торчали как перья вождей краснокожих. Одного из преторианцев, худого и узкоплечего, с бледным острым лицом, Сергей узнал - тот сопровождал Аттиана в «Лудус Магнус». Он-то и заговорил первым, обращаясь к товарищу, толстомясому, с мрачным, брыластым лицом разоренного лавочника:
- Посмотри, Клодий, кто затесался в ряды славной претории, - «говорящие орудия»!
- Прибить их, и всего делов! - вынес вердикт Клодий.
- Чья тухлая водица разбавит нашу кровь! - продолжал остролицый, глумливо усмехаясь.
Остальные преторианцы в разговор не вступали - стояли себе в сторонке, надменно топорща гребни и задирая носы. Эдик, сжимая кулаки, рванулся, но Лобанов притормозил его, крепко ухватив за плечо.
- Ты кто такой, петух дойный? - ласково поинтересовался Сергей у остролицего.
Тот сразу бросил руку к мечу, но сдержался.
- Ты видишь перед собой преторианского кентуриона Децима Юния! - процедил он. - Я…
- Помолчи, «якало», - остановил его Лобанов, - и послушай, что я скажу. Во-первых, мы такие же преторианцы, как и ты. Префект Аттиан лично пригласил нас на службу, и послезавтра мы явимся в лагерь. Во-вторых… - Сергей покосился на троих преторианцев, проверяя, дошла ли до них информация. Те переглядывались. Дошла, значит. - Да, мы невольники, - продолжил он. - Ты назвал нас «говорящими орудиями»? Ладно… Только ты учти, Децим, мы орудия непростые, мы орудия убийства! Усвоил?
- Ты мне еще угрожать будешь, раб?! - прошипел Децим Юний и рявкнул: - Взять их!
Преторианская троица кинулась на гладиаторов, выхватывая мечи. Толпа зевак шарахнулась, расширяя круг.
- Бьем не до смерти! - быстро скомандовал Лобанов.
Шлепнув ладонями по голоменям - плоским сторонам меча, Сергей резко крутанул захваченный клинок и выдернул его. Перехватив трофей за рукоять, он левой рукой сцапал обезоруженного преторианца за десницу и сунул его мордой в пыль виа Лабикана.
Гефестай своего уже положил - сидел на нем сверху и мягко журил: «А вот не надо к взрослым дядям приставать! Дядя тебя по попке а-та-та, и будет вава!»
Эдик докручивал руку последнему из троицы, красномордому, с белесыми бровками, на порося похожему, а Искандер схватился с Клодием на мечах. Поворот, удар, мечи скрещиваются в высоком блоке.
- Хватай их! - неожиданно заревел чей-то зычный голос. - Херман! Ульфганг! Адольф!
Лобанов резко обернулся. Виа Лабикана пересекала целая банда свирепых вонючих мужиков в широких кожаных штанах и в кожаных нагрудниках на голое тело. Их рыжие гривы уминались рогатыми шлемами, а густые бороды были заплетены в сальные косички.
- Это батавы! - протараторил над ухом запыхавшийся Искандер. - Германская гвардия! Противовес преторианцам!
- Ясно! - ухмыльнулся Эдик. - Гвардейцы кардинала!
- Значить, сделаем им недовес… - изрек Гефестай, вставая с преторианца, злобно плевавшегося пылью.
- Порядок нарушаем?! - рявкнул батав в расшитой бисером жилетке. Он осклабился, перекинул меч из правой руки в левую… Но не поймал - нога Лобанова была быстрее. Подбив клинок, Сергей отпасовал его обезоруженному преторианцу, и тот поймал, причем за рукоять. Батав округлил глаза и приоткрыл рот от изумления. «Истинный ариец, - подумал Сергей, - характер нордический».
- У тебя изо рта воняет, - сказал Лобанов. Съездив германцу по яйцам, он ухватил «белокурую бестию» за лохмы и приложил к колену, превращая потный нос в кровавую клецку. Habet.
Сергей бросил взгляд, оценивая картину стычки. Четыре германца справа, пятеро слева. Минус тот, которого он оприходовал… Итого восемь рыл. Децим Юний храбро бился с рыжим детиной, густо заросшим и давно не мытым. Децим пятился, отступая. Эдик рубился сразу с двумя. Гефестай, заколов одного «гвардейца», доканывал второго. Искандер отбивался от пары хэкающих и рыкающих батавов, но за этого можно не волноваться, Тиндарид в бою холоден и расчетлив. Мечами, как веерами, обмахивается… Клодия ранили, и еще одного преторианца задели, а двое в шлемах с гребнями дерутся спина к спине. Молодцы, однако…
- Куда прешь, вонь рейтузная?! - ревел Гефестай.
- Свинья волосатая… - пыхтел Клодий.
- Ах ты, колбасник вшивый… - хрипел Децим.
Прочие участники баталии выражались не менее энергично, пользуясь хотя и банальными сравнениями, но в оригинальной трактовке.
Лобанов бросился Эдику на подмогу. Батавы махали мечами без фантазии, словно дрова рубили. Сергей подскочил к Адольфу - так вроде его называл главарь - и полоснул батава по ноге трофейным гладиусом. Тот обернулся, щеря желтозубую пасть, и заработал укол. Налитые кровью глаза закатились, и Адольф рухнул на каменную мостовую с таким звуком, будто уронили хорошую вязанку дров.
- Гитлер - капут! - осклабился Эдик, уделывая своего противника - нос сапожком, рыжая борода мочалкой.
Батавы дрогнули. Ввязавшись в драку, они увязли в бою.
- Мотайте отсюда! - крикнул Лобанов.
Огрызаясь, призывая своих богов, «гвардейцы» отступили, унося убитых. Ходячие раненые убрались сами. Vae victis!
Децим Юний пребывал в замешательстве. Врожденная спесь и нажитые комплексы мешали ему просто подойти к Лобанову и пожать руку. Но и дальше выпендриваться было бы глупо и недостойно.
Первый шаг сделал Лобанов. Он протянул меч тому преторианцу, у которого «занял» орудие убийства. Преторианец принял клинок без улыбки, но и без смущения. Вложив гладий в ножны, он протянул руку и спокойно сказал:
- Я Луций Мединий. Благодарю за помощь… преторианец.
Лобанов молча поклонился.
Сопящий Клодий тоже поручкался. Децим Юний потоптался и бросил:
- Vale!
Проводив глазами удалявшихся преторианцев, Искандер довольно сказал:
- Ну вот, хоть на мечах сэкономили! Тут один клинок сто двадцать пять сестерциев стоит, всего пятьсот… Пять ауреев сберегли!
- Я свой отдал, - напомнил Лобанов.
- А у меня лишний есть! - сказал Искандер и протянул Сергею новенький гладий.
- Мотаем отсюда, - проговорил Эдик, озираясь, - пока фрицы с дружками не явились!
- И правда, - поддержал Искандер. - У них тут лагерь рядом, на Целии… На помывку!
- А здорово мы им всыпали! - расплылся в улыбке Гефестай.
- Да-а… - зажмурился Эдик. - Я теперь точно знаю, что лелеять! Видали, какие плащи были у Клодия с Луцием?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
- Ни фига! - радостно заявил Эдик. - Но уже что-то такое проясняется!
- Варвар! - вздохнул Искандер. - Потопали!
- Е-мое, - ровным голосом сказал Гефестай, - преторианцы! Быстро - морду кирпичиком, глаза - пуговками!
Лобанов скосил взгляд - к четверке гладиаторов приближалась пятерка преторианцев и, как видно, не рядовых, уж больно роскошны были их пурпурные плащи, а высокие алые гребни на блестящих шлемах торчали как перья вождей краснокожих. Одного из преторианцев, худого и узкоплечего, с бледным острым лицом, Сергей узнал - тот сопровождал Аттиана в «Лудус Магнус». Он-то и заговорил первым, обращаясь к товарищу, толстомясому, с мрачным, брыластым лицом разоренного лавочника:
- Посмотри, Клодий, кто затесался в ряды славной претории, - «говорящие орудия»!
- Прибить их, и всего делов! - вынес вердикт Клодий.
- Чья тухлая водица разбавит нашу кровь! - продолжал остролицый, глумливо усмехаясь.
Остальные преторианцы в разговор не вступали - стояли себе в сторонке, надменно топорща гребни и задирая носы. Эдик, сжимая кулаки, рванулся, но Лобанов притормозил его, крепко ухватив за плечо.
- Ты кто такой, петух дойный? - ласково поинтересовался Сергей у остролицего.
Тот сразу бросил руку к мечу, но сдержался.
- Ты видишь перед собой преторианского кентуриона Децима Юния! - процедил он. - Я…
- Помолчи, «якало», - остановил его Лобанов, - и послушай, что я скажу. Во-первых, мы такие же преторианцы, как и ты. Префект Аттиан лично пригласил нас на службу, и послезавтра мы явимся в лагерь. Во-вторых… - Сергей покосился на троих преторианцев, проверяя, дошла ли до них информация. Те переглядывались. Дошла, значит. - Да, мы невольники, - продолжил он. - Ты назвал нас «говорящими орудиями»? Ладно… Только ты учти, Децим, мы орудия непростые, мы орудия убийства! Усвоил?
- Ты мне еще угрожать будешь, раб?! - прошипел Децим Юний и рявкнул: - Взять их!
Преторианская троица кинулась на гладиаторов, выхватывая мечи. Толпа зевак шарахнулась, расширяя круг.
- Бьем не до смерти! - быстро скомандовал Лобанов.
Шлепнув ладонями по голоменям - плоским сторонам меча, Сергей резко крутанул захваченный клинок и выдернул его. Перехватив трофей за рукоять, он левой рукой сцапал обезоруженного преторианца за десницу и сунул его мордой в пыль виа Лабикана.
Гефестай своего уже положил - сидел на нем сверху и мягко журил: «А вот не надо к взрослым дядям приставать! Дядя тебя по попке а-та-та, и будет вава!»
Эдик докручивал руку последнему из троицы, красномордому, с белесыми бровками, на порося похожему, а Искандер схватился с Клодием на мечах. Поворот, удар, мечи скрещиваются в высоком блоке.
- Хватай их! - неожиданно заревел чей-то зычный голос. - Херман! Ульфганг! Адольф!
Лобанов резко обернулся. Виа Лабикана пересекала целая банда свирепых вонючих мужиков в широких кожаных штанах и в кожаных нагрудниках на голое тело. Их рыжие гривы уминались рогатыми шлемами, а густые бороды были заплетены в сальные косички.
- Это батавы! - протараторил над ухом запыхавшийся Искандер. - Германская гвардия! Противовес преторианцам!
- Ясно! - ухмыльнулся Эдик. - Гвардейцы кардинала!
- Значить, сделаем им недовес… - изрек Гефестай, вставая с преторианца, злобно плевавшегося пылью.
- Порядок нарушаем?! - рявкнул батав в расшитой бисером жилетке. Он осклабился, перекинул меч из правой руки в левую… Но не поймал - нога Лобанова была быстрее. Подбив клинок, Сергей отпасовал его обезоруженному преторианцу, и тот поймал, причем за рукоять. Батав округлил глаза и приоткрыл рот от изумления. «Истинный ариец, - подумал Сергей, - характер нордический».
- У тебя изо рта воняет, - сказал Лобанов. Съездив германцу по яйцам, он ухватил «белокурую бестию» за лохмы и приложил к колену, превращая потный нос в кровавую клецку. Habet.
Сергей бросил взгляд, оценивая картину стычки. Четыре германца справа, пятеро слева. Минус тот, которого он оприходовал… Итого восемь рыл. Децим Юний храбро бился с рыжим детиной, густо заросшим и давно не мытым. Децим пятился, отступая. Эдик рубился сразу с двумя. Гефестай, заколов одного «гвардейца», доканывал второго. Искандер отбивался от пары хэкающих и рыкающих батавов, но за этого можно не волноваться, Тиндарид в бою холоден и расчетлив. Мечами, как веерами, обмахивается… Клодия ранили, и еще одного преторианца задели, а двое в шлемах с гребнями дерутся спина к спине. Молодцы, однако…
- Куда прешь, вонь рейтузная?! - ревел Гефестай.
- Свинья волосатая… - пыхтел Клодий.
- Ах ты, колбасник вшивый… - хрипел Децим.
Прочие участники баталии выражались не менее энергично, пользуясь хотя и банальными сравнениями, но в оригинальной трактовке.
Лобанов бросился Эдику на подмогу. Батавы махали мечами без фантазии, словно дрова рубили. Сергей подскочил к Адольфу - так вроде его называл главарь - и полоснул батава по ноге трофейным гладиусом. Тот обернулся, щеря желтозубую пасть, и заработал укол. Налитые кровью глаза закатились, и Адольф рухнул на каменную мостовую с таким звуком, будто уронили хорошую вязанку дров.
- Гитлер - капут! - осклабился Эдик, уделывая своего противника - нос сапожком, рыжая борода мочалкой.
Батавы дрогнули. Ввязавшись в драку, они увязли в бою.
- Мотайте отсюда! - крикнул Лобанов.
Огрызаясь, призывая своих богов, «гвардейцы» отступили, унося убитых. Ходячие раненые убрались сами. Vae victis!
Децим Юний пребывал в замешательстве. Врожденная спесь и нажитые комплексы мешали ему просто подойти к Лобанову и пожать руку. Но и дальше выпендриваться было бы глупо и недостойно.
Первый шаг сделал Лобанов. Он протянул меч тому преторианцу, у которого «занял» орудие убийства. Преторианец принял клинок без улыбки, но и без смущения. Вложив гладий в ножны, он протянул руку и спокойно сказал:
- Я Луций Мединий. Благодарю за помощь… преторианец.
Лобанов молча поклонился.
Сопящий Клодий тоже поручкался. Децим Юний потоптался и бросил:
- Vale!
Проводив глазами удалявшихся преторианцев, Искандер довольно сказал:
- Ну вот, хоть на мечах сэкономили! Тут один клинок сто двадцать пять сестерциев стоит, всего пятьсот… Пять ауреев сберегли!
- Я свой отдал, - напомнил Лобанов.
- А у меня лишний есть! - сказал Искандер и протянул Сергею новенький гладий.
- Мотаем отсюда, - проговорил Эдик, озираясь, - пока фрицы с дружками не явились!
- И правда, - поддержал Искандер. - У них тут лагерь рядом, на Целии… На помывку!
- А здорово мы им всыпали! - расплылся в улыбке Гефестай.
- Да-а… - зажмурился Эдик. - Я теперь точно знаю, что лелеять! Видали, какие плащи были у Клодия с Луцием?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92