– Губерт, спаси меня! Губерт! О мои глаза! Оставьте мне глаза, прошу вас!
Сны возвращали его в прошлое. В ноздри проникал запах раскаленной жаровни, перед его мысленным взором мелькали лица – звероподобные лица палачей, тупые, жестокие… и железные прутья в их руках…
Ради Артура, ребенка, которого он полюбил и который отвечал ему такой же любовью, Губерт поставил на карту собственную жизнь. Он хорошо знал, как король «вознаграждает» тех, кто проявляет непослушание его воле.
Он рисковал быть ослепленным вместо Артура и все же прогнал палачей, спрятал мальчика и солгал, заявив, что тот скончался в муках после того, как его лишили глаз и мужских органов.
Случилось так, что фортуна вроде бы проявила благосклонность к Губерту. Ведь скрывать Артура вечно он не мог, но по иронии судьбы глупый Джон жутко перепугался, когда враги его – а среди них главным был французский король – стали распространять везде слух, что король Англии умертвил своего племянника, и в результате возмущенные подданные Джона в Бретани восстали.
Тогда Губерт признался в своем поступке и заслужил королевскую похвалу, так как Джон, чья неуравновешенная натура постоянно вынуждала его сначала действовать, а уже после размышлять и оценивать последствия свершенного, все-таки осознал, что Губерт оказал ему услугу, сохранив Артуру зрение. Правда, высочайшую благодарность из уст короля Губерт услышал лишь незадолго перед тем, как Артура забрали из-под его опеки, отвезли в замок Руайен и там прикончили.
«Хотя бы я спас ему глаза, – утешал себя Губерт. – Мальчик перед смертью еще раз увидел зеленеющие поля, смог проститься с ними и предстать перед ликом Господа не в изуродованном виде, как того поначалу хотел его злодей-дядюшка».
Шли годы, и Губерт часто ловил на себе взгляд Джона и догадывался, что король не забыл про рыцаря, который не подчинился его приказу, отказавшись ослепить Артура.
В то же время Губерт исправно нес службу и был полезен королю. Вероятно, только поэтому ему удалось остаться в живых и даже пережить короля.
И вот настал день ликования. Король испустил дух, и место на троне с помощью Уильяма Маршала займет новый король.
Что сулит это таким людям, как Губерт де Бург? Смогут ли они вздохнуть с облегчением и продолжить служить отечеству, уже не отягощая свою совесть притворством, а души – страхом?
Неподалеку от замка Губерт увидел одинокого всадника, скачущего ему навстречу. К своей большой радости, он узнал в нем графа Пембрука. Их кони сблизились, всадники приветствовали друг друга поднятием руки.
– Хорошие новости, Уильям! – сказал Губерт.
Пембрук кивнул в знак согласия.
– Он умер, как и жил, – продолжал между тем де Бург. – Я уже перестал надеяться, что смерть когда-нибудь освободит нас от него.
– Когда человек умирает столь внезапно, обычно говорят, что дело не обошлось без яда.
– Никто не был так ненавистен всем, как он.
– Больше он не будет никому помехой, – мрачно произнес Уильям. – Забудем о нем. Да здравствует король Генрих Третий!
– Вы считаете, граф, что королем станет Генрих, а не Людовик?
– Да, если мы поведем себя умно.
– Почти вся Англия под властью Людовика…
– Дайте людям короля – помазанника Божьего, и весь народ поднимется против иноземца. Не пройдет и недели, как последний француз будет выкинут отсюда. А вам ли не знать, Губерт, как нелегко вторгнуться в страну, защищенную водной преградой!
– Людовик благополучно высадился здесь…
– Но это стоило ему немалых трудов. Повторить вторжение он никогда не решится. Пусть теперь весть о смерти Джона станет известна повсюду, и мы получим нового короля.
– Мальчика девяти лет отроду?
– Но с прекрасными советниками, мой дорогой Губерт!
– Вы имеете в виду себя, милорд?
– И себя, и верховного судью, и вас, Губерт! Ваше участие в совете необходимо. Мы вместе сделаем Англию вновь великой.
– Да будет милостив к нам Господь! – склонил голову де Бург.
– Поспешим же в замок, Губерт, и составим план действий. Генрих должен быть коронован во что бы то ни стало, пусть хоть золотым обручем, снятым с красивой шеи его матери.
И месяца не прошло, как Генрих был коронован. Церемонию провел епископ Винчестерский, а короной послужил золотой обруч Изабеллы. После коронации епископы и бароны должны были преклонить колени перед новым королем и выразить ему свою покорность и уважение.
Для этого Уильям Маршал при поддержке Губерта де Бурга собрал всех сохранивших верность короне баронов в Бристоле.
С удовлетворением воспринял граф Пембрук известие, что ассамблея оказалась гораздо представительнее, чем он смел ожидать.
После ухода Джона в мир иной, никто не хотел больше ссориться с короной. Обычно появление юного неопытного правителя сразу же вызывало прилив эмоций у тщеславных баронов и желание погрызться за более лакомый кусок. Но сейчас божественное провидение распорядилось мудро. Оно избавило страну от неудачливого и глупого тирана, а в советники новому королю определило умудренного годами и опытом государственного мужа – Уильяма Маршала, графа Пембрука.
Собравшиеся в Бристоле вельможи увидели бледного мальчугана, внешне совсем не похожего на своего родителя. И вел он себя совсем иначе. Джон был нагл, горяч и сам напялил на свою голову корону цепкими пальцами. Малыш же робко разрешил священникам надеть ему на голову материнский обруч. «Такой король нам по нраву», – подумали бароны и присягнули на верность Генриху Третьему.
Рождество Генрих провел в Бристоле, вместе с матерью, братьями и сестрами. Уильям не отходил от него ни на шаг.
Он очень мягко обращался с мальчиком, позволяя ему делать все то, что он захочет, и со стариковской нежностью ласкал его маленьких сестер. Мать навещала своих детей чаще, чем прежде, и они были этому рады.
Она входила в их детские комнаты, и словно луч солнца озарял мрачные каменные стены. Как она была красива! То, что она больше внимания уделяла Генри, не возбуждало, как казалось, их ревности. Ведь он король, а королю принято поклоняться и терпеть, даже если он в детской драке расквасит нос Ее Высочеству, принцессе, своей сестричке.
Когда Генрих прыгал на спину Ричарда и валил его на пол, младший брат не сопротивлялся, но втайне завидовал Генри и проклинал судьбу, рассудившую так, что он родился вторым.
Изабелле доставляло удовольствие первой приносить новости маленькому королю о большой политике, которая творилась в стенах Бристольского замка. Там заседал совет во главе с Уильямом Маршалом. Вельможи совещались ежедневно с короткими перерывами на еду и сон. Иногда приглашали туда и короля. Сперва он пугался этих собраний, но постепенно в нем пробудился интерес – ведь дело касалось его королевства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116