Высокая узкая дверь была открыта настежь.
- Кто умер? - спросила Одрейд, не обращая внимания на озабоченность
Беллонды.
- Проктор из Секции Четыре и человек из обслуги садов, - ответила Та-
мейлан. Тамейлан всегда знала.
- Ты перестанешь уклоняться от разговора? - Беллонда была в ярости
оттого, что ее игнорируют, и не собиралась этого скрывать.
- А о чем мы? - очень мягко спросила Одрейд.
Они вышли на южную террасу и остановились у каменного парапета, отку-
да открывался чудесный вид на сады и виноградники. Яркость утренних кра-
сок притупляла пыльная дымка, совсем не похожая на туман, создаваемый
влажностью.
- Ты знаешь о чем! - не сдавалась Белл.
Прижимаясь к камню, Одрейд вглядывалась в далекие деревья. От камней
исходил холод. Странный цвет у этого тумана, подумала Одрейд. Солнечный
свет, проходя сквозь пыль, преломлялся иным спектром отражения. Надувае-
мые пыль и песок, как вода, заползают в каждую щелочку, но выдают их ка-
шель и чиханье прохожих и механизмов. То же и с настойчивостью Белл. Ни-
какой смазки.
- Это пустынный свет, - сказала вслух Одрейд.
- Перестань избегать меня, - вновь Белл о своем.
Одрейд решил не отвечать. Пыльный свет нечто классическое, но не нас-
только успокаивающее, как старые живописцы с их туманными утрами.
Рядом с Одрейд встала Тамейлан.
- Красиво, лишь ему присущей красотой, - ее отстраненный тон говорил
о том, что ее сравнения с тем, из Иных Воспоминаний, совпали с мыслями
Одрейд.
Если это то, как тебя научили смотреть на красоту. Но что-то в глуби-
не памяти Одрейд говорило, что это не та красота, по которой она тоску-
ет.
В тенистых низинах под ними, там, где когда-то буйно зеленела листва,
теперь царили сушь и ощущение выпотрошенной земли, что-то вроде того,
как подготавливали своих умерших древние египтяне - высушены до послед-
него, сохраненные для своей Вечности. Пустыня, как палач, расщепляет
грязь на нитроны, бальзамирует нашу прекрасную планету, скрывая все ее
чудеса.
Беллонда стояла у них за спиной, что-то бормоча себе под нос и пока-
чивая головой, отказываясь смотреть на то, чем станет их планета.
Одрейд едва ли не передернуло от внезапного потока параллельного соз-
нания. На нее нахлынули воспоминания: Ей казалось, что вот она обшарива-
ет руины Сиетч Табра, находя в них забальзамированные тела охотников за
спайсом, лежащие там, где их бросили убийцы.
Что сталось с Сиетч Табром? Единая сплавленная масса того, что ког-
да-то было песком, и ни одной приметы, которая рассказала бы о славном
прошлом далеких дней. Чтимые Матре... Убить можно не только человека, но
и историю.
- Если ты не собираешься избавляться от Айдахо, то я вынуждена буду
протестовать против его использования как ментата.
Ну и суетливая же женщина! Одрейд обратила внимание на то, что сегод-
ня в Белл больше чем когда-либо проявляется возраст. Линзы для чтения на
носу даже сейчас. Они увеличивали ее глаза, так что Белл становилась по-
хожа на вытащенную из воды рыбу. Использование очков, вместо более тон-
ких протезов, немало говорило о Беллонде. Она как бы щеголяла обратным
тщеславием: "Смотрите, я выше устройств, в которых нуждаются подводящие
меня чувства".
- С чего это ты вдруг так на меня уставилась? - Великая Мать явно вы-
вела Беллонду из себя.
Одрейд, внезапно захваченная осознанием слабости своего Совета, пере-
вела взгляд на Тамейлан. Хрящи никогда не перестают расти, и это увели-
чило уши, нос и подбородок Там. Некоторые Преподобные Матери справлялись
с их ростом посредством метаболизма или регулярно прибегали к пластичес-
ким операциям. Там отказывалась сгибаться перед подобным тщеславием: Вот
она я. Принимайте такой, как есть или убирайтесь.
Мои советники слишком стары. А я... мне следовало бы быть моложе и
сильнее, взваливая себе на плечи все эти проблемы. Что за проклятая
вспышка жалости к себе!
Но главная опасность одна - действия, направленные против выживания
Общины.
- Дункан - великолепный Ментат! - Одрейд говорила теперь со всем на-
жимом своего высокого положения. - Но я не собираюсь использовать ни од-
ного из вас для того, что лежит за пределами ваших способностей.
Беллонда промолчала. Ей ли не знать слабостей ментатов.
Ментаты! - подумала Одрейд. Они как ходячие Архивы, но когда вам
больше всего нужны ответы, они проваливаются в бездну вопросов.
- Мне не нужен другой Ментат, - продолжала Одрейд. - Мне нужен нова-
тор!
Беллонда продолжала молчать, и Одрейд заговорила вновь:
- Я собираюсь освободить его разум, не тело.
- Я настаиваю на анализе прежде, чем ты откроешь ему все источники и
базы данных!
Учитывая обычную манеру Беллонды, это еще довольно мягко. Но Одрейд
этому не доверяла. Ей отвратительны были подобные дискуссии - бесконеч-
ное перекапывание архивных отчетов. Беллонда души в них не чаяла. Бел-
лонда Архивных Мелочей и наводящих скуку экзерциссов в ненужные подроб-
ности! Кому какое дело, если Преподобная Мать Х предпочитает овсянку на
снятом молоке!
Одрейд повернулась к Беллонде спиной и стала смотреть на небо на юге.
Пыль! Мы снова будем просеивать пыль! Беллонду со всех сторон окружат
помощницы. От одной только мысли об этом, Одрейд почувствовала невыноси-
мую скуку.
- Никаких больше анализов, - Одрейд бросила это резче, чем собира-
лась.
- У меня своя точка зрения, - в голосе Беллонды звучала обида.
Точка зрения? Что мы есть как не сенсорные окна в нашей Вселенной,
каждое лишь с точкой зрения?
Всех видов инстинкты и воспоминания... даже Архивы - и ни одно из них
не говорит само за себя. Ни одно не имеет значения, пока не сформулиро-
вано в живом сознании. Но кто бы он ни был, создающий формулировки уста-
навливает приоритеты. Весь порядок произволен! Почему эти данные, а не
какие-нибудь другие? Любая Преподобная Мать знает, что события происхо-
дят в собственном своем потоке, своем собственном относительном окруже-
нии. Почему Преподобная Мать Ментат не может действовать исходя из этого
знания?
- Ты отказываешься от обсуждения? - спросила Там.
Она что, заодно с Белл?
- Когда я отказывалась от обсуждения? - Одрейд дала выход раздраже-
нию. - Я отказываюсь от еще одной архивной карусели Белл.
- Тогда как, в реальности... - вмешалась Беллонда.
- Белл! Не говори мне о реальности!
Пусть-ка это проглотит! Преподобная Мать и Ментат!
Нет никакой реальности. Только наш навязанный всему на свете порядок!
Основной постулат Бене Джессерит.
Случалось (и сейчас был как раз такой момент), Одрейд хотелось бы ро-
диться в другой, более ранней эре - римской матроной в длинной череде
аристократов, или обложенной ватой викторианкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
- Кто умер? - спросила Одрейд, не обращая внимания на озабоченность
Беллонды.
- Проктор из Секции Четыре и человек из обслуги садов, - ответила Та-
мейлан. Тамейлан всегда знала.
- Ты перестанешь уклоняться от разговора? - Беллонда была в ярости
оттого, что ее игнорируют, и не собиралась этого скрывать.
- А о чем мы? - очень мягко спросила Одрейд.
Они вышли на южную террасу и остановились у каменного парапета, отку-
да открывался чудесный вид на сады и виноградники. Яркость утренних кра-
сок притупляла пыльная дымка, совсем не похожая на туман, создаваемый
влажностью.
- Ты знаешь о чем! - не сдавалась Белл.
Прижимаясь к камню, Одрейд вглядывалась в далекие деревья. От камней
исходил холод. Странный цвет у этого тумана, подумала Одрейд. Солнечный
свет, проходя сквозь пыль, преломлялся иным спектром отражения. Надувае-
мые пыль и песок, как вода, заползают в каждую щелочку, но выдают их ка-
шель и чиханье прохожих и механизмов. То же и с настойчивостью Белл. Ни-
какой смазки.
- Это пустынный свет, - сказала вслух Одрейд.
- Перестань избегать меня, - вновь Белл о своем.
Одрейд решил не отвечать. Пыльный свет нечто классическое, но не нас-
только успокаивающее, как старые живописцы с их туманными утрами.
Рядом с Одрейд встала Тамейлан.
- Красиво, лишь ему присущей красотой, - ее отстраненный тон говорил
о том, что ее сравнения с тем, из Иных Воспоминаний, совпали с мыслями
Одрейд.
Если это то, как тебя научили смотреть на красоту. Но что-то в глуби-
не памяти Одрейд говорило, что это не та красота, по которой она тоску-
ет.
В тенистых низинах под ними, там, где когда-то буйно зеленела листва,
теперь царили сушь и ощущение выпотрошенной земли, что-то вроде того,
как подготавливали своих умерших древние египтяне - высушены до послед-
него, сохраненные для своей Вечности. Пустыня, как палач, расщепляет
грязь на нитроны, бальзамирует нашу прекрасную планету, скрывая все ее
чудеса.
Беллонда стояла у них за спиной, что-то бормоча себе под нос и пока-
чивая головой, отказываясь смотреть на то, чем станет их планета.
Одрейд едва ли не передернуло от внезапного потока параллельного соз-
нания. На нее нахлынули воспоминания: Ей казалось, что вот она обшарива-
ет руины Сиетч Табра, находя в них забальзамированные тела охотников за
спайсом, лежащие там, где их бросили убийцы.
Что сталось с Сиетч Табром? Единая сплавленная масса того, что ког-
да-то было песком, и ни одной приметы, которая рассказала бы о славном
прошлом далеких дней. Чтимые Матре... Убить можно не только человека, но
и историю.
- Если ты не собираешься избавляться от Айдахо, то я вынуждена буду
протестовать против его использования как ментата.
Ну и суетливая же женщина! Одрейд обратила внимание на то, что сегод-
ня в Белл больше чем когда-либо проявляется возраст. Линзы для чтения на
носу даже сейчас. Они увеличивали ее глаза, так что Белл становилась по-
хожа на вытащенную из воды рыбу. Использование очков, вместо более тон-
ких протезов, немало говорило о Беллонде. Она как бы щеголяла обратным
тщеславием: "Смотрите, я выше устройств, в которых нуждаются подводящие
меня чувства".
- С чего это ты вдруг так на меня уставилась? - Великая Мать явно вы-
вела Беллонду из себя.
Одрейд, внезапно захваченная осознанием слабости своего Совета, пере-
вела взгляд на Тамейлан. Хрящи никогда не перестают расти, и это увели-
чило уши, нос и подбородок Там. Некоторые Преподобные Матери справлялись
с их ростом посредством метаболизма или регулярно прибегали к пластичес-
ким операциям. Там отказывалась сгибаться перед подобным тщеславием: Вот
она я. Принимайте такой, как есть или убирайтесь.
Мои советники слишком стары. А я... мне следовало бы быть моложе и
сильнее, взваливая себе на плечи все эти проблемы. Что за проклятая
вспышка жалости к себе!
Но главная опасность одна - действия, направленные против выживания
Общины.
- Дункан - великолепный Ментат! - Одрейд говорила теперь со всем на-
жимом своего высокого положения. - Но я не собираюсь использовать ни од-
ного из вас для того, что лежит за пределами ваших способностей.
Беллонда промолчала. Ей ли не знать слабостей ментатов.
Ментаты! - подумала Одрейд. Они как ходячие Архивы, но когда вам
больше всего нужны ответы, они проваливаются в бездну вопросов.
- Мне не нужен другой Ментат, - продолжала Одрейд. - Мне нужен нова-
тор!
Беллонда продолжала молчать, и Одрейд заговорила вновь:
- Я собираюсь освободить его разум, не тело.
- Я настаиваю на анализе прежде, чем ты откроешь ему все источники и
базы данных!
Учитывая обычную манеру Беллонды, это еще довольно мягко. Но Одрейд
этому не доверяла. Ей отвратительны были подобные дискуссии - бесконеч-
ное перекапывание архивных отчетов. Беллонда души в них не чаяла. Бел-
лонда Архивных Мелочей и наводящих скуку экзерциссов в ненужные подроб-
ности! Кому какое дело, если Преподобная Мать Х предпочитает овсянку на
снятом молоке!
Одрейд повернулась к Беллонде спиной и стала смотреть на небо на юге.
Пыль! Мы снова будем просеивать пыль! Беллонду со всех сторон окружат
помощницы. От одной только мысли об этом, Одрейд почувствовала невыноси-
мую скуку.
- Никаких больше анализов, - Одрейд бросила это резче, чем собира-
лась.
- У меня своя точка зрения, - в голосе Беллонды звучала обида.
Точка зрения? Что мы есть как не сенсорные окна в нашей Вселенной,
каждое лишь с точкой зрения?
Всех видов инстинкты и воспоминания... даже Архивы - и ни одно из них
не говорит само за себя. Ни одно не имеет значения, пока не сформулиро-
вано в живом сознании. Но кто бы он ни был, создающий формулировки уста-
навливает приоритеты. Весь порядок произволен! Почему эти данные, а не
какие-нибудь другие? Любая Преподобная Мать знает, что события происхо-
дят в собственном своем потоке, своем собственном относительном окруже-
нии. Почему Преподобная Мать Ментат не может действовать исходя из этого
знания?
- Ты отказываешься от обсуждения? - спросила Там.
Она что, заодно с Белл?
- Когда я отказывалась от обсуждения? - Одрейд дала выход раздраже-
нию. - Я отказываюсь от еще одной архивной карусели Белл.
- Тогда как, в реальности... - вмешалась Беллонда.
- Белл! Не говори мне о реальности!
Пусть-ка это проглотит! Преподобная Мать и Ментат!
Нет никакой реальности. Только наш навязанный всему на свете порядок!
Основной постулат Бене Джессерит.
Случалось (и сейчас был как раз такой момент), Одрейд хотелось бы ро-
диться в другой, более ранней эре - римской матроной в длинной череде
аристократов, или обложенной ватой викторианкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142