Старец поднял руку, раскрыв ладонь, показывая, что она не должна помогать беременной женщине, восседающей в кресле Орла.
Тяжело дыша, Крылатая Мантия выпрямилась и окинула взглядом совет. Стоя она выглядела еще внушительнее, с трудом можно было представить, как она выдерживает такую тяжесть.
— Мы вернемся домой, — согласилась она. — Но опасность по-прежнему подстерегает нас. Мы сможем вновь оказаться дома, только если сейчас человеческие волшебники на Земле вновь не воспользуются своей магией и не соткут второе заклинание, по силе и мощи равное первому. Если это произойдет, они снова сбросят нас в эфир, и в этом случае мы все погибнем вместе с нашей страной.
Острая боль пронзила живот Лиат. Она слегка согнулась, но боль исчезла так же быстро, как и появилась, — это было лишь воспоминание о ее родовых муках, в тот день, когда ее мать рассказала ей историю Великого Разделения и то, какую угрозу представляет возвращение Аои на Землю. «Единственный человек, который может остановить их, — это ты», — сказала Анна.
Неужели отец все знал?
Действовал ли он как орудие в руках Анны, пытаясь скрыть от нее правду? Боль вновь напомнила о себе, но на этот раз она была нестерпимой. Отец совершенно не помог ей тем, что утаил правду, скорее наоборот, все стало намного сложнее. Неведение не спасло ее, а лишь сделало слабой и напуганной.
— Только чудовища способны на то, чтобы воспользоваться магией в такой ситуации, — наконец произнесла она, тщательно подбирая слова и стараясь справиться с пылающей болью в животе. — Но я слышала историю, которую рассказывают люди моего народа, о времени, известном как Великое Разделение, когда Аои…
— Не называй нас этим именем! — вскричал Кошачья Маска. — Если ты пришла с миром, как утверждаешь, почему продолжаешь оскорблять нас?
— Я не хотела обидеть вас! — отвечала Лиат, разгневанная его подозрениями. — Так называют вас люди моего народа.
— Ты не знаешь, что означает это название? — спросила Зеленая Юбка.
— Нет.
Кошачья Маска выплюнул слово, будто змея свой яд:
— Проклятые.
— Как тогда вы сами себя называете?
Тут же все собравшиеся заговорили в один голос. Крылатая Мантия подняла руку, прося тишины:
— В нашем древнем доме мы называли себя Те-Кто-Обладает-Пониманием. После того как наши прародители покинули землю и переплыли океан, мы стали именоваться Те-Которые-Создали-Новый-Дом. Теперь мы называем себя Те-Кто-В-Изгнании, Ашиои, что также означает Те-Что-Были-Прокляты.
— Ашиои, — пробормотала Лиат, услышав внутри этого слова другое, знакомое ей, — «Аои».
Неужели древние знания только так и сохранялись, отдельными фрагментами, подобно тому как долгие годы отец составлял истинную картину происходящего? Отец понимал действительную цель Семерых Спящих. Что он искал в тех записях и обрывках магических знаний? Узнал ли он, как могло претвориться в жизнь такое могущественное заклинание, как Великое Разделение? Она должна постигнуть это, для того чтобы четко представить целостную картину.
— Действительно ли может наступить великая катастрофа, если такой огромный участок земли вновь упадет на Землю?
— Возможно, — ответил Старейший, — но даже если наша страна приблизится к Земле и будет снова отброшена прочь заклинанием, сотканным человеческими волшебниками, это тоже повлечет за собой невероятные разрушения. Потоки Вселенной не пощадят ни одно творение, поскольку даже когда тела не соприкасаются, они влияют друг на друга. Если ты постигла искусство звезд, то должна понимать этот принцип. Ни один участок морского берега не защищен от могучей волны. Земля пострадает в любом случае.
Внезапно сгустились сумерки, открытое пространство в потолке потемнело так быстро, что танцующие в последних лучах света пылинки просто исчезли, помещение окутала мгла. На мгновение стало так темно, что даже Лиат не видела ничего перед собой. Внезапно кресло Орла и кресло Ягуара начали мерцать, освещая две фигуры, стоящие на их спинках: Крылатую Мантию и Старейшего. В этом неясном отблеске раковины и бусы, украшающие их одеяния и повязки на руках, изменили свои цвета, став насыщенно алыми и зелеными.
Последние слова колдуна, подобно стреле, были нацелены в ее сердце.
— Единственный выбор заключается в следующем: погибнут ли мои люди все до одного, или нам будет дан шанс выжить.
В памяти Лиат всплыл образ разрушенного города, который резко заканчивался морским побережьем, так, будто острым ножом отсекли какую-то его часть. Нож — или могущественное заклинание, чья сила поражала воображение и заставляла отшатнуться в изумлении, — мог ровно отрезать часть страны, подобно тому как нарезает мясо тонкими ломтями в руках умелого повара.
Осознание мощи и силы такого заклинания, обладающего способностью разделять, заставило ее почувствовать неприятную боль в животе и легкое головокружение. Она вся покрылась испариной. Кровь пульсировала в венах, огонь пылал на губах, и горячий ветер ревел в ушах.
Кто погибнет, а кто останется в живых? Кто вправе сделать этот выбор?
Комната заполыхала огнем. Члены совета в страхе закричали, увидев, как пламя вспыхнуло в самом сердце кресла Орла, полностью поглощая Крылатую Мантию. Лиат отшатнулась, ослепленная ярким свечением, но в сияющей арке из скачущих огоньков задвигались тени.
Ханна верхом на коне в толпе вооруженных всадников из отступающей армии едет зеленой равниной, вдали виднеется деревья и невысокие холмы.
Хью сидит за праздничным столом на почетном месте, рядом со смеющимся мужчиной в железной короне. Лиат резко вздохнула, в страхе глядя на его прекрасное лицо, и он взглянул вверх, напряженно всматриваясь перед собой, будто услышав ее. Полный решимости, он заговорил с женщиной в вуали, сидящей рядом с ним.
Вулфер, бредущий вниз по лесной тропе, устало склонив плечи. Она беззвучно прошептала его имя, как вдруг он взглянул вверх и громко произнес:
— Лиат?
Ярко горят светильники в богато убранной комнате, на стенах которой висят роскошные гобелены. Люди собрались вокруг короля Генриха — она сразу же узнала его — но, будто под действием магнита, взгляд ее скользнул мимо короля, и Лиат увидела то, чего желало ее сердце.
О Боже, это Блессинг! Ребенок плачет, вырываясь из рук Хериберта и пытаясь добраться до матери.
— Ma! Ma! — кричит малышка.
Блессинг видит ee!
— Блессинг! — выкрикнула Лиат. Потом она увидела его, появившегося из-за затемненного угла. Казалось, сердце вот-вот разорвется в груди, так сильно она по нему скучала. — Санглант!
Он прыгнул вперед.
— Лиат!
Но кто-то удержал его.
Все исчезло.
— Смотрите! — закричал Кошачья Маска.
Сквозь неясную пелену Лиат увидела спящего мужчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Тяжело дыша, Крылатая Мантия выпрямилась и окинула взглядом совет. Стоя она выглядела еще внушительнее, с трудом можно было представить, как она выдерживает такую тяжесть.
— Мы вернемся домой, — согласилась она. — Но опасность по-прежнему подстерегает нас. Мы сможем вновь оказаться дома, только если сейчас человеческие волшебники на Земле вновь не воспользуются своей магией и не соткут второе заклинание, по силе и мощи равное первому. Если это произойдет, они снова сбросят нас в эфир, и в этом случае мы все погибнем вместе с нашей страной.
Острая боль пронзила живот Лиат. Она слегка согнулась, но боль исчезла так же быстро, как и появилась, — это было лишь воспоминание о ее родовых муках, в тот день, когда ее мать рассказала ей историю Великого Разделения и то, какую угрозу представляет возвращение Аои на Землю. «Единственный человек, который может остановить их, — это ты», — сказала Анна.
Неужели отец все знал?
Действовал ли он как орудие в руках Анны, пытаясь скрыть от нее правду? Боль вновь напомнила о себе, но на этот раз она была нестерпимой. Отец совершенно не помог ей тем, что утаил правду, скорее наоборот, все стало намного сложнее. Неведение не спасло ее, а лишь сделало слабой и напуганной.
— Только чудовища способны на то, чтобы воспользоваться магией в такой ситуации, — наконец произнесла она, тщательно подбирая слова и стараясь справиться с пылающей болью в животе. — Но я слышала историю, которую рассказывают люди моего народа, о времени, известном как Великое Разделение, когда Аои…
— Не называй нас этим именем! — вскричал Кошачья Маска. — Если ты пришла с миром, как утверждаешь, почему продолжаешь оскорблять нас?
— Я не хотела обидеть вас! — отвечала Лиат, разгневанная его подозрениями. — Так называют вас люди моего народа.
— Ты не знаешь, что означает это название? — спросила Зеленая Юбка.
— Нет.
Кошачья Маска выплюнул слово, будто змея свой яд:
— Проклятые.
— Как тогда вы сами себя называете?
Тут же все собравшиеся заговорили в один голос. Крылатая Мантия подняла руку, прося тишины:
— В нашем древнем доме мы называли себя Те-Кто-Обладает-Пониманием. После того как наши прародители покинули землю и переплыли океан, мы стали именоваться Те-Которые-Создали-Новый-Дом. Теперь мы называем себя Те-Кто-В-Изгнании, Ашиои, что также означает Те-Что-Были-Прокляты.
— Ашиои, — пробормотала Лиат, услышав внутри этого слова другое, знакомое ей, — «Аои».
Неужели древние знания только так и сохранялись, отдельными фрагментами, подобно тому как долгие годы отец составлял истинную картину происходящего? Отец понимал действительную цель Семерых Спящих. Что он искал в тех записях и обрывках магических знаний? Узнал ли он, как могло претвориться в жизнь такое могущественное заклинание, как Великое Разделение? Она должна постигнуть это, для того чтобы четко представить целостную картину.
— Действительно ли может наступить великая катастрофа, если такой огромный участок земли вновь упадет на Землю?
— Возможно, — ответил Старейший, — но даже если наша страна приблизится к Земле и будет снова отброшена прочь заклинанием, сотканным человеческими волшебниками, это тоже повлечет за собой невероятные разрушения. Потоки Вселенной не пощадят ни одно творение, поскольку даже когда тела не соприкасаются, они влияют друг на друга. Если ты постигла искусство звезд, то должна понимать этот принцип. Ни один участок морского берега не защищен от могучей волны. Земля пострадает в любом случае.
Внезапно сгустились сумерки, открытое пространство в потолке потемнело так быстро, что танцующие в последних лучах света пылинки просто исчезли, помещение окутала мгла. На мгновение стало так темно, что даже Лиат не видела ничего перед собой. Внезапно кресло Орла и кресло Ягуара начали мерцать, освещая две фигуры, стоящие на их спинках: Крылатую Мантию и Старейшего. В этом неясном отблеске раковины и бусы, украшающие их одеяния и повязки на руках, изменили свои цвета, став насыщенно алыми и зелеными.
Последние слова колдуна, подобно стреле, были нацелены в ее сердце.
— Единственный выбор заключается в следующем: погибнут ли мои люди все до одного, или нам будет дан шанс выжить.
В памяти Лиат всплыл образ разрушенного города, который резко заканчивался морским побережьем, так, будто острым ножом отсекли какую-то его часть. Нож — или могущественное заклинание, чья сила поражала воображение и заставляла отшатнуться в изумлении, — мог ровно отрезать часть страны, подобно тому как нарезает мясо тонкими ломтями в руках умелого повара.
Осознание мощи и силы такого заклинания, обладающего способностью разделять, заставило ее почувствовать неприятную боль в животе и легкое головокружение. Она вся покрылась испариной. Кровь пульсировала в венах, огонь пылал на губах, и горячий ветер ревел в ушах.
Кто погибнет, а кто останется в живых? Кто вправе сделать этот выбор?
Комната заполыхала огнем. Члены совета в страхе закричали, увидев, как пламя вспыхнуло в самом сердце кресла Орла, полностью поглощая Крылатую Мантию. Лиат отшатнулась, ослепленная ярким свечением, но в сияющей арке из скачущих огоньков задвигались тени.
Ханна верхом на коне в толпе вооруженных всадников из отступающей армии едет зеленой равниной, вдали виднеется деревья и невысокие холмы.
Хью сидит за праздничным столом на почетном месте, рядом со смеющимся мужчиной в железной короне. Лиат резко вздохнула, в страхе глядя на его прекрасное лицо, и он взглянул вверх, напряженно всматриваясь перед собой, будто услышав ее. Полный решимости, он заговорил с женщиной в вуали, сидящей рядом с ним.
Вулфер, бредущий вниз по лесной тропе, устало склонив плечи. Она беззвучно прошептала его имя, как вдруг он взглянул вверх и громко произнес:
— Лиат?
Ярко горят светильники в богато убранной комнате, на стенах которой висят роскошные гобелены. Люди собрались вокруг короля Генриха — она сразу же узнала его — но, будто под действием магнита, взгляд ее скользнул мимо короля, и Лиат увидела то, чего желало ее сердце.
О Боже, это Блессинг! Ребенок плачет, вырываясь из рук Хериберта и пытаясь добраться до матери.
— Ma! Ma! — кричит малышка.
Блессинг видит ee!
— Блессинг! — выкрикнула Лиат. Потом она увидела его, появившегося из-за затемненного угла. Казалось, сердце вот-вот разорвется в груди, так сильно она по нему скучала. — Санглант!
Он прыгнул вперед.
— Лиат!
Но кто-то удержал его.
Все исчезло.
— Смотрите! — закричал Кошачья Маска.
Сквозь неясную пелену Лиат увидела спящего мужчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167