- А ты, если хочешь, называй меня Чак. И вообще - можешь звать меня как угодно. - Чак медленно наклонил голову. - Я твой должник, Кхарл. Не понимаю, почему ты освобождаешь меня, но все равно я твой должник.
Уолтер хмыкнул:
- Так ты возражаешь против рабства единственно потому, что сам раб?
Чак нахмурился:
- Конечно. Так уж устроена жизнь. Хотя… - Он покачал головой. - Временами меня просто мутит от этого. Впрочем, чтобы меня замутило, нужно не так уж много. Я катардец; у нас желудки ой как чувствительны.
- Как это вышло? - спросил Карл. - Когда мы встретились, ты жил на выигрыши с Игр, но…
- Ты положил этому конец, Карл Куллинан. Как я тебя тогда честил!.. Когда ты вышиб меня - в первом же раунде, - у меня оставались последние медяки. Ну и я сглупил: подписал контракт с этим пронырой тэрранджийцем. Он болтал, что набирает воинов для лорда Кхоральта. Треклятые эльфы не могут не врать.
Как бы там ни было, а мы - четырнадцать дурней - выехали из Пандатавэя. Спокойно миновали Аэрик, убрались подальше от сборщиков дорожных пошлин. И однажды вечером, на стоянке, получили к ужину больше вина, чем всегда. Непростого вина: когда мы очнулись, то были в цепях, проданы по дешевке. Тэрранджи оказался не вербовщиком лорда, а тайным членом Гильдии работорговцев. - Чак повел плечами. - Ему просто надо было выманить нас из Пандатавэя. Таким образом он избежал наказания за подрыв мнения о проклятом городе как о безопасном месте. - Взгляд его вспыхнул яростью. - Но ему это даром не пройдет.
Из-за поворота донесся грохот, а с ним - дальнее фырканье и ржание лошадей.
Ноздри Чака раздулись.
- Я узнал чертову кобылу. Это возок моих прежних хозяев. - Его правая рука потянулась к левому боку. - Был бы у меня меч!.. - Он взглянул на пару клинков в ножнах на полу повозки. - Не одолжите один?
Карл кивнул:
- Конечно.
- Нет! - Уолтер покачал головой. - Нам не нужны неприятности. Карл, дай ему свою тунику. Не надо, чтобы Чака видели без цепей. Ни к чему, чтобы пошли сплетни о двух чужаках, что покупают и отпускают на волю рабов.
- Я не давал слова не…
- Карл, это одно и то же. Так как - твое слово твердо или нет? Дай ему тунику. Пожалуйста.
Карл медленно склонил голову - и подчинился.
- Посиди смирно. - Он бросил Чаку тунику, и тот без слов скользнул в нее, хотя подол опустился ему много ниже колен. Прикрыв ноги одеялом, он занялся содержимым миткалевой сумки.
- Карл взял от задней стенки рапиру и сунул ее Уолтеру. Словотский приподнял бровь; Карл мотнул головой.
- Я не нарываюсь на неприятности. Но и безоружными нам выглядеть не след. Беспомощность провоцирует… Так что надень.
- Что ж… - Уолтер признал его правоту, затянув на талии пояс рапиры. - Давай чем-нибудь займемся.
Карл спрыгнул и принялся поить мулов; Уолтер проверял лонжи заводных лошадей.
Возок работорговцев прогромыхал без задержки, хотя двое рабов, скакавших по бокам, и бросили опытный взгляд на Карлов и Уолтеров мечи. Карл мрачно кивнул: когда кузнец согласился прибавить пару мечей, воин выторговал еще и рапиру для Уолтера - гибкую, с удобной бледно-коричневой костяной рукоятью. Коли уж Уолтер не слишком владеет мечом, пусть его рапира говорит сама за себя.
В закрытых ставнями окнах возка мелькнули серые лица. Чак сидел отвернувшись, хотя не смог удержаться и не взглянуть - исподтишка.
Когда фургон скрылся, он вздохнул.
- Черт. - Слово было одним и тем же на эрендра и на английском; Карл то и дело мимолетно удивлялся этому.
Он снял руку с навершия меча. Ахира и Уолтер были правы; им нельзя привлекать к себе внимания - здесь и сейчас.
Но это все равно непростительно…
Уолтер заглянул ему в лицо.
- Прости, Карл. - Он развел руками. - Девятый Закон Словотского: «Порой ты ничего не можешь поделать с тем, что тебя мучит». - Вор вздохнул. - Как бы оно ни мучило, - пробормотал он.
Чак стягивал Карлову тунику.
- Если кто меня и тревожит - так это девчонка, - заметил он. - Слишком уж маленькая.
Карл вопросительно на него глянул.
- Ей всего лишь одиннадцать или вроде того. Но Ормист - он мастер, остальные подмастерья либо ученики - любит молоденьких. Говорит, с ними занятно. Эта у него уже с год, с налета на Мелавэй, он держит ее при себе даже в Пандатавэе. Говорит, она не принесет ему столько денег, сколько приносит наслаждения.
Карл забыл дышать.
- Что?
Уолтер побелел.
- Он насилует одиннадцатилетку?
Чак почесал затылок.
- Каждую ночь. А днем она плачет и просит каких-нибудь снадобий, чтобы унять кровь: Ормиста не назовешь добряком. - Чак ударил кулаком в днище повозки. - У нас в Катарде ему за такое отрубили бы яйца, не важно, рабыня девчонка или вольная.
- Уолтер, - начал Карл. - Мы не можем…
- Заткнись, черт тебя побери. Дай мне подумать. - Он поднес ко рту кулак и принялся глодать костяшки.
Через пару минут рука опустилась.
- Куллинан, если ты сможешь устроить все… не важно. - Он прямо взглянул на Карла. - Ты помнишь, что я сказал - насчет того, что порой с тем, что мучит, ничего не поделаешь?
Карл медленно кивнул.
- Ну так вот: забудь. Иногда я понятия не имею, о чем говорю.
- Тут я с тобой согласен.
- Ну а теперь - что ты намерен делать? Тактик у нас ты, не я.
- Я обещал Ахире, что не полезу в драку, если только это не будет самозащитой. - Он усмехнулся, зная, что скажет Уолтер.
- И ты согласился, что решать, самозащита ли это, буду я. И сейчас я говорю: да. Это будет самозащитой. - Уолтер слабо улыбнулся. - Приемлемое объяснение придумаем после. Тактика - твоя епархия. Что будем делать?
Карл улыбнулся:
- Последуем за ними, но поодаль - до темноты. Потом ты получишь удовольствие порыскать вокруг и все разведать. - Он повернулся к Чаку. - Хочешь поучаствовать? Сможешь зацапать их денежки.
Чак пожал плечами.
- Не возражаю. Деньги лишними не бывают. - Он похлопал по воображаемому кошелю. - Особенно сейчас. - Взяв с пола один из клинков, воин наполовину вытащил его из ножен: заточенный с одной стороны, изогнутый, он был скорей саблей, чем мечом. Чак кивнул.
- Если в мою долю войдет и это - с удовольствием присоединюсь. Оно того стоит.
Карл приподнял бровь.
- Уж не намерен ли ты сводить с этими парнями счеты?
- И это тоже. - Чак мрачно усмехнулся. - Ты думаешь, у меня их нет?
Карл сидел, привалясь спиной к высокой сосне. Меч лежал у него на коленях. Цепь манрики-гузари он рассеянно пропускал меж пальцев. Так было незаметно, что руки у него дрожат.
Над ним, потрескивая и шурша иглами, качались сосновые ветки, а меж них, то появляясь, то исчезая, мерцали звезды. Холодный западный ветер леденил грудь. В полумиле вниз по дороге, полускрытый деревьями, горел костер, бросая в небеса пригоршни сияющих искр.
Чак кашлянул.
- Этот твой дружок что-то уж больно задерживается, - прошипел он. - Пойман, должно быть. Или убит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52